Мертвая бабочка - Пар Даша Игоревна "Vilone"


Vilone– Мертвая бабочка

Зачем тебе сердце моё?

Глава 1. Верный голод.

Огненный закат плавно гаснул в листве деревьев, его яркие лучи больно ранили мне глаза, но я всё равно не отводила взгляд. Был тихий, весенний вечер в небольшом городке на краю вселенной. Болтая ногами в воздухе, сидя на крепком суку дерева, я пыталась унять дикий голод внутри себя. Эта борьба была заранее обречена на провал, но я не оставляла попыток справиться с ним. Руками я так сильно сжимала кору, что она крошилась под моими когтями. Давно дойдя до точки… не дай бог, чтобы меня кто-нибудь сейчас увидел! Чтобы не потерять себя и не уступить место паразиту, я вспоминала, как дошла до этого. Вспоминала свои поступки, приведшие меня в этот чужой город, в это пугающее одиночество. Солнце почти полностью скрылось за горизонтом. Я не видела этого, но чувствовала – впереди очередная, пьянящая ночь. Пытка для вампира, вроде меня.

После того, как я протянула свою руку создателю, события стали развиваться стремительно. Вместе мы пересекли парк и перепрыгнули через ограду базы. Нам пришлось долго бежать, развивая нечеловеческую скорость, прежде чем мы достигли заброшенной проселочной дороги, на которой нас ожидал черный джип с затонированными окнами. Вампир открыл багажник и достал из него женскую одежду цвета хаки. Бросив мне её, он сказал.

– Быстро надень это, у нас мало времени. Скоро наш рейс.

На все мои вопросы он отмалчивался или просил поторопиться. Когда я переоделась, он затолкал платье в багажник, и мы тронулись в путь. По дороге он вновь умолк, лишь раз ответив на мой вопрос:

– Меня зовут Константин.

Когда мы приехали на место, я попыталась сказать о моих документах в камере хранения, но Константин лишь мотнул головой и достал из бардачка собственные документы. После этого он внимательно посмотрел на меня.

– Я надеюсь, что ты не будешь делать глупости? Это было бы слишком опрометчиво с твоей стороны.

Нервно кивнув в ответ, я забрала из его рук документы с моим именем и выбралась из машины. Судя по корешку билета, мы отправлялись в соседнюю страну. Это было немного странно. Вспоминая свой первый сон, помню там было по-южному тепло, да и пальмы ясно указывали на жаркие края. Всё стало ясно, когда мы прилетели. Вампир прошел в камеру хранения и забрал из неё сумку с вещами. В гостинице при аэропорте мы переоделись. В результате, я стала похожа на девушку, плохо разбирающуюся в моде, а большая панамка и любезно выданные вампиром линзы, несколько накладных родинок и большой пластырь, который он велел прилепить мне на нос, довершили картину. Сам он также переоделся и загримировался, превратившись в простоватого парня из глубинки. По документам, которые он достал из сумки мы стали мужем и женой.

А затем началась самая настоящая гонка. Нетрудно догадаться, что мы заметали следы. Вскоре названия городов, стран, имен, документов слились в одну сплошную череду. Мы перелетали из страны в страну на самолетах, ездили на поездах и автобусах, ловили попутки и арендовали машины. Мы бежали и бежали. Пожалуй, самое главное, что можно было выделить из всего этого марафона, был голод. Мой первый настоящий голод, после стольких недель проведенных с иголкой в руках. Долгое время я молчала, не говорила Константину об этом, хоть мне было и нелегко. Судя по всему, более старшие вампиры не нуждались в частых приемах пищи, поэтому вампир ни разу за четыре дня не охотился. Мне было страшно, в первую очередь потому, что я понимала, что Константин вряд ли повезёт меня в банк крови, чтобы украсть для меня её. А это значит, что он потащит меня на охоту. В результате, мой создатель заметил, что со мной что-то не так в самолете.

– Что с тобой? – пристально смотря мне в глаза, поинтересовался он.

– Всё в порядке, – сдавленно прошептала я в ответ, отводя взор.

– Твои руки говорят об обратном, – недовольно хмыкнул он, – ещё немного и ты сломаешь ручку кресла. Это было бы не желательно.

Посмотрев на свои руки, я с трудом разжала когти. В ручках кресла остались глубокие вмятины.

