- Не могу знать.
- Ты, сука, нас из большой задницы только что вытащил. Я, бл…, когда понял, что ты меня на хребте тащишь, чуть не ох…л. Я тебе такого, сука, век не забуду! У меня, бл… просто нет слов!
- Ну и хорошо, господин ефрейтор, — улыбаюсь я. — Вам бы лучше помолчать.
Он кивает. На его разбитых губах появляется улыбка.
Он такая заразительная, что пусть мне больно, но и я улыбаюсь в ответ.
- А хороший увал получился! — мечтательно произносит он.
- Просто зашибись, — соглашаюсь я.
- Ты видел, как тебя официантка в «Камуфляже» глазками еб…ла?
- Ага.
- Думаю, раз в бордель не попали, тебе стоит сегодня заглянуть к ней.
- А как же вы, господин ефрейтор?
- У меня тут один приятель живёт. К нему поеду. И тебе его адресок дам. Если с той бабой из «Камуфляжа» обломится, туда приезжай.
- А если не обломится? — интересуюсь я.
- Если не обломится, то чтобы завтра с утра был на автовокзале. Наш автобус в семь пятнадцать отходит. Как раз успеем.
Глава 15
- Фёдор Иванович — это вас, — голос служанки оторвал полковника Булатова, командира батальона особого назначения, от партии в преферанс. — Подойдите, пожалуйста, к телефону — что-то срочное, насчёт службы.
Булатов с тоской бросил взгляд на стол и зажатые в руке карты. Намечалась интересная комбинация, можно было наконец-то щёлкнуть по носу старого армейского друга, досрочно вышедшего в отставку по ранению. Каждое воскресенье тот приходил к полковнику в гости слегка «вмазаться» (к неодобрению супруг обоих военных) и раскинуть картишки. Редкая партия заканчивалась его проигрышем. Армейский приятель дулся в карты не хуже шулера.
На этой неделе жены — тоже, кстати, большие подруги, уехали на курорт, поправлять здоровье, так что мужчины могли себе позволить слегка пошалить. Разумеется, в рамках приличий.
И только-только полковнику стало везти, как вдруг зазвонил телефон, а звонок со службы, тем более воскресным вечером, не предвещал ничего хорошего.
- Прости, Николя, кажется на сегодня я пас, — с тоской произнёс Булатов.
- Понимаю, Федя. И даже где-то сочувствую, — кивнул гость.
Когда-то он тоже носил погоны полковника, лишь тяжёлое ранение заставило покинуть службу, правда, с разрешением надевать по особым случаям мундир со всеми орденами и регалиями.
Связисты предлагали Булатову установить телефоны в каждой комнате его особняка, однако полковник слыл техническим ретроградом и велел ограничиться только его кабинетом.
- Полковник Булатов у аппарата. С кем имею честь? — произнёс он в трубку.
- Здравия желаю, господин полковник. Ротмистр Никольский. Приношу извинения, что потревожил вас в столь поздний час.
Услышав голос жандарма, полковник поморщился. Подобно многим военным, он откровенно недолюбливал голубые мундиры.
Но реноме требовалось соблюдать.
- Ничего страшного, ротмистр. Догадываюсь, что вы звоните не просто так, а по службе.
- Так точно, господин полковник. Если бы не насущие дела, я бы ни в коем разе не стал беспокоить вас.
- Ближе к делу, — нетерпеливо проговорил Булатов.
- Боюсь, это не телефонный разговор.
- Я вас не понимаю, господин ротмистр…
- Я звоню вам с радиотелефона моего автомобиля. Минут через пять он будет у ваших ворот. Если вы не будете возражать, я нанесу вам деловой визит. Постараюсь сильно вас не задерживать, — вроде бы ротмистр старательно подбирал фразы и говорил с вежливой интонацией, но полковник не сомневался, всё это напускное. Ни о каком уважении со стороны жандармского корпуса к нему, старому вояке, речи даже не идёт.
- Хорошо. Вас пропустят, — отозвался Булатов после короткого размышления.
Он всеми фибрами души ненавидел подобные визиты. После них всегда появлялись какие-нибудь неприятности.
- Николя, кажется, на сегодня наша игра закончена, — объявил Булатов другу.
