— Я.
— В субботу вместо просмотра фильма взвод занимается отработкой нормативов «пеше по машинному» в условиях радиационного заражения местности. Сержантскому составу — конспекты на проведение занятия сдать мне на проверку сегодня до 22 00.
— Есть — «пеше по машинному» означает бегом — как будто каждое отделение находится в своем БТРе и на бегу выполняет команды, в условиях радиационного заражения местности — означает в противогазах и ОЗК. Поматерившись про себя по поводу предстоящей «веселой субботы» — бегать в полной выкладке не привыкать, но в противогазе и ОЗК, это уже где-то за гранью даже для спортсмена. И тут вдруг пришла мысль — Корниенко этим наказанием вывел нас из глубокого шока, в который нас же и отправил. Ну и хитрец взводный — использовал возникшую ситуацию, поломав в наших мозгах намертво въевшиеся шаблоны, довел до сознания нужную информацию — и тут же вывел из депрессии еще не успевшую туда попасть, нашу неокрепшею психику. Ладно, неприятность эту мы переживем — тем более что каждый день службы приближает дембель, который так же неотвратим как крах международного империализма.
— Дембель неуклонно приближался, и я готовился встретить его во всеоружии. Кроме полезных умений научился двум бесполезным, но очень эффектным — в совершенстве овладел нунчаками и голыми руками мог бить кирпичи. С нунчаками я стал заниматься в конце первого года службы. Надев каску, чтоб не врезать себе по голове, повторял движения показанные мне старшими товарищами перед зеркалом в бытовой комнате. К полутора годам службы, отбросив ложную скромность, могу сказать — я стал лучшим. Мне нравилось, перетекая из позиции в позицию не меняя скорости движения тела, резко менять амплитуду и скорость вращения нунчак, меняя симметричные движение руками на резко ассиметричные, и как бы аккомпанируя этому танцу, постоянно меняется тембр вращаемых по разному и разной скоростью нунчак. Это просто песня, но в боевом применении бесполезная. Единственный плюс нунчак — это возможность их скрытого ношения и как следствие — неожиданного применения, но даже в этом они существенно проигрывают тому же кистеню. А в спарринге, одинаково подготовленных противников — шест против нунчак — я поставлю десять против одного на шест. Оговорка — одинаково подготовленных — не случайна, попробуйте дать хлюпику-ботанику легендарный меч Экскалибур — получите того же ботаника, только руки у него будут заняты. Касаемо битья голыми руками кирпичей — тоже все не однозначно. Первый кирпич я разбил спустя полгода попыток, чуть было не сказал тренировок. Несколько бойцов нашей роты на показательных выступлениях разбивали эти самые кирпичи, а я что — рыжий?! Тоже попробовал — только отбил руку. Снова пробовал и снова отбивал. Попытки в этом виде спорта ограничивались трех-пятью минутами в день, — слабый удар не мог разрушить кирпич, а пара сильных так осушала руку так, что дальнейшие удары на сегодня не имели смысла. Как-то после очередной неудачной и очень болезненной попытки, схватил полутораметровый брусок сечением 70х70 и со всей дури, сколько есть сил вдарил по кирпичу — отбил руки практически до паралича, глубокая вмятина на бруске — кирпичу хоть бы что. Если бы такой удар пришелся по голове, то проломил бы череп до глазниц. Ерунда какая-то получается — наши ребятишки ударом кулака могут сплющить череп в гармошку или не могут? Или я какой-то урок физики в школе проспал. Наблюдая мои мазохистические потуги, Герыч — один из группы показушников — молча отодвинул меня, опустился на одно колено, коснулся ребром ладони кирпича, сжал кисть в кулак, короткий замах, резкий удар. Две половинки кирпича оседают на пол.
— Слушай внимательно, салага, повторять не буду. Свою позицию относительно кирпича выбираешь таким образом, чтоб свободно опущенная рука ложилась точно на центр кирпича. При замахе и ударе локтевой сустав неподвижен, движение только в плечевом. Визуально толщину кирпича делишь на три части. Полностью сосредотачиваешься и мысленно представляешь, что поверхность кирпича на две трети его толщины ниже. Вот именно в эту плоскость наносишь удар. С тебя пачка «Радопи».
— А ты уверен, что т меня получится? Герыч лишь неопределенно хмыкнул и пошел дальше по своим делам. У меня получилось, но я абсолютно уверен, что физика здесь не причем. Даже после сотого разбитого кирпича попытка сделать это с ходу всегда заканчивалась отбитой рукой. Видимо, и вправду существует какая-то энергия ЦИ еще неоткрытая физиками. Демобилизовался я ст. сержантом, 26 мая 1983 года, день в день через два года службы. В дембельском «дипломате» кроме альбома, нунчак и подарков, лежала Характеристика — рекомендация для поступления в Евпаторийское Мореходное Училище.
