— Что? — Губва теперь говорил несвязно, покачиваясь из стороны в сторону. — Разве ты так ничего и не понял? При чём тут пепелище? Разве она не рассказала тебе всё то, что сказала мне?
— Я не могу тебя понять, Губва, — Стоун с отвращением сплюнул. — Что, чёрт возьми, ты имеешь в виду?
Вики Малер сообразила быстрее. Она видела больше, понимала больше, чем Стоун, при всём его кратком знакомстве с вопросами паранормального.
— Психомех! — выдохнула она.
— Ага! Девушка поняла! — крикнул Губва. — Объясните же ему, пожалуйста, мисс Малер. Расскажите ему, что я имею в виду.
Она покачала головой, не зная, с чего начать.
Губва прочитал её смятённые мысли.
— Начните с Гаррисона, — рассмеялся он. — До Психомеха.
— Он был… просто человек, — всхлипнула она. — О-о, он был странным — он видел то, знал то, чего другие не могли видеть или знать, но он был человеком. В некотором смысле он был почти мальчик, к тому же слепой мальчик! Потом… потом была машина, — она замолчала.
— Да, да! — закричал Губва. — Продолжайте, мисс Малер — у вас так хорошо получается.
— Его способности увеличились в тысячу раз — став почти беспредельными. Сначала он был как… как Бог! В течение года или больше. Затем…
— Затем его силы начали подводить его, и не было возможности пополнить их, — закончил вместо неё Губва. — Он уничтожил Психомех, глупец, не знал, что это было ошибкой! Только теперь, слишком поздно, он осознал истину. Сейчас, когда его экстрасенсорные способности слабеют, и он сам теряет силы, он бежит от врагов, которых раньше мог бы уничтожить взглядом, мыслью! Он умрет — все вы трое умрёте, и альтернативные личности Гаррисона тоже, сегодня вечером — но Психомех будет жить. У меня уже есть договорённость. Человек, который построил машину для Гаррисона будет здесь завтра, и…
— Джимми Крейг? — выпалила Вики. — Его вы тоже заполучили?
Губва улыбнулся, сияя от радости.
— Конечно! Мистер Джеймс Кристофер Крэг собственной персоной. Я его заполучил — или заполучу. Я уже побывали в его сне и сделал ему определённые… предложения? Ах! Как он восприимчив, наш мистер Крейг.
— Но Джимми не был создателем, — отчаянно заговорила Вики. — Психомех был построен человеком, который теперь мёртв или исчез. Джимми только улучшил то, что уже было создано. Он убрал устаревшие детали и заменил их новыми. Он…
— Я всё это знаю, мисс Малер, — перебил её Губва. — Вы мне сами рассказали, помните? Ну, возможно, вы не помните, — он пожал плечами. — В любом случае, я был в уме Крейга. Я сказал ему, что у него есть миссия, великая миссия — построение нового Психомеха, более сильного, мощного Психомеха — и на этот раз он должен построить его для меня. Я сказал ему, что с завершением создания этого чуда, этой святыни, он сам станет чудесной силой в мире. Я сказал ему, что он допускает ошибку, работая на Гаррисона, и что Гаррисон является великим грешником! Но я также сказал, что я могу победить Гаррисона, и что Крейг — через его работу для меня — будет искуплён. И я сказал ему, что, благодаря Психомеху, однажды он сможет общаться с самим истинным Богом. Да, и я стану этим Богом!
Губва хихикнул, и его жировые складки заколыхались.
— Понимаете, мисс Малер, вы меня понимаете?
— Да, — она склонила голову. — Да, понимаю. То, что Психомех дал Ричарду, новая машина даст вам в сотни раз больше.
— Вот именно! — Губва торжествующе повернулся к Стоуну. — А ты теперь понял?
— Ты сумасшедший! — Стоун попытался разорвать путы.
