Кейт иногда размышляла, существует ли другая версия Келлума Харкера, которая живет в параллельной реальности. Есть ли у иного Келлума Харкера секреты и слабости, в которые может войти нож?
– Мисс Харкер, – окликнул ее водитель. – Ваш отец хотел, чтобы я передал вам сообщение.
Кейт спрятала серебряную зажигалку в карман рубашки.
– Что именно, Маркус? – вежливо спросила она.
– Если вас исключат, он вышлет вас из Истины. Навсегда.
Кейт холодно усмехнулась.
– Зачем мне добиваться исключения? – вымолвила она, посмотрев на здание Академии. – Я уже там, где хотела быть.
– Станция «Парк», – объявил невозмутимый металлический голос.
Август опустился на сиденье, вытащил из рюкзака зачитанную книжку – «Республика» – и раскрыл ее посередине. Он знал большую часть текста наизусть, поэтому не имело значения, какую страницу читать.
К счастью, книга давала ему возможность смотреть вниз, а не вверх. Август прислушивался к голосу, объявляющему остановки, не желая рисковать и пялиться на схему: а вдруг он привлек внимание камер наблюдения? Сотни красных глазок выискивали монстров, хотя все знали, что твари охотятся исключительно в ночное время суток.
«Почти все», – подумал Август.
– «Мартин-центр».
Три остановки до Колтона. Вагон заполнялся пассажирами, и Август встал, уступив место пожилой женщине. Он стоял, уткнувшись носом в книгу, но взгляд его осторожно скользил по горожанам в деловых костюмах.
Наверное, они старательно прятали свое оружие.
Какой-то мужчина, протискиваясь мимо, толкнул его в плечо, и Август напрягся.
В нем, кажется, не было необычного: пиджак, галстук, брюки, чуть широковатые в талии. Внимание Августа привлекла его тень. Она-то как раз и вела себя странновато – в ярко освещенном вагоне никому, в общем-то, не полагалось иметь тень, – но когда новый пассажир замер, она продолжила двигаться, извиваясь и перемещаясь, словно беспокойный собеседник.
Конечно, никто, кроме Августа, не мог ее разглядеть, но сам Август не сомневался в том, что он видит неправильную тень. Призрачное нечто, следующее за своим хозяином на поводке, но готовое вырваться в любую минуту.
Август знал, что это такое. Эхо насилия. Отметина греха. Где-то в городе из-за мужчины-пассажира – из-за того, что он сделал, – живет и убивает монстр.
Пальцы Августа сжались на поручне.
Случись происшествие в Южном городе, он узнал бы имя мужчины. Его вручили бы ему – или Лео – на листке бумаги вместе с адресом. Тогда он, Август, нашел бы правонарушителя ночью, заставил бы замолчать эхо… и заявил бы свои права на его жизнь.
Но здесь – Северный город, где плохим людям все сходит с рук, если только у них есть деньги.
Август с усилием отвел взгляд. Пожилая женщина, сидевшая на скамье, подалась вперед.
– Я всегда мечтала выступать на сцене, – доверительно произнесла она. – И почему я не решилась? А сейчас, боюсь, уже слишком поздно…
Август зажмурился.
– «Юнион Плаза».
Две остановки.
– Да, слишком поздно, – бормотала женщина. – Но я по-прежнему мечтаю о подмостках.
И она даже не обращалась к Августу. Монстры не могут лгать, а люди, оказавшись рядом с сунаи, становились честными. Августу не требовалось заставлять их – он предпочел бы заставлять их не открываться, если бы только мог, – они просто начинали говорить правду. И частенько они даже не осознавали, что делают.
Генри называл это влиянием, но Лео подобрал термин получше: «исповедь».
– «Лайл Кроссинг».
Одна остановка.
– Я так мечтаю…
Исповедь, несомненно, являлась самой нелюбимой из способностей. Лео ею дорожил, поскольку хотел, чтобы все вокруг него озвучивали свои сомнения и страхи, но Август испытывал неловкость.
– А вы мечтаете?
– «Колтон».
Состав затормозил, и Август, выходя из вагона, вознес металлическому голосу безмолвную благодарность.
