– Юна, Юна! Ты жива?! – громко кричала Кико. Дарн на нее шикал и одновременно спускался по канату, нижний конец которого Кико выбросила из окна нашей комнаты.
Я же лежала на мягкой траве и не могла поверить в то, что осталась жива. Канат не доставал до земли, но Дарн спрыгнул, подбежал ко мне и, присев на корточки, протянул руку к моей шее.
– Со мной все в порядке. Просто испугалась, – проговорила я охрипшим голосом.
– Не шевелись. У тебя шок, – строго проговорил мужчина. – Бесшабашная Колоро постоянно втягивает наивных новичков в неприятности.
– Со мной правда все в порядке, – произнесла, садясь. – Только как же мы теперь поднимемся?
– Больше ты по канату точно не полезешь, – зачем-то ощупывая мои руки и спину, проговорил мужчина.
– Что вы делаете? Прекратите немедленно, – прошептала я, краснея и отодвигаясь.
– Успокойся, я всего лишь проверяю – целы ли кости. Тем более что у тебя, кроме как на кости, и взглянуть-то не на что. Откуда только такая худая взялась, – усмехнулся Дарн. – Вставай, – произнес он, выпрямившись и подав мне руку.
– Ну что там? – опять закричала на всю академию Кико.
– Стой здесь, я сейчас поднимусь, надвяжу веревку и сделаю на конце петлю. А потом подниму тебя, – произнес мужчина и быстро убежал за угол замка. Я подошла к стене и прижалась к ней спиной, чтобы не привлекать внимания. Ведь кто-нибудь из студентов может выглянуть в окно и увидеть в сгущающихся сумерках стоящую на лужайке фигуру.
Ожидая помощи, я стояла в тени нависающего надо мной сказочного замка и пыталась понять – что же все-таки случилось? Благодаря какому чуду я осталась жива? Вряд ли это заслуга ректора: она не создавала впечатление человека, который сделает что-то подобное и молча удалится. Нара Ишаро как минимум предупредила бы о грозящем за нарушение режима наказании, чтобы я не спала всю ночь, мучаясь в ожидании расплаты. Так кто же тогда меня спас?
Задумавшись, я испугалась, когда прямо передо мной появилась сброшенная Дарном из окна веревка. Ее конец был завязан петлей, которую я накинула на себя, зажав канат подмышками. Казалось, подъем никогда не закончится. Веревка болезненно врезалась в кожу, а руки норовили подняться, но я терпела, зная, что тогда выскользну из петли – и в этот раз уже непременно разобьюсь.
Кико взобралась по канату раньше, пока нар Дарн возвращался в свою комнату, и теперь нетерпеливо металась по небольшому рабочему кабинету. Когда мужчина втягивал меня на подоконник, соседка усердно пыталась помочь, но только мешала.
Но, несмотря на это, нар втянул меня, и наконец-то мы все втроем стояли на твердом полу. Кико бросилась обнимать меня и причитать о том, как сильно она испугалась, а Дарн завалил вопросами.
– Ты оборотень? – спросил он.
– Нет, – отрицательно покачала головой.
– Метаморф?
– Нет.
– Дракон? Вампир? Полубог? – продолжил допрос мужчина.
– Нет, – опровергла я все его предположения.
– Так кто же ты тогда?! – воскликнул Дарн.
– Человек, – пожала я плечами. – По крайней мере, была им всю свою жизнь.
– Не лги мне. Колоро, кого ты ко мне привела? – возмутился нар.
– Фактически я ее не приводила. Ты сам втащил ее через окно, – усмехнулась Кико. – И я тоже не знаю, кто она. Да Юна и сама не знает. Она всю жизнь была невольницей в Родинарии. И только вчера приехала в Амнистанию. А знаешь, кто ее привез?
– И кто же? – недовольно спросил Дарн.
– Сам нар Марино, главный вербовщик, – гордо ответила кикимора.
– И знаменитый торговец. Возможно, он просто не удержался от выгодного предложения, – усмехнулся Дарн. – Сколько за тебя заплатили? – обратился он ко мне.
– Нас с мамой выменяли за льготы по торговым пошлинам для приграничного города Антирона, – честно ответила я.
– Мда, это выгодной сделкой не назовешь, – задумчиво произнес мужчина.
– Моя мама хороший счетовод, – посчитала нужным рассказать я.
