Кай растерялся окончательно. Слова Тоями загнали его в тупик. Да, он не привык к нежности.
Тоями продолжал прикасаться губами к его пальцам, оставляя на них поцелуи.
Затем его лицо стало медленно приближаться. Кай хотел оттолкнуть его рукой, но понял, что он держит его руки.
Тоями медленно стал опускаться к губам Кая, в последний момент Кай отвернул голову в сторону и почувствовал жаркое дыхание Тоями у своего уха.
— Мой хороший, не бойся. Позволь мне быть с тобой рядом, — прошептал Тоями.
— Тоями, я не настолько болен, чтобы не двинуть тебе.
Эти слова и тон, каким они были произнесены, отрезвили Тоями, он выпрямился, затем выпустил руки Кая и встал с кровати.
— Нет — ты болен, если считаешь нормальным отвечать грубостью на нежность к тебе. Ты вообще способен чувствовать?! — Тоями в отчаянии смотрел в глаза Кая, пытаясь увидеть в них хоть каплю тепла.
Глаза Кая были холодны и отрешены от всего.
Тоями подождал, затем чуть склонился в поклоне и вышел из палаты.
Кай дождался, когда его шаги стихнут в коридоре, и только потом откинулся на подушку. Его трясло мелкой дрожью. Он протянул руку за бутылкой с водой. Жадно отпил.
«Что со мной? — Кай прислушивался себе, — что это? Мне нравилось то, что он делал?
Я явно еще не выздоровел. Это действие лекарств! Тоями, ты озабоченный псих!"
***
Зайдя в свой шатер, Тоями увидел Коджи, который, развалившись на его диване, смотрел телевизор. При его приходе он вскочил и бросился к нему.
— Ну, и как все прошло? — возбужденно спросил Коджи.
— Нормально, — огрызнулся Тоями.
— То есть, все плохо! Рассказывай, что было.
Тоями нервно ходил, затем налил себе виски и залпом выпил.
— Я не смог сдержаться, он сводит меня сума! Я так хочу прикоснуться к нему, к его губам! Понимаешь, я даже большего ничего не хочу! Пусть только позволит целовать себя, обнимать, прикасаться к себе! — Тоями выпил еще виски, — не считай меня идиотом. Я все понял, о чем ты говорил. Но пойми и ты меня! У меня просто в глазах все темнеет, когда я чувствую его рядом. Понимаешь это?!
Тоями налил еще виски и залпом выпил.
— Я понимаю тебя, — с грустью в голосе произнес Коджи. — Ты опять напугал его?
— Не знаю, наверное. Я ничего не делал! Вернее попробовал. Но он ничего не чувствует. Ничего!
— Пей! Тебе это поможет. Завтра пойдем вместе к нему. Хорошо?
— Да.
***
Вечером следующего дня в палату Кая постучали. Зашли Коджи и Тоями. Кай сначала напрягся, но Коджи он доверял, и его присутствие скрашивало непонятную ситуацию между ним и Тоями.
— Мы тебя отвлекаем? — Коджи смотрел на учебники, лежащие на одеяле, и тетрадку в его руке, в которую он что-то оживленно вписывал при их приходе.
— Нет, я потом продолжу, — Кай закрыл тетрадку и положил ее в сторону.
Коджи с интересом ее полистал, затем взглянул на Кая
— Химическая цепочка, тебя действительно это увлекает?
Поскольку Коджи учился в мединституте, то тоже неплохо знал химию. Найдя в этом общие точки соприкосновения, они начали говорить. Коджи понимал, что разговор на отвлеченные темы поможет убрать опять возведенную Каем стену.
Тоями сейчас лишь наблюдал за ходом беседы.
Потом разговор плавно перешел на военные темы.
В следующий час Коджи удалось убрать недоверие Кая, и они разговаривали, как давние друзья, обо всем.
Были моменты, когда Кай улыбался, вспоминая с Коджи веселые случаи из военной жизни. Тогда Тоями задерживал на нем свой взгляд и любовался его улыбкой. Кай чувствовал на себе этот взгляд, он смущался и отводил глаза в сторону, опять не зная как себя вести.
— У тебя такие разносторонние знания и интересы: медицина, химия, физика, — наконец, в разговор вступил Тоями.
— Это все из одной области. Разве можно быть военным не зная анатомию человека, — ответил Кай.
— Ты хотел сказать, убивать человека, не зная его анатомию, — продолжил его мысль Тоями.