– Ты голодна, – это был не вопрос, а утверждение. Раздраженно выдохнув, сказал вампир, – почему ты не сказала мне об этом до того, как мы сели в самолет?

– Я не голодна, просто нервничаю, – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, ответила я.

– Ты лжешь. Я понимаю, почему и это мы обсудим позже. Сейчас нужно решать возникшую проблему, иначе мы не долетим до точки назначения.

– О чем ты?

– А как ты думаешь, что с тобой будет, если голод станет сильнее тебя? Ты пойдешь на охоту. В самолете, полном людей. Мне придется всех убить, чтобы скрыть следы. После этого открыть дверцу самолета и покинуть борт. В результате, мы оказались бы неизвестно где, без документов, без необходимых инструментов для грима и с большими проблемами за спиной, так как охотники сразу поймут, в чем причина падения самолета. Не говоря уже о возможности раскрытия нашего существования, – Константин говорил очень тихо, так что люди за соседними креслами слышали неразборчивый шепот. Его голос был спокойным и безмятежным, от этого становилось жутко.

– Ты не сделаешь этого, – недоверчиво прошептала я в ответ.

– Да, не сделаю, потому я заметил, что с тобой вовремя, – сказал он, – сейчас мы поступим так, ты пойдешь в туалет, закроешь дверь, после этого подождешь пять минут, я приду к тебе…

– Я не буду пить человеческую кровь, – яростно зашептала я, вызвав недоуменный взгляд девушки с соседнего ряда. Скорее всего, она не слышала, что я сказала, но мой тон вызывал её любопытство. Вяло махнув ей рукой, я повернулась лицом к Константину. Он был сама невозмутимость.

– С твоими комплексами мы разберемся позже. На это и правда, нет времени. Ты будешь пить мою кровь.

– Что? – от неожиданности я перешла на нормальный голос.

– Не говори так громко, – укоряюще попросил он, – а теперь не медли. Я не знаю, сколько у тебя осталось времени. У всех это индивидуальный показатель.

Позже, стоя в тесной кабинке туалета самолета и прижимаясь к вампиру, я чувствовала какое-то разочарование в себе. Словно бы я сделала очередной шаг к разрушению моего внутреннего я. К поражению. В моей голове пронеслись смутные воспоминания о любовной книжке про вампиров. О том, как романтично описывала тот, забытый автор, этот момент – передачи крови. Те чувства, что испытывали они, не настоящие вампиры… реальность оказалась откровенной и грязной. Мерзкий сосущий звук, мне казалось, что он просачивается сквозь закрытую дверцу туалета и подобно грому разносится над салоном самолета. Это было тошно и противно. А самое отвратительное было то, что мне это нравилось. Через стыд, детское смущение, когда я видела, как вампир когтем режет свою руку и по ней течет кровь. Как он властным движением своей руки наклоняет мою голову. И первые мгновение, когда я делаю глоток. Это восхитительно! Как удар током, сопровождаемый громким стуком моего сердца. От неожиданности я чуть не упала на Константина, и над кабинкой пронесся его серебристый смех.

– Вот так, моя малышка. Только осторожно! Не испачкай пол, – раздался его мягкий, как патока, голос.

Я не знаю, сколько мы так простояли, прижавшись друг к другу. Сколько минут или часов прошло прежде, чем он осторожно стал высвобождать свою руку. Когда всё закончилось, он включил холодную воду и принялся смывать с руки кровь.

– Сейчас я выйду, ты же выжди пару минут. И хорошенько умойся, – сказал он и покинул туалет.

Прислонившись головой к зеркалу над умывальником, я обреченно выдохнула. Всё закончилось, и больше нет голода внутри меня. Блаженная пустота и чувство наполненности. Но разочарование в себе никуда не делось и обреченность, и смущение, и боль. Всё осталось, розовым цветом окрасив мои щеки. Я принялась умываться, аккуратно вытирая водой свои губы, а затем несколько раз прополоскав рот. В результате вода в раковине окрасилась в нежно-красный цвет. Пришло время выходить и, черт возьми, как же я не хотела этого делать!

