— Ну… да, — кивнул Эльвин. Надо же, а я и не думала, что он все еще сомневается, полагала, мы давно покончили с предрассудками. Что я со своим материалистичным подходом убедила его в том, что никаких проклятий не существует. Ну, существует, но… не в этом случае. Но я не учла, что мой друг всю жизнь жил в этой неоднозначной ситуации и подспудно привык, в общем-то, готовиться к смерти.
— Вы слишком неуверенны, — яр Кинсман тоже это заметил, — получается, вы считаете, что бесполезно расследовать смерть Томасов, и одновременно просите меня это сделать? Полагаете, что всех ваших предков постигало злое предназначение?
Эльвин помедлил. Мне вдруг стало ужасно жалко друга, потому я приобняла его за плечи, перегнувшись через сиденье, и даже взлохматила бы волосы и в щеку поцеловала, от прилива сестринской нежности, но прищуренный взгляд яра Кингсмана меня остановил.
Вернула ему такой же. Нечего прищуриваться — пусть на свою невесту прищуривается.
Но чрезмерно нежничать все-таки не стала.
— Я считаю, что все дело в злом умысле, — выдал, наконец, мой друг.
— Прекрасно. Итак, мы уверены, что по меньшей мере часть смертей Томасов были спровоцированными вполне материальными действиями, а некоторые может и стали случайностью. Теперь нам уже проще думать дальше. Что вас настораживает в таком случае?
— А что не настораживает? — пожала я плечами, — Мне кажется все странным…
— А закономерности? — драконище что-то ждал от нас терпеливо, но до нас все никак не доходило. Потому Эльвин отозвался раздраженно.
— Единственная закономерность — это возраст и род!
— Вот именно! — просиял Декстер. — Возраст и род!
— Но это логично — убийцам надо подтверждать именно проклятие…
— И я так думал. Пока решил не перевернуть эту ситуацию… Что если именно возраст — это то, что важно?
— В смысле?
— Допустим — на минутку — в тридцать лет с теми, кто является наследником рода Томасов, что-то происходит. Что-то важное…
— Что, например? — подалась я вперед.
— Есть ли у вас семейные предания на этот счет? Или понятие «порога»? — это уже спросили у блондинчика
— Да вроде нет… — растерялся Эльвин.
— У Кингсманов… — драконище чуть смутился и отвернулся в противоположную от нас сторону, — такое понятие есть. В сорок, правда. Нам… необходимо жениться до этого момента, и тогда в наступление сорокалетия происходит определенная родовая магия, делающая союз еще более крепким и плодовитым.
— О, — только и могли сказать мы с Эльвином на это откровение.
— На самом деле об этом не принято говорить — во многом это связано с магией предков, которую они укрепляли и передавали по наследству. Я даже не уверен, что это есть в каждом роду… Но накануне я подумал — что если у Томасов этот «порог» — в тридцатилетие? И именно его не должно наступить у прямого наследника рода?
— Но тогда бы мы знали…
— Или растеряли эти знания за более чем век? — покачал головой Декстер, — И даже если оставить само понятие магии. В тридцать, в полноценную зрелость… может ведь прийти письмо. Или открыться тайник. Или…
— Я понял… — протянул Эльвин.
— Что если предположить… что некоторые члены названных родов точно знают, что бывает в тридцать с Томасами и опасаются этого? — не унимался Декстер, — Например, предполагают, что живым Эльвин может узнать некую информацию, которая им навредит? Или именно в этом возрасте наступит некое событие, которое изменит представление об их прошлом?
— Это не лишено смысла, — мой друг задумался, — Хотя бы в качестве версия.
— У нас нет других, столь же привлекательных, — уверил нас драконище, — и да, где-то я могу ошибаться — все мы. Но вспомните нас в начале пути — он казался огромным. А сейчас мы действительно подбираемся к разгадке, я это чувствую. Так что отправимся в деревню…
— Показаться еще большему числу народа?
— Скорее, собрать всякие сплетни в процессе экскурсии. Ну и посмотреть учетные книги — там мы найдем информацию, кто умер в окрестностях в нужные годы.