Три месяца в Свердловске пролетели как один день, Встречи с друзьями, подругами, пикники, дискотеки, новые знакомства. Все тридцать три удовольствия, которые может позволить себе крепкий двадцати летний парень. Помните Вини Пуха?
— Ты никуда не торопишься Пятачок?
— Нет, до пятницы я совершенно свободен!
Вот и я был до конца августа свободен. Для поправки бюджета съездил пару раз в Питер затовариться шмотками на продажу. Там у моего однополчанина Кости Сорокина мать работала в «Гостином дворе» (главный универмаг в Питере) старшим товароведом. Костя по началу и слышать не хотел, что за вещи я заплачу с переплатой по принятым среди знакомых тарифам, но когда понял что я начинаю злится всерьез, согласился — но с условием, что гуляем полностью за его счет. Судя по тому, где и как мы гуляли и с какими девочками, не согласись я с его условием и оплатив половину расходов — домой бы уехал вообще без шмоток, а возможно и без штанов. Во время второго приезда очень опасался, что Костина мама спустит меня с лестницы — но нет, наоборот искренне обрадовалась. С Костей буквально с порога договорились, что в этот раз никаких пьянок-гулянок. Костя подозрительно легко согласился, только сказал, что сообщил о моем приезде Фомичу и он вечером подъедет. Фомич служил столяром в хоз взводе, хороший компанейский парень, все нунчаки в нашей роте его рук дело. После пятой рюмки Фомич сказал, что в девять нас будут ждать его девушка и две ее симпатичные подруги, сообщение было принято на ура…. На поезд до дома я сел только через четыре дня.
Не смотря на то, что дискотеки, рестораны, окружение красивых дам, прямо — таки притягивает агрессивно настроенных самцов, применять свои боевые навыки не пришлось, почти. Многочисленные наезды меня страшили не более, чем рычание пекинеса. Умные, правильно истолковав мое поведение, снимали все претензии и даже набивались в друзья, глупые или пьяные, очнувшись, не понимали, или не помнили, что же произошло. Урок взводного научится думать о сильных сторонах слабого противника, в данных условиях гласил: их сильная сторона — это заявление в милицию о получении побоев или телесных повреждений. Следовал я этому уроку тщательнейшим образом — пострадавшая сторона не могла на своем тельце обнаружить ни единого синяка.
Евпатория встречала бархатным сезоном. Это когда схлынула основная волна отдыхающих в связи с наступлением нового учебного года. В след за уменьшением количества отдыхающих существенно уменьшились цены в частном секторе и на рынках. Спала удушливая жара, а температура воды и ночи по-прежнему оставались теплыми. Документы в мореходке сдавал лично завучу, товарищу Бурдонову, который окинув меня ироничным взглядом, поинтересовался.
— А что это за колтун, с креном на левый борт на вашей голове, товарищ абитуриент.
Чуть позже глянув в зеркало, вынужден признать — колтун это слабо сказано, на голове у меня было скошенное влево воронье гнездо. Дело в том, что последние сутки путешествия на поезде, в нашем купе заклинила подвижная фрамуга в окне, не доходя сантиметр до полного закрывания. Моя вторая полка оказалась как раз напротив щели. Поток встречного воздуха не сильно дул в лицо, что в жуткой духоте купе было приятным бонусом. То, что вместе с воздухом проникала и оседала на моих не коротких волосах пыль и жирная гарь из трубы тепловоза, я не замечал. Искупавшись в соленой воде керченского пролива, я окончательно зацементировал волосы, а короткий сон на правом боку придал прическе оригинальный футуристический вид. По причине все той же духоты выдвижная дверь с зеркалом была постоянно открыта и о смене имиджа я не подозревал. По какой причине многочисленные пассажиры и прохожие не указали мне на мой внешний вид — загадка. Я стоял у рукомойника напротив зеркала и истерически всхлипывал — нормально ржать уже не мог… Если сделать точно такой же парик для клоуна — ему ничего уже делать не надо, все и так помрут со смеху, а я с такой прической заявился в приемную комиссию. Что ж, будем считать это хорошим знаком, и будущая учеба скучной не будет.
