— Очень смешно, — насупился Левсин, помогая Тагу водрузить пустые тарелки на поднос. — Прикусил бы ты свой длинный язык, Навид. Или несчастному Ромеро до сих пор не дает покоя отказ неприступной Джульерры?
Запал девон-рекса разом потух, как и смех.
— Левсин, не начинай, — попытался одернуть друга Килот, но куда там, подвыпивший и высмеянный кошак не желал униматься.
— Может, и не дает, — печально улыбнувшись, ответил тот и, не глядя на нас, залпом допил виски.
Та давняя история, когда Навид обхаживал декана нашего факультета госпожу Фает, прекрасную тиффани в летах, была довольно печальной.
Еще будучи на втором курсе, он стал увиваться за шикарной кошкой и бегал за ней до самого окончания, служа бессменным объектом насмешек. Однако его это не смущало, и он не оставлял попыток покорить сердце неприступной тиффани.
Закончилась учеба, закончились и глупые игры. Навид окунулся в работу, а в прошлом году остепенился, взяв первую жену.
Левсин посмотрел на него долгим взглядом слегка поплывших от алкоголя глаз и, после минутной паузы, поднялся. На шатающихся лапах подошел к дивану, на котором расположился друг, и увалился рядом, накидывая лапу тому на плечо.
— Иногда я думаю, — начал он чуть заплетающимся языком, — если бы она дала тебе сразу, а не ломалась, ты бы оставил свои приставания через неделю или две?
Навид тихо фыркнул.
— Не знаю, Левсин, ведь ничего так и не случилось, и только Божественная ведает судьбами.
Таг слегка споткнулся, зацепившись лапой о ковер. Я был достаточно трезв, чтобы подхватить из слабых лапок тяжелый поднос.
— Я отнесу.
***
Окно на кухне было приоткрыто, и прохладный осенний вечер подарил глоток свежего воздуха. Оставив поднос на столе рядом с посудомойкой, я выглянул на улицу. Украшенный нитями жемчужных фонарей парк утопал в синем сумраке морозной ночи. За спиной Таг разбирал посуду, осторожно складывая фарфор и тихо цокая тарелками.
— Оставь это, завтра помоешь.
— Ничего. Мне не тяжело, — спокойно отозвался младший, продолжив свое занятие.
— Таг, — позвал я его, не оборачиваясь, — ты попросил меня о доверии… неужели я такая сволочь?
— Пожалуйста, не говори о себе так. Ты мой Старший и все, чего я хочу, это… это стать для тебя настоящей семьей. Не на бумаге, а на деле.
— Я понимаю, — оторвавшись от созерцания притихшего города, обернулся я. — Просто твоя просьба не дает мне покоя. Я доверяю тебе.
Мы смотрели друг на друга, глаза в глаза.
— Я полностью тебе доверяю, — повторил я, давая понять своему бестолковому котенку, что ему нечего опасаться.
Тагир смотрел на меня долгим взглядом, еще секунда, и на его лбу мелькнула новая складочка.
— А если бы я сказал, что один из твоих друзей солгал, ты бы мне поверил?
Внутри у меня все похолодело. Захотелось схватить несносного сопляка за шкирку и вышвырнуть на улицу прямо через окно.
========== Глава 27 Возможно ли? ==========
Ракеш:
– Тагир, – начал я, понимая, что во что бы то ни стало должен сдержаться, хотя когти сами норовили выступить наружу.
Я видел что ему страшно. Невероятно страшно. Даже его лапы, лежащие на столешнице у посудомоечной машины, слегка подрагивают. Тогда зачем он сам провоцирует меня? Так набраться наглости обвинить во лжи моих друзей!
В этот момент, вдоволь наевшись дурацкого поведения Тага, я впервые пожалел о том, что привел его в дом.
Однако дело было сделано, и мне все же не следовало забывать, что я Старший и должен вести себя соответственно. Другой причиной, по которой я все ещё держал себя в лапах, было мое обещание доверия. Глупое, дурацкое обещание, которое прозвучало в комнате еще секунды назад. Следовательно, несмотря на мои слова, ни о каком понимании и вере речи между нами не шло.
