Руки задрожали, спина болела от усилий и холода. Я втянула себя в окно комнаты Чийомэ-сама.
Она была меньше, чем я ожидала. Почти все место занимала большая черная кровать, похожая на огромный паланкин, вычурный, как и Чийомэ сама, у входа туда были кресло и стол. Оставшееся место занимали татами, посреди которых был маленький столик, за которым она и сидела, скрестив ноги. На столе было много разноцветных вещиц.
- Доброе утро, белочка, - сказала, фыркнув, леди Чийомэ. – Мило, что ты решила присоединиться. И таким необычным путем. Даже Миэко не сделала бы так во время обучения без помощи. Я впечатлена.
Я рухнула на колени, потрясенно глядя на татами.
- Спасибо, Чийомэ-сама.
- Хмм, тебе ведь не помогали? Никто?
Я подумала о Фуюдори, что уговорила меня подняться и исчезла.
- Никто, - сказала я.
Она коснулась пальцем носа и сказала:
- Да, - сказала она. – Впечатляет, - расправив плечи, она посмотрела на меня. – Что ты услышала, Рисуко?
- Н-ничего, госпожа, - пролепетала я.
- Не ври мне. Ты была у окна до того, как ушел Масугу.
Я знала, но не могла не смотреть на старушку.
- Как…?
Она зловеще улыбнулась.
- Девочкам любопытство не к лицу. Скажи, Рисуко, что ты слышала?
Желудок сжался, но мне словно придал сил Ки Сан.
- Я…
Она ждала, не мигая.
Я глубоко вдохнула:
- Вы говорили с Масугу-саном обо мне. Можно ли мне доверять. О том, что я сделала… что-то. Не понимаю, о чем это. Он говорил что-то о духах?
Она фыркнула.
- И ты решила сыграть в духа-лиса, Рисуко-чан?
Я растерянно моргнула.
- Заходила, как кицунэ, в комнату Масугу-сана? Кто-то играл там.
- Нет, Чийомэ-сама! – потрясенно вскрикнула я. – Нет!
Мы сидели и смотрели друг на друга, сердце грозило взорваться в груди. Наконец, старушка кивнула и сказала:
- Может, нет. Может, нет, - она покрутила пальцами одну из цветных вещиц на столе, это оказались камешка разных размеров, выкрашенные в яркие цвета и расставленные на бумаге, испещренной линиями и каллиграфией. Наверху было написано Страна восходящего солнца. Ухмылка вернулась. – Знаешь, что это, белочка?
Я хотела покачать головой, линии вдруг обрели форму, и я узнала их.
- Это карта. Японии?
Она хлопнула в ладоши, радуясь.
- Ах, молодец. Твой отец не потратил твое детство зря. Можешь найти нас на карте?
Хмурясь от концентрации, я смотрела на карту. Я нашла родную провинцию Чистоты на востоке. Много красных камней было севернее, слева, а на юге – много синих, и один большой зеленый камень по центру, где был мой дом. Я коснулась камешков, а потом последовала по синей ленте реки к Сосновому берегу, темная линия показывала дорогу Восточного моря, по которой мы шли, и это было всего недели назад? Казалось, это было в другой жизни.
Отслеживая наш путь по провинциям, среди моря красных камней больших и маленьких, к горам, я нашла южный край провинции Темного письма. Там было больше красных камней, это напоминало гарнизон в рисовых полях. А еще была крохотная отметка полной луны. Камешки там напоминали острые пики, такими булавками мама иногда пользовалась, когда чинила нашу одежду. Края булавок были красно-белыми.
- Вот, - указала я.
- Отлично, моя исследовательница. А что здесь? – она коснулась пальцам большого скопления возле Императорского города.
Цветные камешки были расставлены на карте кучками, и больше всего было белых, красных и синих, другие цвета попадались редко. Красно-белые булавки попадались порой недалеко от камней.
Камни не были городами, они были нарисованы на карте, как и их названия. Они могли означать рис или золото, но было странно тогда видеть много камней на острове Хонсю, главном острове нашего народа, ведь я знала, что еду и богатство добывают в других частях страны.
Зная, что леди Чийомэ не нравится, когда я высовываю язык, я стиснула зубы и продолжила изучать карту.
- Это…? – я не хотела казаться глупой. – Это армии, Чийомэ-сама?
Удивление появилось на ее лице, я ощутила облегчение.
- Почему ты так решила, белочка?