Сразу скажу, было по всякому — но скучно точно не было. Юмористов у нас в группе хватало, да и я не из последних. С женским вопросом и вовсе вопросов не возникало. Мало того, что отдыхающие дамочки считали свой отдых крайне неудачным, если не удавалась хотя бы раз с кем-нибудь переспать, так и местные от них не отставали. Евпатория, как известно город-курорт, где 90 % рабочих мест, в сфере обслуживания, а из десяти работающих в сфере обслуживания, девять — женщины. Если описывать все мои Евпаторийские приключения, сопутствующие учебе, то получится толстенный любовно-авантюрный (или наоборот) роман в юмористическом стиле. Может, напишу, когда выйду на пенсию, или как это называется в десятом веке. А ведь хорошая идея — «Евпаторийский Декамерон «от Синдбада, за четыре века до Боккаччо.
Учился что называется «не за страх, а за совесть». Еще на первой вводной лекции препод по морской практике Валерий Евгеньевич — капитан второго ранга в отставке, рекомендовал подойти к учебе со всей серьезностью.
— Море ошибок не прощает — и тот минимальный комплекс знаний, необходимых для практического управления судном в любых условьях плаванья, вы должны усвоить в полном объеме. Эти знания достались очень дорогой ценой — за них заплачено жизнями, тысячами жизней моряков. Вы должны учится только на «отлично», даже через не могу — и возможно в будущем это спасет вам жизнь.
Не скажу, что его речь проняла меня до печенок — но то, что это правда, сомнений не вызывало. И я учился, только на «отлично», учитывая, что наше заведение закрытого типа и четырехчасовые самоподготовки под присмотром преподов, были обязательны, особого труда мне это не составляло. Не буду описывать все изучаемые дисциплины, только коротко расскажу о самых экзотических — сигнальное дело и такелажная подготовка. В сигнальное дело входила всем известная, азбука Морзе и менее известный «флажковый семафор». Кто не в курсе — это передача информации с помощью флажков, где каждой букве соответствует определенное положение рук с флажками. Про такелажную расскажу чуть поподробнее. В первую очередь мы учились работать с тросами: растительными — сизальские, манильские, пеньковые, синтетическими — капрон, полипропилен, ну и конечно — стальными. Сращивали, расплетали на каболки (пряди), наоборот, из каболок сплетали тросы, делили огоны (постоянная петля на краю троса), вязали всевозможные узлы, и еще массу всего. Не буду пересказывать учебник в два пальца толщиной, а если коротко — мужское макраме во всем его многообразие, плюс работа с парусами (практическое управление 8-ми весельным ялом под парусами), плюс работа с грузами. Учебный процесс подходил к концу, оставалась пройти трех месячную практику. Поскольку практиковаться мы будем на судах загранплавания с неизвестной продолжительностью рейса, возврата в Евпаторию не планировалось. Поэтому на торжественном построении нам вручили диплом — (мой — с отличием) загранпаспорт — и помахали ручкой. Загранпаспорт получили далеко не все — кто не получил, будут ходить в каботаже, некоторые из них попадут на тот самый «Нахимов» и погибнут вместе с ним, до последнего выводя из отсеков людей. Море ошибок не прощает.
Одесса нас встретила ласковой майской погодой, модно одетыми девушками и юмором. Полдня протолкавшись в бесконечных очередях отдела кадров пароходства, получили направление в общагу с громким названием «Межрейсовая База Моряков». Всех ждать не стали, вшестером двинули на поиски жилья. У первой попавшейся парочки спросили, как добраться до межрейсовой базы что находится на Пролетарском бульваре возле Аркадии.
— Это вам надо на пятый трамвай. — парень на секунду задумался — Который идет в сторону Поселка Котовского, выйдете за остановку до конечной там спросите. Остановка вон. — Указал он пальцем.
— Не, пусть до конечной едут, так лучше получится. — Это уже вмешалась девушка Парень, немного подумав, согласился.
Поездка до конечной продолжалась больше часа. Выйдя из трамвая, мы прикидывали, во сколько нужно вставать завтра, что бы к девяти быть в кадрах. Сошлись на том, что никак не позже семи. У проходящей мимо тетки поинтересовались, как добраться до интересующего нас адреса.
— Это вам надо на пятый трамвай. — тетка на секунду задумалась — Выйдете за остановку до конечной, там спросите. Конечная вон. — Указала она пальцем.
Я подумал, что тетка неправильно поняла, и еще раз почти по слогам повторил адрес. Тетка посмотрела на нас как на дибилов — и еще раз повторила ранее сказанное и тоже по слогам. Пара следующих пешеходов и на всякий случай вагоновожатый подтвердили теткины слова. Оказалось, от кадров до общаги можно было пешком за пять минут дойти. Вот так шутят в Одессе. В течение следующих двух недель всех нас закрепили за судами. Я как обладатель «красного» диплома попал на флагман ЧМП «Зою Космодемьянскую».
