И мы выпили теплого сладкого чаю. Домовые редко его потребляют, а вот человеки любят. И еще Антон разломал печенье на части и вручил мне один большой неровный кусок. Он был такой исполинский, что я еле его удержал. Как только он в меня влез? Но влез. А потом я забрался на кучу бумажных салфеток, просто посидеть. А потом как-то незаметно прилег и проснулся уже в чьем-то кармане. Теплом кармане. И мягком. Глаза решительно не желали открываться, и я свернулся калачиком, снова задремывая. Перед тем как окончательно заснуть, мне подумалось, что, может быть, когда я проснусь, папочка уже будет рядом. Если у существа получится. Было бы здорово. Хоть бы получилось…
*** подглава:
— Ну, что? — к Федору неслышно подкрался лоддер, изрядно испугав, и дракон зло выругался сквозь зубы.
— Ничего хорошего! — мрачно произнес он, переборов раздражение. — А где мелочь?
— Спят. Домовые — известные сони, иногда по месяцу могут дрыхнуть, а то и поболее. Утомились, бедняги. Такие крохи оба. Так чего скажете?
Лоддер обеспокоенно оглядывал крошечные домики, Федор тяжело вздохнул:
— Скажу, что у меня уже есть дом, полный трупов всякой мелкотни. Думаю, и этих захватили для того, чтобы умертвить.
Лоддер ахнул:
— Что же мне теперь сказать отважным крохам? Как такое вообще говорить?
— Никак. Пока мы ни в чем не уверены, это только подозрения. Умозаключения. И мы будем молчать о них. И работать. Желательно побыстрее. Здесь я закончил. Действительно: пусто. К сожалению, преступник был осторожен, а жаль, как хорошо было бы, поранься он. Кровь привела бы прямо к нему. Как видишь, прошло слишком много дней: картину не восстановить, так что этот метод тоже отпадает. Остается дождаться хозяина квартиры и допросить его, но сначала — звонок Матрене. И начальству надобно доложиться.
К тому моменту, как в замке повернулся ключ, квартира уже была заполнена разношерстным народом. В основном невыспавшимся, помятым и очень мрачным. Пришлось вытаскивать посреди ночи представителей человеческих органов правопорядка, и они совсем не были этому рады.
Хозяин квартиры обалдело оглядел одетого по всей форме участкового, перевел взгляд на полицейского с автоматом и, покачнувшись, пробормотал:
— Ничего себе! Чего это, а?
— На вас составлено заявление. Есть свидетель, утверждающий, что вы содействовали похищению, — строго произнес Федор, демонстрируя издалека показания Пушка.
Мужчина выпучил глаза, его одурманенный алкоголем разум не приметил ничего необычного в том, что полицейские вломились прямо в жилище. Вместо того, чтобы начать задавать логичные в данной ситуации вопросы, хозяин квартиры сосредоточился на опровержении обвинения. Тут-то и выяснилось, что проживающий по данному адресу Арсений Иванович Топольев не информированный. О существовании магических существ мужчина и не догадывался: от продемонстрированной разрушенной деревушки он впал в транс, а спящий домовенок вызвал пьяную истерику. Даже фельдшера пришлось вызывать.
Когда первый шок прошел, Аресений Иванович подтвердил, что принимал в своем доме гостя: потомственного колдуна Терентия.
— Понимаете, последние годы меня преследуют неудачи. То одно, то другое. С повышением обошли, здоровье вот — не очень, — в доказательство Арсений Иванович показательно зашелся кашлем, — ну, я иногда упоминал об этом в разговоре, и Клавдия, мы с ней работаем, — очень приятная женщина! Очень приятная! Посоветовала. Вот. Ну, чтобы он, значит, колдун этот, пошептал, и все неприятности сгинули. Вы не подумайте, что я мракобес какой: Терентий самый что ни на есть православный колдун! А еще он в вуду разбирается. Университеты разные закончил. Словом, солидный такой.