Проходя вдоль рядов кресел, я случайно поймала взгляд девушки из соседнего ряда. Она лукаво подмигнула мне и незаметно показала мне большой палец. От этого я ещё больше покраснела и сев на место, отвернулась от неё. Умом я понимала, что девушка считала, что мы там занимались… кхм… и что это не так, но легче не становилось. Украдкой посмотрев на Константина, я увидела, что он, как ни в чем не бывало, сидел, пил горячий кофе и читал газету. Так, будто бы ничего не произошло. А в это время я умирала со стыда. Понимаете, я всегда была очень приличной девочкой. Моя мама постаралась дать мне классическое воспитание в этом плане. И… кхм… для меня нет ничего удивительного, что в двадцать лет я всё ещё была девочкой. И с мальчиками я никогда не доходила до чего то серьезного. Возможно из-за потери родителей или я из тех, кто ждет принца на белом коне… Но, в результате, до конца полета я чувствовала крайнюю степень смущения. Между нами ничего не было такого, но сам процесс… интимный, слишком близкий для того, чтобы просто об этом забыть и принять как должное. А к этому ещё примешивалось чувство вины…

Когда мы покинули самолет и направились по зеленому коридору в аэропорт, Константин попросил меня подождать его в главном зале. Сказал, что у него есть дела, но по глазам было видно, что он просто не хочет со мной делиться своими планами. Вполне очевидными планами, при условии того, сколько я из него выпила крови. Смешно сказать, но я действительно после этих слов проследила за ним. И как горько было видеть, как он совершенно спокойно загипнотизировал именно ту девушку, которая подмигивала мне в самолете. Он отвел её в самый дальний мужской туалет аэропорта.

Когда я вошла внутрь, я услышала тихие вздохи из дальней кабинки туалета. Для случайного посетителя эти звуки могли значить только одно – близость между мужчиной и женщиной. Но я не была случайным посетителем, поэтому я быстро пересекла туалет и резко распахнула дверцу кабинки.

Перед моими глазами предстала вполне тривиальная картинка – мужчина, прижимающий женщину к стенке кабинки, страстно целующий её в шею, а женщина с томно прикрытыми глазами, сладко постанывает от удовольствия.

– Какого черта ты делаешь? – гневно крикнула я.

Вампир оторвался от своей жертвы и раздраженно посмотрел на меня. Затем он перевел взгляд на девушку и что-то прошептал ей, смотря прямо в глаза. После этого он отпустил её и вышел из кабинки. Бросив взгляд на девушку, я с облегчением не обнаружила на её шее следов крови. Не успел и, слава богу.

– Что тебя так удивляет? – раздраженно бросил он, поправляя воротник белоснежной рубашки, – мне нужно было восстановиться.

– Это… – я не нашла, чем возразить ему, ведь причина его… голода была я, – зачем так? Почему ты просто не мог съездить в банк крови и взять там? Я бы научила тебя, как правильно вставлять…

Константин резко подлетел ко мне и со всей силой ударил по щеке, из-за чего я упала на пол. На кафеле появились капли свежей крови. Прижав руку к щеке, я неверяще уставилась на вампира.

– Ты и правда настолько глупа или просто искусно притворяешься? – холодно поинтересовался он.

– Ты будешь всегда меня бить, если тебе что-то не понравится? – глухо спросила я его, поднимаясь с пола.

– Очнись, деточка, и посмотри, наконец, правде в глаза, – продолжил он, подходя к умывальнику и включая воду, чтобы помыть руки.

Не ответив, я бросила взгляд на девушку. Она стояла, прислонившись к стене, безучастно смотря в пол. Не видя и не слыша ничего. На секунду я представила себе, о чем подумал бы случайный человек, зайдя в эту комнату. Ни о чем, потому что вампир сразу бы загипнотизировал бы его и мужчина бы вышел из туалета и поискал бы другой. Вот так вот всё просто.

– Ты вампир, не больной человек, не сумасшедшая, и ты не в кино. Чтобы жить, мы должны питаться человеческой кровью. Радуйся, что сейчас настали времена, когда нам трудно убивать. Иначе бы эта девушка была бы мертва, – тем же холодным голосом продолжил он.

– Я не просила об этом, – поднимаясь с пола, пробормотала я. На моей руке остались пятна крови, но в своем отражении я не увидела ран, нанесенных вампиром. Только подсыхающая кровь и ничего более.

