— Я подумаю, над вашим предложением, — Ершов все же не стал изображать великую радость.
Держит марку. Ну что же, это нормально. Только никуда он не денется. Досконально разбираться в живописи, иметь к ней неодолимую тягу при отсутствии данных и получить возможность начать писать на хорошем, и чем черт не шутит, высоком уровне. Нет. Он точно никуда не денется.
В этот момент рында забила сигнал тревоги и Ершов нервно сглотнул. Вообще-то, ему не было никакой необходимости отправляться в этот поход. Он вполне мог остаться на Линьоле, как остальные преподаватели и Капитолина Сергеевна. Но посчитал, что ему, как художнику, чтобы чего-то достичь необходимо быть свидетелем реальных боевых сваток, испытать настоящее нервное напряжение. Словом, лично испытать, что почем.
— Может все же спуститесь в блиндированную каюту, — предложил Борис.
— И что я там увижу, — вскинулся он. — И потом, насколько мне известно, артиллерийская дуэль не предвидится.
— Человек предполагает, а бог располагает, — пожав плечами, возразил Измайлов.
— Борис, а вы уверены, что вам следует так-то рисковать? Ведь это не шутка. А у вас нет возрождения. Да и при наличии оного, рисковать попусту своей жизнью… — Ершов замолчал недоумевающе разведя руками.
— Признаться я и сам не всегда могу объяснить с чем связана эта моя тяга к риску. Не раз уж заглядывал в глаза костлявой. Понимаю, что другой бы уже трижды подумал прежде чем соваться в рискованные авантюры. Да и я прежний, порой просто в шоке от того, что творю. Но не могу остановиться. Мне просто не усидеть в тихой и уютной гавани. Я там закисну, сопьюсь, перестану быть самим собой. Поэтому решил просто принять себя таким какой есть.
— Вы сказали прежний? — выделив это, произнес Ершов.
— Ну да. Тот, кем я был всего лишь два года назад, — тут же нашелся Борис.
— Понятно, — снимая с себя парусиновую рубаху и берясь за пиджак, произнес Ершов.
— Может все же спуститесь в блиндированную каюту?
— Нет. Я пойду на палубу, — упрямо гнул свое наставник.
— Как скажете, — пожав плечами, принял его решение Измайлов.
Выйдя из мастерской, Борис сразу же направился на корму. Рыченкова в ходовой рубке не оказалось. Тот находился на левом ходовом мостике. Не заходя в надстройку, обошел ее сзади и присоединился к шкиперу. Вдали наблюдались два судна. Достаточно крупный пароход и парусник.
А вернее, парусно-винтовой бриг «Шалун», французский капер на службе Соединенных Архипелагов Америки. Водоизмещение триста тонн, скорость под парусами семнадцать узлов, под машиной тринадцать. Вооружение четыре семидесятипятимиллиметровые скорострельные пушки Канэ.
Эти орудия разработаны специально для гражданского сектора, оттого и калибр как у Армстронга. Правда, заряд снарядов значительно уступит ему, чуть превышая таковой у орудия Дубинина. Зато точность боя вполне сопоставима последнему, при дальности больше чем у первого. Скорострельность так же находится между ними.
Откуда такие точные сведения? А как же иначе. Охотнику нужно знать свою дичь. Вот они и знают. Четыре дня назад их пловцы пометили его «Маяком». Сегодня на рассвете он покинул Альборан и едва поступил сигнал, как Газель навелась на него. Однако капер не терял времени даром. Такое вот синхронное движение двух судов свидетельствовало о том, что пароход является призом.
— Удачное у него выдалось утро, — принимая у шкипера бинокль и поднося его к глазам, произнес Борис.
— Я не был бы столь категоричен. Коль скоро он в пределах нашей видимости, то не очень.
— А какие тут глубины?
Вопрос не праздный. Одно дело потопить разбойника, получив причитающуюся премию и собрав опыт со спасенной команды. И совсем другое, иметь еще и возможность поднять ценности находящиеся на его борту.
— Глубины вполне подходящие, двадцать-тридцать метров. Так что заманивать его не придется.
— Сомнительно, что он погонится за шхуной уже имея столь ценный приз. Так что, сближаться и атаковать.
