Кстати, немного дальше на платформе маячили и сама Молли вкупе с Артуром. И нет, слава Мерлину, никаких растянутых вязаных кофт и засаленных передников на Молли не наблюдалось — похоже, лишившись ещё двух детей, женщина вспомнила, что она всё-таки из хорошей семьи. Тёмно-синее платье с шарфиком цвета аквамарина неожиданно сделали Молли моложе, стройнее и милее. Теперь я поверил, что Артур реально влюбился в юную Маргарет Прюэтт и не был охотником за приданым. Хотя… одно не исключает другого.
Следом за отцом и матерью плыли по воздуху сундуки близнецов, а за сундуками топали сами Фред и Джордж. Оба в одинаковых тонких джемперах, белых рубашках и синих джинсах. Всё маггловское, но новенькое и красивое, да и Артур был одет не в обычный потёртый костюмчик, а во вполне приличный, с подходящим по цвету галстуком. Видимо, его маленький бизнес по продаже магглам отреставрированной мебели продолжал приносить дивиденды. Ну и ладно. Хоть я и не любил канонных Уизли, но Артур и Молли в этой реальности не успели мне сделать ничего плохого, да и Джинни, Рона и Перси они лишились не без моей подачи. Так что, если они не будут активно участвовать в играх Доброго Дедушки, то здоровья им и процветания.
А вот близнецы… С близнецами нужно держать ухо востро. Не хотелось бы, чтобы я или кто-то из моих близких и друзей стал бы жертвой их шуточек. А то ведь это может плохо кончиться, и, в первую очередь, для них… Я-то не растерянный первачок, не зря занимался дополнительно со Старым Сигнусом, Сири и Римусом. Да и заклинания Секстуса Северуса, позволяющие сотворить с рыжими придурками тысячу и одну забаву, тоже помню прекрасно.
Фред и Джордж, кстати, веселились, нисколько не огорчённые тем, что сразу два брата ушли из семьи. Хотя нет, вру — все Уизли старательно не обращали внимания на Лорда Прюэтта, а когда Фред кинул всё-таки взгляд исподлобья в их сторону, то у меня аж мурашки по спине пробежались, цокая подковами. В этом взгляде была не просто злость — ненависть. Ох, Перси, нелегко тебе будет… И Рончику на Гриффиндоре делать нечего…
Но этот короткий взгляд длился всего мгновение, а потом к близнецам подбежал лохматый темнокожий паренёк с торчащими в разные стороны толстенькими дредами — видимо, их друган Ли Джордан. В руках Ли Джордан сжимал деревянную коробку с крышкой, из-под которой высовывалась мохнатая суставчатая лапа. Ага, гигантский тарантул. Кстати, куда его потом дел Джордан? Снейпу на декокты отдал, что ли? Больше нигде и никогда эта зверюшка не упоминается, а уж близнецы, прекрасно знающие об арахнофобии Рона, наверняка не упустили бы случай познакомить братишку поближе с этим милым паукообразным…
Между тем, людей на платформе ещё прибавилось. Пробежал Маркус Флинт, тоже левитируя свой сундук с притороченной к нему спортивной метлой, прошли Падма и Парвати Патил в сопровождении папочки — обе в школьной форме, очень похожей на одежду Гермионы, а потом мимо окон пробежал ещё один смутно знакомый мне паренёк.
Я сначала не понял, откуда он мне знаком, но потом память послушно подкинула нужное воспоминание — соревнования. Точно, этот мальчик… как его… Джоуи Стэнли в них тоже участвовал и даже сказал мне, что мы встретимся. Интересненько… В каноне среди однокурсников Гарьки никакого Стэнли не было, хотя Роулинг далеко не всех назвала. Та же самая Фэй Данбар, которая понятия не имела что такое фен — она, по-моему, только в фильмах упоминается. Так что, возможно, Стэнли и был, но Роулинг о нём не упомянула. Но что-то меня этот будущий сокурсник напрягает. Ладно, будем посмотреть.
Ага, а вот и Дурсли появились. Точнее, появилась Петунья, Вернон наверняка привёз жену и сына на Кинг-Кросс, но на платформу не пошёл. Всё-таки он очень остро реагирует на магию, даже хуже, чем большинство сквибов. И даже сейчас, когда я сделал для него и Петуньи специальные артефакты, снимающие негативные последствия, предпочитает в магически насыщенных местах не появляться. Его дело.