- Ничего страшного. Встретимся на будущей неделе, — покладисто ответил тот и поднялся.
- Буду ждать с нетерпением, — сказал, не покривив душой, Булатов.
Не успел он проводить старого приятеля, как ворота распахнулись и на территорию особняка въехал служебный «Руссо-Балт» жандарма.
- Маша, — позвал полковник служанку. — Пожалуйста, накройте нам стол в кабинете: два кофе и чего-нибудь сладенького. Ну, ты сама знаешь…
- Фёдор Иванович, поздно уже… Да и ваше сердце, нельзя вам на ночь кофе пить.
- Маша, я не уверен, что эту ночь проведу дома, — вздохнул Булатов. — Так что не спорь, пожалуйста. Приготовь кофейку.
- Хорошо, Фёдор Иванович, как прикажете, — кивнула служанка и убежала на кухню.
Полковник сам пошёл открывать двери перед гостем.
Появился Никольский в идеально пригнанном мундире. Порой казалось, что он в нём и спит: ещё никто не видел жандарма в штатском.
- Ещё раз примите мои извинения! — сходу заговорил он.
- Пройдёмте в мой кабинет, — сухо сказал Булатов.
Он пропустил гостя вперёд, предложил тому занять одно из мягких кресел, а сам опустился в такое же за большим письменным столом, на котором царил настоящий армейский порядок.
- Слушаю вас, господин ротмистр.
Никольский опустился на предложенное место, закинув нога на ногу и положив перед собой обе руки, скрестив пальцы.
- Два часа назад произошло прискорбное событие: солдаты вашего батальона подрались с юнкерами.
- Пф! — из груди полковника вырвался вздох облегчения. — Странно, что какая-то драка вдруг привлекла внимание жандармского корпуса.
- В круг наших обязанностей входят многие вещи. Околоточный надзиратель сообщил о случившемся военному коменданту, тот уже доложил начальнику училища, его сиятельству генералу Аракчееву. Думаю, в любую секунду должны будут позвонить и вам. Я лишь слегка опередил события.
- Я могу узнать детали? — слегка напрягся Булатов.
- Конечно. Стычка произошла на Воскресенском проспекте неподалёку от одного из заведений определённого толка…
- Бардака что ли? — сразу догадался полковник.
- Да. Группа юнкеров, находящихся в законном увольнении, как раз покидала двери этого, как вы выразились, бардака, а навстречу им попали несколько солдат вашего батальона. Вы знаете, какие напряжённые отношения царят между бойцами этих подразделений.
- Безусловно. Мне очень жаль, что верные слуги его императорского величества до сих пор не могут поладить между собой, — с притворной скорбью произнёс Булатов.
На самом деле его тоже подбешивало высокомерие многих юнкеров, хотя он и сам в молодости заканчивал военное училище, пусть и в другом городе. Но, став командиром батальона, он по понятным причинам всегда оставался на стороне своих подчинённых и в таких стычках болел только за них.
- Согласен. Это очень печально, — сказал ротмистр.
- И какие последствия этого неприятного происшествия? — нахмурился полковник.
- Трое юнкеров попали в госпиталь с серьёзными переломами. Ещё трое отделались сравнительно лёгкими ушибами, но всё равно вряд ли смогут полноценно нести службу ближайшие две недели.
- Что говорит генерал?
- Реакция его сиятельства предсказуема. Он крайне недоволен происшествием. Но у него достаточно выдержки и мудрости, чтобы не раздувать пожар.
- Так-так, — Булатов забарабанил костяшками пальцев по столешнице. — Зная его сиятельство, могу предполагать, что пока вы не обрисовали мне всю картину происшедшего. Скажите, ротмистр, сколько юнкеров участвовали в драке?
- Одиннадцать, — сообщил Никольский.
- А сколько было моих?
Ротмистр слегка помялся.
- Ну же, — внимательно посмотрел на него полковник.
- Их было двое, — выдавил из себя жандарм.
- Двое?! — Булатов хотел изобразить суровое лицо, но не сумел сдержать довольной улыбке. — Двое моих орлов надрали зад… то есть я хотел сказать два негодника подрались с одиннадцатью рекрутами и отправили шестерых из них в госпиталь. Я не ослышался?