Северный город казался сюрреалистическим. А Колтон был абсолютно иным. Август никогда еще не бывал настолько далеко от красной зоны. Академию окружала ограда, но, в отличие от Линии, она служила скорее эстетическим целям, нежели функциональным. Академия Колтона устроилась за коваными чугунными воротами, на травянистом склоне холма, а за ней выстроились деревья. Август однажды видел деревья – в чахлом скверике в трех кварталах южнее их компаунда. Но эти были совсем другими. Их было достаточно, чтобы образовать зеленую стену. Нет, лес. Множество деревьев называется именно так.
Однако люди ввергли Августа в еще большее смятение.
Везде, куда ни падал его взгляд, Август видел их – не кадетов ФТФ и не гражданских Северного города, но подростков в синей форме Колтона. Юноши и девушки проходили через ворота или валялись на траве. Август поразился тому, как непринужденно они болтают и прикасаются друг к другу, цепляются локтями, обнимаются, сидят голова к голове и бедро к бедру. Тому, как они расплываются в улыбках, корчат гримаски отвращения или хохочут. Они выглядели естественными.
И что он тут вообще делает?
Возможно, Лео не ошибся. Надо было позавтракать. Но уже поздно. Август подавил стремление сбежать и попытался напомнить себе, как он хотел выбраться из компаунда. Кроме того, Лео поручился за него. Теперь у Августа есть миссия, не менее важная, чем у остальных спецназовцев, и ее нужно выполнить.
Август заставил себя двинуться вперед, но с каждой секундой ему мерещилось, что сейчас кто-то просканирует насквозь его колтоновскую форму и поймет, что его улыбка – сплошная фальшь и он – не человек. Наверняка ужас отражается на его лице столь же явственно, как и метки на его руках. Внезапно часы, проведенные перед зеркалом, показались ему нелепостью. Как он мог подумать, что способен сойти за одного из них лишь потому, что они ровесники? Эта мысль больно царапнула его. Нет-нет! Они только выглядят как сверстники… хотя нет, надо сформулировать по-другому. Они – обычные люди, появившиеся на свет из материнской утробы, а он пробудился в теле двенадцатилетнего мальчика, и все началось со взрыва, но не взрыва вселенной, а резкого стаккато автоматной очереди, и… тогда повсюду лежали трупы в черных пластиковых пакетах и…
Август замер, тяжело дыша.
Кто-то хлопнул его по плечу, не дружески, а враждебно, и Августа швырнуло вперед. Он удержал равновесие и оглянулся: какой-то парень, широкоплечий и белокурый, неприязненно таращился ему вслед.
– Чего тебе? – огрызнулся Август. Вопрос вырвался у него раньше, чем он успел подумать и промолчать.
Парень развернулся к нему.
– Ты перешел мне дорогу! – прорычал он, схватив Августа за воротник. – Ты считаешь, я позволю вшивому новичку лезть мне под ноги? Это – мой год, паршивец, и моя школа! – А потом, совсем обескуражив Августа, парень продолжил: – Думаешь, ты можешь меня испугать своим жутким взглядом? Я тебя не боюсь! Мне на тебя наплевать! Я… – Он содрогнулся и притянул Августа ближе к себе. – Я не могу спать. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу их!
– Эй! – позвал его другой ученик. – Джек, в чем проблема?
Джек моргнул несколько раз, прищурился и оттолкнул Августа. Второй ученик положил руку Джеку на плечо.
– Не переживай, приятель. Джек очень сожалеет. Он не хотел на тебя срываться.
Голос его звучал приятно и непринужденно.
– Держи его подальше от меня, Колин! – рявкнул Джек и насупился. – Пока я не расквасил твою самодовольную рожу!
– Обязательно, – усмехнулся Колин. – Урод, – пробормотал он, когда Джек понесся прочь.
Август принялся рассматривать Колина. Это был невысокий стройный подросток с треугольным мысиком волос на лбу и открытым приветливым лицом.
– Что, прямо с первого дня спешишь завести друзей?
Август выпрямился, поправил куртку.
– А кто сказал, что я новичок?
Колин расхохотался. Смех его был таким же естественным, как дыхание.