— Не только убивать, но и знать степень и сложность ранения и вовремя оказать медицинскую помощь, — Кай посмотрел на Коджи, — поэтому я хорошо изучил анатомию и медицину, а химия — это одна из составляющих медицины.
— Ты хочешь стать врачом? — спросил Тоями.
— Раньше хотел стать хирургом.
— А сейчас?
— Сейчас уже не хочу.
— Почему? — Тоями смотрел на задумчивое лицо Кая.
— Не люблю кровь. Не хочу большее ее видеть, — ответил Кай.
То, с какой болью сказал это Кай, заставило всех замолчать. Повисла неловкая тишина. Первым нарушил ее Коджи:
— За тобой завтра приедут, — немного грустно сказал он, — после обеда. Мы сегодня с тобой попрощаемся. Завтра поедем в другой штаб, не сможем тебя проводить.
Кай молча слушал, понимая, что ему особо нечего сказать.
— Может дашь свой номер телефона? Ты ведь бываешь часто в Камрате, можно вместе пообедать сходить? — спросил Коджи.
Кай понял, что стоит это сказать, как бы данная тема не была ему неприятна. Но он должен это сказать!
— Я хотел сказать, не стоит нам больше пересекаться и, тем более, встречаться, — увидев их немой вопрос, он продолжил, — я не встречаюсь с мужчинами, и я не сплю с мужчинами, — Кай говорил это холодно и спокойно. — Я думаю, у нас с вами разные интересы. Я не хочу продолжать наше общение.
— Ты не спишь с мужчинами или не спал с мужчинами? Это две разные вещи, — Тоями, сев на кровать Кая, схватил его за плечи и медленно стал приближать к себе, — прежде, чем отказываться от чего-либо, может, стоит попробовать?
Кай выставил перед собой руки и уперся в грудь Тоями.
— Тоями, отпусти его! Слышишь! Он же ранен! — Коджи понимал, что сейчас Тоями полностью потеряет контроль над собой.
— Тебе повезло. Не сейчас. Я подожду! — Тоями резко оттолкнул Кая от себя, затем встал и вышел из палаты.
Кай сидел бледный, опустив глаза, нервно теребя пальцами краешек одеяла.
— Кай, не обижайся на него. Ты все не так понял. Я действительно хотел просто, чтобы мы были друзьями. А твой ответ, он задел Тоями, вот он себя так и повел.
— Я все сказал. Извини. Тебе тоже лучше уйти, — Кай говорил это, не поднимая глаз, так же теребя одеяло.
— Хорошо. Я понимаю. Выздоравливай.
Понимая, что больше ничего от Кая он не услышит, Коджи тоже вышел из палаты.
Кай откинулся на подушку. Он смотрел в потолок.
С улицы доносились голоса, чей-то радостный смех, возгласы. Легкий ветерок захлопнул створку окна, Кай вздрогнул от неожиданности. Звук прозвучал резко, а затем в палате наступила тишина. Закрытое окно уже не позволяло слышать так отчетливо людей на улице. Каю казалось, что пустота медленно выползает из углов комнаты и заполняет ее. Стало трудно дышать.
«Здесь слишком тихо. Слишком тихо…»
Глава 8
За Каем прислали машину, как и сказал Коджи, во второй половине дня. Но вместо того, чтобы отвезти его в гарнизон, Кай узнал, что полковник отправляет его в центральный закрытый госпиталь в Камрате. Понимая, что он не в силах что-либо изменить, Кай смирился с судьбой и еще неделю пролежал в закрытом госпитале. Его радовало только то, что была возможность спокойно заниматься. Погруженный в учебники, он не замечал, как идет время.
Приехав в гарнизон, Петр Иванович настоял, чтобы Кай еще одну неделю провел на больничном. Видя молящие глаза Кая, батяня пошел на компромисс и разрешил болеть Каю у себя в квартире, но при одном условии — если он заметит его на улице, то сразу отправит в госпиталь. Кай согласился. Лучше сидеть в своей квартире, чем в госпитале, даже в отдельной палате.
Он опять приступил к учебе. Поэтому такое вынужденное заточение его не страшило.
Вечером в его дверь постучали. Это была Ирка. Она неуверенно жалась у двери. Кай посторонился, она юркнула внутрь и сразу проскользнула на кухню, начав там греметь посудой. Кай не стал ей мешать.
