Услышав звук открывающейся двери, Вела подняла голову. Судя по сияющему виду мужа… Она вздохнула:
– Добился своего?
Жорот кивнул, улыбаясь.
– Инициация Карты послезавтра.
– Значит, вечеринка через два дня. Так?
– Скорей всего, – он мягко обнял Велу, коснулся губами ее виска.
Она раздраженно высвободилась и, передернув плечами, выш-ла из кабинета.
Жорот, рассеяно присев на край стола, задумался. Его реше-ние покинуть Клан автоматически означало развод с Велой.
Они прекрасно подходили друг другу – и внешне, и характе-рами. Когда Жорот с Велой появлялись где-нибудь вместе, их обязательно провожали взглядами – высокий мужчина с тяжелыми чертами лица, в черной мантии, длинными темными волосами, собранными в хвост, и изящная женщина, походящая на эльфа в своих воздушных одеждах, с рассыпанными по плечам локонами цвета спелой пшеницы. Когда же колдунья переходила в мужскую ипостась, она с сожалением расставалась с полупрозрачными платьями, переходя на эффектные брючные костюмы. Как-то Вела призналась Жороту, что единственное, что ее не устраивает в мужской фазе – невозможность носить любимые наряды.
По характерам соотношение было приблизительно таким же – невозмутимо-спокойный, основательный Жорот уравновешивал рез-кость и порывистость Велы. Когда требовалось принять решение мгновенно – интуитивно, а не логически – Вела брала инициативу в свои руки. Жорот же никогда не спешил с выводами, но если приходил к каким-либо, сдвинуть его было нереально.
Их отношения длились больше века и никто не имел причин для недовольства. До тех пор, пока он не сообщил ей о том, что собирается добиваться статуса "выездного".
Вела сначала подумала, что он шутит. Когда же поняла, что Жорот серьезен, решительно высказалась, что не собирается иметь ничего общего с этой авантюрой.
– Я тебя не понимаю. Тут у тебя перспектива профес-сионального роста. И условия, чтобы реализовать свои способ-ности по максимуму, не озабочиваясь личной безопасностью или необходимостью выживания. А кем ты будешь снаружи? Еще одним сомнительным фокусником?
– Видишь ли… Тут я ощущаю себя тепличным растением. Считаешь, что отсутствие внешних раздражителей способствует профессиональному продвижению? Сильно сомневаюсь. Начинаешь всерьез заниматься чем-либо именно тогда, когда осознаешь ог-раниченность времени…
– И другие препятствия, – язвительно закончила Вела. – Дело твое. Что ты хочешь от меня? Или соблаговолил поставить меня в известность только из вежливости?
Жорот спокойно взглянул на женщину:
– Мы в официальном браке, не забывай.
– Надеюсь, это не значит, что я обязана поддерживать твое сумасшествие?
– Хотя бы не мешай.
Женщина задумалась – сообразив, что он хотел сказать.
– Ага. Если я буду протестовать, тебе почти наверняка не дадут "добро" на выезд?
– И я уеду просто так, – кивнул колдун.
Вела знала мужа. Поставив перед собой цель, он всегда шел до конца. Ей нравилась эта его черта, хотя Вела осознавала, что в один прекрасный момент его упертость может обернуться против нее. Что ж. "Предупрежден – значит вооружен". Жорот был хорошим мужем, но все кончается… Иначе ничего не могло бы начинаться, не так ли?
– Если я соглашусь "держать" твою Карту, этого будет дос-таточно?
Картой назывался "живой" отпечаток личности уезжающего, который принимал на себя маг, остающийся в Клане. В случае смерти "отпускника" к магу, держащему Карту, приходил посмертный отпечаток, обладающей всей информацией, которую имел отпускник на момент смерти. С помощью этой информации выяснялась причина смерти, и ее виновник, если таковой имелся, карался специальной Службой Клана – иногда по официальным каналам, а чаще виновника находили мертвым. Причем рядом с трупом Служба Клана всегда оставляла знак, объясняющий, за что убит этот человек.
Обычно в таких случаях в Службу Клана слали запрос и, при официальном подтверждении причины мести, прекращали дело. Поскольку убитый сам дурак, нечего было с Клановцами связываться…
Жорот спокойно кивнул:
– Более чем.
