Андрей еще подумал и решил «нет», с этим типом я связываться не буду. Последней каплей, повлиявшей на это решение было грустно-тоскливое выражение лица женщины стоящей в глубине лавки. Сам вон, какой жирный и жизнерадостный, а жена у него вешаться собралась. Такой обманет на раз.
— Ладно, пойду посмотрю, что еще у вас на рынке есть. — Парень шагнул было прочь, но торгаш схватил его за рукав.
— Зачем торопишься? — Рот улыбался вовсю ширь, но глаза оставались холодными и злыми. — давай поговорим, обсудим. Где, как, что?
Андрей молча посмотрел на руку, держащую его, затем в глаза торговцу. Фальмир отпустил рукав.
— Ладно, хочешь, иди. Все равно никто кроме меня у тебя ничего не купит.
— Посмотрим. — Парень двинулся дальше вдоль рядов.
Фальмир видел, что чужестранец свернул в лавку к Гулиму. Этого он стерпеть не мог, чтобы такой куш, как скупить по дешевке большую партию вина, достался этому прощелыге. Да, ни за что. Он свистнул одного из слоняющихся без дела мальчишек.
— Сгоняй к стражникам. Скажи, подозрительный тип шляется по базару. Давай мухой.
Мальчонка протянул руку ладонью кверху.
— Голодранцы обнаглели совсем. — Фальмир поморщился, но все же полез в мошну. — Так по миру с вами пойдешь.
— Держи. — Торговец бросил медяк в чумазую ладошку.
Пацан, зажав монетку, рванул по улице, лавируя между прохожими.
Человек, представившийся Гулимом, понравился Андрею больше. Лишнего не выспрашивал, а узнав, что за товар, предложил по сотне динар за амфору. Самое грустное в этой ситуации было то, что Андрей не имел ни малейшего понятия, сколько реально стоит амфора такого вина. Он уже мысленно ругал себя. Кретин! Ходил тут, а прицениться ты не мог, спросить у одного, другого, что, почем. Когда он, устав от раздумий, уже готов был согласиться, что-то громко хлопнуло у него за спиной. Все обернулись на звук. В дверях стоял Флиган. Когда он вошел и давно ли тут стоит, никто толком сказать не мог. Слуга с совершенно невозмутимым видом покачал головой.
— Вах, вах, вах. Такой уважаемый человек. Такой известный. Что скажут люди, когда узнают как нехорошо, Гулим, ты хотел поступить с гостем нашего города.
Торговец расплылся в улыбке, его худое вытянутое лицо от этого еще больше стало похожим на лошадиное.
— Флиган, друг мой. Почему не сказал, что этот человек с тобой.
— А он не со мной. С чего ты взял. — Раб смотрел равнодушно и никак не реагировал на дружеские излияния купца. — Просто проходил мимо, вижу, обманывают хорошего человека.
— Да, кто обманывает. — Гулим взвился. — Двести пятьдесят динаров даю, разве это обман.
Андрей оторопел, цена выросла в два с половиной раза, и судя по всему — это далеко не предел. Он подумал, что Флиган продолжит торговаться, но тот отрезал.
— Ты, Гулим, постой, подумай на досуге о правильной цене, а человек к тебе позже зайдет. — Слуга при этом незаметно, но с такой силой ткнул парня к выходу, что тот буквально отлетел к двери. — Ведь так, незнакомец?
Андрей, ошарашенный всем происходящим, не сразу догадался кто этот незнакомец. Только когда все в лавке уставились на него, ожидая ответа, он понял и закивал.
— Да, да зайду потом.
Уже на улице парень набросился на Флигана.
— Что все это значит?
Раб остановился и с грустью посмотрел прямо в глаза Андрею.
— Слушай меня внимательно, не перебивай и постарайся запомнить. За этой лавкой, — он показал глазами, — налево. Затем через две направо, и прямо-прямо, там будет старая чинара, по ней заберешься на забор и спрыгнешь уже за рынком. Понял?
Андрей кивнул.
— Дальше, по улице вверх недалеко до калитки, из которой мы вышли утром. — Флиган при этом внимательно следил за улицей. — А теперь беги Анд-рэй, от того насколько ты быстро бегаешь, зависит твоя жизнь.
На улицу выскочил торговец Фальмир, сопровождаемый стражниками. Увидев рванувшего в обратную сторону чужеземца, он заорал.
