Что же я, в самом деле, хочу сказать? Что недостаточно быть гуманным. Нужно уметь беречь то, чего достигли предки. И исцеление нужно всей Земле целиком, а не одному отдельному миру. Фух, - тряхнула головой. Потом ещё раз, - Как меня торкнуло.
- Правильно ли я тебя понял, ты за то, чтобы закрыть проходы между мирами?
- И да, и нет. Если закрыть, проблема не решится, и каждый из миров погибнет изнутри по очереди по озвученным выше причинам, - проговорила я куда спокойнее, - Если оставить открытыми, то они разрушат друг друга. Бесполезно лечить отдельные коленки. Я за то, чтобы лечить всю систему разом!
- Но как?
- Понятия не имею, - пожала плечами. – Я совсем не знаю вашего мира. А в нашем, политика и мир – это отдельные люди и их совесть.
- Отлично. Не слишком много толку, – Иллай усмехнулся. Кажется, он был разочарован.
- Ой, а ты что, думал, я принесла с собой готовый рецепт? Боюсь, его не существует. Мне просто нужно было высказаться. Не бери в голову, - я махнула рукой.
- Но ты говорила так уверенно и правильно. И…
- И ничего, – мне сделалось совсем грустно, и я поджала губу. – Но мы найдем. Надо искать.
Я видела, как его взгляд вспыхнул.
- Тебе не кажется, что мы заболтались?
- Я же обещал тебе весь день, - как-то странно произнес слишком симпатичный наполовину хранитель, наполовину рулуюнг.
- Да брось, слушать мою болтовню? Я могу умничать часами, даже меня саму это порядком утомляет. Не понимаю, как это выдержал ты! – я засмеялась, прекрасно сейчас понимая, что пытаюсь заболтать, прежде всего, себя саму, лишь бы не оставаться наедине со своими неуместными мыслями.
- Я бы с радостью выдержал и больше, - тихо произнес Иллай, - Уж поверь. Но ты права. Нам следует поторопиться.
Мы быстро допили уже остывший чай и двинулись дальше.
Утреннее напряжение совсем испарилось. К тому же Солар разговаривала с нами по очереди, взяв на себя роль коммуникатора.
- Не смей болтать про вчерашнее, мохнушка! – яростно шептала я ей.
“Ха! Ещё вчера всё рассказала! Или я что, должна была это держать при себе”?
- Я тебя задушу! Драная ты кошка! – Прошипела сквозь зубы.
- Солар сказала, что ты только что назвала её драной кошкой, - Иллай явно веселился.
- Наглая ложь! Посмотри на меня и на неё. Ну и кто из нас мог бы такое сказать? Мы в равных весовых категориях, так что, учитывая мою ловкость, я бы не рискнула, - засмеялась и громко мысленно произнесла “Ябеда!”.
Иллай подошел ко мне совсем близко и тихо сказал:
- Вобще-то, ты первый человек, кому она позволяет с собой подобное. Это о чем-то да говорит.
“Я все слышу”.
- Она всё слышит, - сказали мы хором. И хором же засмеялись. Так много я смеялась разве только с Анной. С ним было легко, спокойно и, абсолютно точно, надёжно.
Вся вторая половина дня была просто прекрасной. Мы спокойно шли, приятно болтая, вдоль подножия Зигальги по светлому лесу. Было на удивление тепло и совсем не сыро. Влажность после ночного дождя выветрило ещё утром вместе с моим недавним помешательством, чему я была очень даже рада. Решив, что это был просто гормональный сбой, спровоцированный выбросом адреналина, я совсем успокоилась и теперь чувствовала себя в компании Иллая гораздо лучше.
Мы остановились на небольшой привал на открытом месте, немного поднявшись вверх по склону. Иллай вдруг кивнул мне и сказал:
- На тебе бабочка!
Глава 5
Я проследила его движение взглядом. На плече у меня сидел крупный светло-желтый махаон. Бабочка медленно раскладывала и складывала бледные крылья, как лютик-переросток на утреннем ветру. Я посмотрела на Иллая, боясь пошевелиться, и шёпотом осторожно сказала:
- На тебе тоже! – на рукаве его куртки затаилась маленькая голубянка.
- Бабочки… Опять, – улыбаясь, сказал он, - Это хорошо, - взмахнул, и та взлетела крошечной синей вспышкой. - Мы остановимся здесь.
