— Ага. Хорошие книги. Качественные. Нужно будет купить их за все курсы.
— Безусловно, — кивнула девочка. — Хороший сухой академический текст. Минимум предположений, максимум фактов. Ёмко и точно.
— Именно.
— С нетерпением жду возможности попрактиковаться, — мечтательно улыбнулась Гермиона и вернулась к чтению.
Я решил последовать этому примеру и достал книгу по чарам.
Поезд тронулся, и мы так и ехали в молчании. Удивительно, но никто из учеников особо не стремился попасть в наше купе. Кто-то проходил мимо, заглядывал, но не найдя чего-то важного для себя, уходил. Это повторялось раз за разом и даже стало в некоторой мере раздражать.
В очередной раз к нам заглянули посетители. Невилл и Симус.
— Привет, ребята, — кивнул Невилл и смущенно спросил: — Вы Гарри и Рона не видели?
— Привет, Невилл, — кивнул я, отвлекшись от книги. — Нет, не видели. Я по крайней мере.
Гермиона мотнула отрицательно головой.
— Куда же они могли подеваться? — задумчиво проговорил Невилл.
— Да опять приключения какие-нибудь нашли для себя, — улыбнулся Симус.
Я вспомнил, что в этом году у нас будет безобразничать домовик Малфоев, седьмая Уизли под влиянием крестража, василиск, окаменения и прочая дичь. Как обезопасить себя и Гермиону? Об этом стоит подумать. Зеркальца у меня есть, но это не выход. В голове крутились картинки радикальных методов решения проблемы с помощью самых разных заклинаний и ритуалов со смертельным исходом как для седьмой, так и для василиска. И вообще всех неугодных. М-да. И чего я раньше не озаботился этим вопросом? Что за стремление решать проблемы в последний момент? Вредные привычки прошлой жизни? Так вроде и не был таким.
Пока я размышлял о предстоящих неприятностях, за окном мелькнул подозрительный голубой силуэт, совершенно несовместимый с видами природы Шотландии. Резко посмотрев в сторону, я увидел занимательную картину.
— Смотри, Гермиона. Безумцы в действии, — я с ухмылкой кивнул в сторону старого летающего фордика, небесно-голубого цвета.
— Что там? — Гермиона без особого энтузиазма выглянула в окно и потеряла дар речи, застыв на несколько секунд с приоткрытым ртом.
На лицах Рона и Гарри, выглядывающих в окна, читалась самая настоящая паника, смешанная с радостью. Гермиона щелкнула зубами.
— Просто… феноменальная безответственность! — возмутилась девочка. — Это просто… Поразительно!
— Не знаю, что именно вынудило ребят воспользоваться такой машиной вместо каминной сети, но скандал будет знатный.
Гермиона заинтересовалась новой информацией и, махнув рукой на одногруппников, повернулась ко мне.
— Каминная сеть?
— Ага. Один из способов перемещения волшебников. Самые обычные камины можно подключить к этой сети и с помощью летучего пороха перемещаться между каминами. Такой камин есть на Кингс-Кросс, в «Дырявом Котле», в «Сладком Королевстве» и в «Кабаньей Голове». Два последних заведения в Хогсмиде.
— И откуда ты всё знаешь?
— Просто умею слушать, — пожал я плечами. — Люди вокруг имеют свойство выдавать невероятное количество полезной информации. Главное — услышать её. Само собой, каминов намного больше, но это те, о которых я точно знаю. Хотя есть ещё один адрес. Министерство Магии. Атриум.
— Это довольно полезная информация. Было бы намного удобнее перемещаться, будь камин дома подключен к такой сети.
— Не стоит, — я мотнул головой. — Такой камин не только точка входа, но и выхода. Закрыть камин от перемещений может только домовик или волшебник, а твои родители — обычные люди. Злоумышленник может проникнуть к ним через камин — достаточно узнать адрес камина.
— Ясно. Тогда действительно не стоит. Кстати, о домовиках! — просияла Гермиона. — Во Франции я посетила такое интересное место, как Общественная Библиотека. Само собой, магическая. Там я нашла очень много информации о домовиках. Знаешь, ты был прав. В гробу они видели зарплату и выходные.
— Давай подробности, — улыбнулся я и устроился поудобнее.