– Тагир, зачем ты снова это делаешь?
– Что – это?
– Зачем ты снова обвиняешь кого-то во лжи? Разве кто-нибудь из моих друзей причинил тебе вред? Обидел?
– Нет. Но один из твоих друзей действительно солгал, и если ты говоришь, что доверяешь мне, то значит, поверишь в это. Ведь так?
Похоже, своим неосторожным согласием я сам вырыл себе яму, дав котенку больше почвы для сочинения новых сказок.
– Ты прав. Предположим, я тебе поверю, - скрипя зубами, ответил я. – И?
Тагир растерянно уставился на меня.
– Ты сказал, что мои друзья меня обманывают, и что дальше?
– Ничего. И я не говорил, что друзья - только один, и он не обманывал тебя. Он просто сказал неправду. – Тонкие, едва заметные вибриссы чуть дернулись. – Я не собираюсь никого ни в чем обвинять. Просто мне важно, чтобы ты мне поверил.
Сфинкс отвернулся к панели и стал неспешно вбивать нужную мойке программу. Его тощий хвостик безжизненно обвис, доставая до пола. Выглядел котенок подавленно.
– Но ведь ты тоже обманываешь говоря, что веришь моим словам, - едва слышно выдохнул он.
Мы помолчали.
– Тагир, я… - Что сказать, если я действительно ему не верю.
Ребят я знал давно и близко, и друг другу мы не лгали. Котёнок же не пробыл со мной и половины года, к тому же умудрился изрядно потрепать мне нервы.
Похоже, я зашел в откровенный тупик.
Глубоко вздохнув, я уселся на стул. Алкоголь в крови никак не способствовал ясности мысли, а ситуация требовала решений, которые я не находил и на трезвую голову.
Похоже, я немножко поспешил с собственным кланом. На поверку выходило, что мне не удается справиться даже с одним маленьким котенком…
– Иди сюда, - позвал я, хлопнув лапой по своим коленям.
Тагир бросил на меня неуверенный взгляд и не двинулся с места.
– Таг, подойди, - более настойчиво попросил я, не испытывая ни раздражения, ни злости.
Помучавшись в нерешительности несколько секунд, котенок наконец несмело шагнул навстречу. Я дотянулся до него лапой, ухватил за запястье и подтянул ближе. Умостив малыша на своих коленях, обнял его покрепче, старясь показать, что он мне не безразличен. Хрупкое тельце застыло, прильнув ко мне спиной.
От Тага пахло теплым молоком, если, конечно, я не перебрал с виски и у меня не начались галлюцинации.
– Тагир, объясни кто из моих друзей соврал, и в чем?
Я решил говорить с ним как с маленьким, собираясь опрокинуть все его слова аргументами, на которые он вряд ли найдет что возразить. Может быть, так он перестанет сочинять ложь, потому что поверить в его выдумки невозможно?
– Господин Навид, - тихонько ответил котенок, сминая лапками края новых шорт. – Когда он сказал, что с той кошкой, в которую он был влюблен, у них ничего не было. Это неправда.
На стене шумно тикала неугомонная стрелки часов, но не в пример обычному, они решили двинуть бег в обратном направлении, возвращая мои мысли в прошлое…
***
Навид увивался за госпожой Фает с редкой настойчивостью. Честно говоря, я никогда не видел друга таким серьезным в отношении к любой другой кошечке. Многие продолжали насмехаться над неудачливым Ромеро – как прозвали его в универе, но только не я…
На четвертом курсе мне пришлось посещать дополнительные занятия по высшей математике. Отец договорился с заведующим кафедрой, господином Сешосом, о том, что тот лично займется моей подготовкой. Это стало небольшим секретом – ни профессор, ни мой отец не хотели делать этот маленький и, в сущности, мало значимый факт достоянием общественности. Отец придавал репутации первостепенную значимость, в его представлении я должен был казаться гением, одарённым природой, у которого все получается без малейших усилий. Господин Сешос тоже не желал огласки. Учеников он не брал за неимением времени, но отказать Старшему моей семьи отважился бы только последний идиот.