— А ты дурак! — ответил Губва. — Или совсем тупой. Ты же видел что я могу сделать без Психомеха. Только подумай, что я сделаю с ним! Нейтронная бомба? Поголовное истребление? Незачем, мистер Стоун. Генная инженерия? Не нужна. Получив Психомех, я буду просто говорить, чего желаю — и это будет происходить!
Взгляд Губвы сделался расфокусированным. Он теперь совсем сошёл с ума, действительно сошёл с ума.
— Homo Sapiens? О да, мистер Стоун — но через месяц или, может быть, меньше, когда Психомех сделает меня Богом — человечество будет состоять из вида Hermaphro Sapiens! Каждый мужчина, женщина и ребёнок изменится, в мгновение ока, по моему велению, по моему образу и подобию, когда я просто пожелаю этого! Император Земли? Этой жалкой планеты? Нет, нет! Больше нет, мистер Стоун, мисс Малер. Мой новый план грандиознее. Зачем править земным шаром, когда вся вселенная может стать и будет моей? Мои титулы? Я назову вам мои титулы:
— Бог Земли и всех звёзд, владыка Вселенной и Господь Психосферы! Вот какими будут мои титулы!
В то время как Губва становился всё более и более оживленным, бормоча, расхаживая по Командному Центру и размахивая руками, словно некая кошмарная, прокажённая ветряная мельница, Стоун повернулся к Вики и прошептал:
— Он окончательно спятил. Только посмотри на него.
— Ты не прав, Филипп, — она покачала головой и быстро продолжила: — Да, он психически больной, но его аргументы звучат достаточно разумно.
У Стоуна отпала челюсть:
— Звучат разумно? Он считает, что эта машина, этот Психомех, может сделать его божеством!
— Богом, — уточнила Вики. — Да, может.
— Вики, я неверующий, но это настоящее богохульство!
— Так оно и есть, — она кивнула.
— Вон! — вдруг закричал Губва. — Вон, вон! Психически больной? Богохульство? Увидим, увидим.
Он нажал кнопку на своём интеркоме:
— Охрана, сюда. — Двери зашипели и открылись, впуская двоих солдат Губвы. — Уберите их вон. Пусть ждут в коридоре. Я должен кое-чем заняться. Я позову, когда захочу вернуть их обратно. Живо, живо! У меня много дел.
Вики и Стоуна вывезли в коридор, и двери зашипели, закрываясь за ними…
Джонни ФОНГ проехал через город и стал подниматься по дороге в Грампианские горы. Дорога была узкой, неровной и не такой уж лёгкой для вождения. С одной стороны были крутые склоны, с другой ущелья, с тёмными стремительными речками на дне. В конце года, когда выпадет снег, эти речки будут здесь одними из основных дорог; такие деревни, как эта, могут оказаться отрезанными от внешнего мира на несколько недель. Вот такие здесь были места: дикие и прекрасные. И опасные. Фонг знал, что эта местность была идеальной для засады.
Китаец остановил машину на обочине дороги, превратившейся в узкую дорожку, в месте, где мог спрятать автомобиль среди густо растущих сосен. Затем взобрался на седловину между двух голых холмов и сел на плоский камень. Устроившись на этом наблюдательном пункте, он снова достал бинокль, чтобы осмотреть деревню и увидеть всё, что там происходит. Расчёт времени оказался идеальным: не успел он навести бинокль на гараж и серебристый «мерседес», как отощавший Гаррисон сел в машину и развернул её в сторону гор. Вскоре автомобиль должен был достичь ущелья, скрывшись из его поля зрения, и тогда ему придётся подождать, пока он не обогнёт гору и не выедет на дорогу прямо под ним, рядом с местом, где он припарковал свой серый «ягуар».
Харон Губва тоже идеально рассчитал время. Обещал связаться с ним через час — так и сделал.
«Джонни, — послышался тихий шёпот в голове Фонга, — опасности нет?»