Девочка немного приосанилась и с энтузиазмом начала делиться своими находками. Домовики неспособны вырабатывать магию и толком поглощать её из мира вокруг. При этом сами они питаются этой самой магией и без неё слабеют, чахнут, сходят с ума и благополучно умирают. Есть несколько теорий об их происхождении, но это не так важно. Домовики для поддержания своей жизни устанавливают связь с волшебниками и в обмен на работу получают магию. С одной стороны, можно подумать, что их заставляют работать за еду, но для домовиков магия — вообще всё! А выполнение какой-то работы — у них в крови. Даже без связи они будут пытаться услужить, что-то за кого-то сделать, они не могут иначе.
— Но при этом к ним всё равно очень плохо относятся, — резюмировала Гермиона. — Это неправильно. Они ведь очень многое делают для волшебников, а получают в итоге только наказания. Правда… Тут тоже есть свои подводные камни.
Гермиона выглядела задумчивой. Похоже, она сама ещё не поняла, как ей стоит относиться к этой информации.
— Что такое?
— Домовики стремятся сами себя наказать. Наказание уменьшает их запас магии, и они начинают стараться ещё больше.
— Хм. Значит это просто их природный механизм мотивации. Получается, что лишив домовиков наказаний, ты как бы лишаешь их возможности мотивировать самих себя. Тогда они будут вредить себе сами, без постороннего вмешательства, но при этом будут страдать.
— Странные они.
— Ты смотришь на вопрос как человек, это раз. Как человек из современного общества с современными ценностями — это два. А они просто другие. Вот и всё.
— Жалко. Они выглядят такими несчастными.
— Тут я согласен. Они и вправду выглядят на редкость несчастными. Причём от их счастья это никак не зависит — они всегда будут так выглядеть. Думаю, ты можешь сделать как минимум одного домовика счастливым, если привяжешь к себе.
Гермиона отнеслась к этой мысли довольно скептически и помотала головой.
— Нет, Макс, я пока не готова так кардинально менять своё отношение к происходящему.
— Тогда оставим этот разговор.
На протяжении почти трети поездки у всех учеников периодически выпадала уникальная возможность взглянуть на странную голубую машину, летящую вслед за поездом. Она то появлялась, то вновь скрывалась, и я хотел бы знать, что будут говорить об этом в Хогвартсе. Мы с Гермионой имели честь видеть это зрелище ещё четыре раза. В один из таких виражей летающего Фордика Гермиона чуть не подавилась хлебной крошкой от сэндвича — слишком внезапно появился автомобиль буквально в паре метров от окна.
— Ты не будешь переодеваться? — спросила Гермиона, когда поезд уже приближался к Хогсмиду.
— Не-а, — махнул я рукой. — На пиру можно и так присутствовать, только мантию надену.
— Как знаешь.
Сама-то она уже из дома вышла в форме, как я понял.
Перрон Хогсмид встретил нас всё той же темнотой, что и в прошлый раз, но теперь нам не нужно было ждать Хагрида и мы попросту отправились вместе с большинством учеников до стоящих неподалёку карет. Фестралов я видел. Большие чёрные существа, больше похожие на обтянутые кожей скелеты лошадей. Но от обычных лошадей они отличались сложенными за спиной кожаными крыльями и подобием клюва на морде. Мельком глянув на Гермиону, я понял, что она их не видит, да и когда бы она умудрилась увидеть и осознать смерть?
Поднявшись в карету, я помог забраться Гермионе, садясь рядом с ней. Через пару минут в проём двери сунулся Невилл.
— Можно к вам?
— Давай, залазь.
Мальчик скромно улыбнулся и немного неуклюже забрался внутрь.
— Что-то прохладно нынче осенью, — отстранённо заметил он, сев напротив и глянув в окно.
— Погода на эту осень вообще обещает быть особенно дождливой. — кивнула Гермиона.
Через пару минут кареты тронулись с места и через пятнадцать минут мы уже высаживались у ворот замка. Ученики нестройными рядами, разбившись по компаниям, бодро шагали в Хогвартс в ожидании пира — голод не тётка. Мы с Гермионой перекусили, кто посообразительней — тоже, но могу поспорить, что многие стоически терпели неудобства, вот и чуть ли не срываются на бег. Хотя куда спешить? Пир не начнётся до конца распределения.
По приходе в большой зал мы поспешили занять места. За нашим столом ребята перешёптывались и пытались вызнать, куда-таки делись Гарри и Рон, и прямо здесь, за большим столом, рождались самые нелепые слухи из сплава увиденного за окнами поезда и домыслов фантазии. Но разговоры поутихли, как только МакГонагалл ввела в Большой Зал испуганных первогодок. Ну, не то чтобы испуганных, но паникующих и волнующихся точно.