В общем, два раза в неделю по вечерам, когда университет пустел, я посещал дополнительные занятия.
Однажды бредя по темному коридору на урок, я заметил Навида. Он нырнул в небольшую аудиторию, используемую Психами – так мы звали студентов с факультета психологии, – в качестве зала для семинаров. Спешить было некуда – я приехал раньше и решил, что скоротаю время с приятелем.
Уже подойдя к двери, я вдруг подумал – а что ему могло понадобиться здесь так поздно. Почему он вообще в универе, если я точно знаю, что по четвергам вечером он ходит в бассейн.
Дверь легко приоткрылась под нажимом. Я уловил странные звуки почти сразу, к счастью, до того, как позвал друга по имени. Я уже давно перестал быть ребенком, и что являлось источником подозрительного шума, определил без труда. Навид выбрал аудиторию местом свиданий, и не с кем иным, как с неприступной госпожой Фает.
Два захваченных страстью хищника переплелись телами на широком столе, не замечая вокруг себя ничего. И меня в том числе.
Мешать им, само собой, я не стал, тихо выскользнул наружу.
С тех пор я еще не раз убедился, что это была не случайная встреча. Я точно знал, что в бассейне Навид почти не бывает, а, присмотревшись, стал замечать припаркованную “Алджи Бластер” в проулке за универом вечерами четвергов. Машина Навида.
***
Говорить другу о том, что мне все известно, я не стал. Захотел бы, сам рассказал. И честно признать, я надеялся, что рано или поздно он поделится с нами, его ближайшими друзьями, своей тайной. Как оказалось, напрасно.
Но как об этом догадался Тагир?
– Тагир, я верю тебе, - искренне произнес я. – Но скажи, ради Божественной, откуда ты можешь это знать?
– Я просто слышу, когда кто-нибудь врет, - тихо отозвался котенок, пригревшийся на моей груди.
– Слышишь?
– Да.
– Но каким образом? – я недоумевал.
– Не знаю. Ну вот представь, что когда кто-то очень простужен, ты понимаешь это по голосу, к примеру, когда разговариваешь по телефону. Я слышу ложь точно так же. Будто кто-то вдруг начинает говорить не своим голосом. А еще вранье неприятно пахнет. Так, что в нос бьет и хочется отшатнуться. А иногда я его даже вижу…
– Видишь?
– Да. Темными тенями вокруг.
В воздухе повисла очередная пауза.
То, о чем говорил Тагир, было просто, просто… Да нет, такого быть не могло!
- Таг, ты серьезно? – глупо переспросил я, словно надеясь на то, что котенок рассмеется и скажет, что я идиот, развесивший уши. Вместо этого он просто ответил:
– Да.
– И так происходит всегда?
– Угу.
– Почему же ты раньше молчал?
В тот же момент я почувствовал, как сердце, мерно бившееся в унисон с моим, вдруг забилось жуком, пойманным на ровной поверхности стола в стакан.
Таг с трудом извернулся в моих объятьях и заглянул мне в глаза, оказавшись со мной нос к носу.
– Но… но ведь я же всегда говорил тебе, когда кто-то врал в твоем присутствии!
Вместо того, чтобы дать разумный ответ на вполне очевидный вопрос, я уставился в зеленовато-серые глаза. В моих лапах котенок был таким теплым и податливым. Голая, лишенная меха кожа касалась меня там, где ее не скрывала одежда.
Таг пах очень соблазнительно. И не удержавшись, я лизнул его нос и дальше, скулу. Провел языком до самого уха, прижимая его к себе теснее…
– Гхе, гхе, - громко послышалось над головой. – Простите, что мешаю, но у нас закончился виски, - Килот поднял пустую бутылку. На его морде было довольно странное выражение…
========== Глава 28 Правда ==========
Тагир:
После того, как Килот появился в кухне, мне было велено отправляться спать.