- Никак нет, вы всё правильно поняли, — скрепя сердце, произнёс Никольский.
Он знал, какие чувства сейчас обуревают собеседника. Тот явно ликовал и праздновал победу. Ещё бы… Два засранца действительно крепко унизили других одиннадцать засранцев. Само собой начальника училища, когда тот узнал соотношение сил в той потасовке, чуть не хватил удар. Это был настоящий позор.
- Понятно, — вид у полковника был как у кота, обожравшегося сливок. — С этим мы разобрались. Удалось установить, кто первым начал драку?
- Показания свидетелей крайне противоречивы, — сбивчиво заговорил жандарм, однако Булатов его остановил:
- Только не говорите, что вы не разобрались, иначе я окажусь плохого мнения о работе сотрудников нашего отдельного корпуса жандармов. А мне бы не хотелось в вас разочаровываться!
«Знаю я, какого мнения ты о нашей работе», — вздохнул про себя Никольский, но в слух сказал другое:
- Да, после допросов нам удалось установить истину: первыми драку затеяли юнкера. Они оскорбили ваших солдат, а потом попытались ударить одного из них. Если хотите, могу назвать фамилию зачинщика.
- А зачем? — повёл плечами полковник. — Мне она ни к чему. Это пусть господин генерал разбирается. А лично у меня вопросов больше нет: я понял, что мои солдаты были вынуждены защищаться против многократно превосходящего противника. И они с честью вышли из этого испытания. У вас всё, господин ротмистр?
- Никак нет, господин полковник, — отрицательно мотнул головой собеседник. — Есть ещё один аспект, из-за которого я собственно и был вынужден вас побеспокоить.
- И что же это за аспект?
- Одним из солдат был рекрут Ланской.
- Ланской?
- Да, тот самый — убийца, который по приговору суда был ошельмован и лишён магии. Так вот, во время драки Ланской повалил одного из юнкеров и хотел задушить. Юнкер Остерман попытался спасти своего товарища и… понимаю, что это недопустимо, и Остерман понесёт заслуженное наказание, но…
- Что вы мнётесь как девственница перед свиданием? — буркнул Булатов. — Договаривайте, если начали!
- Юнкер Остерман пустил в ход магию. Попытался ударить по Ланскому разрядом молнии.
- И?
- И есть основания полагать, что рекрут Ланской, который как считается официально лишён магических свойств, сумел поставить вокруг себя защитную сферу.
- Ерунда! — фыркнул полковник. — Вашему Остерману показалось. В конце концов мы прекрасно знаем, что Ланские и Остерманы уживаются как кошка с собакой. Быть может, это просто поклёп.
- Всё может быть, господин полковник. Но я бы хотел установить этот факт точно.
- Что вы от меня хотите? — сурово сдвинул брови Булатов.
- Прошу передать в моё распоряжение рекрута Ланского.
Булатов покачал головой.
- Нет, господин ротмистр. На это я пойти не могу.
- Хорошенько подумайте, господин полковник!
- Вы мне угрожаете?
- Что вы! — сделал изумлённое лицо жандарм. — Как я могу угрожать кому-то, вроде вас?
- Действительно, — хмыкнул Булатов. — Особенно если учесть, что батальон не попадает под юрисдикцию корпуса жандармов, а нашими шефами является лично государь император и члены его фамилии.
- Но мне казалось, что мы все делаем одно дело, — не преминул вставить ротмистр.
- Дело одно, но вот способы — разные, — сказал как отрезал полковник. — И никого из моих бойцов я вам на растерзание не отдам.
- Хорошо, — вскочил ротмистр. — Только потом не говорите, что я вас не предупреждал. Честь имею! Не надо меня провожать, я сам найду выход.
Щёлкнув каблуками, он удалился из кабинета.
Хлопнула дверь.
Полковник опустил голову на руки и задумался.
Из этого состояния его вывела служанка с подносом, на котором стояли чашечки дымящегося кофе.
- Что-то стряслось, Фёдор Иванович? Ваш гость как-то быстро нас покинул…
- Всё в порядке, Маша. Знаешь, что — принеси-ка мне вместо кофейку чего-нибудь покрепче. Что-то нервишки шалят. Надо бы успокоить.