- Но мы должны придти к восточному краю, ты сам сказал.
- Ну, во-первых, мы почти у восточного края, день пролетел незаметно, я согласен. А во-вторых, бабочки – верный признак портала. Он откроется утром.
- Но почему бабочки?
- Они видят его, как пятно света и слетаются к нему, - юноша пожал плачами.
Я огляделась. Мы были на небольшом открытом каменистом пригорке, чуть выше верхушек нижнего леса. Далеко на юге горбатым оранжевым островом в игольчатом море виднелся Иремель. Клонящееся к западу солнце, уверенно раскрашивало его, как ослепительный маяк.
Я залюбовалась видом, вдыхая запах начала вечера. Интересно. Каждое из мест, здесь на Урале для меня обладало своим настроением. У Куперли – романтический восторг, в Каповой пещере почтение и странную связь, на Иремеле – озорство, здесь же я ощущала необыкновенную собранность и готовность. Вот только к чему? Обещая себе рассмотреть эту мысль поподробнее, я повернулась помочь Иллаю разбить лагерь.
Пригорок здесь упирался тыльной стороной в скалистый склон горы, образующий почти отвесную стену. А с запада был прикрыт небольшим, покрытым лишайниками, как кит, валуном. Как раз удобным, чтобы устроиться у него на ночлег.
- Ты помнишь, сегодня моя очередь дежурить? – я была за справедливость в походе. Взаимная поддержка и уважение всегда сулили успех всему предприятию. – К тому же, в моих интересах, чтобы ты был в состоянии меня защитить!
Иллай засмеялся.
- Хорошо, коротышка. Я посплю сегодня, - он смотрел в мои глаза улыбаясь, - Но только пару часов, - Иллай наклонил голову и покачал указательным пальцем.
Какого же цвета его глаза? Зелёные? Серо-карие? Солнце светило ему прямо в лицо, и косая тень от ресниц ложилась на щёки так, что невозможно было разобрать. Может быть всё-таки каре-зелёные? Почему-то это было очень важным. Тёмные, невероятные глаза. Я резко, со вздохом, провела ладонью в воздухе перед собой, прогоняя мысль и одновременно заставляя себя сдвинуться с места.
Мы разбили лагерь между камней. Здесь как раз было достаточно места, чтобы разместиться нам с Иллаем и Солар, и развести огонь. С востока росли невысокие разлапистые сосёнки. Так мы оказались защищены от ветра почти со всех сторон. Камни хорошо отражали свет и тепло. Пожалуй, это был самый уютный ночлег за все путешествие, считая от дома.
- Где ты живешь? – спросила, устраиваясь поудобней с чашкой травяного чая.
Хранитель недоумённо посмотрел на меня.
- Здесь. Везде. И всегда, - он растерянно улыбнулся.
- Имеешь в виду, что ты в разном времени бываешь? И что ты болтаешься по этому лесу без конца?
- Ну, вообще-то, да.
- А я совсем не об этом. Где твой дом?
- Мой дом? Ты имеешь в виду, место, куда бы я хотел возвращаться?
- Ну да, место, где твоё сердце, твоя территория безмятежности, где оно?
Иллай помедлив пожал плечами.
- Я не думаю сейчас об этом, – он коротко взглянул на меня, и повернул голову в сторону так, что я могла видеть его профиль и гуляющие желваки под смуглой кожей, - Я просто делаю свою работу и решаю свои задачи, - он поморщил нос, словно я больно ущипнула его.
Вечно меня тянет за язык.
- И ты вот так постоянно ночуешь в лесу, под открытым небом, - сейчас я отчаянно пыталась обратить все в шутку, - Без душа и ванной, я не говорю уже о других очень нужных благах цивилизации, - и выразительно повращала глазами.
Он рассмеялся.
- Нет, конечно! Я редко оказываюсь в ситуации, когда маленькая потеряшка попадает сюда сама собой из ниоткуда, не имея открытого пути обратно. Как ты, - он совершенно очаровательно улыбнулся. – Обычно я спокойно перехожу из портала в портал, без больших переходов. Сейчас всё по-другому.
- Что по-другому?
- Работают не все порталы.
- Это из-за нас?
- Не совсем. Но вы имеете к этому непосредственное отношение. То, что камни надо вернуть, это - факт.
- Вот, объясни. Камень – это портал?