Участковый, стоящий за спиной Арсения Ивановича молча закатил глаза, полицейский кхыкнул и ушел докуривать папиросу в сторону коридора: наверное, ему тоже понравился пассаж про православного вудуиста. Федор вздохнул и начал расспрашивать о телефонах и явках этого самого «солидного» колдуна.
— То есть вы пригласили совершенно незнакомого человека к себе домой, а потом по его просьбе оставили в комнате одного?
— Ну, да. Ему с энергиями надо было поработать. И еще святой водой окропить.
— Понятненько.
Федор задал хозяину квартиры еще несколько вопросов, дал прочитать показания и оставил брошюру «Мирное сосуществование с магическими существами».
Пожав руку полицейскому и участковому, Федор повернулся к задумчиво молчащему лоддеру:
— Ты сейчас домой?
— Нет, — Антон покачал головой, — я с вами. Вы же к Терентию?
— К нему, — неохотно признался дракон, — нечего тебе со мной таскаться. Этот перец может быть опасным.
— Может. Но! — тут рыжий лоддер поднял палец вверх и скорчил преувеличенно-зверскую рожу. — Я знаю каратэ!
— Ага! И еще много страшных слов! — подхватил Федор, бледно улыбаясь, — Антон, я серьезно.
— Я тоже. Правда, знаю. Чуть-чуть. Занимался.
— Ну, раз занимался… пошли тогда. Только Матрену дождемся. И — ты сзади держись, ладно? У тебя ведь в кармане важные пассажиры едут.
— Хорошо! — лоддер энергично кивнул, сияя от радости, дракон его веселья не разделял.
Терентий мог быть пособником того колдуна, что загубил десятки малых существ. А мог сам быть этим колдуном. В последнем случае неизвестно, какой у него уровень силы. Вдруг он получил какие-то неизведанные знания, дающие доступ к великой мощи? Да, звучит по-киношному, но вероятность подобного существует.
Потомственный маг Терентий принимал страждущих прямо у себя в квартире. Федор сомневался в том, что похищенные домовики находятся там, но все равно они с Матреной постарались провести захват как можно быстрее. О судьбе несчастных крох Федор старался лишний раз не думать.
Дракон раньше с домовыми не сталкивался: в доме Матрены их не было, так же, как и у Василия с Юркой. Видимо, это было связано с их природой, ведь домовикам требовалось именно человеческое тепло, без него малыши замерзали, а магические существа отличаются от людей на энергетическом уровне. Так что встреча с Пушком оказала на Федора сильное впечатление. Домовенок был таким тоненьким, умилительным со своими чистыми наивными глазами. У него были забавные уши на пол головы и светлая борода, которая смотрелась немного странно на его детском личике. А еще он был очень открытым и искренним: плакал, не стесняясь своих слез, не скрывая своего горя, и тут же радовался и хлопал в ладоши, мгновенно переходя от одного к другому, и еще он сладко зевал во весь рот, как умеют только дети и тер кулачком глаза. Умом Федор понимал, что, скорее всего, похищенных уже распотрошили. Это было наиболее вероятное развитие событий. Но очень надеялся, что каким-то чудом, благодаря некоему стечению обстоятельств, им пока удалось избежать этой страшной участи.
Пока Федор работал крыльями, присматривая за окнами, Матрена выбила дверь. Конечно, об этом Федор мог только догадываться. Они договорились, что она вынесет ее ровно через пять минут после того, как Федор начнет спускаться вниз по лестнице, этого времени как раз должно хватить, чтобы выйти из подъезда и подняться в воздух. В общем — так оно и произошло. Федор завис, как стрекоза, рядом с темными стеклами ровно через пять минут. Дракон надеялся, что дверь — с первого взгляда абсолютно обычная, еще советских времен, не таит никаких сюрпризов. Он дико жалел, что не может сейчас раздвоиться, так как очень беспокоился за Матрену. Длинная шея вытягивалась, а глаза до рези всматривались в темные окна. Наконец до тонкого слуха донеслись какие-то звуки: в квартире что-то пару раз бухнуло, мелькнула вспышка, а потом рама отворилась:
— Федь, давай внутрь, — позвала Матрена, и дракон с радостью шагнул прямо через переплет.
