Рядом трусил Гамми. Мишка рос с поразительной скоростью, так что с поиском брони были понятные сложности. В конце концов сошлись на двух широких браслетах из неизвестного минерала. Изделия светилось мягким зеленым цветом, демаскируя ночью и не позволяя мелкому сотворить очередную глупость. Главное же, что браслеты заботливо подстраивались под толщину конечности носителя и трепетно заботились о его выживании. В ответ требовалось лишь одно — убивая разумных мысленно произносить фразу: «Близнецам посвящаю». Ну или хотя бы не чураться ближнего боя и убедиться, что кровь обильно смочила пористый камень. Передавший инструкции продавец лишь пожимал плечами, но цену особо не ломил. На одной подзарядке браслет отлечивал порядка сорока тысяч хитов, после чего — впадал в голодную спячку.
Дополнительно для Гамми прикупили бронированную плиту плоского рюкзачка, с активным генератором силового щита от неизвестного нам ховер-танка «ТХ 225 Захватчик». Дроид-торговец энергично пищал морзянкой и понять его было непросто, но заклинание «Суть предмета» позволило разобраться в техногенной броне. Штука мощная, даже в солнечной короне выдержит пару секунд. Одна беда — работать будет не везде, не всегда, и не факт — что так, как ожидается. Физика миров Древа разномастна и нестабильна.
Следующим в колонне на крылатой белоснежной кобылке-лебере рысил Авось. Лебера отличает не только специфическая лебединая внешность, но и лебединая верность. Этот конь будет с тобой до самой смерти, и не предаст никогда. Для бога стратегического планирования последний пункт был очень важен и позволял выстраивать схемы будущего с меньшим количеством случайных факторов. Авось особо обновками не хвастался. Я заметил лишь сапоги с нервно подрагивающими крылышками и свежие руны на сверкающей бафами стали клинка.
Элкил выбрал маунта себе под стать. Могучий черный фестрал, отлично летающий, обожающий мясо и требующий к себе уважения. Увидеть фестрала могут лишь те, кто видел смерть. Но с богами это просто. Большинство из них смерть не только наблюдали, но и не раз с ней бухали. Боги смерти одни из самых популярных на Древе. Раздави муравья — и десяток бессмертных на площади начинают активно крутить головой. Откуда мол упала капелька энергии?
Фейка порхала над головой, сверкая бриллиантовым козырьком магического визора. За устройство, выполненное на грани гениальности мастерами ювелирки, кристалловедения и техноартефакторики, просили его вес в адаманте.
— Сейчас такое уже не делают. Работа рук ушедшего поколения богов. Тех, что видели Древо высотой всего в десяток ярусов. Берите, нового завоза не будет… Ну а что размер мелкий — так под фей создавалось. Некогда самая популярная раса на Древе. Любил Творец летуний, ох любил.
Пришлось брать, пересчитывая адамант в мифрил по грабительскому курсу. Но возможности устройства перевешивали обиды надувшегося хомяка. Визор вскрывал линии силы, включая божественные намерения. Подсвечивал возможные места засад, узловые точки судьбы, обладал полуразумным блоком интуиции. В целом — вещь реально полезная. Немного дисциплины — и фейка превратится в реального разведчика, а не в порхающее бьюти-недоразумение.
Ну а Сиреневый с Дурином… Эти два обозника предпочитали уют стен Чертогов. Один наводил порядок на складах, раздражая своим бурчанием вновь расплодившихся сторожевых пауков. Второй обустраивал сами Чертоги. Наращивал стены, возводил защитные контуры, облагораживал интерьер помещений из-за чего постоянно ссорился с Бэрримором, занявшим артефактное ложе в бункере управления и принявшим на себя обязанности духа-хранителя.
Достигнув площади, я перебросился парой слов с божественным Мастером Иллюзий. Десяток золотых, наполненных силой монет сменили хозяина и вокруг нас нетерпеливо затоптались семь копий нашего отряда. Абсолютно идентичных, повторяющих все наши движения и выдерживающих довольно глубокую проверку на реальность.
