Вампиры, не задумываясь в знак согласия, кивнули головой, Воржек тоже повелся и авторитетно сказал:
— Это мудрый выбор!
Но потом спохватился, насупился, вспоминая услышанное, и громко заржал.
Вампиры очнулись, Освальд закатил глаза, показывая, как надоели ему мои шуточки, а Диц только рассмеялся: — Мы сами виноваты, нечего притворятся! — Потом он снизошел до объяснения, — Видите ли, любезные хозяева, в нашем мире, как вы уже, наверное, поняли, началась война, которую могут оказаться вовлеченными все расы. Нам бы этого очень не хотелось, поэтому решено собраться на нейтральной территории и обсудить сложившуюся ситуацию. Скоро подойдут остальные, а пока, чтобы не утомлять друг друга повторным изложением событий, мы ведем беседу на нейтральные темы.
Долго дипломатам ждать не пришлось, вскоре к ним присоединились гномы, компания магов, последними подошли эльфы. С первого взгляда стало ясно — за столом собрались вожди. Их отличала от обычных наших завсегдатаев та неуловимая аура власти, что свойственна только людям… простите…всем, у кого есть право и достаточно смелости принимать решения за свой народ. И надо заметить, что Воржек среди них смотрелся на своем месте. А кто пришел решать за пресветлых эльфов…. Вот этого товарища хоть как одень, а за человека выдать не получится. Один только взгляд выдаст с потрохами, точно не меньше тысячи, а может пару тысяч лет… Раритет, блин. Так и хочется спросить о ….о динозаврах, что ли. Хотя нет, не спрошу, побоюсь опозориться, уж слишком он …не человек. Это с Воржеком можно сколько угодно валять дурака, или с эльфийской молодежью…
Пока я вот так размышляла, военное совещание началось, и сразу все мои попытки подслушать пошли прахом. Кто-то из магов кинул занавесь молча«?я, и для нас горячий спор превратился в немое кино. Тоже, конечно, интересно, но немного досадно, что ты не участвуешь в процессе. А народу между тем прибывало.
Подошли гоблины, потом — орки, похожие на тех, что толпились в ущелье. Только выглядели достаточно мирно, подслеповато щурились на фонари и насторожено озирались.
Разговор, если смотреть со стороны, пока не ладился. То один, то другой из вождей резко вскакивал и начинал невоспитанно тыкать пальцем в сторону противника. Представляю, какой там стоял крик.
Миротворцами, как ни странно, выступали вампиры. Стоило кому-нибудь из спорщиков подобраться к незримой грани, за которой кончаются мирные переговоры, и начинается банальный мордобой, как белоголовый вставал, широко улыбался, показывая во всем великолепии свой оскал и начинал что-то спокойно втолковывать разгоряченному товарищу, не отрывая взгляда и не пряча клыков. Наверное, вождь вампиров умел убеждать, потому что горячие головы быстро успокаивались и переходили на конструктивный диалог.
Вскоре нам надоело быть глухими наблюдателями, в мы занялись своими делами, предварительно обеспечив 'генштаб' едой. На сытый желудок всегда легче договориться. Средство вроде бы простое, но действенное, в чем мы еще раз имели возможность убедиться.
Накормленным вождям махать руками и злиться стало сложнее, заскрипели шариковые ручки, пожертвованные сыном из своих школьных запасов, и на свет появился длиннющий мирный договор, о ста тридцати пунктах. Этот шедевр иномирского юридического права, мгновенно растиражированный магами до нужного количества экземпляров, скрепили печатями, подписями (пара неграмотных вождей орков, и один — гоблинов приложили отпечаток пальца) и роздали на руки.
После символического распития бутыли вина печать молчания ликвидировали, и народные лидеры стали разбредаться по домам. Они вежливо (кроме орков), благодарили за гостеприимство, уходя один за другим в ночь.
Я глянула на часы. Мамочки родная! Так уже почти пять! Неплохо посидели, хотя могло быть и хуже. Оставшиеся гости мой жест заметили и тоже засобирались.
'Раритет' преподнес мне в знак благодарности серебряную брошь в виде цветка, я не стала отказываться. Еще чего, в конце концов, это его соплеменник мне сегодня нервы попортил! К тому же вещица была такой…родной, как будто я сто лет ею владела, даже с хитрой застежкой с первого раза справилась.
