Но копейщик схватил напарника за плечо:
— Стоять!
— Эй, ты чего?
— Подождем остальных, — сказал тот, — Не нравится он мне.
— Да чтоб я первоту боялся?
— Он примал вообще-то… — копейщик не сводил глаз с меня.
Видимо, зверь достаточно владел копьем, чтобы по одной моей стойке понять, что мечнику придется туго. Я ведь уже был готов скользнуть вперед, чтобы тот принял мой удар на щит и стал разворачиваться для контратаки с мечом. А там я нырну под руку и…
— Да боевой хомяк он. Видел я, как они дерутся.
— Подождем, я сказал! Он живой нужен.
— Да пошел ты, — тот оттолкнул копейщика, — Не бойся, я только оглушу его.
Спасибо Небу, из трех противников мне достались два идиота.
Зверь, перехватив удобнее меч и щит, побежал ко мне. Вот он наметил обманный удар, замахиваясь как-то даже слишком вяло, на лице скользнула наглая улыбка.
Он ожидал, что я буду держать дистанцию, как любой уважающий себя копейщик. Но я оказался рядом быстрее, чем он думал, ухватился за его щит и толкнул на него.
Я усилил свой рывок энергией земли, и зверь не смог замахнуться мечом — ему помешал его же щит. А копье я перехватил ближе к наконечнику и вогнал в шею противнику. Несколько быстрых тычков для надежности — шея, ухо, висок…
Меч со звоном упал на щебень, а тело зверя неудобно завалилось на щит, пропахав камни головой.
— Первота сраная, — копейщик попятился, — Как ты… как посмел?
Перед глазами возникла картинка стержня духа. Это тоже всего лишь второй коготь.
В глазах зверя была паника. Он словно конец света увидел.
Я понял, что эти воины вообще тут просто по тревоге. Беги, ищи первушника, доставь живым. Кто эта первота и зачем он нужен, воин вопросов не задавал.
Но сраный первушник играючи положил двоих зверей, и целехонький шел к нему, выставив копье… и пытаясь плечами протереть горящую шею. Зверю эти кривляния казались страшной дикостью, и он испуганно таращил глаза.
Этот явно идиотом не был, и быстро сообразил, что бой со мной ему не выиграть. Но и убегать он не собирался. Отступал, не спуская с меня глаз, изредка оглядывался… Явно ждал подмогу.
А мне некогда было ее ждать.
— Бой? — спросил я, нагло отведя одной рукой копье в сторону и открывая грудь.
Как же кожа зудит. Я так ерзал шеей по наплечникам.
— Не-е-е, — зверь помотал головой, — Я тут постою.
И тут мой взгляд упал на его пояс. Большая кожаная фляга. Наверняка вода!
— Дерьмо нуля… — воин будто что-то заметил у меня во взгляде, но не успел выругаться.
Шаркнули мои ноги, стремительный полет. Пятиться назад — это не бежать спринт вперед. Тут либо принять бой, либо повернуться и бежать. Но я уже набрал скорость!
Он неплохо владел копьем. Но приемы явно не как у Скорпионов. Общие выпады, блоки, никакой хитрости. Техника Волков была простой, но надежной. Позволяла устоять против любого оружия, если держать дистанцию.
Я мог действовать на любой дистанции.
Техника Скорпионов оттачивалась сотнями лет и тысячами мастеров. Копье — это жало. Любой скорпион должен уметь жалить.
— А-а-агрх, — зверь свалился мне под ноги, выронив оружие, — Перв… о-о… та…
Мне на миг стало его жалко, но это была война. А он не на той стороне. Тем более, я уже оставлял врагом живыми за спиной. Они потом возвращались.
Мельтешащие искорки ударили в глаза. Сюда бежали, и там был сильный противник.
Я оглянулся. На Перевал нельзя, там что-то неведомое и страшное. И вниз мне нельзя, там вполне реальный противник, среди которых могут оказаться те, кто не будет так тупить.
А если я останусь стоять, это противник придет сюда.
— Вот же… — я чуть не заплакал от несправедливости.
Выругавшись, я быстро схватил флягу с водой, пробежался по трупам, захватив, что считал нужным.
А потом со всех ног припустил вверх, на Древний Перевал…
Глава 11. Перевал
Кожа так и горела, каждую секунду напоминая мне, что я еще жив. Я бежал со всех ног, стараясь как можно быстрее уйти с открытой тропы. Впереди как раз виднелся поворот за скальную гряду, и я чуял, что где-то здесь уже та незримая граница, за которую звери не переступят.
