Я ворочалась с бока на бок, зарывалась с головой в одеяло, прикрывала уши подушкой, но все равно слышала строгие командные голоса эльфов, удары деревянных мечей, смех и… завидовала и обижалась на то, что меня оставили в покое. Вот так иногда бывает, вроде бы сбылась мечта, а толку от этого никакого. В общем, результат собственных стараний меня не устроил, и встала я с левой ноги. Немного потоптавшись перед зеркалом, я стерла хмурое выражение с лица и вышла во двор. Вся честная компания уже исчезла в известном направлении.
Оно, это направление, появилось совсем недавно, в связи с ограниченностью пространства в нашем дворе и невозможностью устроиться за его пределами в нашем мире. Дело в том, что эльфам понравился волейбол. Они народ вообще легкий и прыгучий, толкаться и пихаться, как в других игровых видах спорта им претит. И теперь, стоит распахнуть заветную дверь, как открывается вид на большое зеленое поле с обустроенной по всем правилам волейбольной площадкой. Трава на нем такая нежная, по ней можно смело скакать босиком, не опасаясь, что в ногу вонзится двухсантиметровая колючка. Не то, что за городом на природе. Там даже то, что с первого взгляда кажется безобидным желтеньким цветочком, отращивает шипы, способные проткнуть подошвы кроссовок. Добавьте к этой прелести заросли ежевики в лесу, верблюжьей колючки в полях, чертополоха и репейника в лугах и вы поймете истоки фобии хождения без обуви у доброй половины моих земляков, вторая половина, очевидно, родилась и выросла в другом месте.
Нашлись, правда и любители экстрима, которые додумались добавить к нашей флоре кактусы. Нет, чтобы чего-нибудь путное высадить, будто нам местных колючек не хватает. И ведь прижились, приспособились к нашим морозным зимам американские переселенцы! Теперь родной город может похвастаться единственной в пределах России популяцией дикорастущих кактусов (дендрарии и ботанические сады не в счет). Уж лучше бы ананасы посадили, тоже колются, зато не зря. Ну да бог сними, с этими кактусами, может, местные умельцы еще научатся из них текилу гнать, поддержат, так сказать отечественную экономику.
В общем, с тоской осмотрев пустой двор, я в задумчивости подошла к заветной двери. Ее недавно обновили, украсив старые доски резьбой по дереву и затейливыми коваными петлями, к тому же защитили от всех видов неприятностей заклинаниями. Однако это не могло помешать проверить ее состояние, вдруг покосилась или скрипит, и вообще, на месте ли, а то мало ли что могло за ночь случиться.
Все выглядело как обычно, но я решила довести проверку до конца, а заодно полюбоваться на друзей. Взявшись за красивую кованую ручку, я потянула ее на себя: дверь открылась мягко и совершенно беззвучно. По ту сторону сильно шумели, шла полноценная игра с присутствием болельщиков и судей.
В роли судей всегда выступали гномы, во-первых, им это нравилось, во-вторых, представьте себе гнома на волейбольной площадке с людьми или эльфами, смех один будет, а не игра, в-третьих, надо же кому-то следить за магами, а то они так и норовят помочь себе каким-нибудь заклинанием.
Присоединиться к игре сейчас означало навлечь на себя суровый выговор эльфов и ехидный комментарий любимого, поэтому ничего не оставалось, как аккуратно ее закрыть, пока меня не заметили. Можно было уходить, но я автоматически потянула дверь на себя.
В следующее мгновение мне довелось узнать, что мучители-педагоги старались не зря, чему-то я все-таки научилась. Инстинкт самосохранения и чувство близкой опасности заставили тело уклониться в сторону от подозрительного свиста раньше, чем я поняла что происходит. Мимо глаз что-то мелькнуло и звякнуло, врезавшись в железный столб за спиной. Так и не разобравшись в происшествии, я выглянула за дверь.
Все выглядело иначе, пропала мощеная дорожка, украшенная указательным знаком с изображением скрученного в спираль китайского дракона (моя, кстати, работа, срисовала с пачки чая), исчезли далекие горы на горизонте. То есть горы присутствовали, но в сильно приближенном варианте: дверь открывалась в узком скальном ущелье, с пересохшим руслом реки, а может и не пересохшим, рассмотреть мелкие подробности мне возможности не предоставили: весь обзор заслоняла довольно широкая спина в драном камзоле эльфийского пошива. К спине прилагались конечности и затылок, что было спереди, я пока не видела. А еще владелец всего этого добра оказался сильно занят, он дрался на мечах.