Яр Кингсман завел машину и нажал на педаль, за так, что под колесами что-то взвизгнуло.
А я, пока мы тряслись по проселочной дороге, пыталась вспомнить, сколько же ему лет.
Тридцать восемь? Тридцать девять?
Черт, а чего не женится, а? Ведь не видать ему тогда крепкого брака и плодовитости, как своего хвоста…
Боги горшки обжигают...
Деревня оказалась пасторально — идиллической.
Ну знаете, как во всех этих старинных чудесных сказках, пока до них не добрались братья Гримм.
Аккуратные домики, разбросанные по нескольким холмам, огородики и лавки, два постоялых двора, таверна, храм, несколько фермерских хозяйств позажиточней, и даже вполне себе площадь со специальным домом, где обретался то ли староста, то ли старейшина.
Формально, деревня принадлежала Томасам.
Но, как пояснил мне Эльвин, уже давно такие поселения были определены как вполне себе королевские, а значит обладали определенными органами самоуправлениями, а также возможностью жаловаться королевским дознавателям.
Но Томасы, как и любые другие богатые рода, обладавшие не только поместьями, но и огромными охотничьими угодьями и плодородными землями — а также получавшими с этого доходы — пользовались уважением.
И их требования и вопросы удовлетворялись моментально.
Потому пузатенький и невысокий «старший» выскочил нам навстречу сразу, как мы появились на площади, единственном мощенном пространстве в городке, и не только рассказал нам всю историю этого места, но и снабдил сплетнями почище экономки.
Я играла свою роль наивной и ничего не знающей «невесты», чтобы вытащить побольше информации — мужчине явно нравилось удивлять хорошенькую столичную штучку. И особенно тщательно играла, когда Декстер вместе с Эльвином отошли, чтобы дать мне побольше пространства для маневров.
— Я так переживаю… — прижала я к груди руки, — Эти ужасные слухи про ваши болота и прежних Томасов…
— Ох, не хочу показаться подстрекателем… — староста понизил голос, но при этом довольно заблестел глазками, — Сколько мы находили умертвенных…. и рядом с ними — свежие и чёткие следы огромной собаки. Я могу понять, почему мы так редко видим хозяев этих мест — им, определенно, неловко и неуютно здесь находится.
— Неужто вы, такой умный и прекрасный человек, верите в этих псов? — всплеснула руками
— Я не знаю, что думать.
— Ах, хотелось бы мне, чтобы это были россказни… Но в любом случае, все это дела минувших дней…
— Не так уж и минувших! — возмутился мужчина, как будто я своим заявлением отобрала у деревни право считаться мистическим местом, — Люди пропадают на болоте — и внезапно! А когда я мальчишкой был, так и вовсе пять человек пропало, такого долго не могла пережить вся округа!
— Пятеро? — округлила я глаза, — И кто же это был?
— Вы не поверите — яры из самой столицы! — староста сделался очень довольным, — Конечно, я не помню подробностей — только то, что они были весьма богаты, одного возраста и одеты примечательно для наших мест, будто на бал. И именно они ушли на прогулку и не вернулись… переполоху было!
— И не нашли?
— Не нашли. И даже дознаватели приезжали, и стража — все равно никого не нашли. Только мы, деревенские…
— Что? — склонилась я к нему.
— Слышали еще много недель довольный вой за пределами деревни.
Я взвизгнула, сполна потешив его самолюбие, а чуть позже пересказала эти сведения своим спутникам.
— Интересно, — задумался Декстер, — И не слишком понятно. Нам придется обратиться — опять же — к архивам в Управлении за подробностями, раз яры и правда не из этих мест. И знаете какая важная деталь? То, как выразился он об их одежде. В те времена — а я могу судить исходя из его возраста — на бал мужчины одевались исключительно в черное. А это примечательно, что яры приехали именно в черном, а не в обычных светлых камзолах, что более приемлемо для загородных путешествий.
— И что это значит?