— Выпендрежник! — усмехнулась Матрена.
— Так быстрее, — пояснил Федор, оглядывая помещение.
На обстановку он почти не обратил внимания, сосредоточившись на скрюченном теле.
— Чего это он?
— Приложила. Сейчас оклемается. Порыщем пока?
— Давай. А что искать?
— Ну, домовые большую часть жизни проводят в ином измерении, как бы таком небольшом пузырьке. Если их не запереть особым образом — запросто сбегут. Значит нужно смотреть… э, что-то непонятное для тебя. Не в чайнике же он их держит. В какой-то коробке — скорее всего. Или ящике. Вокруг должен быть сдерживающий контур. Необходимо, чтобы он работал постоянно, так что светится скорее всего, как и все магическое.
Терентий невнятно мычал, вяло трепыхался и явно был не способен давать показания прямо сейчас. Дракон аккуратно обошел жирное тело, облаченное в одни растянутые семейники — Терентий явно не жаловал спортзал, зато пылал нежной любовью к холодильнику, и отправился осматривать жилплощадь. Незаметно для себя перетек в полуформу. Зрение стало четче, мысли — яснее. Он методично оглядел все комнаты, потом — стенной шкаф. Пусто. Мужчина замер посреди коридора, перебирая варианты. В некоторых домах есть общая площадь на лестничной клетке. Иногда у жильцов имеются ключи от подвала и чердака. В старых домах существует такое понятие как черная лестница. Дверь обычно располагается где-то в районе кухни, как правило, она не используется и вообще — заставлена мебелью. Но посмотреть стоит. А еще иногда под окнами в кухне есть такие холодные схроны: маленькие ниши, куда можно что-нибудь положить. Ну и под ванной стоит пошуровать. И еще в коробе, где трубы, там тоже можно что-то спрятать. Составив план, Федор двинулся в сторону кухни. Короб оказался неразборным — никаких дверок для доступа к трубам, все отделано намертво держащейся плиткой. Под окном — белая панель, прикрывающая неэстетичную гармошку батарей. Федор снял металлическую конструкцию и обнаружил дверцу, но пространство за ней было слишком маленьким, хозяин использовал его для хранения консервов.
Дракон внимательно осмотрел все шкафы, потом прошел в соседнюю комнату, Матрена шумела за стенкой. Методично открывая ящики, шкафы, заглядывая в каждый угол, Федор все думал: если бы, скажем, он сам имел бы приработок: приторговывал бы какими-нибудь редкими магическими диковинками, то где такую лабуду лучше всего хранить? Ну, явно не на виду обычных граждан, приходящих к колдуну снять венец безбрачия или навести порчу на сноху. И в то же время все должно быть под рукой. Так, чтобы особые клиенты без проволочек получили заказ. Терентий, с его весьма посредственными способностями, вряд ли был тем самым магом, что связывался с другими измерениями — уровень не тот. Значит, домовых у него кто-то выкупит. Или уже выкупил, и именно поэтому они нигде не могут найти малышей.
— Слышь, ты, колись — куда домовых заховал? — грубо спросил Федор, для привлечения внимания попинав носком ботинка бок колдуна.
— А? О чем вообще речь? Я буду жаловаться!
Терентий медленно зашевелился, голос его был еще слаб, но дракону отчего-то не было его жалко.
— Да с дорогой душой, — произнес он ехидно. — Фискаль, сколько душенька пожелает. Но у меня вот тут, — Федор постучал по черной папке, — показания. И как ты зашел в квартиру, и как облапошил доверчивого хозяина, оказав некачественную услугу — светит дело о мошенничестве, и как обманом заставил его покинуть помещение, и как похитил целую деревню домовиков. Есть свидетели, все оформлено чин по чину. Единственный твой шанс соскочить и не загреметь по-полной, это быстренько выложить все, что ты знаешь о домовиках. Дело там серьезное, за оказание противодействия ходу расследования наказание пойдет по всей строгости.