— Ох, нет, всё в порядке, Харон! — телепатические способности хозяина всегда внушали китайцу страх.
«ХОРОШО! ТЕПЕРЬ МОЛЧИ, ПУСТЬ ТВОЙ УМ ПОДРОБНО ВОСПРОИЗВЕДЁТ ВСЁ, ЧТО ПРОИЗОШЛО С МОМЕНТА НАШЕГО ПОСЛЕДНЕГО РАЗГОВОРА. ДАЙ МНЕ ЭТО УВИДЕТЬ. ОТЛИЧНО! А ТЕПЕРЬ ДАЙ МНЕ УВИДЕТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ В ДАННЫЙ МОМЕНТ, ПРЯМО СЕЙЧАС — ЧЕРЕЗ ТВОИ ГЛАЗА».
Фонг приставил бинокль к глазам и обнаружил, что «мерседес» уже взбирается по извилистой дороге в предгорьях. Затем он повёл биноклем вдоль узкой ленты дороги позади автомобиля Гаррисона, и наконец, засёк чёрный седан примерно в миле позади. Ехать быстро в том месте было опасно, Фонг мог это подтвердить, но седан оставлял за собой облако пыли, вздымающейся в летнем воздухе. «Мерседес» двигался гораздо медленнее — пройдёт не так уж много времени, прежде чем седан его настигнет. Ещё через несколько минут серебристый автомобиль скрылся; вскоре после пропал из виду и седан.
«ГДЕ ОНИ СНОВА ПОКАЖУТСЯ?»
— Здесь, Харон, — Фонг навёл бинокль на нужное место.
«ХОРОШО. МНЕ КАЖЕТСЯ, ЭТА ГОНКА ПРАКТИЧЕСКИ ЗАКОНЧЕНА. НАМ ОСТАЁТСЯ ЖДАТЬ И НАБЛЮДАТЬ».
Дорога вокруг горы и через перевал была крутой. Других машин на этом участке почти не было видно. Прошло почти двадцать пять минут, прежде чем «мерседес» появился в поле зрения, и вскоре вслед за ним должен был появиться преследующий его седан. Но его не было. Прошло ещё пять минут, прежде чем блестящий, чёрный, напоминающий катафалк автомобиль наконец показался, и этого времени Гаррисону/Кениху хватило.
Там, где дорога делала резкий поворот, огибая зубчатый скальный выступ, скрытый за аспидно-серой глыбой, стоял серебристый «мерседес», повёрнутый передней частью к дороге, с работающим двигателем и Гаррисоном/Кенихом за рулём. Выехав из ущелья на прямой участок дороги, пассажиры в седане не могли заметить «мерседес» до тех пор, пока не поравняются с ним.
Но Фонг и Губва его видели.
«ГЛУПЦЫ! — мысленно закричал альбинос в последний момент. — ОНИ НЕ ЗНАЮТ, С КЕМ СВЯЗАЛИСЬ!»
Серебряный «мерседес» ударил седан в бок, так что тот занесло, столкнув его с узкой дороги в неглубокое ущелье. Чёрная машина полетела вниз, ударилась о камни и воспламенилась. Через секунду автомобиль превратился в пылающий ад. Гаррисон/Кених вышел из «мерседеса» и подошёл к краю ущелья. Он посмотрел вниз.
Затем…
«ЧТО?» — мысленный крик Губвы был полон изумления.
Гаррисон/Кених вскинул руки и, шатаясь, двинулся вперёд, словно его толкала какая-то невидимая сила. Затем он шагнул за край ущелья и пропал из виду.
И в тот же миг до ошарашенного Джонни Фонга, стоящего в лощине между двумя округлыми вершинами, эхом донёсся громкий выстрел винтовки.
Китаец повёл биноклем вправо, проверяя дорогу, и нашёл то, что искал. Это был Рамон де Медичи, выходящий из-за скопления валунов. Он нёс винтовку. Впервые в жизни Гаррисон/Кених натолкнулся на кого-то с такой же, как у него, способностью думать плохие мысли.