Я немного присела, чтобы рассмотреть с кем и увидела толпу мелких, но оч-ч-чень сердитых орков. Глазастых, как сычики, и не таких симпатичных. Можно сказать, совсем несимпатичных, к тому же нечестно это такой толпой на одного.
Все-таки хорошую дверь поставили наши друзья, даже эльф не услышал, как она открывается, и по-прежнему думал, что его тылы защищены скалой. Дрался он с решимостью обреченного на смерть, орков прискакала немереная туча и даже при условии их нулевой боевой подготовки, они могли задавить эльфа одной только массой. А ведь среди них виднелись лучники, и вообще орки явно относились к категории любителей подраться.
Едва я успела подумать об этом, как эльф болезненно вскрикнул и схватился за плечо, в него попала стрела. Его крик и радостные вопли толпы вывели меня из ступора, и я одним рывком за шиворот затащила длинноухого во двор и еще успела захлопнуть дверь перед самым носом атакующих.
Эльф, падая, даже раненый не рухнул кулем, а мягко перекатился через голову, вскочил и замахнулся на меня мечом. Такой неблагодарности я не ожидала, а потому растерянно замерла с открытым ртом. На мое счастье, эльфы все-таки мирная раса, да и внезапная смена обстановки тоже подействовала. Незнакомец опустил оружие и стал озираться по сторонам, очевидно пытаясь понять, куда он попал и каким образом. По-видимому, беглый осмотр нашего заведения ничего не дал, а провести подробный не позволило здоровье и врожденное чувство такта, свойственное этому народу.
Кровавые пятна на плече и на бедре постепенно расплывались все больше и эльф, оглядевшись, принял единственно верное решение — похромал к скамейкам под навес. Там он опустился на ближайшую из них с гримасой боли, а я побежала в дом за аптечкой и бинтами. Когда вернулась, раненый уже успел выдернуть из плеча стрелу, снять камзол, и теперь сидел, прижимая руку к ране, и пытался остановить кровь.
Выудив из памяти скудные останки уроков по оказанию первой помощи, все-таки лейтенант запаса, а может сержант…не важно, я достала резиновый жгут и протянула его эльфу. Тот в недоумении воззрился на него и отрицательно покачал головой, указав пальцем сначала на обычный бинт и, а потом на мою клумбу. Не смотря на то, что общение происходило совершенно молча, я его поняла. Там росло самое главное и единственное выжившее после набегов кота растение — огромный куст подорожника.
Вырос он сам по себе, и сейчас очень пригодился. Его вымытые, ошпаренные и порубленные листья легли на раны эльфа, под бинт. Ради перевязки пришлось снять с раненого штаны, рубашку и коротко обрезать одну штанину исподнего (довольно милое, до колен, со вставками кружев ручной работы).
Пока шел процесс оказания помощи, я исподтишка разглядывала спасенного. На первый взгляд ему было не меньше четырех сотен. Возраст у эльфов определить сложно, они фактически не стареют и всем им на первый взгляд не больше тридцати, но вот глаза… Я говорю не о вековой мудрости, просто каждая сотня лет добавляет достаточно четкий цветной круг в радужке, знаете, как у деревьев. Так вот у незнакомца было уже четыре круга: внешний темно-зеленый, почти черный, и еще три внутренних, тоже разных оттенков зеленого.
Нечеловеческие глаза, красивые, древние. В остальном, обычный представитель лесного народа, ну может, выражение лица более жесткое, чем у моих друзей. Хотя, если их тоже вытащить из драки, смотрелись бы также. Эльф, похоже, в свою очередь пытался определить, с кем имеет дело, но, если судить по его потерянному взгляду, у него плохо получалось.
Когда перевязка подходила к концу, дверь открылась, и во двор веселой толпой ввалились игроки. Интересное зрелище открылось их взорам, полуобнаженный забинтованный и пребывающей в замешательстве эльф, и я, сидящая перед ним на коленях и завязывающая декоративный бантик из бинта. Оживленный галдеж сам собой затих, в воздухе зависло благожелательное любопытство. От нас явно ожидали объяснений, но не успела я подняться и ответить, как сильный толчок коленом в грудь насильно приземлил меня на пятую точку, что-то колючее оцарапало спину, и я тихо взвыла.