Даю отмашку — и семь клонов с тяжелым взглядом серых глаз призывно машут рукой. Колонны расходились — каждая в свои городские ворота, которых насчитывалось ровно восемь. Если за нами следят — то перед наблюдателями стала непростая задача — за какой из копий следовать? Повесить на нас маячок будет не просто. Помимо личных защит один из демонических стражей бафнул нас служебным «Отводом глаз». Минорное нарушении инструкций, но чего не сделаешь ради шанса на возвышение? Даже демоны мечтают о лишней паре крыльев…
Мы двинулись через северо-западные ворота. Маунты рысили под ускорением, фейка вовсю давила на крылья. Крейсерская скорость отряда под пятьдесят кэмэ в час. Оптимально, для сохранения контроля над окружающим пространством. Можно втопить и больше, но шанс влететь на всех порах в ловушку того не стоил.
Выбранный нами путь не был кратчайшим. Слишком уж это предсказуемо. Средневековая сота Нулевого располагалась на расстоянии от трехсот до восьмисот километров от границы перехода. Мы шли по маршруту длиной в пять сотен верст. Энергии закаченной в иллюзии хватит часа на три-четыре, так что за это время нужно успеть затеряться на многочисленных дорогах яруса.
Десятичасовой путь вымотал постоянным ожиданием атаки. Буквально через сорок минут после выезда из города противник сделал свой ход. Нас догнал астральный вестник, залитый силой по самые брови и сходу жахнул по фейке тривиальным плазменным шаром. Фея ушла от атаки лихим штопором, полыхнувший щит отвел заряд еще дальше в сторону, а выполнивший свою задачу вестник растворился в астрале. Теперь его хозяин обязательно узнает что наш отряд не иллюзорный.
Мое духовное родство с порталами позволило мне разглядеть туманный след распадающегося пространственного туннеля, оставшегося после прыжка вестника. Слегка психанув, посылаю по трассерному маркеру разрушительный заряд чистой злости. Смертный бы в такой ситуации сглазил бы или навесил простенькое проклятье. А вот злость бога… Слона точно разорвет на дешевую тушенку.
После раскрытия маскировки нам пришлось пойти на риск — дополнительно напитать щиты и пришпорить маунтов, меняя веру на скорость.
Идея срабатывает. А может сказываются новые способности фейки, использующей визор и ведущей нас неочевидными тропами. Крылатая раз за разом соскальзывает с магистральных дорог, переводя нас на едва заметные тропинки густой сетью покрывающие пространство между сотами.
Добравшись до стены, прикладываю к ней руку. Не знаю какова толщина коры Древа, но мне прямо чудится как подрагивает вечная древесина под моей ладонью и как ревет с той стороны голодный Хаос. Убедившись, что интерфейсы перехода возникли перед моими глазами, убираю руку и даю команду на короткий отдых. Безопасней чем на Нулевом уже не будет, а впереди и вовсе — неизвестность.
Фейка взлетает под самый потолок где и зависает едва заметной точкой в плотных потоках восходящего воздуха.
Авось спешит прогуляться по нашим следам, страстно желая заложить пару сюрпризов для наших преследователей. В обычную ловушку вряд ли кто попадется, дураки миллионы лет не живут. Но Ав спланировал нечто реально интересное — многоступенчатый конструкт, блоки которого он сбрасывает по дороге. Не фонящие опасностью они липнут на врага, постепенно собираясь в кучу и складываясь в щитобойную руну «Кумулос», руну отрицания «Дахо» и руну памяти «Мезо». По идее, попавшему под комплексное воздействие конструкта должно стереть воспоминания за довольно продолжительный период. Развернувший перед нами магосхему Авось, даже удостоился одобрительно вскинутой брови от Элкила.
Сиреневый споро расставлял на скатерти скромный походный ужин. Уже готовые салатики, закуски, первые блюда и гарниры. Всего — сорок четыре серебряные вазочки, что для богов реально не много. Скатерть самобранка хранила в себе двенадцать тонн готовых блюд, при том что домовой регулярно пополнял коллекцию, готовя в свободные минуты для души и от души.
Я ухватил шкворчащий жиром шашлык из вырезки неизвестного мне зверя. Сдирая идеальными зубами мясо, задумчиво смотрел на кору Древа, густо покрытую отпечатками ладоней богов, совершавших ранее переходы из этого места.
