Выпускать из кутузки чокнутую стерву Владу совсем не хотелось, но обещание, данное председателем комиссии, что тот будет держать ее на корабле, вынудило его согласиться. К тому же заниматься обеспечением арестованной всем необходимым, начиная от пищи и заканчивая посещением туалета, было слишком хлопотно. Эти функции разведчику пришлось возложить на Сару. Крупную, неимоверно сильную вдову, имевшую огромный опыт по усмирению буйных.
Ее покойный муж, сосланный на планету за пьяную драку, и здесь пытался вернуться к привычному образу жизни, регулярно напиваясь и пытаясь пустить в ход кулаки. Но Сара, к тому времени уже успевшая побывать и докером, и матросом грузового судна, и наемницей, запросто пресекала подобные попытки, регулярно отправляя незадачливого супруга в нокаут. Правый крюк у нее был просто убойный.
Отперев дверь подсобки, где содержалась арестованная, Влад жестом указал председателю комиссии на вход, молча предлагая самому разбираться со своими кадрами. Вздохнув, председатель решительно распахнул дверь и не терпящим возражения тоном приказал:
— Присцилла, выходите. Но только быстро и молча. Учтите, одно неосторожно слово, и вас точно осудят. Шериф, — повернулся он к Владу. — Я вам обещаю, что больше вы этого человека не увидите.
— Прекрасно. Вы знаете мои условия, господин председатель. Держите эту стерву на привязи и в наморднике, а я нигде не упоминаю об этом инциденте, — решительно ответил Влад.
— Да как… — завелась было баба.
— Молчать! — рявкнул председатель, перебивая ее. — Ваша несдержанность и так стоила нам слишком дорого.
— Что вы имеете в виду? — растерялась опальная психологиня.
— Я буду вынужден поднять вопрос о вашей замене. Своим поведением вы дискредитируете комиссию Лиги. На этот раз мне удалось договориться с местными властями и замять эту историю. Но подумайте, что будет, если в Лиге станет известно, что в состав комиссии входит человек, имеющий судимость за нетолерантное отношение к жителям пограничных планет? Поэтому вы сейчас молча сядете в челнок и отправитесь на корабль, где немедленно подадите прошение о вашей замене по состоянию здоровья. Это все, что я могу для вас сделать в такой ситуации.
Понимая, что серьезно влипла, психологиня покорно поплелась к выходу на летное поле. Проводив ее мрачным взглядом, председатель комиссии повернулся к разведчику и, вздохнув, спросил:
— Когда вы сможете собрать всех детей? Я бы хотел покинуть вашу планету как можно скорее. У нас еще очень много дел. Нужно подготовиться к тяжелому разговору с вашими соотечественниками.
— А они-то вам чем не угодили? — удивился Влад. — Империя растет, процветает, и даже может себе позволить помогать таким захолустным планетам, как наша.
— Это все прекрасно, но такая помощь принуждает жителей планет, получивших статус свободных, принимать не только помощь империи, но и ее правление. При этом они не имеют возможности свободного выбора.
— Чушь собачья, — не удержавшись, фыркнул Влад. — Среди поселенцев куча народу из самых разных секторов Галактики, и каждый из них может самостоятельно выбирать: жить здесь, подчиняясь новым правилам, или уехать, чтобы пользоваться своими правами в другом месте. К тому же никто и никогда не навязывал нам правил управления планетой. У нас, например, все до смешного просто. В каждом поселке было проведено собрание поселенцев, которые выбрали из своей среды двух представителей. И те осуществляют все административное управление. Потом все эти делегаты собрались и выбрали из своей среды троих представителей планеты, на которых ложатся заботы по управлению планетой и вопросы внешних сношений. Чем это не самая настоящая демократия?
— Пожалуй. Грубо, но очень похоже, — подумав, кивнул председатель. — Но все ваши внешние сношения ограничены общением только с империей.
— Неправда. Вы же здесь, — рассмеялся Влад. — А если быть серьезным, то я уже говорил вам. Окажись ваши бизнесмены расторопнее, и все могло бы повернуться совсем по-другому.
— Но почему сейчас вы не хотите изменить такое положение?
— Да потому, что они не приезжают, — развел руками Влад.