Итак, Петунья, надевшая мантию поверх симпатичного платья песочно-золотого цвета и совершенно в этом плане не выделявшаяся среди других мамочек-волшебниц, шла рядом с ещё больше вымахавшим Дадли. Свою поклажу Дадли нёс сам — чемоданчик, похожий на мой, и клетка с книззлом. Он, как и я, предпочёл рюкзак, а что, я дорогому кузену рюкзак не зачарую, что ли? Следом за Дадли шёл Томми-Ник — он отговорил родителей от проводов — терпеть не мог никакой опеки. Помню, миссис Мэннинг всё вздыхала, жалуясь Петунье, что её Никки стал слишком уж самостоятельным… Она просто не понимала, что Томми-Ник искренне привязался к «родителям» и как можно меньше хотел «светить» их в магическом мире. Он их и артефактами обвешал, и чары на дом наложил… И, как признался мне, чуть-чуть воздействовал ментально, чтобы они воспринимали его более взрослым и самостоятельным, чем простого одиннадцатилетку. А ещё Томми-Ник попросил Северуса сварить для мистера и миссис Мэннинг зелье Плодородия — что-то там у них не так было со здоровьем, чтобы родить Ника миссис Мэннинг долго лечилась, и все врачи считали, что он появился на свет просто чудом. Вроде бы миссис Мэннинг сказали, что больше детей у них не будет, и никакие чудеса не помогут — потому-то Ника так и баловали… безудержно. Родители просто боялись его потерять.
«Понимаешь, Гарри, — как-то сказал мне Томми, — Мэннинги — хорошие люди, они относятся ко мне с любовью, но эта любовь предназначается не мне, а Нику. Но я-то не Ник… И получается, что я обманываю их. Занял тело их единственного сына… А мне хочется, чтобы у них был свой ребёнок, который не уйдет от них в другой мир».
Я тогда возразил, что второй ребёнок Мэннингов тоже может родиться магом и тоже уйдёт… Томми-Ник на это только вздохнул, пожал плечами и ответил, что тут уже судьба.
Ну, что сказать… Зелье Северус сварил, причём зелье индивидуально рассчитанное именно на Мэннингов. Добыть волосы «родителей» Томми-Нику было совсем не сложно. И, похоже, Томми-Ник своего добился — выглядит он вполне довольным. Или это просто хорошие воспоминания нахлынули при встрече с Хогвартс-экспрессом, который когда-то привёз нищего приютского сироту в сказку? Правда, сказка вскоре превратилась в страшную быль, но сейчас… Сейчас такого не повторится. Да и Томми-Ник отнюдь не выглядит нищим сироткой — Мэннинги богаты и могут позволить себе приобрести для сына дорогие вещи — хоть в маггловском мире, хоть в магическом. Интересно, отправится он на Райвенкло или всё-таки на Слизерин? Хотя и в каноне Шляпа Гарьке разные варианты предлагала, да и в фаноне часто мелькает идея о том, что этот артефакт основателей можно уговорить, но какая-то степень риска всё равно остаётся…
Нет, не стоит так себя настраивать, у нас всё получится так, как мы хотим. Обязательно получится.
— Ты смотри! — проворчал за моей спиной Драко, который тоже смотрел в окно, — вот же гады!
Я глянул. Петунья с Дадли и идущий следом Ник как раз проходили мимо продолжающих болтать с Ли Джорданом близнецов. И тут Фред (или Джордж) решил, что на сегодня они уже исчерпали лимит хорошего поведения, пора и к шуточкам переходить. И быстрым, почти незаметным движением метнул что-то под ноги Томми-Нику. Раздался хлопок, на миг всё заволокло противным серо-зелёным дымом. Вот же… паразиты!
Но когда через минуту дым рассеялся, мы дружно расхохотались — все четверо. Какими бы ни были паршивцами близнецы Уизли, тягаться с бывшим Тёмным Лордом у них ещё нос не дорос.
Естественно, Томми-Ник успел выставить щит и прикрыть всех окружающих от неприятных последствий, что бы там близнецы ни задумали. Он ещё и вернул им всё сторицей. Уж не знаю, что там должно было быть по их замыслу, но теперь… Новенькая красивая одежда Фреда и Джорджа превратилась в пёстрые клоунские наряды с громадными ботинками, их рыжие волосы встали дыбом и завились спиралями, а на лицах появились громадные коричневые веснушки и круглые красные клоунские же носы. Зрелище было настолько фееричное, что на миг дар речи потеряла даже Молли. А потом женщина взвыла:
— Фред! Джордж! Ваша новая красивая одежда! Артур! Этот мальчик заколдовал одежду наших сыновей!