По плечу бил колчан со стрелами, который я стянул с одного из трупов, лук я тоже навесил на себя. В одной руке копье, в другой веревка с флягой. В спешке я не особо смотрел что хватал.
Когда меня уже не стало видно с того места, где остались лежать трупы, я упал на колени. Тяжело дыша, я откупорил флягу и вылил на себя, пытаясь ладонью смыть все то дерьмо, что…
— А-А-А!!! — я заорал так, что, казалось, горы сдвинулись.
Или это в моей голове все поплыло от диких мук. Я думал, что больнее уже быть не может. Упав на четвереньки, я со стоном поднес флягу к носу.
Да, дерьмо ж нулячье, пахнет брагой. Какое-то вино крепленое…
Я со злостью откинул фляжку и бросил последний взгляд назад. Конечно, того воина с копьем я уже убил, но с удовольствием вернулся бы, чтобы убить его еще раз.
— Алкашня ты гребаная… — постанывая, я стал ползти вперед.
Ощущение, что меня облили бензином и подожгли. В аду не так жарко!
Подумав про ад, я вспомнил, кто меня вытащил из чистилища в этот раз. Хренов демон почему-то не дал мне дождаться Абсолюта. Уверен, что половина проблем от этого.
Ну, и где же этот Белиар? Я хорошо запомнил его разговоры в моей голове. Он здесь чувствовал себя не хуже Хали, прямо как у себя дома.
Нет, демон молчал. Видимо, не прижился…
Горит, как же горит! Я сбросил лук, веревка осталась где-то позади.
Обидно, после всего того, через что прошел, вот так сдохнуть от ожогов. Я переставлял руки и ноги, не отпуская копья. Его мне нельзя бросать. Костяшки сбивались в кровь о шуршащий гравий, и я не сразу расслышал…
Плеск воды!
Я вскинул голову. Впереди тракт петлял среди скал, поднимаясь в гору, солнце хорошо освещало всю дорогу. Ни намека на реку или ручей, но я ясно слышал журчание.
Странно, но боль сразу ослабла настолько, что можно и потерпеть. Вскочив, я заковылял, а потом побежал вперед. Надо признать, что стало все же чуть полегче. И даже вино уже высыхало и дарило прохладу обожженной коже.
Вода обнаружилась за третьей или четвертой скалой — разгоряченный мозг не следил за счетом. Тонкий водопад падал с высоты, ныряя в усыпанную гравием каменную чашу. Чудесный природный источник находился всего в пяти шагах от тропы, укрытый от солнца в природной нише.
Куда утекала вода, я не понимал, вокруг было сухо и ручья не обнаружилось. Видимо, в скале под гравием расщелина.
— Твою мать! Красота какая, — вырвалось у меня, и я стал скидывать броню, даже не задумываясь, что глупо купаться, когда за мной могут гнаться звери.
Да как они погонятся? Эти трусы сюда и носа не покажут. Как только звери встречают достойного противника, всегда показывают свою гнилую душонку. Они всегда боятся того, кто сильнее.
А я сильнее! Намного.
Скинув все с себя, я босиком зашагал по гравию. Осталась всего пара шагов — кажется, до меня уже доставали брызги, и так изумительно веяло прохладой. Тут даже воздух свежее, насыщен влагой, и нет этого запаха пыльного камня.
Сейчас наконец смою эту дрянь. А то совсем невмоготу, и даже шнур с талисманом уже так вдавился в шею, что кажется, сейчас срежет с позвонками.
Я остановился. Что-то… Как бы…
Думай, Марк, что может быть не так? Слишком много лишних мыслей в голове, да еще так жалеешь себя, что на четвереньках ползал. И противников недооцениваешь, хотя сам же от них на запретный перевал сиганул.
Вода журчала, переливалась передо мной солнечными искрами. Кожа, конечно, все так же горела, но я понял, что могу и потерпеть. Вроде бы основной эффект прошел, и, возможно, к этому времени мой труп уже бы растворился.
Но я жив, а живую плоть порошок, судя по всему, растворить не может.
Что-то явно не так. Я склонил голову…
— Копье!
Я резко повернулся. Оно лежало возле скинутого нагрудника, в трех шагах позади меня.