Глава 16
Когда Санников окончательно пришёл в себя, мы снова вышли из подъезда. Никого подозрительного на улице не было.
- Господин ефрейтор, давайте я вас провожу, — предложил я, но он только махнул рукой.
- Херня! Сам доберусь. Ты, главное, если у тёлки зависнешь, вовремя к автобусу подгребай — взводный за опоздание так вые…т, что ходишь не сможешь.
- Не переживайте, господин ефрейтор. Приду вовремя.
- Тогда валяй, — Санников с лёгким сердцем отпустил меня в дальнейшее плавание.
Прямо сразу идти в кабак смысла не было, если не изменяет склероз, он закрывался в полночь, поэтому я немного праздно пошатался по улицам, вдыхая выхлопные газы и прочие ароматы свободы. От вида девчонок в коротких юбочках чуть не сломал себе глазки и не вывернул шею.
Правда, большинству до меня не было никакого дело, смотрели как на пустое место. Ну да, я ведь даже не солдат — рекрут без погон.
Ужин как-то быстро переварился, захотелось жрать — другого названия подступившему голоду у меня нет. С грустью пересчитал мелочь в кармане, зашёл в первый попавшийся универсам и, побродил между полок, купил классический обед студента: кефир и пропахшую корицей сдобу. Она стоила чуть дороже обычного батона, но с момента начала армейской службы я понял, что мне реально не хватает сладкого, иногда даже во сне грезил о всяких пирожных и тортиках, так что решил не экономить, а прогулять весь свой ничтожный капитал.
Жуть как хотелось схомячить всё это добро сразу, как вышел из магазина, однако я прикинул как буду нелепо выглядеть и потому поспешил подальше от чужих глаз.
Свернул в арку между домами, нашёл тихий дворик, сел на скамейку и только тогда впился зубами в сдобу.
Наесться — не наелся, но червячка заморил.
Ещё с полчаса пофланировал по проспекту, старательно избегая всех людей в форме. Как говорится, любая кривая, избегающая начальство, короче прямой, проходящей через него. Пусть даже это и не твоё непосредственное начальство.
Когда стемнело, снова зашёл в «Камуфляж».
По реакции официантки понял, что мне тут рады. На её лица появилась улыбка.
Она посадила меня за стол, склонилась так, чтобы у меня была возможность оценить не только меню заведения, и томным голосом поинтересовалась:
- Что будете заказывать.
Денег у меня не хватило бы даже на газировку, поэтому я честно признался:
- Стакан холодного кипятка, пожалуйста.
Она лукаво усмехнулась, догадавшись о причинах столь скромного заказа.
- Хорошо. Минутку, пожалуйста.
Быстро ушла на кухню и вернулась, поставив передо мной бокал с пивом и тарелку с орешками.
- Но ведь я не заказывал пиво, — упавшим голосом произнёс я и тихо добавил:
- У меня, если честно, и денег-то нет.
- Я поняла, — подмигнула официантка. — Ничего страшного, это угощение.
- Даже так, — я разом повеселел. — Больше спасибо… Оля, — прочитал я надпись на её бейджике. — Если что, меня Анатолием звать. Можно просто — Толик.
- Толя и Оля, — снова подмигнула она, и я ощутил, как по телу пошла тёплая волна.
Вот они последствия долгого воздержания, особенно в моём возрасте.
- Ага, — только и смог вымолвить я.
- Я сегодня освобождаюсь в половину первого. Время позднее, идти домой в одиночку страшновато. Может проводишь, Толя? — с волнующей хрипотцой поинтересовалась девушка.
Да, она была лет на десять старше меня, но эта разница в возрасте волновала меня ещё сильнее. И, к тому же, выглядела она просто сногшибательно, поэтому в мыслях я звал её девушкой.
- Конечно провожу! — Я чуть не выпрыгнул из одежды, но заставил себя вести себя более-менее адекватно. Не набрасываться же на девушку прямо сейчас, пусть всё тело уже перешло в вибро-режим и готово приплясывать от нетерпения.
Пиво с орешками помогли скоротать время. К тому же девушка ещё несколько раз подсаживалась ко мне в те минуты, когда в кафе не было других посетителей.