Когда меня попытались укусить в третий раз, к нам подоспел Ритс, который одним мощным ударом откинул Аспида от меня на приличное расстояние. Но это только усугубило ситуацию. Теперь Ритс точно попадет под удар!
- Ты в порядке? – обеспокоенно спросил мой лучший друг, протягивая мне руку.
- Идиот! Он – ядовитая змея! Один укус и ты труп! Не связывайся с ним!
- Есссли у тебя уже ессссть парень, зачем же было отбирать у меня Джека?! – Аспид медленно поднялся на ноги, в его глазах бушевала лютая ненависть.
- Я ничего не отбирал! – отчаянно выкрикнул я, но разве этого парня можно было переубедить?
- Да ну? Теперь вы оба трупы!
- Аспи, стой! – раздался знакомый голос, и мы увидели, как из-за угла к нам выбежал обеспокоенный Рэйджи. Лицо Аспида побагровело от злости.
- Ты! Какого черта ты тут делаешь?! Ненавижу тебя! Сваливай! – мальчишка принялся кричать, как сумасшедший. Из окон стали выглядывать люди, а это могло плохо кончиться.
- Успокойся и прекрати нападать на Меллоу, ты ничего этим не добьешься, – Рэйджи оказался в опасной близости от Аспида. Он ведь снова его укусит! Хотя у этого парня есть противоядие, но мне его безумно жалко.
- Да что ты вообще понимаешь?! – Аспид бросился на своего товарища.
- Прости, Аспи, – в голосе Рэйджи была искренняя грусть. Он протянул руку и ударил мальчишку током. Аспи тут же потерял сознание, но рухнуть на землю ему не дали сильные руки Рэйджи. Он... он ведь никогда не поднимал на этого выскочку руку, что бы тот ни вытворял! Я был сильно шокирован.
- Но как?! – воскликнул я.
- Меллоу, мы привлекли очень много ненужного внимания, – Рэйджи с опаской посмотрел на окна. – Можно нам немного переждать у кого-нибудь из вас дома?
- Дома?!
- Это тоже твой знакомый? – Ритс потер глаза, чтобы удостовериться, что это не сон.
- Я... я попозже все тебе расскажу, – тут я заметил вдалеке машину стражей порядка. Вот черт! Наверное, жители ближайших домов их вызвали.
- Мне кажется, нужно поскорее уносить ноги. Ритс?
- А? Нет! Ко мне домой нельзя! – мой друг яростно замахал руками.
- Черт! Тогда пошли ко мне, в ближайшие два часа дома точно никого не будет.
Эх, а я уже думал, что моя жизнь снова вернулась в привычное русло. Остается надеяться, что, когда Аспид очнется, не будет возобновлять свои попытки меня уничтожить и не разнесет мой дом. Представляю, какой шок будет у Льюиса, если он увидит поломанную мебель, грязь и жуткий бардак в комнате. Я быстро добежал до своего брошенного в пылу схватки рюкзака, и мы поспешили скрыться с глаз долой. Благо этот район полон узких переулков, которые ничем не хуже самого сложного лабиринта.
====== Глава 31. За все ошибки приходится платить. ======
Я бежал, не разбирая дороги, ноги сами несли меня к входу в канализацию, по которой я мог добраться до города. Ненависть душила меня. Как он посмел отобрать у меня Джека?! Я нисколько не преувеличивал, когда говорил, что зависим от Джека. Он был жизненно важным элементом в моей жизни. Я нуждался в нем точно так же как и в окружающем меня воздухе. А все... все из-за того случая... Как же я не хотел это вспоминать, но картины прошлого одна за другой проносились перед моими глазами, заставляя ненависть к Меллоу закипать с новой силой.