Терентий заволновался, даже попытался сесть — наказание за противодействие в волшебном мире было суровое. Так как дело вполне могло быть связано с угрозой безопасности для большого числа разумных, то с подозреваемыми в подобных случаях не миндальничали. Маги — это вам не люди с их гуманными законами. Когда речь идет о жизнях тысяч, принимаются жесткие решения.
— Я расскажу. Расскажу, а вы о мошенничестве замнете, договорились?
— Какое тебе? Совсем охренел уже! — взревел Федор оскаливаясь.
— Ы! — Терентия мотануло в сторону, он завалился на бок, задергал конечностями, пытаясь отползти от полудракона подальше.
Его так перекосило, что Федор испугался, как бы колдун не окочурился от страха, зато, когда он немного успокоился, то был готов к сотрудничеству.
К облегчению Федора, домовики нашлись. У хитрого колдунишки были в собственности две квартиры. В одной он жил и подрабатывал, а вторую использовал для незаконной деятельности, которая и давала ему основной доход.
Домовики выглядели потрепанными и не совсем здоровыми. Они все время жаловались на холод, что было немудрено: Терентий держал их в пустой квартире, следовательно, крохам не хватало энергии. Федор сначала хотел отнести их обратно — в ту квартиру, где домовые раньше жили, но потом передумал. Домики разрушены. Хозяин на поверку оказался весьма недалеким и несознательным гражданином, еще навредит чем-нибудь домовым из-за своего скудоумия. Только куда их девать? Подлечить бы бедолаг.
Лоддер очень обрадовался такому завершению истории, но домовиков брать к себе отказался.
— Я же не человек. Заледенеют. Им и так холодно, еще простудятся.
— Тогда куда? У меня, вроде, людей тоже нема. Матрен, твои дети, как — люди?
— Э, — женщина на секунду зависла, подбирая ответ, — нет. По документам, конечно, люди, но, думаю, еще пара лет и прорежется магический дар. Слушай, а давай отнесем домовых в контору? Ну, в ту часть, которая магаз? Там много народу ходит. Продавщица, конечно, информированная. Устроит их, присмотрит.
Эта идея Федору понравилась, но сначала нужно было сдать Терентия защитникам. Так что сперва они пошагали в ближайшее отделение, предупредив предварительно звонком. Некоторое время ушло на оформление. Федор уже начинал ненавидеть бумагу и ручку. Отметив в отчете, что, кроме домовиков, других магических существ обнаружено не было, дракон загрустил. Терентий божился, что за подобное дело взялся впервые. Пикси, барбегази и кобольды не на его совести. Что ж — это возможно. Домовых-то добыть довольно легко, а вот барбегази вообще-то в горах живут. Откуда они вообще взялись в большом человеческом городе? Может, переселенцы? Зато удалось стрясти с Терентия подробнейшее описание внешности покупателя и составить фоторобот. Не бог весть что, конечно, но хоть какая-то зацепка.
Пока Матрена и Федор общались с защитниками, возились с программой, составляющей фоторобот и заполняли тонны форм, Антон сидел на стульчике, скромно притулившись в самом уголке и прижимая к себе коробку, содержащую домовиков. Он лучезарно улыбался всем проходящим мимо, делясь своим хорошим настроением. Пушок все еще крепко спал в его кармане, Шерстинка сопел в другом, но лоддер уже предвкушал, как обрадуется маленький домовенок, увидев своего нежно любимого папулю. Антон успел пообщаться со встревоженными домовыми. Осторожно открыв коробку, он оповестил их о том, что тягостное пребывание в доме похитителя окончено и вскоре их отнесут на новое место. Поинтересовался также, как поживает уважаемый Ковер, ведь именно его сын — крохотный даже для домовика, Пушок, проделал долгое путешествие и смог позвать на помощь отряд.