– Чувак, Колтон – маленькая школа, – заявил он, качая головой, – и я тебя никогда прежде не видел. Как тебя зовут?
Август сглотнул.
– Фредерик.
– Фредерик? – скептически переспросил Колин, выгнув бровь.
Август испугался. Может, он выбрал неправильное имя?
– Ага, – медленно произнес он и добавил: – Но ты можешь звать меня Фредди.
Кажется, интуиция его не подвела: он дал правильный ответ. Неужто он прошел тест?
Изменчивое лицо Колина вновь преобразилось: парень буквально просиял.
– Слава богу! – воскликнул он. – Фредерик – как-то чересчур претенциозно! Не обижайся, Фредди. Ты же не виноват.
Они вместе зашагали к главному зданию, но внезапно двое учеников окликнули Колина.
– Ладно, увидимся позже, – сказал Колин и побежал к знакомым, но вдруг остановился и обернулся. – Постарайся никого не разозлить до начала занятий!
Август с трудом изобразил подобие улыбки.
– Спасибо за совет! Постараюсь!
– Имя? – спросила женщина за стойкой регистрации.
– Фредерик Галлахер, – произнес Август, изображая – как он надеялся – очередную нервную улыбку и смахивая челку со лба. – Но лучше просто Фредди.
– Ясно, – протянула женщина, доставая папку с желтой наклейкой на корешке. – Значит, ты – новенький.
Август кивнул, постарался придать лицу выражение максимальной доброжелательности, и – о чудо! – женщина улыбнулась ему в ответ.
– Ты только глянь на себя, – вымолвила она. – Темные волосы. Ласковые глаза. Ямочки на щеках. Тебя у нас съедят.
Август не очень понимал, что она имеет в виду.
– Надеюсь, что нет, – промямлил он.
Женщина рассмеялась. В Колтоне почему-то царило веселье!..
– Но тебе нужно получить карточку-идентификатор, – сказала она. – Пройди в соседний кабинет и отдай сотрудникам верхний лист из твоей папки. Они о тебе позаботятся.
Женщина помолчала и заколебалась: может, она хотела добавить что-то личное, но Август к тому моменту уже поспешно ретировался прочь.
В соседнем помещении, на двери которого висела табличка «На регистрацию», выстроилась очередь. Ученик, стоявший первым, вручил мужчине за стойкой лист бумаги, после чего застыл перед светло-зеленым задником. Он улыбнулся, и мгновение спустя сработала вспышка. Август сжался. Второй новичок повторил ту же процедуру. И третий. Август попятился и выскочил в холл.
Он обнаружил, что толпа учеников уже направлялась к двустворчатым дверям в противоположном конце вестибюля. Август последовал за ними и очутился в просторной аудитории. Тут, видимо, существовала некая негласная система, естественный порядок, понятный всем, кроме него. Ученики рассаживались по своим местам, и Август притиснулся к стене, чтобы никому не мешать.
– Какой год? – раздался женский голос. Август дернулся и увидел преподавательницу в юбке, с кипой папок в руках.
– Третий, – ответил он.
Преподавательница кивнула.
– Вы сидите впереди слева.
Пока Август искал место, аудитория заполнялась подростками – их количество ошеломило Августа и вызвало дурноту. Со всех сторон на него неслись сотни голосов, которые наслаивались друг на дружку, будто музыка, но ритм был неправильным, непохожим на классику – может, смахивал на джаз… Когда Август попытался разобрать нити, аккордов не получилось – только отдельные слоги, смех, бессмысленные звуки и возгласы.
Неожиданно наступила милосердная тишина, и Август, подняв голову, увидел, что на сцене появился мужчина в синем костюме.
– Привет! – поздоровался он, постучав по микрофону. – Я – мистер Дин, директор Академии Колтона. Я хочу поприветствовать ребят, только что поступивших в наше заведение, и остальных учеников, вернувшихся с каникул. Кстати, я думаю, многие даже не заметили, что в наши ряды влились новички… но ничего, сейчас мы исправим неловкую ситуацию и поприветствуем их. Поскольку Колтон – это община, я попрошу новеньких об одном одолжении. Когда вы услышите свое имя, пожалуйста, встаньте – ну а вы, старожилы, пожалуйста, продемонстрируйте, насколько вы рады своим будущим друзьям.