- Ну, - сказала я, - это похоже на разноцветную игру в го, в нее Ото-сан играл с старым Ичихиро в замке, - глядя на нее, я спросила. – Это игра?
Старушка хрипло рассмеялась.
- Да! Это сложная и смертельная игра, - она коснулась зеленого камешка, где стоял наш дом. – Видишь зеленую метку?
Я кивнула.
- Знакомо выглядит?
Я моргнула. Большой зеленый камень окружали маленькие синие и красные.
- Мой рисунок. То, что я увидела у лорда Имагавы и солдата.
- Именно. Грядет большой бой, хотя Масугу и его друзья принесли ее к нам раньше, чем я ожидала. Зеленый камень – оставшиеся силы Имагавы, значительная армия, но это тень той силы, что была у них.
- Красные… это силы Такеды? – поняла я.
- Точно, - сказала старушка, хотя похвала в тоне была слабой. Она указала на север на нашу маленькую армию и сказала. – Этот камень – гарнизон, в котором служат всадники Масугу, защищают наши территории от сил Уэсуги, - желтые камни стояли чуть дальше на северо-запад.
Она указала на красные и желтые отметки вокруг гарнизона и тихо сказала:
- А там остров Междуречья.
Ее рука указала на юго-восток, на провинции ниже провинции Чистоты. Синие камни стояли в том регионе.
- Это силы Матсудаиры, они были верны Имагаве, но высокомерие старого клана отвратило их. Теперь они слабо сотрудничают с лордом Такедой и нынешним сёгуном, лордом Одой. Это его армии, - она указала на моря белых камней в центре карты. – Как думаешь, чего хотят все эти армии?
Я нахмурилась, ведь вариантов ответа было несколько, зависело от угла взгляда.
- Эм, защитить провинции?
Она отмахнулась.
- Конечно. Но, думаешь, для Японии такое море воюющих цветов на благо?
Я знала, что она хотела моего ответа, и покачала головой.
- Именно! – рявкнула она так сильно, как еще при мне не делала. – Наш народ воюет между собой сотни лет. После поражения сёгунов Камакуры все хотят объединить Японию под одним знаменем, стать сёгуном, вернуть мир на наши священные острова. Но ни у кого не хватает сил одолеть других, потому постоянно происходит перемена верности, опасности, угроз, и каждый лорд защищает интересы своего клана. Этому нужно положить конец.
- И лорд Такеда может это сделать?
Она мрачно кивнула.
- Он лучший генерал – благородный и умный, непобедимый на поле боя, без непостоянства лорда Оды и восхищений иностранными диковинками. Без лорда Имагавы лорд Такеда будет сильнейшей оставшейся силой, если не считать самого лорда Оду и его войско. Когда другие лорды объединятся под знаменем Такеды, Ода отдаст столицу нам, и Такеда Шинген будет править единой Японией, как сёгун императора.
Зачем она мне это рассказывала? Я не понимала. Наверное, это было частью проверки, чтобы узнать, понимаю ли я ее слова. Отчасти я думала, что это близко сердцу старушки. Эту тему она явно долго обдумывала.
Вдруг она шумно выдохнула. Указав изящной рукой на белые камешки, она спросила:
- Что ты знаешь об Ода-саме, юная Кано?
Я вспомнила разговор с Масугу-саном в пути в Полную Луну. Я не могла рассказать ей всего, ведь не могла смириться с тем, как мало знала, ведь не знала, можно ли было лейтенанту рассказывать мне это. Я не хотела проблем для него.
- Я… знаю, что отец служил ему, как самурай, какое-то время.
Чийомэ-сама сощурилась.
- И ты знаешь, почему твой отец ушел? Ты должна знать.
- Я… - я посмотрела в ее лицо. – Знаю, что мой отец и отцы Эми и Тоуми были отправлены в миссию, от которой они отказались. И все.
- Ты знаешь больше, чем я думала. Знаешь что-то о миссии? – я покачала, она поправила камешки вокруг столицу. Она тихо ждала, пока я едва держалась. – Спроси себя, Рисуко-чан, что твой отец ценил сильнее всего. Сильнее своей чести.
- Я… - она задавала невозможный вопрос, но я не знала, как отказать или отвернуться. – Семью, - прошептала я.
- Да, - сказала она. – Теперь подумай, что за миссию дал лорд Ода твоему отцу, что он отказался.