А вот это вообще глупо, вот так оставлять оружие, без которого я обычная первуха. Голышом встречать дюжину врагов, если вдруг им вздумается нарушить все запреты и преследовать меня на Перевале.
Ну, как говорится, без копьюшки я первушка, а с копьюшком… на ум просился только «человек», но в Инфериоре это был предел мечтаний.
— …зверушка я, — ухмыляясь, я попробовал сделать шаг назад и понял, что тело сопротивляется. Ну да, до этого наши желания совпадали.
— А ну! — рыкнул я и двинул ногой. Потом еще, и еще…
Нехотя, мои мышцы повиновались, и я пошел прочь от чудесного источника.
— О-о-о… — двигаясь к копью, я ощутил, как кожа снова начинает гореть.
Да что со мной творится? Кажется, это уже не моя боль, а какая-то надуманная.
«Си-и-ильная во-о-оля», — прошелестел ветер среди скал.
Я вскинул голову, а потом, присев, кувырком оказался возле копья. Едва ладонь обхватила древко, как сила снова налилась в жилы. А перед этим я даже не почуял момент, как отпустил оружие.
Голос больше не повторялся, и я стал гадать, что это значит. Но подумать мне не дали. Вода зажурчала сильнее, плеск стал бить в уши, перебивая все мысли.
Тряхнув головой, я попробовал отвлечься от грохота в ушах, и стал обратно напяливать все свое барахло. Когда я сел на землю, чтобы напялить сапоги, мой взгляд скользнул ниже по тропе.
Охренеть, помимо фляги с вином я выкинул еще и лук, веревку. Кажется, вдалеке лежал нож… У меня и нож был?
Все то, что в спешке собрал с убитых зверей, я просто бросил. Чем я думал вообще?
Колчан со стрелами я, видимо, сбросить не успел, и он лежал тут же, рядом. С рычанием я стал натягивать нагрудник. Мозгами надо больше думать, а не копьем махать!
— Спика, — раздался ласковый шепот.
Резко обернувшись, я округлил глаза. Да твою-то мать!
— Госпожа? — удивленно спросил я.
Водопад теперь манил меня в два раза сильнее. Точнее, та красотка, что купалась под падающим потоком.
Совершенно обнаженная Хильда стояла, подставив лицо под холодную воду, и поток бил по ее волосам и плечам. Вода стекала по грудям, перекатывалась по животу, и увлекалась в темную ложбинку между ногами.
Блеск мокрого тела отлично подчеркивал спортивную фигуру девушки, рисуя рельефы там, где нужно. Ни одной лишней жиринки, и сила в каждом ее движении лишь подчеркивала ее дикую красоту.
— Дикая, — вырвалось у меня.
Я судорожно сглотнул. Мозг отказывался верить в происходящее.
Вода явно была холодная, и раскрасневшаяся кожа Хильды уже покрылась крупными мурашками. От этого она казалась еще реальнее и прекраснее.
И желаннее. Ох, как же я хотел ее!
— Спика, тут холодно, — Волчица поежилась, обхватив себя руками, от чего грудь собралась еще привлекательнее, — Подойди, первуха, согрей госпожу!
Сказать, что меня эта картина никак не впечатляла, это соврать. Хильда была не из тех, к кому я равнодушен, да и утренняя сцена с ощущением ее теплой кожи так и висела в голове.
— Ничего непонятно, — прошептал я, нащупывая копье, которое мне пришлось отложить, пока одевался.
Думать сразу стало полегче. Я и так не собирался сразу бросаться в объятия красотки, но мне нужно было порассуждать.
До чего же топорно работают те искусители, которые продумывают западню для путников. Сначала горящие плечи и прохладный водопад, а теперь вот голая девка под душем.
То, что меня искушают, я теперь отлично понимал.
— Нет, дерьмо нулячье, не на того напали.
Я встал и улыбнулся. А потом, раскинув руки, прокричал в небо:
— Не-е-ет!
— Первота сраная! — крикнула Хильда, нахмурившись.
Она опустила руки, сжав кулаки. А я зажмурился, сжал глаза аж до боли, а потом открыл. Никого. И ничего.
Просто пустая ниша в скале, никакого водопада и в помине нет. Обычный сухой камень.
Так, теперь ясно, это точно глюки.