За распределением мы смотрели с посредственным интересом, хоть и поддерживали поступающих на наш факультет аплодисментами. Из тех, с кем я более-менее знаком по сказке о Поттере, к нам присоединился Колин Криви и седьмая Уизли. Если первый был похож на того кудрявого светловолосого парня из фильма, то седьмая Уизли была посимпатичнее. Хотя… у каждого своё представление о красоте. Я лишь отметил не такой квадратный овал лица. Более пропорциональные черты и не такие тонкие губы. Да чему я удивляюсь?! Тут все несколько другие, и это самое «несколько» может варьироваться от незаметного минимума до полностью других людей.
Помимо этих двоих я не мог пропустить мимо ещё знакомые фамилии. Лавгуд, к примеру. Витающая в облаках блондинка с копной вьющихся длинных волос. Или вот, очередная Гринграсс. Астория. Практически противоположность сестре. Брюнетка с озорным живым взглядом. Она радостно отреагировала на «Слизерин!» от шляпы и бодро пристроилась рядом с сестрой. Хотя странно, она же вроде как ещё младше? Или нет? А, не важно. Особого значения это не имеет.
Конечно же, это были не все новички, но мне как-то было не особо интересно.
После распределения взял слово Дамблдор, представил напыщенного до рези в глазах Локхарта, а Снейп покинул зал. Пир со множеством еды проходил удивительно спокойно в отсутствие Рона. Я даже не замечал раньше, как этот рыжий умудрялся привносить частичку хаоса в любое мероприятие. Сейчас же стол Гриффиндора был просто шумным местом с кучей весёлых, безалаберных и несерьёзных людей. Может, здесь и не блистали застольным этикетом, но всё было в некоторых, пусть и довольно размытых, но рамках приличия.
После пира все поспешили в гостиные, и мы с Гермионой не стали исключением. Разместились на диванчике в тёмном углу и просто наблюдали. Близнецы пытались спровоцировать у кого-нибудь из младших приступ гриффиндорства и подписаться на роль подопытного кролика, несколько групп девочек разных возрастов что-то обсуждали и похихикивали, листая журналы, кто-то играл в шахматы, кто-то с жаром обменивался впечатлениями от каникул. А ещё все с нетерпением ждали появления Гарри и Рона. Тот факт, что они летели в школу на машине, знали многие, но оказалось, что они ещё и врезались в Гремучую иву, разбили фордик и тот уехал от них в лес.
Когда в гостиную вошли Гарри и Рон, многие поспешили высказать своё восхищение этим поистине гриффиндорским поступком.
— Это безумие какое-то… — покачала головой Гермиона.
— Безумие? Это Гриффиндор! — ответил я с пафосным видом и тут же получил тычок в бок.
— Надеюсь, это не заразно, — с улыбкой глянула на меня Гермиона.
— Ты знаешь, я тоже.
Тусовка по поводу того апломба, с которым вернулись Гарри и Рон в школу, продолжалась ещё довольно долго, но Гермиона решила отправиться спать вовремя. Да и мне пора.
***
Долгие две недели в Хогвартсе мусолили тему феерического появления Гарри и Рона. Только в середине сентября ажиотаж поутих, но Малфой не спешил сдаваться, то и дело пытаясь каким-то образом задеть либо Гарри, либо Рона. Особенно хорошо у Драко получалось второе, ведь Рон не обладает таким качеством характера, как сдержанность. Не меньше масла в огонь подлил и громовещатель от Молли Уизли. Не нужно гадать, кому он предназначался. Так что свой вожделенный кусочек славы Рон получил сполна.
Уроки ЗоТИ в этом году вёл известный писатель Гилдерой Локхарт. Многие были в предвкушении, и я не могу их за это винить. Если не заострять внимание на некоторых деталях, то Локхарт и вправду звезда, умело этим пользуется, а в отсутствие серьёзной конкуренции в своей отрасли он действительно уникален. Вот и привлекает взгляды, внимание, буквально заставляя о себе говорить. И если бы не один его недостаток, чрезмерное, просто безграничное тщеславие, то он имел бы больше уважения к себе. А так…
Перед нашим первым уроком ЗоТИ себя проявил местный новоиспечённый фотограф. Колин Криви ослепил всех внезапной вспышкой, сфотографировав Поттера. На вспышку, словно муха на говно, из-за угла выпорхнул Локхарт в костюме и мантии цвета слоновой кости. Он тут же взял в оборот Поттера и Криви, сделав пару совместных снимков, и намекнул Поттеру о правильности его поступков.