Понимая, что в этом споре он проиграл, председатель возмущенно фыркнул и, развернувшись, стремительно зашагал к челноку. Разведчик вернулся в свой кабинет и, включив комплекс связи, вызвал непосредственное начальство. Требовалось доложить о начале проведения операции под кодовым названием «Изгнание бесов». Именно так эту комиссию окрестил сам разведчик, в очередной раз жалуясь на усталость от бесконечной говорильни.
Дождавшись ответа Кудасова, разведчик вежливо поздоровался и, быстро доложив о передаче арестованной, мрачно спросил:
— Виктор Алексеевич, а детей нам обязательно с ними отправлять?
— А что тебя не устраивает? — не понял граф.
— Не знаю, — покачал головой разведчик. — Можете посмеяться надо мной, но чует мое сердце, что-то тут не так.
— Зная о твоем чутье, и не собираюсь, — очень серьезно ответил Кудасов. — Но эти проверяльщики оказались не так просты. Вчера на высочайшее имя пришел запрос о разрешении на перевозку ваших детей.
— А империя-то тут при чем? — не понял Влад.
— Все просто. Официально вы являетесь свободной планетой, и ввоз большого количества детей иного государства должен быть официально разрешен.
— Бред. Все эти дети по праву усыновления являются подданными империи, и разрешение на посещение страны им просто не требуется, — решительно возразил разведчик.
— О черт! А ведь точно. Как же иначе они могут претендовать на льготное обучение? — схватился за голову Кудасов. — Все. Точно, на пенсию пора. Элементарные вещи упускать начал. Но теперь уже ничего не исправишь. Его величество сегодня утром дал разрешение на перевоз детей.
— Плохо, — проворчал Влад, резко помрачнев. — А может, сказать им, что поселенцы решили отказаться? Проверить-то они все равно не сумеют.
— Я же говорю, поздно уже. Нам с тобой только международного скандала не хватает для полноты счастья. Тебе проблем мало? Так я еще подкину, — с каким-то злым весельем сказал Кудасов.
— Что там еще на наши головы? — не удержался Влад.
— Помнишь, в команде террористов, которых у вас арестовали, среди выживших одна баба была?
— Ну, помню, — настороженно протянул разведчик.
— Вот она, после психокоррекции и полного сотрудничества с нашим ведомством, выбрала для дальнейшего проживания вашу планету.
— Вот только террористов мне тут на проживании и не хватало.
— Я же сказал, после психокоррекции. Так что теперь она не опасна. Девка молодая, здоровая, грамотная. Пристроишь ее к делу какому-нибудь. Обживется, глядишь, и замуж выскочит, а там уже не до терроризма будет.
— Спасибо, успокоили, — фыркнул Влад. — У нас тут и так женщин больше, чем мужиков. Благо пенсионеры начали приезжать. Хоть как-то положение выравнивается. А тут опять баба.
— Не ворчи. Ну не могу я ее на другие планеты отправлять. Там уже давно все отработано, а самое главное, налажена связь с внешним миром. А нам надо, чтобы на какое-то время побыла в изоляции от бывших «соратников». Убьют ее, если узнают, что она на поселении находится.
— Ладно, присылайте. Запихну куда-нибудь на другой континент, от космопорта подальше, — вздохнул разведчик, махнув рукой.
— Тоже правильно. Когда собираешься детей отправлять?
— Завтра начну погрузку. Всех детей уже в поселок привезли, так что за день управимся, — помолчав, нехотя ответил Влад.
— Ладно, подполковник, не кисни. Бог не выдаст, свинья не съест. Может, еще и обойдется, — улыбнулся Кудасов, заметив его реакцию.
— Вашими бы устами, — не остался в долгу разведчик.
— Вот и договорились, — рассмеялся граф. — Все, подполковник. Как закончишь с детьми, сообщи. До связи.
— До связи, — вздохнул Влад, отключая связь.
Ему смертельно не хотелось доверять детей этим пришлым, но выхода не было. Заперев кабинет, разведчик уселся в свой снегоход и, запустив двигатель, не спеша поехал домой. Нужно было сообщить поселенцам о начале погрузки и уговорить жену не впадать в депрессию по поводу отъезда единственного сына.
Дома он был встречен радостными воплями Боба, уже неделю находившегося в состоянии эйфории от предстоящей поездки, и грустными глазами Лины, смотревшими на него с явной укоризной.