Что это, наркотическое действие от порошка, или происки потусторонних сил, которые захватили Перевал? Но меня больше интересовало другое — что было бы, если бы я вошел под водопад? Икупаться или пообжиматься с Волчицей, без разницы.
Что случилось бы?
Если это действие порошка, то ничего страшного. Рано или поздно я бы пришел в себя. А если это то, из-за чего никто не ходит через этот Перевал?
Ведь если есть приманка, то есть и капкан. И для чего его поставили? Чтобы убить, или чтобы поймать?
Я наклонился, думая, взять ли колчан. Без лука он бесполезен, только если одну зачарованную стрелу с собой захватить. А за луком спускаться…
Снова глянув вниз по тропе, я покачал головой. Нет, это будет шаг назад. Фиг с этими вещами, я же даже не знаю, они это, или внушаемый глюк.
Захвачу стрелу. Я потянул оперение, и внимание привлек уголок свернутого пергамента, выглядывающий между стрел.
Вытянув его, я развернул грубый лист. Карта!
Я повел пальцем, отмечая ориентиры. Тут не было слов, одни значки. Голова серого волка, голова белого. Свиной пятачок с двумя точками… Я усмехнулся — Волки изящно глумились над Кабанами.
Не сразу я догадался, что перевернутая зеленоватая капля — это жало. Скорпионы! А вот теперь жить стало совсем хорошо. У меня в руках была карта здешних земель.
Я лишь мельком глянул, что в землях Серых много стай, кажется, больше двенадцати. Где-то в уголке, за деревней Рысей, совсем по другую сторону от Вольфграда, маячил край большого поселения. Там же был значок «меч и щит».
«Рыси ближе всех к приору» — это я хорошо помнил. Значит, это столица.
Я присвистнул и качнул головой. Судя по масштабу, далековато.
— Так, ладно, — я повел пальцем по тем местам, в которых находился.
Серый, Кабаны, Белые. Эта горная гряда, значит, Старые Горы. На них маленький рисунок — звездочка духа, летящая со стрелкой вверх. Я уже понял по старым шахтам под Вольфградом, что это знак опасности.
Стой, тут пути нет! Карта ясно предупреждала.
— Ага, — раздался голос, — Ну, здравствуй.
Я поднял голову и обернулся. Выше по дороге стояли звери. Дюжина воинов Серых Волков.
Впереди всех старик Рульф, оракул-маг в обычной серой хламиде. За его спиной стояли звери из кланов Полуночная Тень и Воющая Глотка. Я видел многих из них, когда проходил посвящение во дворе крепости.
— Отбегался, первушник? — насмешливо спросил Рульф, — Склони колени, и ты не умрешь сразу.
Я осторожно сунул карту за пазуху, и встал в боевую стойку, оглядываясь. Может, получится сбежать?
Рульф поднял руку, и меня будто ударило сверху в плечи. Охнув, я осел на одно колено. Вот это сила!
— Я сказал, — отчеканил Рульф, — На колени!
— Нет! — я рванулся, скрипя зубами.
Кое-как я поднял голову, потом, опираясь на копье, встал.
— Зверье пустое! — выкрикнул я.
Звери охнули, стали переглядываться. Ну да, неслыханная наглость с моей стороны. Обнажились мечи, воины ощетинились копьями и стрелами.
— Только одно ваше слово, мастер, — послышались голоса, — И первуха умрет.
— Тебе сказали, на колени, — рявкнул кто-то.
— Он мне нужен живым, — недовольно сказал Рульф, — Не убивать!
Я сделал шаг назад, поводя острием копья перед собой. Не получалось посмотреть меру этих зверей, что-то мешало, закрывало их от меня.
Ну, вот так и закончилась история отважного Марка. Пришел в этот Мир нулем Перитом, а умер первухой Спикой. Опять план Абсолюта не сработал. Ну, не беда, еще с десяток новых кандидатов пришлет.
— Спика! — донеслось сзади.
Услышав голос, я с радостью обернулся.
Хильда и Фолки. Еще две дюжины верных воинов стояли за их спиной. Тут и Скойл, мой наставник, и маг Дьярви, умеющий скрывать зверей от чужих глаз.
Они стояли ниже по тропе, видимо, поднялись только что.
— Спика, иди сюда, — спокойно сказала Хильда, обнажив кинжал.
— Давай, первуха, только осторожнее, они могут стрелять, — кивнул Фолки, — Если нападут, сразу прыгай к нам.