- Нет-нет. Камень – это отметка точки выхода или точки входа. Портал работает непостоянно. Вы камень, где нашли?
- На берегу реки, в россыпи других камней. Они были некрупные и их было о-очень много.
- Вот видишь, как бы ты отметила вход в портал, чтобы человек, впервые попавший на место, мог бы его спокойно обнаружить?
- Ну, у вас есть для этого карта, вроде?
- А карта показывает место, да. Но конкретную точку входа, которая, бывает, открывается на несколько минут, ты, что, ползком пройдешь весь берег, чтоб её найти?
- Ну, почему, нельзя было притащить что-то большое, что нельзя унести?
- И почти наверняка привлечь к нему внимание? Так уж устроены люди, что всё, что выбивается из обычного, они или уносят с собой, или ломают. Не важно, каких это размеров. Особенно, почему-то у вас, – Иллай пожал плечами.
- Отрицать не буду, - я грустно усмехнулась. - Тогда почему же не работают порталы, если мы собрали только отметки?
- Как бы тебе объяснить? – он потер переносицу, - Это единый механизм. Отметка, она как ключ, понимаешь?
- А. Это вроде, как usb-пароль для входа, - закивала я.
Иллай вопросительно посмотрел на меня.
- То есть, всё это значит, что в рюкзаке Владимира Николаевича не откроется портал и оттуда не выйдет какой-нибудь кочевник или зелёный рулуюнг, - я закатила глаза.
Иллай тихонько хмыкнул. У него слипались глаза. Господи, какая же я глупая с этими своими дурацкими разговорами! И так было понятно, насколько чудовищно он устал.
- Прости, я… - он заметил мой обеспокоенный взгляд. – Возьми мою куртку.
- Спи скорее, - я придвинулась поближе к Солар и стала развязывать рюкзак, все ещё мечтая найти карандаш и набросать заметки.
Надо же, мы разговаривали весь день, а вопросов так и осталась целая куча! И, похоже, я спрашивала совсем не то, что было действительно важным.
- Ты понимаешь английский? Это значит, у вас тоже есть Европа и Евросоюз?
- Западная группа языков мне знакома, да. Они почти исчезли. На западе есть одна большая страна. Её давно заселили люди с юга.
- А куда делись остальные?
- Растворились. Смешались, и стали одним новым, вернее, теперь уже старым народом. Это было очень давно.
- А что ты говорил на счет топлива в Америке?
- Честно говоря, я не совсем понял, о чем ты.
- На чем вы перемещаетесь? На лошадях и телегах? Не сказала бы. Твои кристаллы выглядят очень высокотехнологичными.
- Нет, конечно, - усмехнулся хранитель. – Кристаллы для передачи информации, для управления машинами.
- Значит, машины всё-таки есть.
- Не такие, как у вас. Совсем. Мы используем пространство и информацию для перемещения, – он вопросительно посмотрел на меня, всё ли мне понятно. - Уплотняя определенную часть пространства, мы передаем ей необходимую информацию и свойства о том, куда и каким образом она должна отправиться.
О чем я вообще спрашивала? Мне не давалась и половина. А вот поинтересоваться, какой вид письменности у них в моде, не удосужилась. Ещё, когда мы были одни с Солар, я решила, что если встреча с зелёным человеком произойдёт опять внезапно, и он снова остановит время, чтобы никто не заметил моего исчезновения, то я оставлю записку или знак Иллаю, где меня искать, в смысле (надо быть честной хотя бы с самой собой), откуда меня спасать.
Глупая идея, надо признаться. Откуда мне знать, куда меня поведут. К тому же о своей встрече с Зелёным я уже ему рассказала. Оставалось надеяться, что парень сам догадается, где я и дождется моего возвращения, потому что совершенно ясно, что без Иллая мне тут не протянуть и дня. Скорее всего.
И тут же поморщилась. В двойне глупая идея. С чего я вообще взяла, что спасать он меня, в принципе, захочет?
В любом случае, быть похищенной так, чтобы никто не знал кем, мне не хотелось. Но что толку от любых записок, если их никто не может прочесть?
Раз у них был другой календарь, другое политическое устройство, машины и двигатели, разумно было предположить, что и письменность тоже сильно отличалась от нашей.