— Вон он! Вон! Держите его!
Глава 22
Покушение
Андрей понесся по улице с мыслью, что бегать от желающих с ним разделаться — стало его основным занятием. Что там говорил этот странный старик, налево. Он резко рванул в сторону. Потом направо. Дальше прямо. Он оглянулся, стражники чуть отстали. Хорошо, где тут дерево. Он сказал, чинара, это же дерево? Слава богу, вижу. Андрей со всего разгона подпрыгнул и ухватился за нижний сук. К его собственному удивлению, он не свалился вниз кулем, а довольно ловко забрался на нижние толстые ветки. Это же надо, скажи мне месяц назад, что я такое могу, не поверил бы. Андрей посидел секунду, позволив себе передохнуть и насладиться собственным триумфом. Правда, триумф чуть было не закончился катастрофой. Копье, пущенное сильной рукой стражника, воткнулось в дерево в сантиметре от его головы. Решив больше не испытывать судьбу, Андрей добрался по сучковатому дереву до края стены, перемахнул через него и, недолго думая, сиганул вниз на узкую улочку.
К тому времени, когда наиболее ловкие воины перебрались через стену, улица была уже пуста. Всю ее прошерстили от края до края, выставили посты, опросили жителей — ничего. Чужестранец как в воду канул.
Алазар пребывал в дурном расположении духа. В приемной его ждал Дагор. Он терпеть не мог этого хлыща, но сам приказал его позвать. Вынужден был приказать. Эта ситуация его бесила. Пришелец опять пропал. Идиоты из городской стражи упустили пришельца и сорвали операцию Ровали. По правде говоря, Дагор оставался последней надеждой найти потерявшуюся парочку и это ничуть не добавляло настроения. Он уже представлял себе встречу, парфюмер будет кочевряжиться, заламывать немыслимую цену, а ему, Алазару, придется его уговаривать. Кадеш выдохнул, набираясь терпения, и взглянул на стоящего у двери Дорио.
— Ладно, зови.
Слуга бесшумно исчез за дверью. Через несколько секунд он появился вновь, но за его спиной уже стоял Дагор.
— Алазар, рад тебя видеть. — Парфюмер светился от счастья.
Кадеш выдавил самую радушную из своих улыбок.
— Дагор, проходи, садись. В этом доме тебе всегда рады.
Парфюмер вальяжно развалился на одном из пышных диванов.
— Как поживает моя ученица? — Дагор расправил складки хитона и закинул ногу на ногу. — Жаль, что занятия прервались так внезапно. Талантливая девочка.
У Алазара мелькнула неприятная мысль, издевается, гаденыш, весь город уже полон слухов.
— Ради неё я и позвал тебя, дружище. — Он напрягся, чтобы улыбка не сползла с его лица.
Парфюмер неожиданно заинтересовался.
— Что случилось? Могу я помочь?
— Да, ерунда. — Кадеш как мог, пытался скрыть свою заинтересованность. — Деревенская дурочка потерялась в большом городе. Вот мы и опасаемся, как бы злые люди не воспользовались неопытностью и добротой ребенка.
— Неужели городская стража не может найти девушку. — Дагор растянул губы в ироничную усмешку.
— О чем ты, это же сборище идиотов. — Тут Алазару притворяться не пришлось. — Им бы только торговые караваны трясти.
— И легионеры Сервилия не могут помочь. — Парфюмер без обиняков давал понять, что он в курсе масштабов операции.
Тогда и Кадеш перестал разыгрывать радушного хозяина. В его желтых нечеловеческих глазах блеснул хищный огонек.
— Сколько ты хочешь?
Дагор очень любил такие моменты, он всегда растягивал их, как мог, наслаждаясь мгновениями славы. Зная Алазара, парфюмер не решился на обычный спектакль, но совсем лишить себя удовольствия было выше его сил.
— Только потому, что я успел полюбить эту девочку, как дочь.
— Короче. — Кадеш почти зарычал.
Гость тяжело вздохнул, намекая как тяжело ему иметь дело с такими дикарями, и выдал.
— Десять тысяч динаров.
— Парфюмер, ты в своем уме! — Алазар взревел. — Всему есть предел.
— Но только не для тебя. — Парфюмер решил подсластить пилюлю. — О твоем богатстве ходят легенды.
Глаза Кадеша превратились в щелки.