Трехпалые, четырех, пяти и шестипалые… Крохотные — как след ящерицы, и огромные, как лапа дракона. Следы копыт и когтей, крыльев и щупалец, манипуляторов и силовых жгутов. За миллиарды лет отпечатки наслоились друг на друга, смазываясь и теряя четкие очертания. Я же мысленно похвалил мудрого Творца, создавшего столь хитрый механизм подпитки Древа энергией. ОН мог бы создать обычные лестницы, но нет. Пространственные щиты пропускали только после щедрого доната в сотню тысяч совушек. Заодно фильтруя нищебродов, спекулянтов и прочий мигрантский трафик. При таких расценках особо не побегаешь. А уж всяким там божкам места или локального события — и вовсе не светят частые переходы. Для высшей мелочи важна каждая медная совушка, доставшаяся от сиволапого крестьянина, покрошившего на камень сухарь или сдувшего пивную пену «в благодарность хозяину леса».
Вот и мне сейчас придется выложить пятьсот тысяч за богов пантеона, десятку за Дурина и его леди, плюс трешку за Бэрримора. Спасибо за скидку для смертных, хотя армию с собой все равно не проведешь. Разоришься, как при межзвездных перелетах.
Пожрамши и заминировав место стоянки, мы вновь укутываемся щитами и совершаем переход.
Вжух!
И реальность вокруг меняется, забрасывая нас на новый ярус и награждая малым достижением: «Мамкин путешественник — посещено 4 макро-локации из 162».
Первый ярус. В некоторых вещах он даже примечательней нулевого.
Сюда поднимаются нубы-оптимисты, здесь же они примеряют рабские ошейники и отсюда падают на минуса.
Тут, вцепившись в фундамент зубами, бьются за место под солнцем те, кто хочет жить на «плюсах». Отступать им некуда, за спиной — Ноль и жадные до неудачников минусовые.
На первом можно все то, что запрещено ярусом ниже. Здесь нет стражей, зато есть Рынок Слез, на котором можно купить божественных рабов, превращенных в шлюх императриц, фиал из нерушимого стекла, разъедаемый изнутри плененной искрой Хаоса. Артефакты, стирающие миры, способные уничтожить целый лист и даже повредить ветвь.
Творец такого не одобряет, но из-за своей сути — не может противиться. ОН дал нам свободу выбора, и сам же вынужден подчиниться собственному правилу. ОН может осудить, может наказать, но не может запретить. Кстати, Хаос точно такой же. Любой запрет — это уже правило, признак системы и порядка. Так что в чем-то силы-антагонисты схожи.
Нас выбросило на склоне оплывшего песчаными волнами бархана, в десятке километров от единственного города яруса. Здесь уже никто не заботился об удобстве богов разных планов, нарезая уровень на микроклиматы и мирки-соты.
Голубой плазмоид солнца жарил на плюс пятьдесят в тени и за день запекал живого коня в собственной шкуре. Злой ветер драл неприкрытую кожу мелким песчаным наждаком. Песочек был не простым — мелкодисперсная пыль битого стекла. Ноги проваливались по щиколотку, видимая глазу зыбь бегала по верхушкам барханов. Пересвеченная картинка бело-синей пустыни простиралась до самого горизонта. Лишь город манил тенью широкой лесополосы и радугой бьющего в небо трехсотметрового фонтана.
Оценив наши удивленные взгляды, Элкил качнул головой:
— Не ведитесь, это иллюзия, хоть и качественная. Заманушка для новичков. Он еще и светится ночью. Маяк, на который со всей пустыни сползаются нубы. Где их умело раздевают и пристраивают в стойло.
— В какое стойло? — обдав нас приятным ветерком поинтересовалась зависшая над головами фея. В ее руке трепыхалась огромная стрекоза, у которой она неожиданно с хрустом откусила голову. — Вкусно! — заценила крылатая, слизнув острым язычком каплю синей жижи брызнувшей из уголка рта.
— Лучше тебе не знать… Эта информация для богов сто восемьдесят плюс. — отмахнулся Элкил и отойдя в сторону, вызвал фестрала.
Норовистый конь не любил сутолоки и хватал острыми зубами всякого кто оказывался слишком близко. Мои щиты ему прокусить не удавалось, но фестрал не терял надежды и раз за разом синтезировал новую кислотную составляющую слюны.
— Это да, маленькая… Всяк обидеть норовит… А мне ведь всего сто сорок годиков… — фейка неожиданно согласилась и шмыгнув носом затемнила визор, пряча от нас глаза.