Очередной рейс флагмана Черноморского Морского Пароходства «Зоя Космодемьянская» обещал быть как всегда спокойным и денежным. Из Одессы мы вышли в балласте 30 сентября 1986 года далее — Конакри Гвинея, грузимся бокситовой рудой, бункеруемся (заправляемся) в Лас-Пальмасе и прямиком на Японию с дозаправкой в Сингапуре. В Мидзусиме разгружаемся, в Кобе грузимся металлопрокатом и через Сингапур домой в Одессу.
Пара уточняющих деталей. Флагман — потому что, Жора (наш капитан и прохиндей, каких мало) сократил свой экипаж с 42 до 34 единиц, т. е якобы сам экипаж на партсобрание горячо поддержал лозунг Генсека — «Экономика должна быть Экономной!» — и вызвал на соцсоревнование экипажи судов всей СССР. Понятно, что Жора не прогадал — на «Зою» обрушился шквал жирных плюшек, и в том числе неизменно выгодные в денежном отношении рейсы, а сам Жора получил позже Орден Трудовой Славы. Почему денежных — самые дешевые шмотки и технику на продажу советский моряк мог приобрести в двух портах — Лас-Пальмас и Сингапур. И если рейс включал в себя посещение одного из этих портов — то это удача, а посещение обоих в одном рейсе — это просто фантастика. А если ты мотыляешся безвылазно по Европе, с ее ценами… Я думаю, даже и продолжать не стоит.
Я как матрос 1-ого класса имел оклад сто рублей «деревянных», с «Зоевскими» премиями и совмещеньями — где-то сто пятьдесят в месяц, плюс двадцать два с полтиной инвалютных рубля (на то время около 38$), которые и составляли основной доход моряка. При затоварке шмотками в Пальмасе или Сингапуре на один вложенный инвалютный рубль получу шесть «деревянных» при оптовой реализации через спекулянтов в Одессе, или до пятнадцати при розничной продаже в Свердловске. Нафиг спекулянтов — все сам дома продам. Торопится некуда — отпуск почти три месяца, а при запланированной продолжительности рейса в шесть с половиной месяцев одной только зарплаты и отпускных за тысячу выходит. Вот это оторвусь! Держитесь девчонки! Только долго отрываться не выйдет — надо будет усиленно готовится к поступлению в ОИИМФ (Одесский институт инженеров морского флота) на кораблестроительный факультет. Жора обещал рекомендацию от профкома ЧМП. Спасибо конечно, Георгий Львович, но мало ли как оно повернется.
Правильно кто-то из мудрых испанцев сказал: хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах. Мудрые хохлы говорили проще — дурак думкой богатеет, а мой друг-одессит, моряк в третьем поколенье, раздалбай и залетчик Гриша Бардаков, и вовсе просто: — загадывать что-то до конца рейса — плохая примета. Короче, все эти приметы сработали «на все сто». Зарплату и отпускные я не получил, домой не попал, шмотки не продал, в институт не поступил. Простите девчонки — не судьба.
Как пишут в женских (и не только) романах — ничто не предвещало беды. Наше судно преодолевало последние мили Аденского залива и входило в Аравийское море. Погода стояла шикарная, на небе ни облачка. Прогноз обещал такую погоду как минимум до Малаккского пролива, а там Сингапур — страна-лимония. Всего неделя и я наполню купленные в Пальмасе фирменные сумки (не в каждом же порту их покупать) фирменными шмотками под завязку. С этими мыслями я освобождал подшкиперскую на юте от складируемо там барахла. Для последующей ее покраски. До обеда я вынес и раскрепил фляги с краской и всякую мелочевку, а сейчас предстояло перенести 12 листов фанеры в подшкиперскую на баке. Про эту фанеру следует рассказать отдельно. Фанера стандартных размеров 1500х1500, толщиной 10 мм, но сделана из шпона красного дерева (дешевая древесина на Суматре, годная для производства фанеры). Когда грузились каучуком пару рейсов назад на Суматре, каждый шар (слой) каучука прокладывался этой фанерой — в итоге после разгрузки в Одессе, из более чем четырёх тысяч листов уже ценной древесины листов двести оказалось надежно складированы в бесчисленных кладовках боцмана. Большую часть фанеры боцман удачно вложил в шипшандерскую службу (снабжение судов), что не замедлило сказаться на качестве поставляемых продуктах. Нашей кормежке в следующем рейсе могли позавидовать даже летчики в Заполярье.