Шёпотом чертыхнулась, так и не найдя карандаша. Зато нашла карту нашей подгруппы, которую дал мне Артём, а я забыла ему вернуть. Что ж, это была хорошая новость. Развернула бумажную простыню и прикинула наше нынешнее положение. Выглядело не так уж далеко от моих ребят. Вполне по силам дойти за неделю или две. Наверное. Пробежала глазами свой вчерашний и сегодняшний маршрут. Неужели я прошла всё это пешком сама? Так далеко и надолго я никогда ещё не ходила, это уже был мой личный рекорд. Я погладила себя по голове и Солар захихикала у меня в мыслях.
- Спи, котейка, - я потрепала ее за ухом, улыбнувшись. – Спасибо, что ты со мной, - она выдала громкость прямотока в ответ, – Тише, разбудишь его! – засмеялась шёпотом, и Солар замурлыкала еле слышно.
Косметички в рюкзаке тоже не оказалось, и я слегка приуныла. Однако, среди вещей мне попалась пудреница, неизвестно как сюда выпавшая.
Я поспешно открыла маленькую коробочку и заглянула в зеркало. Неожиданно я выглядела на удивление неплохо. Из зеркала на меня смотрели чересчур большие от усталости серо-зелёные глаза, от чего лицо выглядело несколько старше. Немного растрепанные волосы стали ещё тяжелее от вечерней влажности и едва заметно вились. Вопреки опасениям, щеки мои были на месте, а кожа выглядела свежей. Эстроген, делал своё дело, и я осталась вполне довольна отражением, что придало мне уверенности в себе. Хотя, в свете огня все женщины кажутся красивыми.
Я огляделась, прикидывая, как осуществить идею с посланием и отставить знак «Жди»? Западные языки он знал. Но не было никакой гарантии, что начертание букв было таким же.
Веткой я вытащила из костра уголёк, подождала, пока тот остынет и написала на камне, рядом с местом, где сидела “Жди”. Подумала и достала из маленького кожаного мешочка руну Иса, они всегда были со мной, и положила рядом. Она означала “лёд” или “остановить действие”, заморозку, словом. И выглядела как латинская “I”. Такие встречались на камнях с петроглифами на юге. Ну, мало ли. Вдруг, он знает. Ещё подумала, что было бы здорово написать “стой” на санскрите, все-таки это древнейший праязык, возможно, даже его используют во всех измерениях, но его я совсем не знала.
Вообще, лучше было бы, конечно, договориться с ним об этом заранее. Но я побоялась, что он решит, что мне угрожает опасность и тогда совсем откажется спать. В конечном счете, не было никаких намёков, что рулуюнги захотят встретиться со мной именно сегодня.
Ох. Я покрутила головой, разминая шею, и уставилась в небо. Млечный путь манил, посмеиваясь над моей нерешительностью. Гигантские близкие звёзды вот-вот должны были наплевать на физику и, не удержавшись осыпаться блёстками вокруг. В конце-концов, Чебаркуль где-то почти рядом.
Передо мною была сама вечность. Горы с одной стороны и звёзды – с другой. Тут была настоящая рысь и необыкновенный парень, о котором я не могла даже и мечтать, жаль только, что не мой. Я сама в такой ситуации порекомендовала бы сойти с ума без оглядки. Но нет, не в этот раз, видимо.
Мне стоило бы лучше подумать об улыбчивом Коле или ком-то ещё, кто был бы реально досягаем, но сердце моё так некстати затрепетало именно здесь. Похоже, я все вернее влюблялась в незнакомца из чужого мира.
Кошмар.
Я вздохнула и стала рисовать угольком на камне солнышко, чтобы скоротать время. Выходило плохо, уголёк крошился. Тогда я подпалила кончик у палки и стала рисовать им.
Я перепачкала все руки и как раз заканчивала выцарапывать бабочку, когда заметила какую-то тень.
Внутри напряглось, а я увидела знакомую фигуру, только теперь одежда его была не зелёной, а серой, как у Терлины прошлой ночью.
“Здравствуй. Меня зовут Бадра Кави. Следуй за мной”, – довольно сурово прозвучало у меня в голове.
Бояться их не надо, - повторила я как заклинание слова Иллая. Встала и, подложив перспективное бревно в костёр, оглянулась на рысь и её хозяина. Они мирно спали.
- Очень надеюсь, что то, что вы будете делать со мной, будет не больно, - сдерзила я.