Придавленный жарой мозг медленно переваривал услышанное. Фейке едва век стукнул? По меркам бессмертных — она реально ребенок… И чего она вдруг носом захлюпала? Летунья ведь по жизни главный источник оптимизма нашей циничной и многое повидавшей в жизни банды.
— А вот это что? — призвавший лебера Авось заботливо подкармливал коняшку сухой летающей рыбой, а заодно указывал пальцем на вершину бархана.
Там возвышался полосатый столб, с ярко сверкающей над ним голограммой.
Новичок! Это место смертельно опасно! Активируй красную руну на столбе, стань на портальную площадку в основании маяка и ожидай разового портала в город. Помогать слабым — наша святая задача!
Заботливая администрация города Бесконечных Возможностей.
Элкил забросил в пасть фестралу горсть деликатесного праха со святого погоста и вновь качнул головой:
— Очередная ловушка. Портал-то сработает, но счет за спасение тебе выставят такой, что ближайшую тысячу лет ты проведешь в этих песках, заряжая камни силы своим спасителям. Здесь вообще все заточено на то, чтобы развернуть нуба в город. Крупнейшее поселение боголовов на всем Древе. Где еще перехватывать нубов, как не тут? Так что готовьтесь, дорога не будет простой.
Понятливо кивнув, мы уплотнили щиты и сверившись с чувством пространства, двинулись на запад, подставляя затылки яркому солнцу. До ближайшей зоны перехода было не особо далеко — порядка ста двадцати километров.
Идти было не просто. Ноги маунтов все глубже погружались в песок. Подпитка силой помогала, но гадкий песочек открывал перед нами все новые и новые свойства. Стеклянная масса жадно тянула магию, буквально впитывая ее как воду. Кастовать было можно, но… реально дорого.
Солнце высасывало силы. Ветер бросал в лицо тонны песка и уже через сотню метров до блеска отполировал наши доспехи. Неторопливо передвигающиеся по пустыне столбы торнадо зажимали нас словно наделенные разумом и заставляли менять маршрут на все более неудобный. Вскоре я сдался и затемнил верхнюю часть маскировочного купола, добавил ему плотности, а затем и вовсе, создал внутри комфортный микроклимат. Нахохлившаяся фейка объявила погоду нелетной и ехала у меня в капюшоне. Ну а возмущающегося Гамми мы силком закинули в Чертоги. Слишком тут опасно для мелкого мишки. Не стоит заигрывать с судьбой и злоупотреблять воскрешением. Пустота всегда возьмет свою плату. Хоть кроху памяти — да отберет.
Какой-то дух пустыни, оказавшийся внутри купола и разглядевший наш отряд, счастливо подбросил в воздух тучу песка и прикрывшись поднятой пылью рванул к городу.
Элкил резким движением руки запустил в духа комок силы. Круговерть песка замедлилась, но продолжила движение черпая жизнь из родной стихии. Бог зла удивленно хмыкнул и добавив веры ударил вновь, оконательно развеивая бессмертную сущность.
— Стучать бежал. Здесь под песком — тысячи пентаграмм призыва и россыпь следящих артефактов. Посматривайте по сторонам, не зевайте. Рано или поздно — чей-то сторожок мы зацепим. Но чем позднее — тем лучше.
Элкил в своем безразмерном плаще смотрелся в пустыне довольно таки органично. А вот щегольский Авось на тонконогой крылатой лошадке — явно страдал.
Я не выдержал:
— Братва, может вы в Чертогах спрячетесь? А я как доберусь до зоны перехода дам вам знать?
Реакция ожидаемая. Возмущение и непонимание. Перекладывать ответственность за свою жизнь на кого-то другого мои спутники не привыкли. Да и вместе у нас больше шансов выжить, зря я решил полиберальничать.
Под ногой сверкнул полированной сталью отрубленный манипулятор кого-то из технобогов. Механические пальцы сжимали мертвой хваткой чью-то высушенную мошонку, опознаваемую интерфейсом как редчайший крафтовый ингредиент божественного уровня. Не стесняюсь, закидываю в инвентарь. Доберусь до дома — порадую крафтеров альянса. Вот парни офигеют от открывшегося доступа к рынкам божественных ресурсов! В принципе, на нулевом я видел несколько отрядов смертных из свиты Высших. Экипированны так, что интерфейс уважительно подсвечивал короткоживущих как «богоборцев».