В моих глазах проявился ужас, и леди Чийомэ рассмеялась:
- Нет, глупышки, он не приказывал убить вас. Зачем Ода-саме это?
- Тогда?..
Кривая улыбка исказила ее белое лицо.
- Ты умная девочка, должна понять.
- Н-не представляю, Чийомэ-сама, - я смотрела на карту. – Госпожа? А что это за красно-белые булавки?
Ее улыбка стала шире.
- Надеюсь, поймешь сама, Рисуко. А теперь я устала. Оставь меня, девочка.
Я встала и нерешительно пошла к окну.
Ее сухой смех остановил меня.
- Нет, нет! По лестнице, глупышка! Если тебя поймали, бежать нужно самым простым путем, - на ее лице отражалось потрясение, хотя глаза были хмурыми. – Но окно закрой. Холодно.
Я кивнула и закрыла ставни.
- И, белочка? – пробормотала старушка, когда я пошла к лестнице. Я застыла, боясь того, что она добавит. Она задумчиво фыркнула. – Когда решишь слушать под окном, помни, что от дыхания в холод образуется пар. Хотя бы будь в стороне.
Я растерянно пролепетала:
- Да, Чийомэ-сама, - и поспешила вниз, а потом и к своему матрасу так быстро, как только позволяли онемевшие ноги.
20
Работа с душком
Я вернулась в нашу комнату, Фуюдори стояла за дверью, была бледной в тусклом свете.
- Почему ты так долго?
- Могу спросить это же. Куда ты исчезла? – парировала я, удивляясь себе.
Она тоже была потрясена моим всплеском.
- Я… вышел лейтенант Масугу и пошел туда, где я стояла. Я издала сигнал, но пришлось спрятаться за Убежищем. Когда я вернулась, тебя не было. Я решила, что раз он ушел, то и ты вернулась, но тебя долго не было, я начала беспокоиться.
Я посмотрела в ее лицо, поняв вдруг, что она врала мне. Не во всем, но правду почему-то скрывала. Я решила отплатить тем же.
- Я добралась до вершины, но там было тихо. Я слушала, чтобы понять, что происходит, но ничего не услышала, поднялась на крышу и спустилась оттуда. По скользким стенам лазать зимой сложно.
Она прищурилась, но кивнула и сказала:
- Хорошо, что ты не упала. Спокойной ночи, Рисуко-чан.
* * *
Следующим утром Тоуми была довольна собой, глядя на Фуюдори, леди Чийомэ и Масугу-сана, отпуская комментарии в мою сторону о расплате. Она явно рассказала про меня – про разговор с лейтенантом или ночные хождения, я не знала точно. Я ждала наказания.
Но все молчали.
Шли дни, я постоянно озиралась, ожидая, что меня спросят о том, что я делала в ту ночь, хотя леди Чийомэ в тот раз не злилась.
Стало ясно, что проблем не будет. И было весело наблюдать за недовольством Тоуми.
Несколько ночей спустя, когда девочки лежали на своих матрасах и похрапывали, я разбудила Эми и рассказала о случившемся, немного упомянув наших отцов. Она моргнула, а потом, удивительно, улыбнулась.
- Фуюдори заставит тебя так делать за нее всю грязную работу, - прошептала она. – Думаю, потому Тоуми и вьется рядом, разнюхивая все, как собака.
Я кивнула.
- Но никто не спешит меня наказывать.
- Кошмар для бедной Тоуми, - усмехнулась Эми и уснула. Я смогла последовать ее примеру, хотя спала плохо.
Тоуми была в плохом настроении несколько дней.
Но мне от этого весело не было.
* * *
Однажды днем мы пришли на кухню Ки Сана, чтобы помогать с ужином, и получили новое испытание. У каждой снова был нож, что нужно было осторожно опускать ровно на разделочную доску. Там, где были обычно овощи и куски мяса, лежали три убитые курицы.
Эми скривилась, Тоуми проворчала, но я знала, как начинать. Этому мама нас научила, когда мы еще могли поймать птиц или одну из куриц Ирочи-сан, уже не годившуюся для получения яиц: и я начала ощипывать перья.
- Вот так, девчушки! – рассмеялся Ки Сан. – Яркоглазая уловила мысль! Перья вы ведь не едите?
Мы ощипывали тушки, Тоуми не прекращала ворчать и хмуриться. Эми же была так потрясена неприятной работой, что ее обычный хмурый вид пропал. Лицо ее было нейтральным, как статуя Джизо-босатсу.