С Иркой, помощницей повара при офицерской столовой у него были достаточно давние отношения, но главным во всем этом было то, что их отношения строились без взаимных обязательств друг перед другом. Именно поэтому Кай и был с ней уже так долго. Хотя Ирка и не блистала красотой — худенькая, такая же невысокая как Кай, с курносым носиком и каштановыми волосами до плеч, всегда собранными в хвост. Ее все считали странной. Наверное, за ее отстраненность от всех и в то же время постоянное ее не замолкающее щебетание, даже если собеседник и не интересовался тем, что она говорила. И конечно, никто не понимал, почему она здесь и не уезжает. Как-то Кай пытался выяснить у нее это, но она как обычно смущенно повела плечиками и стала щебетать о чем-то другом.
Ирке завидовало все женское население гарнизона, все знали о ее отношениях с Каем. Заполучить такого красавчика себе! Никто так и не понял, почему такая странная курносая девчонка смогла добиться от него того, чего так и не смогли добиться первые красавицы гарнизона.
Секрет был прост — Кай не хотел к чему-либо обязывающих отношений. Он сам себе не принадлежал, его жизнь подвергалась постоянному риску, он просто не мог себе позволить строить с кем-либо серьезные отношения. К сожалению, с теми, кто сначала готов был просто встречаться, постепенно Кай чувствовал, что от него ждут большего, а это большее он не мог дать.
Как он мог дать то, чего не было у него самого, — будущего.
Только Ирка, такая странная, которая могла часами говорить обо всем, даже если ее не слушали, казалось, даже не замечала их отношений. Настолько ровно и безболезненно она все воспринимала, что Кай понял: он для нее всего лишь только момент физической близости и не более. Вот так эта близость и тянулась, не обрастая лишними разговорами, условиями и обещаниями. Они просто трах***сь, так как были молоды и их тела хотели найти физическую разрядку.
И сейчас Кай знал, что Ирка приберется на кухне, приготовит ужин, а потом просто залезет в его постель, дожидаясь, когда придет он. У них был секс, самый обычный, практически с целомудренными позами и всегда под одеялом, так как Ирка очень всего стеснялась. Этот секс приносил им облегчение от зова плоти и лишних мыслей.
***
Утром Кай, одетый в обычную майку и джинсы, так как все равно сидел дома практически под домашним арестом, услышал стук в дверь.
Оказалось, что вчера после прихода Ирки, он так ее и не запер. Дверь открылась, и в комнату вломились пацаны во главе с Шером, последним вошел Себастьян.
С ходу, увидев Кая, Шер выпалил, оглушая гостиную громким голосом:
— Говорят, ты с парнем целовался?
За спиной Шер уловил шорох, обернулся и понял, что из двери спальни выходит Ирка.
Повисла тишина.
Первый опомнился Шер и как-то неуверенно произнес:
— Привет, Ирк, а мы вот тут больного пришли навестить, — понимая, что больше сказать нечего, Шер замолчал.
Ирка, глупо улыбаясь, взяла свою кофточку с дивана и, сутулясь, прошла мимо расступившихся ребят. Так ничего и не сказав, она вышла в любезно открытую перед ней дверь.
Кай понимал, что сейчас тормозить Ирку глупо. И тем более глупо пытаться ей что-либо объяснить. Поэтому он молча ждал, когда она выйдет, а затем перевел взгляд на Шера.
Шер поежился под его взглядом, но сказал:
— Ну так вот, слухи такие до пацанов дошли.
— Себастьян, ты считаешь я должен что-то объяснять? — говоря это, Кай перевел взгляд на Себастьяна.
— Пацаны хотели знать, — не очень уверенно начал Себастьян.
— Стоп, — Кай жестко прервал Себастьяна, — ты, по-моему, забываешься — я не отчитываюсь перед тобой. По-моему, все наоборот. Если ты хочешь быть в команде Прохора, ты отчитываешься передо мной. Или Прохору сказать, что ты выходишь из игры?
— Нет, — сейчас Себастьян понимал, что его отчитывают как мальчишку, но он сам виноват, что допустил такую ситуацию, что пошел на поводу у своих людей.
— Тогда держи своих людей сам под контролем, сегодняшний вопрос был непозволителен ко мне. Ты понял?
— Да, — четко ответил Себастьян, затем попытался поменять тему разговора, — как твое здоровье, ты был ранен?
— Пустяки, пуля срикошетила, батяня как всегда перестраховывается, вот и запретил выходить мне из квартиры, хотя давно все уже зажило.
— Ну, он прав, лучше тебе отдохнуть, — Себастьян понял, что на сегодня разговор уже не клеится. Кай продолжал прожигать всех холодным взглядом.