Эльф проследил, как я прикалываю украшение на футболку с надписью 'Сочи 2008', грустно улыбнулся и сказал на прощанье по-русски:
— Помни.
После такой фразы не оставалось ничего, как похлопать глазами и проводить его до самой калитки, в надежде на объяснение, а чего, собственно я должна помнить, но комментариев не последовало.
Последними ушли вампиры. Освальд по-свойски чмокнул меня в нос на прощание, а белоголовый подмигнул и многозначительно пообещал:
— Еще увидимся!
На всякий случай я трижды перекрестилась — мало ли что он имел в виду.
Усталые, но довольные (Да здравствует мир во всем мире!), мы завалились в постель.
Сон снизошел, как только головы коснулись подушек, и мы отключились. И в следующую же секунду я пришла в себя, чья-то наглая рука стянула с меня одеяло и бесцеремонно щекотала пятку. Продрав глаза и прокляв все на свете, я узрела пред собой неразлучную парочку.
— Шесть утра! — жизнерадостно заявил Илваритель.
— Тренировка! — поддакнул ему Селливен.
— Нет у вас ни жалости, ни совести, — обреченно вздохнула я, но поднялась.
А куда денешься, ведь все равно не отстанут! Хотя, уж если быть честной до конца, я совершенно не хотела, чтобы это произошло, бог с ними, пусть себе будят, авось привыкну.
О братьях наших меньших
История восьмая
Что чувствует обычный человек, когда у него с тарелки внезапно исчезает колбаса?
Каждый третий начнет оглядываться в поисках своей любимой собаки, каждый второй — в поисках не менее любимого кота, один из десяти — в поисках волнистого попугайчика или хомячка с нездоровыми наклонностями. Женщина может начать искать свое голодное чадо, или обвинять некормленого мужа, найдутся и те, у кого найдется более экзотичный вариант, кого надо искать мне, я пока не знала.
Исчезла не только колбаса, но и тарелка, на которой она лежала.
Муж, совершенно точно не причем, именно он принес мне эту тарелку и пошел за кофе, сын находился за пределами нашего двора, в школе. Кот колбасу не ел, я уж не говорю о тарелке, и вообще не воровал со стола, когда ему требовалось, Бутч просто усаживался рядом и перехватывал приглянувшиеся кусочки прямо с вилки. К тому же, наш кот уже давно определился со своими вкусовыми пристрастиями, колбаса в перечне любимых блюд не значилась, зато там были: сухой корм, креветки, качественные крабовые палочки, жареная стручковая фасоль, попкорн в любом виде и посыпка от сдобных татарских пирогов. Из напитков Бутч предпочитал остывший зеленый чай. Нет, кот спереть тарелку никак не мог.
Собака… Собака бы могла. У моей знакомой жила немецкая овчарка с врожденной клептоманией. Стоило хозяйке отвернуться или просто зевнуть, и еда со стола исчезала как по мановению волшебной палочки, причем позы овчарка не меняла, преданного взгляда от хозяйки не отводила. Догадаться о том, что воровка это все таки она, можно было только по судорожному заглатыванию уворованного в углу минут через пять. Но даже она на тарелки не зарилась. Правда, у других знакомых жил шнауцер, который воровал еду вместе с посудой, а потом ее прятал, чтобы избежать наказания.
Представьте себе картину: кухня, холодильник окутан цепью, у плиты хозяйка в задумчивости. На вопрос о чем думы отвечает:
— Забыла кастрюлю со щами на плите. Не могу найти, крышка от нее лежит, а кастрюли нет. Знаю точно, что щи пес сожрал, но вот куда он потом посуду дел?!
К слову, пустая тара от щей с налипшей волосней из собачьей бороды нашлась в духовке. Так что собака могла, да только вот беда, на собаку грешить тоже не получалось, по причине ее отсутствия.
Магия? Что ж, и магия могла…. Но телепортация быстро не срабатывала, сначала тарелка должна побледнеть, стать полупрозрачной, а уж только потом исчезнуть. Да и не принято среди магов тырить продукты с чужого стола.