Раненый вскочил на ноги и резво шарил по столу в поисках оружия. Пока мои родные и наши гости нервно озирались в поиске неведомой опасности, эльф добрался до меча, схватил его в здоровую руку, и как был, босиком и в рваных подштанниках, кинулся на орка Воржека. Безоружного, между прочим, его меч мирно лежал в общей куче на одном из столов, куда все покидали оружие, собираясь на игру. Хорошо, что у Селливена и Илварителя реакция хорошая, они успели перехватить забияку, а Кузьма надежно пришпилил его к стулу огромными ручищами.
Излишняя резвость не прошла для вояки даром, на бинтах тут же проступили кровавые пятна. Обездвиженный, он все равно не растерял боевого задора, а принялся громко ругаться, гневно сверкая очами и презрительно кривя губы. Мои эльфы поникли головами и потеряно переглядывались, Воржек хмуро ссутулившись и не обращая внимания на агрессивного незнакомца, подошел ко мне, поднял с пола, развернул к себе спиной и вытащил из футболки оперенную стрелу, по-видимому, она отлетела в меня от столба.
Некоторое время орк ковырял ее когтем, потом зло сплюнул на пол, выругался, посмотрел на меня и спросил:
— Откуда притащила?
При этом было совершенно не понятно, что он имел в виду: стрелу или раненого. Я рассказала, как все произошло. Мой рассказ постоянно прерывался шипением ненормального эльфа, который все не мог упокоиться.
Я и так нервничала, а тут еще Воржек, нацепив на себя все свое обмундирование, посверлил меня своим взглядом и заявил:
— Я ухожу, а вы не пускайте ее к двери, а то она еще не то впустит!
Ага, я же еще и виновата!
Отдав наглый приказ, орк удалился, а раненый очень четко и презрительно сказал два слова, от которых Селливен и Илваритель вздрогнули и побледнели, а остальные нервно переступили с ноги на ногу.
Терпеть не могу, когда моих друзей обижают, да еще ни за что, ни про что. Откуда он только на наши головы взялся, борец за расовую чистоту? И вообще, как в том анекдоте, плевать мне с какого бока у него шашка!
Я встала перед ним, скрестив руки на груди, и с трудом сдерживаясь, поинтересовалась:
— Какого фига, ты здесь на всех орешь?
Эльф оценивающе и пренебрежительно оглядел меня с головы до пят и что-то процедил через зубы. И хоть обругали меня по-эльфийски, я поняла.
Наверное, выражение лица у меня было то еще, потому, что я услышала тихий голос сына:
— Трындец котенку!
Согласилась с ним, мысленно, а потом ответила… На всех знакомых и незнакомых языках сразу.
Я ругалась по-русски, по-эльфийски, на языке орков, и гоблинов, кажется, тоже, даже несколько гномьих ругательств припомнила, а под конец, уже не владея собой, выдала:
— Эл, веленет ротен, деинеол?!
От брошенных в порыве злости слов ахнули все: и мой противник, и эльфы, и гномы и великан, даже домовой тихо пискнул где-то за спиной. На этом мой пыл угас, оставив тоску и усталость, а еще недоумение, что я такого страшного сказала. Последняя фраза вырвалась непроизвольно, но, судя по произведенному эффекту, явно что-то означала.
Вокруг воцарилась тишина, эльф ужом вывернулся из рук великана, подскочил ко мне, схватил за плечи и пристально уставился в глаза, словно искал в них какой-то ответ. Злость на него еще не прошла, и я взгляда не отвела, в свою очередь, разглядывая его и стараясь для пущей важности не мигать.
Безмолвие было такое, что все услышали, как упало с дерева яблоко во дворе у соседей.
Эльф сдался первым, сделал шаг назад, устало опустился на скамейку и тихо сказал:
— Извини.
О, это слово я уже давно выучила на всех языках, кроме орочьего, у них оно просто отсутствует, от остальных народов его не раз приходилось слышать.
Подавив желание ответить 'да пошел ты', я буркнула:
— Принято!