– Образованная невольница, да к тому же еще и женщина. В Родинарии это невозможно! – заявил нар.
– Мы жили в Родинарии только последние двенадцать лет, – призналась я.
– А до этого? – оживился Дарн.
– В другом… месте, – ответила с заминкой.
– Оставь девушку в покое, – вступилась за меня соседка. – Мы пришли к тебе за помощью, а не на допрос.
– И что же тебе опять нужно? – недовольно спросил мужчина. – Я, конечно, обещал твоему отцу, что буду помогать. Но тебе не кажется, что ты этим злоупотребляешь?
– На этот раз помощь нужна не мне, а Юне, – не скрывая гордости, ответила Кико.
– Ты никогда ни за кого не просила. Так что же изменилось теперь? – усмехнулся мужчина.
– Она моя соседка! – воскликнула кикимора.
– Да ты четверых за два года обучения выжила, – произнес нар.
– А эта мне нравится, – заявила Кико.
– Тем, что помалкивает и во всем тебе потакает? – язвительно поинтересовался Дарн.
– Она хорошая. Даже не возмущалась, что у меня немного не прибрано. Просто навела порядок – и все. И цаплик ее принял, – рассказала кикимора. – Будем теперь жить в чистоте.
– И чем же я могу помочь? – спросил у меня мужчина.
– Она читать не умеет, а ей аттестацию назначили, – вместо меня ответила соседка.
– Я умею читать… только очень медленно, – вставила я, стыдливо опустив глаза.
– В этом нет ничего постыдного. Ты жила в рабстве, в отличие от некоторых местных деток знати, – заверил меня нар Дарн. – Я могу помочь тебе, но эффект будет временным, и потом тебе все равно придется усердно заниматься, чтобы подтянуть чтение и правописание. Понятно?
Я лишь кивнула, сгорая от стыда. Будучи невольницей, я твердо знала, что образование мне никогда не понадобится. Господин Прожирани привязал нас к себе заклинанием, за которое заплатил городскому магу большую, по его словам, сумму. Мы не могли сбежать. Только сам господин мог освободить нас по собственной воле. Но он не собирался отказываться от невольников, к которым уже привык.
Теперь же я чувствовала себя рыбой, выброшенной из воды. Меня не учили ни дышать, ни ходить.
– В общем, помоги Юне прочитать и понять программу детской школы, чтобы она прошла аттестацию, а потом я ее подтяну, – подвела итог Кико.
– Есть у меня одна интересная микстурка, но она действует только трое суток. И принимать ее можно только раз в год. Чаще опасно, – задумчиво проговорил Дарн. – И думаю, вы понимаете, что это должно остаться межу нами. Иначе меня уволят, и останешься ты, Колоро, без покровительства в преподавательских кругах.
– Ты пока и не преподаватель, а только аспирант, – капризно заявила кикимора.
– Тебя что-то не устраивает? – осведомился нар Дарн.
– Нет-нет. Все замечательно. Давай свою микстуру, – заверила его Кико.
– Но я не успокоюсь, пока не выясню – кто ты, – проговорил мужчина, вручая мне маленький стаканчик, в который налил, отсчитывая капли, всего глоток черной тягучей жидкости.
– Когда выясните, скажите мне, пожалуйста, – попросила я его.
Микстура оказалась очень горькой на вкус.
– Запивать нельзя, – развел руками Дарн. – Позже горечь станет не такой явной, но полностью пройдет, только когда прекратится действие зелья.
– Почему сразу не сказал? – возмутилась соседка.
– Ничего, я потерплю, – проговорила я с трудом. – Спасибо, нар Дарн.
– Не за что, – улыбнулся мужчина. – А теперь марш в свою комнату! И не вздумайте нарушать запрет!
– Нет, нам еще на болото за лягушками надо сходить, – проговорила Кико.
– Ты смерти моей хочешь, несносная кикимора? – воскликнул Дарн.
– От кикимора слышу, – заявила девушка.
– Я не кикимор, а доминирующий болотный выходец, – гордо ответил мужчина.
– Так я и сказала – кикимор, – рассмеялась Кико. После чего подбежала к окну, натянула на ладони рукава свободной блузы, схватилась за веревку и выпрыгнула.
– Тебя спустить или сама сможешь? – вздохнув, спросил нар Дарн.
– Не смогу, – покачала я головой.