Если уж фантазировать на полную катушку, то можно, например, сослаться на локальную черную дыру, временной сдвиг, человека невидимку или что-нибудь еще менее вероятное. Но весь мой жизненный опыт и врожденное шестое чувство вопили о том, что в нашем дворе прибавилось обитателей.
Вот уже неделю, как со стола начали пропадать продукты. Сначала мы относили пропажи на счет собственной забывчивости и плохой памяти. Потом, после того как еда стала исчезать с тарелок гостей, память реабилитировали. Пришлось расставить мышеловок и хитрых магических ловушек, но это не помогло. Пришелец обходил ловушки так уверенно, словно сам их ставил, зато я пару раз попалась, по причине патологической невнимательности. На семейном совете мы дружно решили, что так нагло действовать могло только животное. Потом наши мнения разделились. Муж грешил на крыс, сын — на соседского щенка, я пребывала в раздумье.
Крыс у нас не водилось по объективной причине: их сразу отлавливала Муська.
Щенок был не раз уличен в воровстве, но его интересовала только обувь. Каждое утро его владелица вынужденно обходила соседей и с извинениями возвращала обмусоленную пропажу, потом приноровилась, запомнила башмаки и просто стала перекидывать их через забор, во избежание контакта с разгневанными потерпевшими. Бывало, что путалась с популярными моделями, и тогда мы сами ходили и уточняли, не лежит ли у вас на крыльце два левых сланца? И все-таки этот вариант тоже не годился, щенок воровал исключительно по ночам и действовал удивительно неуклюже. О его появлении обычно узнавали по шуму от упавшего дворового инвентаря. Так что щенок отпадал. Отличающей чертой всех краж являлась именно быстрота и ловкость, с которой все проделывалось. Например, сейчас, я не то что отвернулась, нет, я просто моргнула, и, бац! Нет колбасы! Как улетела!
Муж вернулся с заветным утренним напитком и с подозрением спросил:
— А где еда?
— Сперли, — мрачно сообщила я, предвидя бурю возмущения.
Что может быть хуже сердитого мужчины? Только голодный сердитый мужчина, потому, что голод начисто лишает представителей сильного пола чувства юмора, зато удивительно обостряет память.
Предоставив любимому изливать негодование на весь животный мир вообще и соседского рыжего кота бандитской наружности в частности, я отбыла готовить дубликат несостоявшихся бутербродов. Пили кофе мы в гробовой тишине. Почему молчал муж, не знаю, а я притихла в надежде услышать подозрительное чавканье, но и с этим мне не повезло, колбас съели, следуя правилам хорошего тона, то есть без единого звука.
Отчаявшись поймать воришку, мы махнули на него рукой и стали воспринимать, как когда-то мои предки воспринимали татаро-монгольское иго и его дань, то есть привыкли, и стали держать на крайний случай дополнительный запас популярных продуктов.
Постепенно обрисовались вкусы нашего тайного постояльца: мясо, рыба, хлеб, клубника, виноград, груши, маринованный острый перец, соленые сухарики и арбуз. Последний из вышеперечисленного стоял отдельным пунктом, по нему существо просто сходило с ума.
Стоило хрустнуть жесткой корке под ножом, и показаться красной сахарной мякоти, как рядом что-нибудь звучно падало, мы вздрагивали и поворачивали на шум головы, а когда обращали взоры к столу, сердцевины арбуза, как не бывало!
Нет, терпимость пришла не сразу, сначала мы взывали к помощи наших друзей и знакомых. Но они оказались так же бессильны, как и мы. Даже эльфы с их реакцией не смогли угнаться за воришкой.
Илваритель потратил целый вечер, скормил небольшой окорок ветчины, но так и не смог хотя бы разглядеть воришку, правда, обнадежил нас заявлением, что он неопасен и небольшого размера. В конце концов, животное стало достопримечательностью нашего заведения. Знаете, как в том анекдоте, 'не знаю что это такое, но сахар жрет…' Так и у нас, гости сами стали выдумывать его происхождение и имя.
Гномы решили, что у нас обосновался неупокоенный горный дух и принялись выставлять для него дополнительную тарелку. Притом считалось хорошей приметой, если еду с тарелки стащат. Когда гномы приходили в кондицию от выпитого и становились невнимательны, орки пользовались приметой, унося с тарелки лучшие куски.