Он предугадывал подобный ее поступок и даже рассчитывал на него. И одновременно отдавал себе отчет, что Вела не будет в вос-торге от происшедшего… Так оно и оказалось.
Но, несмотря на это, женщина подтвердила перед комиссией свою готовность "держать" Карту мужа. За два с лишним месяца Жорот ухитрился подготовить все бумаги. Хотя его до сих пор не покидали сомнения, стоил ли ре-зультат таких усилий. Впрочем, это он сможет определить только лет через восемьдесят…
Утром в назначенное время Вела пришла в кабинет к мужу. Перед тем, как запустить портал к Мастеру Карт, она вдруг с лукавой улыбкой обняла Жорота.
– Зря ты ко мне ночью не зашел…
– Я думал, ты не в настроении, – удивленно отозвался тот.
– Ничего, зато сегодня… – мечтательно пробормотала Вела. – Карта сильно прод-винет меня по циклу. Так что провожать тебя будет уже Вел.
Новость Жороту понравилась. Он охотнее имел дело с мужс-кой ипостасью Велы…
Соответственно своим предпочтениям.
Проводы удались на славу. Но все это сейчас осталось где-то далеко, в привычном мире Клана.
Жорот впервые в жизни перемещался между планетами не с помощью портала, а в космическом корабле – он уже был на тер-ритории, удаленной от Клана и сеть магических порталов практически сошла на нет.
Колдун с любопытством смотрел на панораму звездного неба через специальные иллюминаторы. Впечатляюще, ничего не ска-жешь…
Негромкий разговор заставил Жорота обернуться. От двери к иллюминаторам приближалась молодая пара. Покидать смотровую площадку не хотелось, но колдун, небрежно кив-нув новоприбывшим, собрался уходить – вряд ли молодые люди сильно восторгались его соседством, а по этическим правилам Клана он не мог столь явно игнорировать интересы присутствую-щих.
Но Жорот тут же получил подтверждение, что сейчас он не в Клане.
Молодой человек негромко, но все же достаточно возвысив голос, чтобы фраза донеслась до колдуна, сказал:
– Этот длиннополый не хочет даже находиться рядом!
Жорот обернулся и, приподняв брови, заметил:
– Вы ставите под сомнение мое право свободного перемеще-ния?
Парень, явно не обремененный интеллектом, наморщил лоб, что отвечало, вероятно, напряженному умственному процессу. Де-вушка с обожанием смотрела в рот своему спутнику и враждебно – на колдуна.
Жорот, подождав еще, усмехнулся и вышел. …Вечером того же дня колдун возвращался в свою каюту из кают-компании. Он рассеяно скользил взглядом по овальным, пе-сочного цвета дверям, отличающимися только номерами. Остано-вившись перед своей, прижал ладонь к замковому определителю. Вдруг все вокруг заволокло темнотой, и он провалился в беспа-мятство.
Очнувшись, колдун понял, что лежит на полу в своей каюте. Он попытался ощупать раскалывающуюся голову и чуть не закричал – тело отозвалось неожиданно острой болью. С трудом подавил всплеск злобы – рассудив, что раздражение ни к чему ни приве-дет, и постарался успокоиться. Затем, заставив себя припод-няться, огляделся. Он был в каюте один. Сглотнув, (рот был по-лон крови), Жорот встал и, с трудом держась на ногах от тошно-ты и головокружения, добрался до зеркала. На него глянула ра-зукрашенная в фиолетово-зеленые цвета оплывшая маска с узень-кими щелочками глаз… Чего-то вроде он и ожидал.
Жорот осторожно провел ладонями по лицу, снимая опухоль, и второй раз – убирая синяки. Самая большая шишка находилась на затылке – вероятно, она и стала причиной беспамятства. По-том пришлось заживлять мелкие ссадины и сильно разбитую правую скулу. Наконец полученный результат его удовлетворил.
Колдун добрался до ванны, обтер лицо водой и прополоскал рот – одновременно выяснив, что недостает четырех зубов.
Закончив с лицом, Жорот лег на пол и вытянулся во весь рост – расслабляя сведенные судорогой мышцы – вошел в медита-цию, позволив телу самому начать процесс восстановления – это дольше и болезненней, чем косметическая магия, но зато не тре-бует столько энергии.