Как только я оказалась на земле, Дарн быстро поднял веревку и закрыл окно. Где-то совсем рядом послышался тихий, похожий на карканье клекот.
– Цаплик, ко мне, – шепотом позвала кикимора.
В ночной темноте я не сразу увидела степенно приближающуюся длинноногую птицу.
– Ну что, идем на охоту? – воодушевленно спросила Кико у птицы.
– Идем, – ответила я за нас обоих.
В действительности мне не терпелось проверить – подействовала ли микстура, но соседка помогла мне, и было бы несправедливо отказаться сопровождать ее в походе за кормом для питомца.
– Здесь недалеко. Ближайшее болото в пяти минутах ходьбы, это во владениях одного богатого болотника. Охрана там жуткая, но я постоянно туда за лягушками для цаплика хожу, – рассказывала кикимора, ведя меня по академическому саду.
– А как его зовут? – спросила, глядя на вышагивающую рядом с хозяйкой цаплю.
– Болотника – нар Пырченд Пузырно. Мерзкий старикашка, – передернула плечами Кико.
– Я имела в виду твою цаплю, – пояснила девушке.
– Так и зовут – Цаплик. По-моему, нормальное имя, – проговорила соседка. – Ты лучше расскажи, что произошло, когда ты упала.
– Я не знаю, что произошло, – призналась я, ежась от воспоминаний и горечи во рту. – Просто мир вокруг вдруг замер, и я спокойно спустилась на землю.
– Ну что тут скажешь. Либо ты сама себя спасла – не зря же тебя в академию Хроноса направили, либо это сделал кто-то другой. Надеюсь, что это твои способности проявились. Иначе тот, кто спас тебя, потребует расплаты. У нас никто просто так ничего не делает. Ты держись со мной – не пропадешь, – Кико говорила и говорила, а я только молча шла рядом с ней и вздрагивала при каждом шорохе.
– Сейчас мы переберемся через забор – и можно будет не опасаться вахтенных, – произнесла кикимора, когда мы подошли к высокой, оплетенной плющом решетчатой изгороди.
– И как же мы это сделаем? – спросила я, глядя на забор высотой в два человеческих роста.
– Природа нам поможет, – усмехнулась Кико. – Вот, смотри.
Кикимора начала ловко карабкаться по плющу, который непременно должен был рваться, но удерживал вес девушки.
– Давай же, не бойся, – проговорила она, оглядываясь.
Мне пришлось положиться на знания соседки и последовать за ней.
Подъем на забор дался легко, спускаться же по другую сторону оказалось тяжелее. Но рядом появилась рука соседки, на которую я оперлась, – и благодаря ей не упала.
Когда же, оказавшись на земле, я увидела девушку стоящей в стороне, а рука помощи все еще была зажата в моей ладони, сердце замерло на мгновение, перед тем как зайтись в быстром ритме.
Медленно повернулась – и сердце в очередной раз замерло. Передо мной стоял тот самый зеленоглазый наро из красной зоны.
Он улыбнулся, отчего в свете луны блеснули белые зубы с выдающимися вперед клыками, и потянул мою руку к губам.
«Он сейчас укусит меня!» – мелькнула паническая мысль, но отдернуть руку я не успела.
Молодой человек поцеловал тыльную сторону моей ладони, но вопреки ожиданиям не отпустил дрожащую руку.
– И куда же собралась, моя будущая пара? – поинтересовался наро, продолжая улыбаться.
Я попыталась выдернуть ладонь из его руки, но молодой человек не желал ее выпускать.
– Отпусти ее, Громиро! – вступилась за меня соседка.
– Не влезай в это, Кико, – посоветовал ей Громиро.
– Постой в сторонке, пиявка безродная, – насмехаясь, проговорил один из друзей моего преследователя, вышедший из тени забора.
– Орнови, закрой рот! – прикрикнул на него Громиро. – Не обращайте внимания на моего невоспитанного друга.
– Скажи мне, кто твой друг… – с намеком произнесла Кико.
– Друзей не выбирают, их принимают такими, какие они есть, – усмехнулся наро, продолжая держать меня за руку. – Разве ваша дружба не подтверждает это?
– Оставьте нас в покое, – потребовала Кико, – нам нужно идти.
Я резко дернула рукой и высвободила ее из захвата.