Раньше я был обычным ребенком, у меня было обычное имя, которое я впоследствии возненавидел от всей души. Мои родители, если этих людей можно было так назвать, пили без остановок. С пяти лет я никогда не видел их трезвыми. Ни о какой работе, естественно, не могло быть и речи. Они продавали все, что только было можно ради новой бутылки. Думаю, меня тоже постигла бы такая же участь, как и все ценные предметы в нашем доме, если бы я не научился. Мы жили на первом этаже грязного ветхого дома в квартале для отбросов общества. В основном здесь обитали наркоманы, проститутки, алкоголики и бомжи. Проще говоря, все те люди, которые настолько погрязли в своих темных увлечениях, что выбраться обратно в нормальную жизнь у них уже не было шансов. Я думаю, что когда я только появился на свет, мои родители еще были в более вменяемом состоянии, иначе я бы не смог выжить. Не знаю, что толкнуло их на этот путь медленного саморазрушения, но с каждым днем становилось только все хуже и хуже. Мне было всего пять лет, когда отец предпринял первую попытку продать меня, потому что ценных вещей уже не осталось. Я не особо понимал, о чем он говорит с матерью, но тон его голоса сильно меня испугал. Из-за ветхости здания в полу под кроватью образовалась дыра, которая вела в сырой, пахнущий плесенью подвал. Мои размеры спокойно позволяли мне туда пролазить. Обычно я просто прятался под кроватью, когда родители возвращались домой, но в этот раз все было намного серьезней. Взрослый человек не смог бы там меня достать, поэтому раньше родители предпочитали полностью игнорировать мое существование. Но отсутствие денег и сильное желание вновь присосаться к бутылке сделали свое дело. Отец достал откуда-то длинную металлическую палку и попытался заставить меня вылезти. У меня не оставалось иного выхода, как лезть в дыру. Только так я мог спастись.
В моей детской памяти навсегда отпечаталось безумное выражение на лице отца, когда он пытался достать меня из-под кровати металлической палкой. Этот болезненный блеск глаз, этот искривленный ненавистью рот с плотно сомкнутыми зубами... Мне было настолько страшно, что вернуться обратно домой я уже не мог. Страх перед родителями переборол страх перед липкой темнотой подвала. Не знаю как, но я все же смог найти выход и оказался на улице. Как мог пятилетний мальчишка выжить в таких жутких условиях? Один – никак. Но таких, как я, на улицах нашего, Богом забытого, квартала было очень и очень много. Дети разных возрастов сбивались в группы и образовывали шайки, каждая со своими правилами. Именно в одну из таких шаек попал и я. Меня учили воровать, обкрадывать добропорядочных и не очень граждан. Мы часто выходили на переполненные людьми главные улицы города и незаметно вытаскивали из карманов и сумок кошельки с бумажниками.
Когда мне исполнилось четырнадцать лет, мне уже не нужна была поддержка во время вылазок, поэтому я работал один. Я мечтал вырваться из этой мерзости, из этого грязного квартала. Мне было противно находиться среди отбросов, многих из которых вполне устраивала такая жизнь. Многие из нашей шайки помимо кражи торговали собой, но я так не мог. До чего же нужно опуститься, чтобы парень стал продавать себя, как дешевую шлюху?! Несмотря на свое положение, у меня все еще была гордость. Если заработать достаточно денег, то можно будет купить себе самую дешевую квартиру в нормальном районе, нанять репетитора и наверстать упущенные знания, а потом пойти в школу, как обычный ребенок. Как же я мечтал об этом. Но разве можно было осуществить свою мечту, зарабатывая лишь на мелких кражах?! Конечно же, нет. Мне нужна была крупная рыба, но ребята в нашей шайке никогда даже близко не подходили к богатым. Почему? Да потому что боялись их как огня. Если за кражей их поймает обычный человек, то можно будет обойтись лишь побоями, а вот если богатый, то тут точно с жизнью распрощаешься. Но разве это жизнь, гнить в вонючих трущобах, как мусор?!
Я считал себя мастером по части краж, поэтому был готов к риску. Но встретить в толкотне богатого человека было чем-то из области фантастики. Такие предпочитали разъезжать на крутых машинах, сидеть в дорогих ресторанах, играть в казино, а не бродить по улице в толпе простых смертных. Но я не собирался сдаваться, и через пару недель все же смог найти одного из них. Я заметил его у входа в какой-то клуб. Это был мужчина уже преклонного возраста, я бы дал ему чуть больше пятидесяти. Полный старикашка мерзкого вида, но с прилизанными волосами, в строгом костюме и с толстой сигаретой в зубах. Не знаю, чего он забыл среди толпы, которая пыталась прорваться в клуб, но это был мой шанс. Я не должен был его упустить.
Где богатые люди хранят свои кошельки? Нигде, потому что у богатых людей есть кредитка. И я видел эту кредитку, торчащую из кармана его черного пиджака. Но только я до нее дотронулся, как мою руку тут же перехватил выросший откуда-то секьюрити в черных солнцезащитных очках. Как же я мог так оплошать? Понадеялся на удачу и отработанные навыки! Каким же идиотом я тогда был! Страх полностью сковал мое тело, я дрожал, как осиновый лист, под ухмыляющимся взглядом того богатого старика. Убьют, они точно меня убьют!