— Что мы имеем дело — вероятнее всего — с членами той самой загадочной лиги.
— Но почему? — открыла рот от удивления.
— В одном из описаний было упоминание о требовании вечной черноты и теней — и в нарядах, и в помыслах.
Бр-р.
— Но в храме ведь могли остаться сведения об их гибели?
— Безусловно. Хотя бы имена.
Так что мы отправились за учетными книгами — и нам их безропотно дали. И пока мужчины искали все что относилось к нашему делу, я осматривалась в большом и светлом помещении, в котором было много лавок, столов и шкафов и единственный служащий, благосклонно позволявший нам все, что мы хотели.
Как ни странно, в храме я была первый раз. Как-то повода не находилось — не сказать, что боги были в этом мире в большом почете, и от жителей этого мира требовали каких-то поклонений. Если честно, мне до сих пор не слишком-то была понятна ситуация с местной религией.
Из-за магии язычество было настолько перемешано с реальными проявлениями чудес и поклонением чему-то сверхъестественному, а также наукой и собственными представлениями о том, что являет собой планета и ее жизнь, что, в итоге, как таковых однозначных ритуалов и традиций не сформировалось.
Скорее, сформировалось мнение, что достойно внимания все, что выделяется.
Дракон? Волк? Оборотень или маг?
Получи почет и уважение.
Прибыл с солнца или луны?
Прекрасно, мы воспоем тебя в песнях.
Из другого мира?
Что ж, наше представление об устройстве этого мира немного расширятся.
Серебрянной крови?
О, тогда тебе обязательно будет бонус от судьбы.
Наш мир сотворил создатель? А тот его чуть не уничтожил? А третий — возродил?
Мы, на всякий случай, принесем жертву каждому.
Что говоришь? Умеешь вызывать огонь и успокаивать ветер?
Ок, сейчас положу свое драконье яйцо и приду посмотреть. И кстати, я тут, кажется, придумал механического божка, умеющего перемещать всех с огромной скоростью — надо сходить запатентовать…
Да, местные были снобами. Но никак не религиозными снобами. Их религия предполагала, что можно как поклоняться, так и нет — причем всем и никому. Именно потому здесь упоминали «всех богов» при любом случае, а секты, имеющие религиозную подоплеку — ну, наподобие этой самой страшной Лиги — могли захватить лишь узкий круг почитателей своими идеями, но никак не треть мира.
Храмы были подстать таким представлениям. Что-то средним между библиотекой, где размещались учетные книги, имеющие отношения к реальным событиям — наподобие рождения младенцев и свадеб — а также подшивки газет, которые частично достигали этой местности.
Загсом, в котором и правда можно было зарегистрировать брак.
Ну и местом помолиться или поболтать с многочисленными фигурками богов самого разного формата, от усыпанных драгоценностями до глиняных пузанов. И все они стояли в аккуратных нишах на одной из светлых стен.
— Есть что-нибудь? — вернулась я к мужчинам.
— Я нашел фамилии тех яров, которые, как нам сообщили, сгинули в болоте сорок лет назад, — сообщил Кингсман. — Отправлю сегодня же донесение в Управление — мне они ничего не говорят. Выписал также различные имена, смерти которых датируются тем же годом и временем, что и смерть «первого» Томаса. Ну и еще…
— Что?
— Это уже Эльвин увидел.
— Мы условились что я буду просматривать книги «до». И знаешь, что заметил? — повернулся ко мне дракончик, — Мы и правда прям сильно с Мэннингами дружили… до того года. А потом как священным пламенем спалило.
— Что значит "дружили"?
— Помолвки, свадьбы — пусть и редко — совместные проделки и, пару раз, — единовременна смерть представителей обоих родов. Однажды во время охоты, судя по записям, а другой — утопли во время наводнения. Это совсем давно было, но ясно одно, две семьи не просто рядом жили — а делали все вместе, хоть и были с разными ипостасями…
— Что же могло произойти? Твой предок… он же не единственным был среди Томасов, — я и правда была удивлена, — И Мэннинги явно не малочисленный клан…Даже если поссорились те двое, почему и остальные перестали общаться?