Когда мы закончили выщипывать перья, что теперь валялись у наших ног, Ки Сан радостно заявил:
- Вовремя, девчушки! Теперь вы научитесь использовать нож правильно.
С усмешкой он принялся учить нас разделывать курицу.
Нас с Эми не стошнило.
А вот Тоуми стало плохо. Дважды.
Так мы – сироты самурайского рода, что еще не стали женщинами – начали становиться мясниками. Несколько дней после уроков музыки, танцев или каллиграфии мы учились резать мясо и рыбу на кусочки для порций. Сначала были курицы, потом утки и гуси, карпы. Тяжелее были свиньи, тут нам пришлось работать вместе, я следила на всякий случай за ножом Тоуми.
Работа была с душком, но вскоре вонь стала знакомой, как запах хвои, что напоминал о детстве.
* * *
Количество еды, что мы готовили для себя и других, впечатляло. Мы ели три раза досыта в день, хоть раз, а то и два в день давали мясо. Порой мы ставили свежие овощи, как дайкон или соевые бобы, которые Ки Сан бережно хранил в кладовой, а порой овощи доставляли по ледяным дорогам фермеры, выражая уважение.
Я часто заглядывала в окна замка Имагавы, чтобы знать, что, кроме праздников, они ели скромнее, чем леди Чийомэ и ее слуги, даже у самого лорда и дам был рис и очень редко – кусочки рыбы или мяса. Да, их рис выглядел лучше, чем тот, что был у нас в деревне, и я знала, что порой они покупали свиней у Нару, но вряд ли они ели мясо так часто, как обитатели Полной Луны.
Когда я спросила об этом Ки Сана, он лишь фыркнул:
- Леди приказала, - сказал он. – Говорит кормить вас, как мой лорд кормил солдат перед боем. Так правильно, Улыбчивая? – он бросил кость Эми, и она поймала ее на лету. – Многим это на пользу!
Он был прав. Я была уже не такой тощей, как это было при нашей первой встрече. Хотя постоянная работа развивала мышцы, ребра уже не выпирали из груди, как ветки зимой. Даже Тоуми поправилась, и теперь не казалось, что об нее можно порезаться. Хотя я и не хотела ее трогать.
Казалось, что Эми изменилась меньше всех, она все еще хмурилась, а ее руки и ноги казались длиннее, чем могли быть. И тут поняла, что рука, поймавшая кость, сильно выглядывала из рукава накидки. Опустив взгляд, я увидела, что и штаны стали ей короткими, края едва доставали до лодыжек.
Осторожно опустив кость, Эми посмотрела на меня свысока и скривилась. Она не знала, как реагировать на свой рост. Я тоже этого не знала.
* * *
После каждого приема пищи мы уносили остатки в яму с мусором через задний ход Полной Луны. И хотя яма воняла, мне нравилось даже в холод быть рядом с лесом. Быть вне этого замкнутого мира Полной Луны.
Однажды мы с Эми шли после того, как сбросили кости рыбы в яму, обратно, и Эми замерла, сморщив носик.
- Чуешь дым?
Хмурясь, я кивнула.
- Наверное, из кухни.
Эми покачала головой.
- Ветер дует в другую сторону, - она указала на Полную Луну, дым из кухни уносило от нас. – Фермы?
- Вряд ли. Они слишком далеко. Кто-то в лесу, - мы вгляделись в чащу, обрамлявшую тропу. Дым точно исходил не из ямы за нами.
Мы переглянулись.
- Даже не знаю, - сказала Эми. – А ты можешь…? – она указала на лес, окружающий Полную Луну.
Кивнув, я сказала:
- Скажешь Ки Сану, что я, эм, «посещаю короля» или еще что-то, а я скоро вернусь.
Деревья оказались дубами, лезть по ним было сложно. Я осторожно двигалась на слабый запах дыма, но замерла, услышав тихое ржание лошади и мужской голос. А потто голос слабее, но выше. Женский. Кто?
Я не успела приблизиться, как услышала голос Ки Сана, зовущий меня. Тихо выругавшись, я вернулась к заднему ходу.
- Принесла желудей, Яркоглазая? – руки повара были скрещены, брови – вскинуты.
Я пристыжено пошла на кухню.
* * *
Дни проходили по локти в плавниках, перьях и кишках, и следующим утром мы обнаружили возле огня тушу коровы. Застонав от размеров туши, мы посмотрели на Ки Сана.