Артур поморщился и со вздохом сказал:
— Мальчик только отвечал на их шутку. Вот пусть теперь и наслаждаются последствиями. Может быть, в следующий раз задумаются, прежде, чем задирать малышей.
Разумно. Только Молли была не из тех, кто прислушивается к голосу разума. Она сделала шаг вперёд и попыталась схватить Томми-Ника за плечо:
— Подожди, мальчик! Ты испортил одежду…
— Извините, миссис… А то, что они могли испортить одежду и здоровье мне, вас, видимо, не волнует? — холодно отозвался Томми-Ник. — Ваш уважаемый супруг прав — впредь ваши сыновья с оглядкой будут выбирать себе противников.
Казалось бы, инцидент исчерпан, но Молли понесло по кочкам. Она вытянула руку и схватила Томми-Ника за лямку рюкзака с воплем:
— Нет уж, погоди!
Зря она это сделала… В рюкзаке с комфортом дремала, переваривая парочку свежайших белых мышек, Нагайна… И ей страшно не понравилось, что кто-то левый прикасается к её обожаемому хозяину, ради которого она в своё время проползла пол-Европы. Так что перед ошарашенной Молли, чьи волосы встали дыбом не хуже, чем у клоунов-близнецов, возникла прямо из воздуха змеиная морда с оскаленными клыками. Женщина взвизгнула и отшатнулась.
— Извините, миссис, — ангельским голоском произнёс хороший мальчик Ник Мэннинг, — мой фамильяр страшно не любит, когда кто-то ко мне прикасается.
И с этими словами Томми-Ник подтолкнул замершего Дадли в направлении нашего вагона. Петунья, которую общение со мной несколько закалило, даже и бровью не повела на появление Нагайны, а быстренько потащила драгоценного Дадличку туда, куда подталкивал Ник.
— Это же ядовитая змея! — возопила Молли. — Как можно!
Тут у Артура наконец-то лопнуло терпение:
— Молли, дорогая, не позорься! Мальчик же сказал, что змея — фамильяр. Значит, она достаточно разумна, чтобы не нападать на всех подряд. Тебе не следовало трогать мальчика.
Молли, ничего подобного не ожидавшая от вечно молчаливого супруга, утратила дар речи надолго, что позволило Дадли, Томми-Нику и Петунье без помех дойти до нашего вагона. Здесь Дадли начал прощаться с матерью, а Ник без лишних разговоров проскользнул внутрь. Впрочем, и Дадли отстал от него ненамного — ему явно не терпелось встретиться с нами. Мне хотелось помахать Петунье рукой, но я не желал привлекать внимание ни к себе, ни к ней. И я дал себе обещание непременно написать Петунье и отправить письмо вместе с письмом Дадли.
В дверь купе постучали условным стуком, и Драко, открыв дверь, поздоровался с Ником и Дадли. Вот теперь можно и Запирающие чары накладывать — не надо нам всяких визитёров.
Драко пару раз махнул палочкой, делая купе более просторным — нас всё-таки шестеро, а купе рассчитаны на четверых. После этого мы разместились с некоторым комфортом. Книззлов — и наших, и малфоевских — выпустили из клеток, и они заняли одну из багажных полок, благо багажа у нас было немного. Другую багажную полку заняли вернувший себе нормальный размер Паша и Нагайна. Паша немедленно стал засыпать Нагайну комплиментами, отчего она млела и шипела на своего кавалера весьма ласково. Нашлось место и для сычика Гермионы, и для величественного филина Малфоёнышей.
Мы же расселись вокруг столика, и только мы это сделали, как паровоз загудел, зашипел и платформа Девять и три четверти медленно поплыла назад. Провожающие замахали руками и платочками отъезжающим, дети тоже махали в ответ, кое-кто стучал по стеклу, привлекая внимание родных. В общем, для торжественного отбытия не хватало только марша «Прощание славянки», но это, увы, было недостижимо…
Комментарий к Глава десятая. В которой герой собирает хорошую такую компанию Хогвартс-экспресс:
http://images.fineartamerica.com/images-medium-large-5/hogwarts-express-robert-steen.jpg
Нападающая Нагайна:
https://www.sportsocratic.com/wp-content/uploads/2016/05/Nagini.jpg
Сычик Гермионы:
https://im0-tub-ru.yandex.net/i?id=8062cf878b88319708a4c53e17b03004-l&n=13
Автору на кофе, Музу на печеньки:
https://money.yandex.ru/to/410014057127193
====== Глава одиннадцатая. В которой герой применяет некоторые заклинания ======
Хогвартс-экспресс тронулся, мы заперлись в купе и начали болтать на самые разные темы. Естественно, что разговоры наши касались и грядущего распределения. Гермиона, стараниями Блэков уже излеченная от излишнего гриффиндорства, говорила о том, что хочет учиться на Равенкло. Томми-Ник заявил, что будет выбирать между Равенкло и Слизерином, Драко был с ним согласен, хотя больше тяготел к Слизерину. Дадли задумчиво заметил, что ему по рассказам понравился Хаффлпафф. А я сразу заявил, что пойду туда, куда Шляпа отправит Конни, благо по списку я должен был распределяться после него.