Пока Фонг и Губва наблюдали, де Медичи перешёл на бег. Спустя мгновение он стоял, глядя вниз, на краю ущелья. Там ещё полыхал огонь. Увидев достаточно, де Медичи повернул обратно.
Губва тоже увидел достаточно. Его мысленный голос, полный восторга, звенел в голове Фонга: «ДЖОННИ, ВСЁ КОНЧЕНО! ОСТАВАЙСЯ НА МЕСТЕ. КОГДА ЭТОТ УЙДЁТ, СПУСТИСЬ ВНИЗ И БЫСТРО ВСЁ ОСМОТРИ, НО НИЧЕГО НЕ ТРОГАЙ. СВЯЖИСЬ СО МНОЙ ПОЗЖЕ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ И ЕСЛИ ОБНАРУЖИШЬ ЧТО-ТО, ЧТО Я, ПО-ТВОЕМУ, ДОЛЖЕН ЗНАТЬ».
— Подождите, — сказала Фонг. — Смотрите…
Но Губва это уже заметил. Де Медичи отошёл от края ущелья и теперь осматривал «мерседес». Через несколько секунд он как будто успокоился, открыл дверь и полез внутрь. Затем с некоторым усилием вытащил что-то чёрное, обмякшее…
«СОБАКА ГАРРИСОНА, — сказал Губва. — МЁРТВАЯ! КОНЕЧНО, ТАК И ДОЛЖНО БЫТЬ. ОНА ТОЖЕ ЖИЛА ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ ЛЮБЕЗНОСТИ ГАРРИСОНА, — он вспомнил о Вики Малер. — А ТЕПЕРЬ Я ДОЛЖЕН ИДТИ. ТЫ ХОРОШИЙ И ВЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ДЖОННИ ФОНГ, И ТЫ СТАНЕШЬ ЖРЕЦОМ ХРАМА».
— Благодарю тебя, Харон, — сказал Фонг, узнав, что собеседник скоро уйдёт. Затем, осторожно, чтобы не привлечь внимание человека внизу, он начал пробираться вниз по крутому склону холма.
Губва тревожно дернулся в своём кресле перед подвешенным глобусом.
— Сэр! — настойчиво повторял голос. — Сэр, сэр?
Губва встал, глубоко, надувая огромную грудь, вздохнул. Из интеркома снова раздался взволнованный голос охранника:
— Сэр, сэр!
Губва шагнул к столу и приказал:
— Привези их сюда.
Двери зашипели и открылись, впуская Стоуна и Вики на креслах-каталках. Стоун был в слезах и безудержно рыдал. Причиной была Вики. Лица охранников были бледные, искажённые. Что-то, казалось, состарило их. Что бы это ни было, оно состарило и Вики Малер, но воздействие на неё было гораздо более длительным.
Она сидела в своём кресле, похожая на морщинистую мумию, её волосы стали белыми, а жёлтая кожа висела на костях. Она бормотала и кашляла, как древняя старуха; пока Губва смотрел на неё, она пошевелила языком, и почерневший зуб выпал из её рта вместе с нитью жёлтой слюны. Стоун продолжал всхлипывать. Она вытащила старческую руку из-под ремней, которые были теперь слишком свободными для увядшей плоти, и схватилась за лицо. Контактные линзы упали на пол. Глаза были белые, как рыбье брюхо, совершенно слепые. Она издала жалобный звук, словно котёнок, и начала пускать слюни. От неё исходил запах старости и немощи…
— Нужно увидеть это, чтобы поверить, мистер Стоун, — сказал Губва, не шелохнувшись. — Гаррисон мёртв, и она тоже умирает, но постепенно. Дальше будет ещё хуже. Скоро она начнёт разлагаться! Поскольку вы двое так сблизились, я не хочу лишать вас её компании в эти последние минуты её жизни. — Он посмотрел на охранников: — Отвезите их обратно в камеру.