— Боря, может все же из пушки? — с сомнением произнес шкипер. — для чего-то же мы перетащили на нашу «Газель» эти армстронги.
Два орудия заняли свои места на баке у бортов шхуны. Перемещать, как прежнюю их не получится, да оно и не надо. Скорострельность у них гораздо ниже, зато мощный снаряд. То что нужно, чтобы отправить противника на дно. А уж если его начинит пироксилином, так и подавно. Правда, таких снарядов кот наплакал. Что-то они производят, технология не сложная. Но все же не так много, как хотелось бы. С тротилом на кленке и вовсе, ничего не получится.
— И к чему тогда мы все это затевали? — кивая за корму, где на буксире шел минный катер, укрытый парусиной, вопросом на вопрос ответил Борис.
— Ну мало ли, — дернув щекой, возразил Рыченков. — Из пушки оно всяко надежней. Уж проверено и опробовано. Вот отчего было не подсунуть под него мину. Заманили бы на мелководье, и всех дел.
— Помнишь же, как намучились с прежним. Вообще, иначе как везением тот успех не назвать. Столько времени пришлось водить его за собой как на привязи. Если бы можно было подорвать заряд в нужный момент, тогда совсем другое дело. А этот и вовсе, сейчас прямиком на Альборан отправится. Так что, мина отпадает по определению. А вообще, не дело это пользоваться одной и той же тактикой.
— Да чем плохо-то, если результат есть?! — по бабьи всплеснул руками шкипер.
— Плохо то, что если будем часто повторяться, вычислят наши возможности, — возразил Измайлов.
— Кровь в тебе гуляет, вот и рвешься в бой.
— И это тоже. Хочешь остановить? Так ведь я слушать не стану.
— Знаю. Да ить молод ты еще. Только шестнадцать стукнет. А ну как прилетит шальная пуля иль пушкой саданут. Все. Не воскреснешь.
— Хватит уже, а, Дорофей Тарасович. Вот ей богу, ты когда якоря суешь в разные места, мне куда больше нравишься, чем когда начинаешь из себя наседку строить.
— Ты мне еще поговори, с-сопля! — возмутился шкипер и отвесил звонкий подзатыльник, отчего головной убор улетел за борт. — Тьфу, напасть! Бескозырку потерял.
— Да ла-адно, другую справлю, — почесав затылок и отдаляясь от обозлившегося старика, произнес Измайлов.
— Яков! Яков, йакорь тебе в седалище!
— Здесь я, Дорофей Тарасович, — вышел из-за ходовой рубки Ганин.
— Гляди у меня, варначья душа, что случится с мальцом, ты лучше сам утопись. Вот ей-ей, тебе же лучше будет.
— Все сделаю, не сомневайся, — все же слегка подавшись бочком в сторонку, заверил тот.
— Сделает он. Ну чего встали, как на именинах! Я что ли эту шаланду подтягивать буду!? — в сердцах закончил Рыченков.
После чего легонько оттолкнув с пути Бориса, прошел за угол и дальше в дверь ходовой рубки. Парень переглянулся со своим штатным телохранителем и потянулся к буксировочному тросу. Ганин поспешил присоединиться, позвав на помощь третьего члена экипажа.
Глава 18
Идущие на смерть
Повторяться, последнее дело. Как и стоять на месте. Век такой. Чуть встанешь и тут же затопчут идущие следом. Даром что ли корабли старятся не успев сойти со стапелей. В скорости строительства Россия отстает даже от Италии, у которой экономический потенциал и рядом не стоял с северным гигантом. На поверку же… Макаронники может не такие злые в драке, и ресурсов у них поменьше, но в плане развития промышленности все же крутят русским дули.
Словом, глупо держаться за один-два тактических приема. Тем более, когда одолевают занятные идеи. И очередная посетила Бориса недели две назад. А почему собственно говоря и нет, опасно, не без того. Но если поразмыслить над этим вопросом, то может получиться очень даже занятно.
Для осуществления задумки ему потребовался деревянный минный катер испанской постройки. Борта фанерные набранные сэндвичем, с пробковой прослойкой. Последняя пулю не сдержит, но и практически затянет пробоину от нее, отсекая забортную воду. Легкий оборотистый, двухвинтовой, развивает скорость в двадцать один узел. Быстрее катеров пока попросту нет, тут испанцы впереди планеты всей.