— Не думаешь, — спросил меня Драко, — что директор как-то воздействует на Шляпу, чтобы ты отправился куда надо?
Умный мальчик. Между прочим, именно этого я и боялся. Можно ли наложить на артефакт Империо или Конфундус? Тем более, на артефакт Основателей?
Риторический вопрос. Я уже достаточно долго изучал магию, чтобы знать — сильный маг может позволить себе если не всё, то очень многое. Другое дело, что обычно сильный маг достаточно разумен, чтобы уметь себя ограничивать… но далеко не всегда. Гриндевальд и Волдеморт — яркий тому пример. Однако на мой взгляд, Зло, прикрывающееся фразами о вселенской любви и всеобщем благе, куда хуже, чем Зло открытое.
— Куда надо — это на Гриффиндор? — вздохнул я. — Я думаю об этом, Драко. Постоянно думаю. Что ж, тогда мне будет сложнее учиться… да и близнецы Уизли те ещё придурки. Но если это случится — придётся потерпеть до третьего курса.
— Почему до третьего? — удивился Дадли.
Глаза Гермионы вспыхнули, она явно знала ответ, но сдержала себя, не торопясь выскакивать со своими знаниями. Вот и умница. Не будет канонной заучки-выскочки, так раздражавшей многих.
— Думаю, лучше меня расскажет Гермиона, — сказал я. — Ты ведь помнишь, Гермиона?
Девочка кивнула и начала рассказывать:
— Дело в том, что в Уставе Хогвартса предусмотрено право студента на перераспределение. Но сделать это можно только один раз и только в начале третьего курса. Администрация школы не имеет права отказывать ученику в просьбе, иначе за этим последует магический откат. Но если студент убеждается в том, что прежний факультет подходил ему больше, обратное перераспределение невозможно. Именно поэтому это право студентов использовалось редко и постепенно было забыто. Но оно никем не отменено. Так что, если Гарри попадёт туда, куда не желает, он имеет право потребовать повторного распределения на праздничном пиру в начале третьего курса. А пройти его он сможет после всех первокурсников.
— Спасибо, — поблагодарил Дадли. — Гермиона, а где ты взяла устав Хогвартса? Разве он не должен храниться в школе?
— Оригинал, созданный самими Основателями, там и хранится, — отозвалась девочка. — Есть и некоторое количество копий в общем доступе в Хогвартской библиотеке. Кроме того, каждый директор получает свою копию, которая у него и находится впоследствии. Так что я ознакомилась с копией Устава в библиотеке Блэков.
— Ааа… — сообразил Дадли. — Точно! Финеас Найджелус Блэк был директором Хогвартса! Поэтому копия осталась в библиотеке Блэков!
Вспомнил, молодец. И вообще, такой Дадли мне нравился всё больше и больше. Собранный, сильный, целеустремлённый. Он полюбил читать, память у него была неплохая, неудивительно, что это положительно сказалось на его оценках за начальную школу. Более того, кузен решил закончить маггловскую школу экстерном. Я его понимал. Неизвестно, как там ещё сложится в волшебном мире, а сидеть на шее у родителей Дадли не собирался. Кстати, единственное, о чём он жалел, отправляясь в Хогвартс — это разлука с Сурией. Её Дадли был твёрдо намерен завоевать и сделать своей женой. Да-да, всё не по-детски, Петунье с Верноном придётся смириться. Между прочим, доктор Амитабх Прадх перестал возражать против дружбы Сурии и Дадли, когда узнал, что кузен — маг. Понятное дело — Сурия-то продолжала оставаться сквибкой, а если сквибка выходит замуж за мага и становится матерью его детей, то это почти стопроцентное пробуждение магии. Именно поэтому девушки-сквибки спокойно соглашаются заключать контракт на вынашивание для однополых пар магов. Как только наступает беременность, характерное для сквибов плохое самочувствие в присутствии магов и в магически насыщенных местах прекращается. В течение беременности пробуждается «спящее» ядро, появляются каналы, а после родов сквибка становится полноценной волшебницей. Не всегда сильной, но однозначно волшебницей.