— Раздавать фото с автографами на этом этапе карьеры — верх благоразумия, — ухмыльнулся Локхарт. — Наступит время, и тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь пачку таких фотографий наготове.
После своей речи Локхарт зашёл в кабинет ЗоТИ, позволяя нам рассесться по своим местам. Меня забавляло, как некоторые слизеринцы до сих пор кривились от увиденного — Гарри и Локхарт, позирующие для фотографа-Криви.
Мы расселись по местам, и, взглянув на Гермиону, я увидел в глазах надежду. Очевидно, что надеялась она на то, что Локхарт всё-таки окажется хорошим преподавателем.
— Не питай напрасных надежд и будешь приятно удивлена тому, что ожидания зла не оправдались, — сам от себя не ожидая, тихо проговорил так, чтобы лишь Гермиона услышала.
— Кто сказал?
— Я.
Локхарт прошёлся по классу, осмотрел всех с улыбкой, взял книгу с первой подвернувшейся под руку парты. «Тропою троллей». Наш новый профессор демонстративно поднял книгу и продемонстрировал свой портрет на обложке, полностью скопировав позу и улыбку.
— Это я, — сказал он, тут же подмигнув. Как и портрет. — Гилдерой Локхарт, рыцарь ордена Мерлина третьей степени, почётный член Лиги защиты от тёмных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но, не будем об этом.
Локхарт вернул книгу её обладателю, Невиллу, и продолжил.
— Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой.
Парочка учеников кисло улыбнулись, а мы с Гермионой внимательно смотрели на профессора. В голове внезапно возник план. Гениальный и безумный в своей… Хотя вовсе он не безумный – это сработает. Я наклонился поближе к Гермионе, не сводя взгляда с Локхарта, и тихо зашептал:
— Втираемся в доверие и восхищаемся. Это наш пропуск в Запретную Секцию.
Гермиона пару секунд переваривала и осознавала перспективы, глаза её зажглись энтузиазмом, и незнакомый с ней человек мог бы подумать, что девочка внезапно влюбилась в Локхарта. Но я-то знаю, что она влюбилась в перспективу оказаться в Запретной Секции библиотеки Хогвартса. Тем временем Локхарт продолжил вещать.
— Я смотрю, все вы купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Начнём урок с проверочной работы, но не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их читали и что усвоили…
Локхарт прошёлся по классу, раздавая всем листки с вопросами, вернулся к преподавательскому столу и ослепительно улыбнулся.
— Даю вам полчаса. Начинайте.
Я тут же обратился к Гермионе.
— Не пойми неправильно, но я их не читал.
— С точки зрения учебного процесса — правильно, — кивнула Гермиона. — Я их наизусть помню. Помогу.
— Ок.
Мы вместе, но так, чтобы не спалиться, отвечали на всякие несуразные вопросы, суть которых полностью сводилась к описанию Локхарта, его интересов, предпочтений, желаний и прочего личного. По окончании отведённого срока мы сдали работы и Локхарт начал бегло осматривать результаты. В итоге он посетовал, что мало учеников действительно знакомы с его трудами и фактически не являются его фанатами. Однако, он похвалил… барабанная дробь… Наши с Гермионой работы и наградил нас десятью баллами каждого. Ох, сколько странных и укоризненных взглядов учеников я заметил, с трудом сдержал улыбку!
Дальнейший урок превратился в балаган, стоило только Локхарту выпустить из клетки «свежесобранных» корнуэльских пикси. Эти маленькие сиреневые бесята устроили самый настоящий бедлам, украли и выбросили в окно палочку Локхарта, загнав того под стол, а потом и вообще выгнав из кабинета. Пикси тягали Невилла за уши, забрасывали ребят книгами, облили Малфоя какой-то гадостью, чуть не растащили на запчасти Финнигана, и это только самые безобидные их проказы. Мы с Гермионой укрылись под Проте́го Тота́лус, сформировав общий купол на двоих. Удивительно, но картина всеобщего хаоса и беспорядка лишь подстегнула наше воображение, позволив выстроить вполне приличный купол, не поддающийся ни пикси, ни книгам, ни чернильницам.