После нашего примирения раненый незнакомец успокоился и долго о чем-то разговаривал со своими одноплеменниками и гномами. Потом он раскланялся и ухромал восвояси. За ним разбежались остальные. Последними ушли наши ушастые друзья. Илваритель на прощание взял с меня обещание к двери без надобности не подходить.
Вечером мы всей семьей сидели среди пустых столов и расстроено обозревали непривычную пустоту. Кажется, в том ярком и красивом мире, заселенном расами, от которых у нас остались только предания, тоже оказалось не все благополучно.
Грустно, когда люди не могут ужиться мирно, деля территории, ресурсы или сферы влияния, и не менее грустно, когда это же происходит среди сказочных народов. То, что они могли договориться, я уже могла убедиться, наблюдая за ними в пределах маленькой таверны между мирами. Но, не получилось…. И теперь встанут друг против друга эльфы, гномы, вампиры, маги, гоблины…. Хорошо хоть великаны, вроде бы держат нейтралитет, судя по невозмутимости Кузьмы.
Наш охранник пока не собирался домой, оберегать покой пещер, а мирно пил сладкий чай в компании домового, так сказать плюшками баловался, не сильно заботясь начавшейся военной компанией. У меня же в мысли лезли сцены из фильмов с кровавыми подробностями, в основном — японских, там, где куча отрубленных конечностей всякого рода, фонтаны крови и прочие анатомические излишки. И естественно, мерещились распростертые тела друзей и знакомых, нуждавшихся в срочной помощи. Причем воображение, почему-то старалось расположить израненные мощи приятелей сразу за порогом, поэтому я постоянно косилась в сторону двери. К сожалению, весь обзор мне загораживал наш объемный великан.
Наконец сидеть в бездействии стало совсем невмоготу, и я просочилась мимо увлекшегося чаепитием Кузьмы к заветным вратам. Конечно, я помнила про свое обещание, но, во-первых, оно было получено под нажимом, во-вторых, сами эльфы и противный Воржек тоже могут истекать кровью буквально в двух шагах от нашего дома, и в третьих… с какой стати я должна их слушаться?! Тоже мне, кладезь премудрости!
Быстренько облегчив свою совесть с помощью этих логических размышлений (так во всяком случае мне казалось), я дернула ручку двери и столкнулась нос к носу со злым, но слава богу, абсолютно здоровым вождем Клана кровавой росы.
Он отодвинул меня в сторону, захлопнул дверь и рявкнул на нашего охранника:
— Я кому велел к двери ее не пускать!
Кузьма поперхнулся чаем, облился и укоризненно посмотрел на орка.
— Ты это эльфам велел, — ехидно напомнила я, — А они ушли.
Воржек раздосадовано сплюнул сквозь зубы и потащил меня обратно к столу, усадил рядом с мужем и попросил его:
— Последи за ней сам, ладно? А то ведь пришибет кто-нибудь, грустить будешь…
Просьба вышла тихой и очень серьезной, такой, что и я и мой любимый супруг сразу поверили — да, могут пришибить.
Не успели мы среагировать, как воздух замерцал туманом и пред нами возник вампир Освальд, в сопровождении беловолосого товарища, от которого за версту несло прожитыми веками, силой и властью.
— Диц, — представился он с легким поклоном.
— Так просто? — вместо приветствия удивилась я. Всем давно и хорошо известна традиция этой расы давать всему живому длинные и неудобоваримые имена, а тут всего три буквы!
Вампир развеселился:
— Считайте это имя чем-то вроде псевдонима.
Я вспомнила богатую историю российских революционеров и хихикнула:
— Партийная кличка?
Денис тихонько пнул меня в голень, призывая молчать, и поздоровался. После обмена любезностями Диц вежливо попросил разрешения на время воспользоваться нашим гостеприимством. Конечно же, мы разрешили.
Вампиры уселись за одним столом с орком и повели светскую беседу на тему чудной охоты на стругов (разновидность диких антилоп) в степях клана Воржека. При этом было очевидно, что струги их совершенно не интересуют, что интересуют их собственные мысли и поддакивают они друг другу автоматически. Этакая беседа трех глухих.
Тут же захотелось чуть-чуть похулиганить. Я подобралась поближе к компании, встала за спиной у орка и глубокомысленно заявила:
— На стругов надо охотиться ранним утром, обмазавшись глиной и потрясая колокольчиками на посохе!