Делая вид, что ничего не замечает, Влад выпил чаю и, усадив жену рядом, тихо сказал:
— Значит, так, милая. Завтра погрузка. Больше тянуть нельзя.
— Влад, он же еще маленький, — вздохнула Лина.
— Забыла, как этот маленький в прошлом году снегоход угнал? — усмехнулся Влад, пытаясь отвлечь жену от грустных мыслей.
— А может, отложим еще на год? — зашла женщина с другой стороны.
— Лина, у меня самого от этой истории сердце не на месте. Но документы уже отправлены, и менять что-то поздно.
— Надо еще подумать, — уперлась женщина.
— Чего тут думать? Хочешь, чтобы он до собственной старости за твою юбку цеплялся? В конце концов, решать, конечно, тебе, только учти, подать документы на льготное обучение можно только два раза. А потом — на общих основаниях. Не думаю, что став взрослым, он скажет тебе спасибо за упущенную возможность.
— Возможность чего? — насупившись, спросила Лина.
— Возможность выучиться и стать серьезным человеком. Или ты хочешь, чтобы он вместо подписи в своих бумагах крестики ставил, как совсем неграмотный?
— А разве такие есть? — растерялась женщина.
— Сколько угодно. В трущобах, потому что договор на аренду жилья прочесть не могут. И в платежной ведомости отпечатком собственного пальца расписываются, потому что карточкой пользоваться не могут по причине неграмотности.
— А я могу с ними до империи слетать? Чтобы посмотреть, как там и чего будет? — неожиданно спросила Лина.
— Можешь. Оформлю тебя как сопровождающее лицо от планеты, — подумав, кивнул Влад. — А обратно со сменными экипажами прилетишь.
— Правда? — сразу просияла женщина. Даже в комнате светлее стало.
— Правда. Завтра тебе все бумаги выпишу, и вперед.
— Тогда я собираться побежала, — метнулась она через комнату испуганной ланью.
— Куда это мама так понеслась? — спросил озадаченный Боб, глядя ей вслед.
— Вещи собирать. Она вас до империи сопровождать будет, — усмехнулся Влад.
— Ну вот. А я думал, пока летим, корабль как следует осмотрим, — откровенно огорчился мальчишка.
— Успеешь еще насмотреться, — усмехнулся Влад. — Придет время, они тебе по ночам сниться будут. А пока лучше с мамой побудь.
— Я уже взрослый. Чего это я за женскую юбку держаться буду? — надулся сорванец.
— Ты где таких выражений нахватался, паршивец? — ахнула Лина, входя в комнату.
— Слышал, как мужчины в порту разговаривали, когда про обучение узнали, — нехотя признался мальчишка.
— Уши у тебя, как у зайца, длинные, — рассмеялся Влад. — Слышишь то, чего тебе слышать совсем не надо.
— Ладно, Боб. Пойди, погуляй. Нам с Владом поговорить надо, — неожиданно скомандовала Лина.
— Да ладно, целуйтесь, — отмахнулся сорванец, ужом выскальзывая за двери.
— Вот ведь паршивец, — ахнула женщина, заливаясь румянцем.
— Нормальный, здоровый мальчишка, — рассмеялся Влад, привлекая к себе жену и с удовольствием приводя в жизнь предложение сына.
— Погоди. Мне и вправду нужно тебе кое-что сказать, — проворковала Лина, едва отдышавшись после долгого поцелуя.
— Слушаю, — вздохнул Влад, нехотя отвлекаясь от столь интересного занятия.
— В общем, мне… у меня… я… У нас будет ребенок, — собравшись с духом, выпалила Лина.
— Шутишь?! — ахнул Влад, всматриваясь ей в глаза не верящим взглядом.
— Правда. Два месяца уже, — потупившись, улыбнулась женщина.
— Так чего же ты краснеешь? Это же здорово! — завопил Влад, подхватывая жену на руки и начиная кружить ее по комнате.
— Уронишь, сумасшедший! — счастливо запищала Лина, изо всех сил прижимаясь к его груди.
— Погоди. А как же ты тогда полетишь? Там же перегрузки! — вдруг спросил Влад, резко остановившись.
— Да какие там перегрузки? — отмахнулась Лина. — Это здесь, когда ведра с водой да дрова таскаешь, перегрузки.