— Выздоравливай, — сказал Себастьян и вышел из квартиры Кая, за ним, так же молча, последовали все остальные.
Когда они вышли, Кай плюхнулся на диван.
«И все это из-за тебя Тоями. Это у вас, самураев, нормально друг с другом, а у нас за такое презирать будут. Так я всех друзей потеряю. И откуда эта информация просочилась? Неужели я настолько популярен, что всем есть дело, где и с кем я там целуюсь?»
***
Выйдя от Кая, Себастьян дождался, когда к нему подойдет Шер. Он резко обернулся к нему:
— Кто тебе разрешал рот открывать?
— Но мы же хотели об этом Кая спросить? — Шер понимал, что Себастьян взбешен не на шутку.
— Я должен был говорить. Ты что-то в последнее время забываешься, вести себя стал как-то неправильно. Забыл, кто здесь главный? — Себастьян сгреб за грудки Шера и прижал его к машине, — запомни, Кай не только друг Прохора, он его «правая рука», ты это понимаешь?! Мы теперь работаем с Прохором. Он наш босс! А Кай все здесь контролирует. Какое право ты имел спрашивать у него отчет о его действиях?
— Но нужно было же выяснить — это слухи или правда, — пролепетал Шер.
— Что, выяснил? Теперь из-за тебя он с Иркой поссорился.
Себастьян отпустил Шера и сел в машину, понимая, как глупо все поучилось. Он вообще приехал его навестить, как только смог, зная, что Кай после ранения восстанавливается. А здесь Шер выступил. И вот результат — испортили отношения ему с Иркой и сам он с ним теперь в натянутых отношениях.
«Шера нужно убирать,» — опять эта мысль возникала в голове Себастьяна, — тем более сейчас, когда Прохор в Москве налаживает сеть по сбыту, а они входят в его структуру, что дает им защиту и власть над другими. Прохор молодец, такую империю строит, скоро всех под себя подгребет».
***
Отсидев в своем заточении положенную неделю, Кай включился в жизнь гарнизона.
В один из дней его срочно вызвали в штаб, пояснив, что для него есть работа. В штабе были все основные и штабные офицеры. На столе лежали карты и листочки с координатами от разведки. Работали мониторы компьютеров, передавая последние данные со спутника.
Кай зашел, поздоровался.
Полковник ввел его в суть его работы — нужно было освободить высоту от моджахедов и разместить на ней своих. Кай сразу приступил к просмотру данных разведки и данных по спутнику о расположении сил противника.
— А команды Варфоломея со мной не будет? — не отрываясь от бумаг, спросил Кай у полковника, который сидел рядом за столом.
— Нет, они на другом задании, в горах, вернутся нескоро. Под твое командование идет комбат Петренко и его ребята. Тебе еще кто-нибудь нужен из людей? — уточнил Петр Иванович, смотря, как Кай быстро просматривает все данные.
— Нет, вы же хотите, чтобы все было по-тихому. Зачем мне тогда толпу народу с собой брать? — закуривая, сказал Кай.
— Просил же не курить здесь, — наигранно возмутился батяня.
— Только одну, — попросил Кай.
— Ладно, тебе можно.
Разве мог он ругаться на Кая.
«Пусть курит! Все равно бесполезно. Он ведь у нас здесь на особом счету. Вроде как неприкосновенный», — подумал Петр Иванович, смотря, как Кай закуривает свою тонкую сигарету с приятным запахом корицы.
Кай стал уточнять данные по последним перемещениям противника в этом районе. Наткнуться на еще кого-то совсем не хотелось.
Затем встал.
— Сидор Иванович, пойдемте обсудим детали, — сказал Кай, показывая Петренко на выход и сам идя к нему.
— Я предполагал услышать от тебя здесь план операции, — сурово сказал Петр Иванович, видя, что Кай готов удалиться, даже не посчитав нужным согласовать с ним детали.
— Но вы же хотите, чтобы быстро и тихо, — я выполню ваш приказ. Можно идти?
— Иди, — махнул Полковник, понимая, что Кая не переделать.
«Самоуверенный, наглый мальчишка! Никому не позволял себя так вести, только Кай мог так поступать! Даже не удосужился ввести меня в ход операции!» — про себя думал Петр Иванович, смотря на идущего к двери Кая.
Кай с Петренко пошли в его штабную палатку. Туда пришло несколько командиров рот.
Кай уже знал как действовать. В его голове вырисовался четкий план. Ему осталось только его объяснить командирам, согласовать по количеству народа, которое ему нужно для участия в операции, и время выезда.