Наконец колдун почти пришел в норму. Основную часть сил и времени он потратил на восстановление зубов – довольно удачно – правда, десны еще побаливали. Но Жорот, абстрагировавшись от остаточных явлений, сосредоточился, "считывая" следы аур в своей каюте. Чужие ауры, хоть и слегка "потускневшие" – уже часов пять прошло, не меньше – отлично просматривались. Трое.
Жорот хмыкнул. Более стойкий – или мазохичный – субъект занялся бы аурами до "самовосстановления", но колдун терпеть не мог, когда его отвлекали досадные мелочи вроде боли от по-боев.
При этом колдун не смог не поехидничать над собой – до-вольно сложную защиту от магического нападения он не снимал уже десятилетия. Против примитивного же удара по голове, как выяснилось, был абсолютно беззащитен… "Это тебе не Клан!" "Запомнив" ауры, он выскользнул в коридор. Оглядываясь, прикинул, где поджидала засада. Впрочем, в нешироком коридоре, где с трудом могли разминуться идущие навстречу люди, выбор подходящего места был небогат… Точнее, его не было вовсе.
Нахмурившись, колдун стал "считывать" следы аур. На этот раз Жорот использовал отсеивание по интенсивности – чем дольше люди находятся на одном месте, тем сильнее след ауры. Можно было, конечно, отыскать конкретные ауры тех, кто был в его ка-юте, но в таком случае он мог бы пропустить возможных сообщни-ков, которые оставались "на стреме" снаружи. Но в коридоре все следы аур имели приблизительно одинаковую интенсивность – очень слабую, как если бы люди просто шли мимо.
Сотворив пару несложных заклинаний, Жорот вернулся к се-бе. В течение суток-полутора он выяснит, кто его избил… И что?
Короткий мелодичный сигнал уведомил о времени ужина. Кол-дун, который только сейчас понял, насколько голоден, пошел к выходу, предварительно позаботившись о защитных заклинаниях.
В кают-компании Жорот вел себя абсолютно невозмутимо. Пе-рехватив несколько красноречивых взглядов, он презрительно по-думал, что магическую энергию на идентификацию аур можно было и не тратить – все и так на лицах написано…
Виновники сгру-дились возле двух сдвинутых столиков – трое парней и две де-вушки…
На всякий случай он все же проверил ауры, определяя своих противников. К его удивлению, из агрессивной троицы лишь двое были парнями, а последней оказалась одна из дам – с гру-боватыми чертами лица и резкими движениями. Одета компания бы-ла удивительно однообразно – что-то штампованное и наверняка "модное", а по сути безвкусное до безобразия.
Жорот с интересом взглянул на парня, не принимавшего участие в нападении – невысокий, с каштановыми волосами, гор-боносый, он сидел с мрачным выражением лица. Встретившись взглядом с Жоротом, паренек поджал губы и отвел глаза.
– Что, так и будешь стоически-молча залечивать синяки?
Жорот от неожиданности вздрогнул и поднял взгляд. Напротив сидел высокий худой юноша, нескладный, весьма далекий от кано-нов классической красоты, с живыми, умными глазами и темнокаш-тановыми волосами до плеч. Яркая – но явно не дешевая! – ру-башка расстегнута почти до половины, на безволосой груди висела хитроплетенная цепочка с искрящимся темно-алым камнем. Ткань облегающих брюк переливалась из черного в темно-красный. Безы-мянный палец левой руки украшало кольцо с таким же камнем, как на шее, только другой огранки.
Сдержав сакраментальный вопрос "Ты о чем?", колдун молча пожал плечами.
Столики были рассчитаны на троих, но с Жоротом, с начала путешествия, никто не садился. Принимая это, как должное – колдуны частенько вызывали страх – он не ожидал перемен до конца полета. И вот, пожалуйста!
Странный паренек. Слишком странный. Впрочем… колдун бросил быстрый взгляд на собеседника, "прощупывая" его. Аура магии была так беспрецедентно сильна, что Жорот удивленно вздрогнул – несмотря на вид 16-18 летнего юнца, человек, сидя-щий напротив, был, по меньшей мере, вчетверо старше самого колдуна.
Подобный косметический прием использовали все маги – сам Жорот внешне предпочел остановиться между тридцатью и сорока – на деле же ему было почти четыреста. И то, что он не смог сразу почу-ять в собеседнике мага, причем не просто мага, а Старшего – так называли магов, возраст которых перевалил за тысячу, говорило о многом.