Сердце Августа ухнуло и ушло в пятки.
– Итак, у нас двое новых второкурсников. Марджори Тэн… – Позади Августа поднялась девушка и густо покраснела под обращенными на нее взглядами. Она попыталась сесть обратно, но директор взмахнул рукой. – Прошу вас, постойте, – произнес он. – И Эллис Кастерфельд.
Тощий долговязый парень вскочил и помахал аудитории.
– А теперь займемся третьим курсом. – Теперь сердце Августа затрепыхалось где-то в горле. – Мистер Фредерик Галлахер. – Август с облегчением вздохнул и запоздало сообразил, что Фредерик – как раз и есть его имя. Он сглотнул и встал.
Сидящие по сторонам третьекурсники заерзали и задвигались, пытаясь получше его разглядеть. Августа бросило в жар, и ему захотелось провалиться сквозь пол и исчезнуть навсегда.
А потом директор произнес ее имя, и Август в каком-то смысле действительно исчез.
– И, наконец, новая ученица выпускного курса, мисс Катерина Харкер.
Аудитория притихла. Все остальное было позабыто, когда в передних рядах встала девушка. Взгляды присутствующих устремились к ней.
Катерина Харкер.
Единственный ребенок Келлума Харкера, «губернатора» Северного города, человека, известного тем, что он коллекционирует монстров, словно оружие.
Вот истинная причина, по которой Август явился в Колтон.
Он вспомнил свой разговор с Генри и Лео.
– Я не понимаю. Вы хотите, чтобы я… пошел в школу? С ней? – спросил Август и недовольно поморщился.
Харкер – враг. И убийца. Катерина была загадкой, но и она ничем не лучше своего отца.
– И что именно я должен буду делать?
– Следить за ней, – просто сказал Лео.
– Она меня сразу заметит, – возразил Август.
– И хорошо, – заявил Лео. – Нам именно это и нужно. Ты должен подобраться поближе.
– Но не увлекайся, – перебил его Генри. – Присмотрись к ней, Август. На случай, если нам потребуется рычаг воздействия…
– По той же причине, по какой ее люди ищут тебя, – объяснил Лео. – Когда перемирие будет нарушено…
– Если перемирие будет нарушено, – поправил его Генри.
– Она может пригодиться.
– Нам ничего о ней неизвестно, – произнес Август.
– Она – дочь Харкера. И он, конечно, о ней заботится.
Август уставился на девушку в первом ряду, которая повернулась к аудитории. Катерина походила на своего отца: худощавая, энергичная, угловатая. Волосы лежали не так, как на фотографии, которую видел Август. Светлые пряди, длиной по плечи, прямые и расчесанные на пробор, закрывали половину лица девушки. Большинство учениц Колтона предпочли надеть с форменными рубашками-поло юбки, но Катерина была в облегающих брюках. Она стояла, небрежно сунув руки в карманы. Соседи Августа принялись перешептываться. Катерина, смотревшая на них холодным, пустым взглядом, пожала плечами и вдруг посмотрела на него.
Конечно, она не знала, кто он такой, но ее темные глаза почему-то оценивающе взглянули на него. На ее губах появилась еле заметная улыбка.
Но директор Дин уже велел новичкам садиться. Август рухнул на стул. Он чувствовал себя так, словно на волосок разминулся со смертью.
– А теперь, если вы еще не получили свои идентификаторы, потрудитесь это сделать до конца учебного дня, – продолжал директор. – Вы можете пользоваться карточкой не только для того, чтобы расплачиваться за обед и школьные материалы. Она понадобится вам, чтобы получить доступ в некоторые части кампуса, в том числе в театр, на спортивные объекты и в звукоизолированный музыкальный класс.
У Августа голова пошла кругом. Столовая его не интересовала, спектакли и фитнес – тоже не особо, но место, где можно спокойно играть на скрипке? Это стоило того, чтобы получить идентификатор!
– Дежурный будет заниматься карточками во время обеденного перерыва и полчаса после окончания занятий. – Директор вещал еще пять минут, но Август уже перестал его слушать.