– И куда же вы направляетесь? Мы вообще-то несем вахту по академии и могли бы арестовать вас, – усмехнулся наро.
– Моему цаплику нужны лягушки, – неохотно пояснила кикимора.
– Питомцы вообще запрещены на территории академии. Исключение составляют только фамильяры для ведьм и магов природы. А ты, может, и ведьма, но не по призванию, а по натуре, – посмеиваясь, проговорил худощавый светловолосый парень, вышедший из-за спины Громиро.
– Альфи, и ты здесь, – недовольно пропыхтела Кико.
– Соскучилась? – язвительно поинтересовался светловолосый наро.
– Ненавижу, – прошипела соседка.
Со всех сторон пополз зловонный болотный туман.
– Ты и подругу хочешь болотным газом отравить? – поинтересовался Громиро. – Успокойся. И, Альфи, помирись уже со своей девушкой, пока она нас всех здесь не уложила до утра. А мы с… Как вас зовут, таинственная нари? – спросил он у меня.
– Юнила, – затравленно ответила я.
– А мы с Юнилой пойдем вперед. Догоните, когда разберетесь, – вкрадчиво произнес наро Громиро. – Кстати, можешь называть меня Рэн. Сокращенно от Рэндом.
– Юна, – ответила я, пряча руки за спину.
– И куда ты собрался вести мою подругу? – воинственно поинтересовалась соседка.
– На болота Пузырно, ведь вы собрались именно туда? – спросил Рэндом.
– Ничего не бойся и кричи, если что, – дала мне два противоположных совета Кико.
Бояться я начала сразу же после ее слов, да так, что горло сдавило спазмом, и закричать я не смогла бы, наверное, даже если бы наро попытался меня загрызть. Насколько я поняла по его внешности и поведению вожака в компании, Рэндом Громиро был оборотнем, и идти рядом с ним по незнакомой ночной улице казалось занятием чуть ли не более опасным, чем падение с высоты четвертого этажа. Но и вернуться я не могла, не желая мешать Кико общаться с ее молодым человеком.
– Откуда ты? Кто твои родители? Расскажи что-нибудь о себе, – попросил Рэн.
– Я из Родинарии. Моя мама учится в гимназии Мгновений, а отца я не помню, он ушел, когда я была еще совсем маленькой, – отчиталась я, не допуская даже мысли возразить оборотню, о которых я знала лишь то, что они способны превращаться в агрессивных хищных зверей.
Мы шли вдоль глухих заборов и живых изгородей, нар расспрашивал меня о каких-то незначительных вещах. Например, какой мне нравится цвет или запах. Что я предпочитаю в еде и какую люблю погоду.
Вопросов было очень много, и я отвечала на них, не задумываясь, периодически оглядываясь в надежде увидеть в лунном свете низенькую юркую фигурку своей соседки. Но нас не спешили догонять. Когда же Рэн остановился и прошептал: «Пришли», я совершенно растерялась, не зная, что делать – бежать обратно за Кико или лезть через забор и начинать ловить лягушек.
– Ну где же она? – спросила я шепотом, вглядываясь в пустую улицу.
– Опять, наверное, над Альфредом издевается. Сейчас доведет его до начальной стадии обращения и начнет успокаивать. И будет потом бедолага несколько дней с рыжей щетиной ходить и руки за спину прятать, чтобы людей когтями не пугать, – проговорил, посмеиваясь, Рэн.
– А такое уже было? – спросила я, оборачиваясь и всматриваясь в скрытое ночной темнотой лицо спутника.
– И не раз. Вы, девушки, любите играть на нашем темпераменте, – прошептал он, сделав шаг ко мне и оказавшись совсем рядом. – Как же ты пахнешь. Я почти теряю контроль от твоего запаха.
Я попыталась отступить, но Громиро обнял меня за талию и не позволил отойти.
– Не бойся, не обижу, – произнес он совсем тихо.
Я уперлась руками в его грудь и старалась оттолкнуть, но наши силы были неравны. Когда же наро начал склоняться к моему лицу, я не смогла ни закричать, ни даже прошептать в знак протеста, окаменев от страха.
Но стоило ему прикоснуться горячими, словно у страдающего жаром больного, губами к моим, как во мне всколыхнулась такая волна протеста, что хватило сил и на то, чтобы оттолкнуть его, и на звонкую, наверняка болезненную пощечину. По крайней мере, моей руке было больно.