— Я дам тебе половину, если найдешь в три дня.
— Восемь, и если я не найду в три дня — не возьму ни единой монеты. — Дагор мило улыбнулся, давая понять, что такие сцены на него не действуют.
Алазар посидел секунду, раздумывая, отстирает ли Дорио дорогущий ковер, если он порвет этого мерзавца прямо здесь. Представив, как охает его помощник над пятном крови на ковре, Кадеш неожиданно успокоился.
— Хорошо восемь, но через три дня ты приведешь ее прямо сюда.
Тайя кричала и металась как настоящая фурия. Всклокоченные волосы, в глазах бешеный огонь, такой злой Андрей ее еще не видел.
— У тебя совсем ума нет! Почему ты поперся один, почему не взял с собой Флигана! Да тебя бы растерзали прямо на базаре! Ты вообще умеешь думать!
Андрей только дурацки лыбился в ответ. Несмотря на весь этот непереносимый крик, ему было приятно, что она так переживает. Он сидел на лавке, как проштрафившийся школьник и с каким-то умилением наблюдал, как девушка мелькает перед ним. Красивая она, даже когда орет, рассуждал он сам с собой, находясь в какой-то прострации. Не, ну как я на дерево-то забрался, прямо Джеки Чан. Он засмеялся.
— Чего ты ржешь! Вы посмотрите на него. — Чуть всех не угробил и веселится.
Андрей не обращал внимания. Губы у нее красивые. И вообще она, как ангел, безжалостна и прекрасна. Ее бы сейчас затащить в постель, вот бы карусель получилась, да уж больно рискованно. Вон глаза-то как сверкают, бешеная, пырнет ножом, как здрасьте. Он еле успевал следить за ее порывистыми движениями. Надо же, кто бы мог подумать, о себе она так никогда не переживала.
Под гулкими анфиладами дворца послышались быстрые шаги.
— В защиту нашего общего друга скажу, что вы оба виноваты. — В дверях появилась стройная фигура Оливии.
Парень и девушка мгновенно повернулись на звук голоса.
— Не надо было таиться, все было бы намного проще, если бы вы рассказали о своих реальных планах.
— Что? — Тайя не успела перестроиться с гневного напора и немного растерялась.
Хозяйка дома, по-прежнему улыбаясь, присела на кушетку.
— Я говорю о том, что вам надо поверить в мое искреннее желание вам помочь.
Наступило неловкое молчание, которое грозило затянуться. Тишина подействовала отрезвляюще на Андрея и он, видя нерешительность своей подруги, встал и прошелся по комнате.
— Думаю, ничего страшного не случиться, если я немного дополню твой рассказ. — Он посмотрел на Тайю.
Девушка никак не отреагировала и Андрей продолжил.
— Видите ли, Оливия, у нас есть корабль, добытый честным, но не совсем законным способом. Он требует небольшой переделки, можно сказать маскировки, для этого нам нужны деньги и верфь, соответственно. За этим мы пришли в город, ну и дальше вы знаете. Вот как-то так.
Тайя слушала парня, но мысли ее были заняты совсем, совсем другим. А чего это ты, подруга, так разоралась? Раскудахталась, распереживалась, так словно он для тебя свет в оконце. Что тебе до него? Твоя задача довести его до столицы, или куда там Алазар хочет его отправить, и все. Всё, ты поняла! Ну, переспала ты с ним и что? Не вздумай сопли распускать, дура! Ты и он партнеры по несчастью. Очнись и не пускай его в душу, может быть, тебе когда-нибудь придется его убить.
Видимо на лице у Тайи, в этот момент, было такое испуганное выражение, что Оливия бросилась ее успокаивать.
— Тайя, вы не думайте, я никому не скажу о вашей тайне и мне, в общем-то, все равно как он вам достался.
— Кто? — Девушка, пропустив половину из речи Андрея, не могла понять о чем речь.
— Корабль, конечно. — Удивилась в свою очередь хозяйка дома.
Андрей, тоже озабоченный переменой настроения своей партнерши, подошел к ней.
— С тобой все нормально? Выглядишь так, словно увидела призрак.
Тайю начала раздражать всеобщая забота, и она уже собиралась всех послать, как неожиданно раздался голос Флигана.
— Вот вам и путь к спасению, госпожа.