— Не знаю, — вздохнул задумчиво друг, — я ведь даже и не слышал прежде про эти отношения. Так, вскользь… Но я в поместье почти не жил, в столице мы специально не знакомились…
— А сейчас, похоже, придется.
Слова Декстера заставили нас заозираться.
Мы уже вышли из храма и приближались к автомобилю. И увидели спешащих нам наперерез яри.
Те, осознав, что их заметили, чуть замедлились.
Две девушки примерно моего возраста, одетые в самые что ни на есть яркие и городские наряды — в деревеньке они смотрелись несколько чрезмерно — во главе с женщиной взрослой и худощавой. И точно знакомой с яром Кингсманом, потому что именно к нему она и обратилась, а только потом — к Эльвину.
Да, драконище не ошибся. Это и правда были Мэннинги, которые оказались очень рады нашему приезду — я лишь понадеялась, про себя, что это потому, что мы соседи, а не потому, что надо нас срочно убить — и приглашают на пикник завтра в два пополудни, где соберутся все яры и яри округи.
Ну как мы могли отказаться?
Это же так весело, развлекаться в компании потенциальных убийц.
План
— Перед тем как отравиться, надо в чем-то убедиться…. - напевала я, пока Эльвин разворачивал найденную в темных закромах карту военных действий дремучего года… то есть план поместья и окружающих территорий. А Декстер, кажется, размышлял, уместно ли при поющей женщине зажимать себе уши лапами.
Да уместно, уместно.
Папа у меня с этим, например, не очень церемонился.
— Нашел ее в сундуке в библиотеке, — сообщил мой жизнерадостный-несмотря-ни на что — друг.
Пахло от плана затхлостью и пылью, краски поблекли, но, в целом, рассмотреть можно было многое.
И тисовую аллею, и болота, которые и правда раньше были как-то дальше, и хозяйственные постройки, и…
— Хм, а это…? — тыкнула пальчиком в что-то, напоминающее ворота на границе.
— Похоже, что это калитка между территорией Мэннингов и Томасов, — наклонился Декстер ниже. Близко. Так близко, что у меня что-то екнуло внутри, и я отшатнулась. А потом с независимым видом обошла кругом стола, на котором мы и разложились, обосновавшись подальше от драконища, и пробормотала.
— Еще одно подтверждение, что гадкие гадкие Мэннинги во всем виноваты. Никакой калитки мы вчера не видели.
Яр Кингсман проводил мои перемещения непонятным взглядом и пожал плечами:
— Давайте обращаться только к фактам. Это еще одно подтверждение, что прежде у Мэннингов и Томасов были совсем другие отношения.
— Интересно, помнят ли нынешние члены клана об этом? Ну в смысле… если они ни в чем не виноваты? Может у них сохранились какие-нибудь истории на тему того, что произошло?
— Вот завтра и попробуем узнать, — залихватски улыбнулся блондинчик.
Убедить его в том, что ему не следует появляться на пикнике, а лучше остаться под защитой экономки — о да, в представлении о её способностях все были единодушны — мы не смогли. Хотя я пустила в ход слезки и дрожащие губки, а Кингсман — драконьи аргументы.
Эльвин сначала отшучивался, что, если побудет здесь хоть один день без нас, то кормить его будут за троих и он не пройдет в дверь, а потом остановил поток нашего красноречия властным взмахом руки — настоящая кровь, ага — и серьезным:
— Сколько мне сидеть взаперти? Год, два, пять? Смотреть как враги губят моих друзей, которые взялись меня защищать, и трястись за свои крылья? Если уж так повезло, что я имею возможность хоть что-то исправить в собственной жизни — и в жизни предыдущих и последующих поколений Томасов — я должен это сделать. Сам. И хочу.
Я отступила.
Ведь понимала… дело тут не в гордости и неуместной глупости, а в том, что не будет он прятаться за нашими спинами.
Но перед тем как идти на пикник, нам хотелось выяснить хоть какие еще подробности происходящего. Время-то было…