Когда они покинули комнату, он поднял телефонную трубку и набрал номер сэра Гарри…
Глава 19
Джонни Фонг спустился по склону, не будучи замеченным. Когда он полез вниз, Рамон де Медичи как раз приподнял передний капот «мерседеса» домкратом и с помощью лома стал выправлять погнутые бампер и правое переднее крыло, мешающие вращаться колёсам. Теперь он закончил работу и забрался в кресло водителя. Секунду спустя раздался рёв мощного двигателя.
Фонг стоял среди сосен, выглядывая между ветвей. Когда Медичи дал задний ход, отъезжая от края ущелья и разворачивая большой автомобиль в обратный путь на юг, колёса переехали тело собаки. Фонг увидел, как кровь полилась из её пасти. Но когда автомобиль отъехал, он увидел ещё кое-что.
Это была рука, цепляющаяся за край неглубокого ущелья…
Фонг ахнул от удивления и приставил бинокль к глазам. Расстояние было невелико, но он должен был убедиться в этом. Рука вытянулась, шаря по пыли и мелким камням, кисть и пальцы были покрыты кровью и ссадинами. Наконец, рука нашла опору, и над краем ущелья показалось сначала плечо, затем голова и лицо. Это было лицо Гаррисона, бледное как полотно, с ярким контрастом в виде красной отметины на виске от касательного пулевого ранения.
Фонг, не веря своим глазам, быстро протёр окуляры бинокля и посмотрел ещё раз. Теперь была видна верхняя половина тела Гаррисона, лежащего лицом вниз, и пока Фонг наблюдал, ему каким-то образом удалось вытащить туловище и ноги на край ущелья. Но в основном внимание Фонга привлекло его лицо, бледное с красной отметиной… и глаза.
С этими глазами что-то было не так.
Тут Гаррисон поднял голову и посмотрел вдоль дороги на облако пыли, которое наполовину скрыло удаляющийся «мерседес», и Фонг снова увидел это необычное явление, которое заставило его усомниться в собственном зрении: мерцающее золотистое свечение, напоминающее поток некой странной энергии, вытекающей из глаз Гаррисона.
Гаррисон поднял руку, указав вслед машине. Его губы безмолвно прошептали какие-то слова, и золотое сияние мгновенно охватило всё его лицо.
Затем свечение стало ярче, и белая вспышка превратила «мерседес» в раскалённый огненный шар! Даже на таком расстоянии вспышка обожгла Фонгу лицо. Он опустил бинокль и ахнул от полнейшего неверия. Он много лет общался с Хароном Губвой, но за все эти годы никогда не видел ничего подобного. Потом до него дошла ударная волна.
На том месте, где раньше был автомобиль, вырос дымно-красный гриб, а китайца сильным порывом ветра сбило с ног и швырнуло на ветки резко наклонившихся сосен. Несколько долгих секунд дул ветер, горячий, словно дыхание дракона, затем стих так же быстро, как начался. Эхо взрыва грохотом прокатилось вниз по холмам, постепенно замирая. И, наконец, Фонг свалился на землю вместе с дождём из хвои и скрученных, сломанных ветвей. Земля под ним, где он лежал, наполовину оглушённый, постепенно перестала дрожать.
Фонг, шатаясь, поднялся на ноги. Его «ягуар» лежал вверх колёсами. Несколько сосен были сломаны близко к земле и лежали верхушками наружу от эпицентра взрыва. Гриб поднялся выше, белый и клубящийся, словно облако, которое формируется над центром атомного взрыва. Склон горы обвалился, и большие куски породы заполнили огромный кратер на дороге. Машинально, поскольку все его чувства онемели, Фонг нашёл свой бинокль и повесил за ремешок на шею. Если бы не сосны, его вполне могло отбросить дальше и убить.