- Воришка, значит? – голос мужчины был хрипловатым. – Неплохие у тебя аппетиты.
- Мистер Грегори, что прикажете с ним делать? – невозмутимым голосом спросил телохранитель.
- Здесь слишком шумно и много свидетелей. Отойдем за угол.
Я знал, что вырываться бесполезно, говорить и умолять тоже бесполезно. Неужели все так и закончится? Меня грубо увели за угол и прижали к стене. Пока я с замиранием сердца наблюдал за стариком, тот в свою очередь внимательно рассматривал меня своими поросячьими глазками и продолжал говорить, намеренно растягивая слова:
- Какой глупый мальчик. Неужели ты не знаешь, что воровать чужие деньги нехорошо? Или у тебя настолько безвыходная ситуация? Но, знаешь, я не такой бессердечный, как ты думаешь, я могу помочь тебе. Я не привык заниматься благотворительностью, но, думаю, что за небольшую услугу я буду готов поделиться с тобой хрустящими зелеными купюрами.
От страха я не понимал, о чем он говорит. Какая услуга? Какие деньги? Тем временем мистер Грегори подошел ко мне и схватил своей потной, жирной рукой за подбородок. Я попытался отшатнуться, но крепко держащий меня секьюрити этого не позволил.
- Какая смазливая мордашка, – на лице старикашки появилась полная похоти ухмылка. – Ты мне, определенно, нравишься. Маркс, выруби его и принеси в отель.
Только не говорите мне, что он собирается трахнуть меня! Это же хуже смерти! Паника накрыла меня огромной волной не хуже цунами. Я предпринял попытку вырваться, но на мою голову тут же опустилось что-то весьма тяжелое и я потерял сознание.
Очнулся я от едкого запаха нашатыря и в ужасе обнаружил, что полностью раздет и привязан к широкой кровати, на краю которой сидел мой потенциальный насильник. Мерзкий жирный старикашка, потирающий свои потные ладони в предвкушении предстоящего удовольствия. Я дернулся, но веревки, которыми я был привязан, лишь еще сильнее стянули мне руки.
- Отпусти! – зашипел я. – Не прикасайся ко мне! Я не занимаюсь такими вещами!
- Так ты еще и невинен? – старикашка облизнул свои пухлые губы и медленно провел рукой по моему бедру. – Я обожаю невинных мальчишек. А еще я обожаю, когда они кричат и сопротивляются.
- Проклятый извращенец! Ублюдок! Убери от меня свою жирную руку! – от безысходности в моих глазах стояли слезы. Нет, я не должен сейчас реветь! Я не должен показывать ему свой страх, свою слабость.
- Ну не надо так грубо, – Грегори поднялся и принялся снимать с себя одежду, обнажая свое не менее отвратительное тело. Многочисленные складки жира, жесткие черные волосы на груди, пивной живот. Меня тошнило уже от одного его вида. Зажравшаяся свинья! Нет, пожалуйста, что угодно, но только не он! Если мне и суждено было быть изнасилованным, то пусть моим насильником будет кто-нибудь другой! Я знал, что все уже решено, что никакого чуда не случится, но продолжал молить высшие силы о своем спасении. Я даже обещал им, что перестану воровать, что попытаюсь честным путем пробиться в люди.
Но мои мольбы не были услышаны. Грегори полностью разделся и, злорадно посмеиваясь, забрался на кровать. Я зажмурился, лишь бы не видеть всего этого. В этот момент я ощутил, как эти жирные руки вновь прикасаются ко мне, бесстыдно лапают мое тощее тело. Я вновь дернулся, но насильник даже не обратил на это внимания, продолжая наслаждаться своей добычей. Что-то мокрое прикоснулось к моей шее. Язык! Эта тварь меня облизывает! Я яростно замотал головой, вынуждая Грегори отстраниться.
- Отвали от меня! Отвали!
- Тише, тише. Ты сегодня был плохим мальчиком и заслужил наказание, – мерзко прохихикал старик своим хриплым голосом прямо над моим ухом.
Руки насильника скользнули к моей заднице и принялись грубо ее мять, в то время как его язык жадно вылизывал мою грудь. Прошу, уберите от меня этого урода! Я больше не мог сдерживать слез, которые градом катились по моим щекам. Почему я не послушался парней?! Почему я возомнил себя неуловимым мастером кражи?!