Борис решил его немного модернизировать, установив броневой щит, на манер ветрового стекла, с узкими смотровыми щелями. Для чего управление пришлось переносить вперед. Масса конечно увеличилась, но не критично, чтобы сказаться на скорости. Тем более, что вместо пяти человек, команду составят только трое. Куда больше его волновал метательный минный аппарат, дальность стрельбы которого, мягко говоря, не впечатляла.
Уж лучше допотопные торпеды, чем по факту обычная бомба, по инерции двигающаяся в воде на расстояние в сорок метров. По сути, атака смертников, и броневой щит слабое утешение. Тем более, что лобовая атака точно таких катеров до сих пор стояла у него перед глазами. Конечно пироксилин, не динамит и от попадания пули не взорвется. Но в остальном, одни сплошные риски.
Впрочем, Борис и тут кое-что придумал. Правда, по большом счету все же предложил, а додумывали уже Проскурин с кандидатами. Все же энциклопедического ума человек. В какую область ни ткни, непременно найдет ответ. Правда порой одной постановки задачи мало. Нужен толчок, направление. Но если они есть, то с большей долей вероятности он непременно найдет решение. Так и с дымовой завесой. Объяснил что нужно, от чего отталкиваться и пожалуйста, результат на лицо.
Так что, Измайлов не собирался прыгать с голой пяткой на саблю. И Александр Матросов из него так себе. Нет, он со всем уважением к его подвигу. Но грудью на амбразуру бросаться точно не будет. Во всяком случае, сейчас не тот случай. Если все сделать с умом, то и вплотную можно сработать.
Когда подтянули катер, Борис перебрался на борт, и запалил форсунки. Следом полезли Яков и Олег. Последний из старичков, набранных Рыченковым. Семьдесят лет, но ничего так, бодрячком. Ни капли лишнего веса, поджарый, крепкий, ловкий и юркий. На вид, не больше пятидесяти, а так, фору даст молодым.
— Значит вот так, да. Бросаешь друга, — недовольно заметил появившийся на корме Травкин.
— Гриша, не рви сердце. А если очень хочется, то рви не мне, а Дорофею Тарасовичу. Это он заменил тебя на Олега. Вот к нему и все претензии.
— Ага. Ему предъявишь. Вы там поаккуратнее.
— Все рассчитано от и до.
— Ну, все планы живут обычно до первого выстрела, а потом начинается одна сплошная импровизация.
— Это смотря как планировать.
— Гриша, если мне не изменяет память, твое место у орудия, — вышел из рубки Рыченков.
— Дорофей Тарасович… — начал было парень.
— Брысь отсюда, пока я тебе ноги не вырвал. Привалов, итить твою налево, какого твои наводчики шляются без дела!
— Травкин, а ну вернись к орудию, — отозвался с носа спохватившийся мичман.
Травкин он конечно спец нужный. И в море не первый год. Только дисциплина на корабле первое дело. Так что, парочка нарядов на работы ему обеспечены. Борис только развел руками, мол прости брат, так вышло. После чего начал обряжаться в броне и спасательный жилеты.
Пока возились, капитан брига похоже решил пощупать очередное судно и пошел на сближение со шхуной. Если есть возможность вернуться в порт с двумя призами, то стоит ли себе отказывать. Разумно, чего уж там. Только капитан пока не знает об одном небольшом моменте. Он тут не охотник, а дичь.
Пока разводили пары и готовились к атаке, бриг сделал предупредительный выстрел. После чего начал семафорить и поднял флажковый сигнал с требованием остановиться и приготовиться принять на борт досмотровую команду.
— Ну что, готовы, соколы? — поинтересовался Рыченков, вышедший на кормовой балкон.
Котел уже издавал заунывный свист кипящего чайника, пустив струйку пара из предохранительного клапана. Борис бросил взгляд на немногие приборы, и вперив в шкипера преданно-лукавый взгляд по шутовски вскинул руку.
— Идущие на смерть, приветствуют тебя!
— Тьфу ты, бестолочь. Типун тебе на язык, — сплюнув, в сердцах произнес шкипер.
— Да ладно тебе, Дорофей Тарасович. Я же об их смерти, а не онашей.
— Может поближе подойдем, — имея ввиду то, что катер сейчас укрывается за корпусом «Газели», предложил шкипер.