– Я сделал тебе подарок, о котором другие могут только мечтать. И уверяю тебя, они не будут столь деликатны в отношении людей, как ты. Но я понимаю тебя, – спокойно сказал он, подставляя мокрые руки под сушилку, – ты, после превращения, попала в нестандартную ситуацию, попала к охотником. Это наложило свой отпечаток на твоё поведение. Когда мы закончим заметать следы и, наконец, приедем в моё поместье, я займусь твоим воспитанием. И будь уверена, что если для того, чтобы выкинуть из твоей головы все эти бредни про переливание крови, мне потребуется бить тебя – я это сделаю. Черт возьми, да я запру тебя в клетку, чтобы пробудить в тебе настоящий голод, если ты не будешь по своей воле пить кровь.

– Я не позволю тебе это сделать со мной, – гневно прошептала я.

– Позволишь, ещё как позволишь. Если ты, конечно, хочешь жить, – равнодушно ответил он.

После этого вампир направился обратно к девушке. Когда я попыталась встать на его пути, он с невероятной лёгкостью отбросил меня в стену.

– Даже не думай об этом, – внимательно наблюдая за тем, как я вновь поднимаюсь с пола, сказал он, – иначе я велю этой девушке покончить с собой.

В результате, мне пришлось наблюдать за тем, как он питается. Знаете, со стороны это казалось романтично, даже невинно. Просто молодой человек, целующий девушку в шею и не знающий, что в губы целоваться намного приятнее. И девушка, со страстью прижимающая его к себе. Я поняла, что сделала ещё один шаг по направлению уничтожения себя в тот момент, когда девушка негромко вскрикнула. Он прокусил ей шею и из кабинки стали доноситься едва слышные сосущие звуки. От отвращения меня передернуло, и я отвернулась, прижавшись лбом к стене. Я сдалась, я позволила ему это с ней сделать. И пускай я знаю, что она выживет, что с ней всё будет хорошо, но будет ли хорошо для меня? Или я своим маленьким умишком подсознательно ищу оправдания для того, что происходит? Вампиры это другой вид, которому, как и человеку нужно питаться. Люди убивают свиней, чтобы есть их мясо, не брезгуют и дельфинами, этими нежными, невинными созданиями. А чем вампиры хуже? Почему им нельзя убивать и есть людей? Только потому, что люди разумны? Это сильный довод или слабый? Где здесь проходит та грань, после которой всё смешивается? От обреченности вновь и вновь обдумывать эти слова, я бессильно ударила рукой по стене.

– Не стоит так переживать, – за моей спиной раздался ироничный возглас Константина, – я же не убил её.

Когда я повернулась, то увидела девушку, которая спокойно отмывала в раковине свою шею. На её футболке было едва видно пара капель крови.

– И что теперь? – устало спросила я.

– Мы отправляемся дальше.

Теперь в наших отношениях появились новые грани. Константин по-прежнему со мной не разговаривал, но заставлял каждый раз, когда я только начинала испытывать голод, он уводил меня в укромное место и поил своей. А затем заставлял смотреть, как он восстанавливается после этого. По его словам, я должна привыкнуть видеть это, чтобы удачно повторить потом самой. А также научиться видеть в общественных заведениях места, где можно спокойно поесть. И, разумеется, как правильно выбирать себе обед.

Разумеется, меня тошнило ото всех его объяснений, когда он нисходил ко мне с ними. И каждый раз я пыталась вызвать его на диалог, пыталась объяснить ему, что так нельзя. Что если мы и вынуждены питать человеческой кровью, то почему обязательно пить её из шеи? Почему нельзя делать переливания. На мои вопросы вампир только тихо посмеивался, лишь изредка выказывая более сильные эмоции. После того случая в аэропорту, он больше не бил меня. Но легче от этого не становилось. Всё в нем, от его гладких, черный волос до аккуратных, выглаженных брюк вызывало во мне глухую злобу. Я ненавидела его так сильно, что каждый раз, когда мы останавливались на ночлег, представляла себе, как проткну его грудь осиновым колом, как в фильмах. Или отрублю ему голову. Иногда я вспоминала, как проделала это с метаморфом. Тот странный, хлюпающий звук, появившийся в момент, когда я мечом отрубала ему голову… мерзко и так просто. Знаете, это было как в фильмах, легко и незамысловато. Мне всегда казалось это чем-то из разряда вымысла. Что так не бывает, не бывает с одного раза и… нет головы. Но, похоже, фильмы не лгут. Для вампиров, конечно, или для очень сильных мужчин и острых тяжелых мечей.

Дальше