В подвале полуразрушенного дома, сгоревшего в прошлом году, сидел крепкий, еще полный сил мужчина. Какое имя дала ему мать при рождении, он не помнил, уже давно все звали его Сизый, за постоянный серовато-синий цвет кожи. Ближайший друг и подельник Лом сидел рядом на земле и точил на камне здоровенный тесак. Еще трое лежали на соломе в углу и даже не подняли голову, когда в подвал вошел незнакомец. Пригнувшись под низкой балкой, тот огляделся и двинулся в сторону Сизого.
— Кто такой? Чего надо? — Лом поднялся навстречу.
— Спокойно, у меня к вам всего пара вопросов, господа. — Незнакомец поднял руки, показывая, что он без оружия.
— Какие еще вопросы. Шел бы ты отсюда. — Лом был настроен решительно.
Сизый, посмотрев с прищуром на вошедшего, остановил напарника.
— Не горячись, приятель, к нам большие люди пожаловали. — Он развернулся и расслаблено откинулся назад. — С чем пришел, Парфюмер.
Дагор улыбнулся.
— Вижу, острота зрения и память тебя еще не покинули, Сизый.
— Боги милостивы к нам сирым и убогим.
Дагор подошел к главарю, делая вид, что не замечает заходящего ему за спину Лома.
— Не прибедняйся. — Парфюмер прижал к носу надушенный платок. — По моим подсчетам у тебя уже тысяч пять или шесть припрятано, а ты сидишь по уши в дерьме. Неужели тебе нравится?
Главарю шайки разговор о его деньгах совершенно не понравился, особенно в присутствии сотоварищей. Он резко сменил тон.
— Тебя сюда не звали, Парфюмер, говори чего надо и проваливай пока цел.
Гость не обратил ни малейшего внимания на смену тона.
— Слышал я, твои люди гонялись как-то ночью за одной парочкой. — Дагор, как обычно, говорил с ленцой. — Хочу знать, что с ними стало.
— Каков мой интерес? — Недвусмысленно намекнул Сизый.
Гость вытащил заранее приготовленную монету и бросил ее бродяге.
— А так?
Сизый поймал серебряный кружок на лету, придирчиво осмотрел и только после этого выдал.
— Они перелезли забор Марциев.
— А вы?
— Мы туда не ходим, слишком дурно там пахнет. — Во весь голос заржал Лом, он считал себя завзятым шутником.
— Так, так. — Дагор подошел вплотную к Сизому и, нагнувшись, шепнул тому на самое ухо. — А придется пойти.
— Чего это? — Ухмыльнулся главарь.
Парфюмер тоже улыбнулся.
— Видишь ли, мой сизый друг, за храмом Аллисара есть заброшенный пустырь, а в южном его углу, — Дагор с удовольствием наблюдал, как заиграли желваки на лице грабителя, — стоит разрушенная колонна. Если сделать от нее три шага в сторону храма и начать копать, то, что мы…
— Как ты узнал? — Не выдержал Сизый.
Губы Дагора растянулись в довольную усмешку.
— Урок на будущее, коварный ты мой, если ты ударил кого-то ножом, это еще не значит, что он умер.
В ответ Сизый выбросил руку с тесаком, целясь наглецу в сердце.
— Ух ты! — Парфюмер отшатнулся от промелькнувшего лезвия. — Какой ты нервный, Сизый.
— Кончайте его! — Главарь крикнул Лому и тройке поднимающихся бродяг.
Казалось, Дагор только обрадовался всей этой суматохе. Он попрыгал, помахал руками и бросил в сторону звериной рожи Лома.
— Эй, здоровяк, как ты держишь свою дубину, что за поза. — Парфюмер вытащил из трости тонкую рапиру и встал в фехтовальную стойку. — Вот как надо. Показываю один раз, кто не запомнит, я не виноват.
Бродяги сгрудились в кучу и с подозрением рассматривали разговорчивого чужака.
— Получи, доходяга. — Лом, разозленный болтовней, обрушил на голову тощего прощелыги свою дубину.
Хрясь! Суковатая палка, не найдя цель, ударилась о каменный пол. Зато стальное жало рапиры в ответ не промахнулось. Из левой ноги громилы струйкой потекла кровь. Лом захромал, и лицо его исказилось от боли.
Дагор взмахнул клинком.
— Все кто считает урок законченным, могут сложить оружие и сесть на землю.
Сизый сам лезть вперед не торопился, но заорал на подельников.