Вполне разумно, учитывая то, что до противника более трех километров, а оружие у них для использования на дистанции пистолетного выстрела. Причем в прямом смысле этого слова, не распространенная флотская метафора.
— Смысл этой атаки не в том, чтобы потопить его, а отработать на практике новый тактический прием. Ты же сам видел, как это работает. Опасно, но не смертельно.
— Видел. Мало ли, что я видел в своей жизни.
— Не ворчи. А то и впрямь, чисто наседка.
— Да кому ты нужен, свистун. Двигайте уже, — наблюдая всплеск от очередного предупредительного снаряда, долетевшим одновременно с выстрелом, произнес шкипер.
Отдав концы, катер начал отставать от шхуны. Наконец винты взбили воду за кормой, и резвая морская гончая заложив крутой вираж рванула навстречу своей дичи пройдя вдоль борта шхуны. Борис встретился взглядом с Григорием, находившимся у орудия, и помахал ему рукой.
Рыченков уловив момент, когда на него никто не смотрит, тайком перекрестил троих храбрецов. А потом еще и эдак воровато осмотрелся. Особо набожным он никогда не был. Скорее уж наоборот. Так что, нужно держать марку.
Катер быстро набрал ход, пластая воду и слегка задрав нос. Испания слабо индустриальная страна, но вот машину для этих малышей разработали очень даже удачную. Суденышко мелко вибрирует как ретивый скакун. Кстати, это не лучшим образом сказывается на прочности корпуса сбитого гвоздями. Похоже есть кому предложить шурупы по дереву.
Пока в голове пролетают отвлеченные мысли, катер продолжает стремительно сокращать дистанцию. А на капере наконец сообразили, что происходит. Грохнула пушка. На этот раз никаких предупреждений. Били прицельно. Не попали, и даже не взяли под накрытие. Однако, снаряд плюхнулся в воду достаточно близко.
«Газель» как и условились, слегка изменила курс, чтобы иметь возможность задействовать свое орудие и продолжала сближатся. Одновременно с этим экипаж спешно сворачивал паруса, с которыми неудобно маневрировать. Машина уже заработала. Но огонь Рыченков пока не открывает. Ни к чему попусту бросать снаряды. Да и калечить людей понапрасну в их планы не входит.
Преследователь похоже наконец сообразил кто тут охотник, а кто дичь. «Шалун» начал отворачивать в сторону, и наконец сумел задействовать второе орудие. Несмотря на выписываемую катером змейку, снаряды начали падать часто и густо. И чем ближе, тем выше вероятность взятия под накрытие, а там чего доброго еще и попадут.
— Мортиры, заряжай! Угол двадцать пять градусов, взрыватель пять секунд! — приказал Борис.
— Левый борт готов, — доложил Яков.
— Правый борт готов, — отозвался Олег.
— Пали!
На обоих бортах раздались строенные хлопки и шесть мортирок отправили в полет свои оперенные снаряды. Описав крутую траекторию они рванули метрах в трехстах перед катером, и на высоте не больше десяти над уровнем моря. Наружу выметнулись сотни небольших зарядов которые в свою очередь детонировали выдавая дымные облачка. Ну чисто фейерверк. Только с другим эффектом. Мгновение и между кораблем и катером возникла непроницаемая белесая стена.
Борис довернул руль, бросая катер влево. Капер садил из обоих стволов, а затем к ним присоединилось не меньше двух гатлингов. Измайлов бросил взгляд вправо, наблюдая строчки всплесков от пуль. Сомнительно, чтобы они в них попали, останься катер на прежнем курсе. Но береженного бог бережет.
— Мортиры заряжай! Угол двадцать пять, взрыватель пять секунд! — когда выровнял катер, вновь приказал он.
Обретшие устойчивость матросы бросились выполнять приказ. В принципе все оговорено. Но не та ситуация, чтобы проявлять инициативу. Опять же, дело непривычное и ситуация может измениться в любой момент. А потому он строго настрого наказал слушать его команды и четко их выполнять.
До завесы метров пятьдесят. Она уже не так непроницаема. Рассмотреть что-либо все еще трудно, но возможно. Во всяком случае Борис сквозь прорезь смотровой щели наблюдает «Шалуна».