Хамоватые гоблины уверяли нас, что ворюга — призрак какого-то парня по имени Крыша, и вспоминали его клички, в основном похабные, за что и поплатились. То ли существо знало язык гоблинов, то ли они просто ему надоели своим криком и хохотом, но наглый плутишка метко окатил буянов пахучей струей, на радость остальным посетителям. А мы сделали вывод, что наш постоялец умеет летать.
Эльфы воришку игнорировали, заявив, что он им не интересен. Хотя баловали иногда, клубничкой на отдельном блюдце. Наших животных он нервировал, но раз охоту так и не объявили, мы решили, что кошкам он не по зубам.
Неизвестно, сколько бы продолжалась такая идиллия, не зайди к нам приятель нашего друга Освальда, вампир Диц. Он внимательно выслушал нашу повесть о таинственном пришельце, проследил за исчезновением кисти винограда и взялся нам помочь. Для этого он выбрал арбуз поувесистей, килограмм эдак на десять, но не стал его разрезать, а лишь вынул маленький аккуратный треугольник в гладком боку. Причем сразу съел с него сладкую мякоть.
Вы когда-нибудь слышали, как ругается сверчок или кузнечик? Я тоже нет, но теперь имею представление, как это звучало бы, доведись им научиться.
Стрекотанье было такое, что у нас всех уши заложило, а вампир стоял, как ни в чем не бывало, и только ухмылялся, более того, он поставил на стол второй арбуз, почти такого же размера и повторил операцию с треугольником и поеданием. Почти сразу же сверху на плод свалилось невиданное биологами нашей планеты существо. Внешне оно чем-то напоминало миниатюрную горгулью, только выражение мордочки сродни африканским сурикатам, такое же простодушное и ехидное одновременно, ну и уши как у … большие, в общем, уши, при желании можно использовать в виде дополнительных крыльев.
Зверек вцепился в арбуз всеми четырьмя лапами, обнял кожистыми крыльями, как величайшую драгоценность и снова застрекотал. При этом было видно, как пройдоху раздирает желание прикарманить оба плода.
— Какая прелесть! — восхитилась я и протянула к нему палец. Зверек сердито отмахнулся хвостом и задней лапой одновременно.
— А кто это такой? — обратилась я к ловцу на арбузы.
Диц почесал воришке за ухом, тот немедленно прекратил стрекотать и залез лапой в дырку на ягоде.
— Это альтернатива ваших енотов. Живут обычно в наших замках, на чердаках или в лесу, в дуплах. Мы их называем… — Тут вампир выдал длинное труднопроизносимое слово, которое я не смогла запомнить. Глядя на мое лицо, вампир снизошел до перевода, — Это означает 'теряющий тело'. Смотри.
Вампир громко щелкнул пальцами над ухом животного и тот в один момент выцвел, а потом стал в полоску, как арбуз, только глаза, нос и когти остались прежними.
Так вот почему мы его обнаружить не могли! Ничего себе, мимикрия.
— Покорми его, и он твой навеки, — посоветовал вампир, а я тут же выполнила его указание, разрезала заветный плод на две половинки, предоставляя свободный доступ зверьку к желанной добыче. Он недоверчиво принюхался, посмотрел на меня, словно сомневался в добродетельности намерений и выдал сложную трель, ну а потом все-таки сдался и закопался с головой в арбуз.
Он выгрызал его как оса-листоед, проделывая в мякоти аккуратные круглые дырки. Вскоре весь зверек покрылся слоем сока, погуще на морде, груди и брюхе, поменьше — на спине и крыльях. Его ровная серая шерстка встала дыбом и приобрела грязно-розовый оттенок. Наконец, полностью уничтожив половину арбуза, зверек сыто икнул и вразвалочку побрел ко мне поближе, свернулся калачиком, насколько это позволил живот, счастливо вздохнул и заснул. Хвост он для надежности положил на второй арбуз, я так понимаю, для того чтобы не сперли. Взлететь он даже не попытался, и правильно сделал.
Мы долго потом гадали, как могло уместиться в животном размером с ворону килограмма четыре еды. Диц сказал, что это природный феномен, которому глупо искать разъяснения, а надо просто принять таким, какой он есть.