Я вздрогнул, когда почувствовал, как в мою задницу резко протолкнули два пальца. Я вскрикнул и принялся извиваться. Плевать, что веревки стерли руки в кровь, лишь бы вырваться. Если бы я не был привязан, то смог бы оглушить этого подонка и сбежать, но старик все тщательно продумал. Наверное, он не первый раз насилует ни в чем не повинных мальчиков.
- Какой ты активный, – вновь раздался его отвратительный голос над моим ухом. – Я уже весь в нетерпении.
- Вытащи! Вытащи свои корявые пальцы! Не трогай меня там!
- Вытащить? – в голосе старика была неприкрытая усмешка. – Не думал, что ты так сильно хочешь почувствовать меня внутри!
- Нет! – завопил я, когда вместо пальцев в меня начало проникать что-то намного большего размера.
Резкая боль пронзила все тело насквозь. Я кричал, сжимался, но старик продолжал двигаться, все глубже и глубже проникая внутрь. Лучше бы он убил меня. Я понял, что такое ад, я испытал его на себе. Бессмысленно рыдать, бессмысленно просить о прекращении, никто не сжалится над тобой, никто не услышит отчаянных криков о помощи. Я расплачивался за свою глупую ошибку.
Насильник решил получить свое сполна, он грубо насиловал меня на протяжении двух часов. За это время я успел охрипнуть и потерять всякую надежду. Нет, я уже не вырывался, не кричал, не ревел, я просто превратился в пустую безвольную куклу. Меня сломали. Я смотрел пустым взглядом в расписной потолок дорогого отеля, а мое тело подергивалось в такт движениям насильника. Старикашка был полностью поглощен процессом, он пыхтел, снова набирая темп. Еще один толчок и внутри разлилось что-то теплое. Тяжело дыша, насильник, наконец, вышел из меня.
- Ты был очень хорошим мальчиком, – усмехнулся он, развязывая мне руки. – Пожалуй, я оставлю тебе неплохие чаевые. Ты должен радоваться.
Я продолжал так лежать, чувствуя, как из меня медленно вытекает сперма, перемешанная с кровью, даже после того, как старик покинул номер. В голове было пусто. Я не хотел больше жить, я не хотел продолжать свое существование. Лучше бы я вообще никогда не рождался. Не знаю, сколько я так пролежал, но страх перед тем, что старик может вернуться, заставил меня подняться на ноги. Все тело жутко ломило, а боль в заднице не дала мне даже и нормального шага сделать. Ноги подкосились, и я неуклюже рухнул на пол. После пары неудачных попыток, я все же смог снова подняться. Моя одежда лежала на небольшом журнальном столике рядом с пачкой зеленых купюр, которые мне оставил насильник. Я доковылял до столика и стал неуклюже одеваться. Когда с одеждой было покончено, я снова бросил взгляд на деньги. Старик не соврал, здесь была очень приличная сумма, ее хватило бы мне на неделю беззаботного существования. Если я возьму их, то признаю себя шлюхой, а если нет, то они достанутся персоналу отеля. Поколебавшись, я все же схватил пачку и сунул к себе в карман. Нет, я не шлюха, но я не позволю забрать компенсацию за свои мучения какой-нибудь горничной, которая придет убирать номер.
Я плохо помню, что было дальше. Кажется, я бесцельно бродил по улицам, словно призрак. Меня пару раз чуть не сбила машина, но мне было все равно. Пустота, внутри меня была лишь холодная пустота. Обессиленный, я упал в каком-то грязном переулке и уснул, а утром меня схватили люди “Хаммонда” и увезли на эксперименты. А эти деньги я так и не потратил.
Почти каждую ночь меня преследовали обрывки отвратительных картин насилия надо мной, меня преследовало ощущение прикосновений этих жирных, потных рук богатого старикашки. Но теперь, проходя все эти ужасные эксперименты, я решил, что все же хочу жить. Я хочу жить, но мне нужен кто-то, кто поможет стереть из памяти тот ужас, кто-то, кто заменит воспоминания ненавистных прикосновений своими желанными. И этим кто-то стал для меня Джек. Джек был моим спасением, я таял от его прикосновений, от его поцелуев. Он позволил мне забыть пережитый ужас. После того случая у меня развилась фобия прикосновений. Я испытывал дикий страх, когда ко мне кто-нибудь прикасался кроме Джека. Именно поэтому я все время сбрасывал руку и кусал Рэйджи, пусть даже у него и не было никаких дурных намерений.