Пылая от стеснения, я кинулся к холодильнику, разыскивая… разыскивая… в общем, что угодно, лишь бы оно не находилось как можно дольше. Надеюсь, за это время мое сердце перестанет оглушительно стучать в самых ушах, лапы трястись, а коты наконец уберутся из кухни, которая должна стать моим убежищем на недолгое время.
«Он меня… он меня…», — взрывалось в голове феерверком.
Лизнуть так откровенно можно было только того, к кому испытываешь глубокое чувство, того, кто дорог и с кем ты желаешь близости.
«О, Божественная!!!» — я зажмурился, чувствуя, что лицо пылает еще отчаяннее.
«Неужели… неужели я симпатичен для Ракеша?!»
Мысль была настолько мучительна и настолько притягательна, что мне стало тяжело дышать. Поверить в то, что такой, как я, мог привлечь бенгала. Такого красивого и сильного кота…
Даже тот факт, что Старший мне наконец поверил, не шел ни в какое сравнение с этим маленьким безмолвным признанием…
Машина запищала, закончив программу, и я, окрыленный, подхватил полотенце и принялся натирать и без того сухую и чистую посуду.
Неужели я действительно нравлюсь Ракешу?
Конечно, я — сфинкс, и складки эти совсем не привлекательные, и худой я совсем, но… но может, он увидел, он понял, насколько искренне я к нему отношусь? Готов за ним и в огонь и в воду, а не только убирать грязные вещи и готовить завтрак.
Наверное, раньше он не показывал своей симпатии потому, что не верил в мою честность, думал, что я обманываю его. А теперь, когда недоверие испарилось, он наконец смог показать мне свое истинное отношение.
Вдруг, тогда он взял в руки ремень потому, что я разочаровал его. Он ведь искренне верил, что мои слова вымысел.
Ох, Божественная, неужели я прав, и с самого начала Ракеш позвал меня за собой потому что… потому что…
Из гостиной вдруг послышался шум и дребезг. Похоже, коты дошли до определенной кондиции, и мне следует поскорее вооружиться тряпкой и ведром, пока кто-нибудь не поранился по неосторожности.
Отставив тарелку в сторону, я поспешил к Ракешу.
Неприметная дверь кладовки находилась как раз рядом с гостиной. Я уже вытаскивал ведро, когда неожиданно поймал нить негромкого разговора…
— …ладно тебе, Ракеш, сознавайся, зачем ты притащил в клан сфинкса? Отец с тебя шкуру спустит, когда узнает.
— Это мой план, то есть, клан, — заплетающимся языком отвечал Старший. — Я не собираюсь спрашивать его мнения.
— Просто вкусы Ракеша слегка изменились с университетских времен, — вмешался Килот.
— О чем ты, брат? — не понял Левсин.
— Да час назад я застал этих голубков, милующимися на кухне.
— Ладно врать-то, — икнул Навид.
— Вырви мне когти, если это не так!
— Ракеш, друг, да ты совсем одичал от своей работы, уже и на сфинкса бросаешься. Как у тебя вообще встает на такое страшилище?
— Заткнись! — рявкнул Старший. — Ни на кого я не бросаюсь. Ничего между нами нет.
— А как же… — Килот явно хотел спросить о том, что видел на кухне.
— Ну лизнул я его раз в благодарность, тоже мне событие, — недовольно прошипел Ракеш. — Он помогает мне в одном деле, и если все удастся, ваш друг не окажется на пороге храма с протянутой рукой. И потом он хорошо следит за хозяйством. Рубашки гладит, — скомкано закончил Старший и отхлебнул из стакана.
— А что это за дело… — заинтересованно спросил Навид, но дальше я слушать не стал.
Тихонько вернув ведро на свое место, решил что взрослые коты справятся со своими проблемами сами, а мне не стоит путаться под лапами.