— Ты с ума сошла! Какие ведра, какие дрова?! Чтоб ничего тяжелее кастрюли поднимать не смела, — зарычал Влад, сообразив, о чем она говорит.
— Не глупи, Влад. Я же не больная. Подумаешь, беременность! Здесь все женщины до последнего дня со всеми делами сами управляются, и ничего.
— Что значит, ничего? — спросил Влад, окончательно сбитый с толку.
— Это там, в большом мире, бабы настолько дохлые, что даже ребенка толком выносить не могут. А мы тут другие. Мы сильные, — с неожиданной гордостью ответила Лина и, помолчав, добавила: — И не вздумай меня отговаривать. Я все равно полечу. И сына тебе рожу. Так что теперь ты у меня точно не отвертишься.
— И не собирался, — рассмеялся Влад, нежно целуя ее в нос.
Ксеноброн Альказ был приятно удивлен, когда к вечеру следующего дня в их каюту ввалился капитан Максвелл и сообщил:
— Не знаю, как вам это удалось, но этот чернозадый зверь уже прислал вашу покупку. Вам нужно пройти в трюм, чтобы проверить ее, получить нужные инструкции и рассчитаться.
— Вы уже приготовили металл для оплаты? — спросил техножрец, легко поднимаясь на ноги.
— Да, но у меня возник один вопрос, — помолчав, осторожно ответил пират.
— Спрашивайте, — разрешил Альказ, на всякий случай становясь так, чтобы иметь возможность нанести удар.
Заметивший его маневр техножрец плавно переместился в узкий простенок, где его не смогли бы достать выстрелом из ручного оружия мягкотелых.
— Прежде чем вы приступите к оплате своего заказа, хотелось бы знать, что получу я?
— То, что мы вам и обещали. Полный возврат вашего металла и прибавку за оплату вашей помощи в этом деле, — решительно ответил Альказ.
— Какую именно прибавку? — поспешил уточнить пират.
— Думаю, трех слитков будет достаточно, — вступил в обсуждение верховный.
— Нет, этого мало, — упрямо набычившись, ответил изгой.
— Сколько вы хотите? — подумав, спросил Альказ.
— Десять слитков, — сделав глубокий вздох, ответил пират.
— Три, — высказался верховный.
— Семь, — нехотя уступил пират.
— Пусть будет пять, и закончим на этом, — подвел итог торгу Альказ, вскидывая руку с расставленными когтями.
Сообразив, что больше ему не выторговать, пират кивнул и, отступив от двери, вышел из каюты. Переглянувшись, ксеносы последовали за ним. Отключив переводчик, верховный тихо спросил:
— Почему ты не стал торговаться?
— Этот изгой нам еще пригодится. Купленного сегодня оружия слишком мало для серьезной войны. И до того как она начнется, нам придется повторить эту операцию. И в этом он нам поможет, если будет чувствовать свою выгоду. Жадность — его слабая точка, и именно ею я хочу воспользоваться.
— Ты прав, — кивнул верховный. — Делай, как сочтешь нужным. Металлом я тебя обеспечу.
— Благодарю, — чуть склонив голову, ответил Альказ.
— За что? — не понял верховный.
— За доверие и веру в мой талант стратега, — пояснил Альказ и, кивком указав собеседнику на изгоя, который уже начал настороженно оглядываться, включил переводчик.
— Капитан, не стоит так переживать за свой металл, — сказал он, догоняя пирата. — Это далеко не последняя подобная операция, и вы сможете очень серьезно пополнить свой запас, если не станете делать глупостей.
— По-моему, я сделал для вас все, что было в моих силах, — пожал плечами пират. — И не моя вина, что нужное вам оружие можно купить далеко не у всех торговцев.
— Понимаю, и даже не собираюсь обвинять вас. Более того, я буду настаивать, чтобы на следующем задании мне разрешили воспользоваться именно вашей помощью, — сказал Альказ, подливая елей лести на израненную жадностью душу пирата.
— Надеюсь, это не просто слова, — скупо усмехнулся изгой, но ксеноброн успел заметить, как алчно сверкнули его глаза.
— Кажется, у вас еще не было повода жаловаться на мою честность, — ответил Альказ, делая вид, что обиделся.