====== Пролог. Всего одна жизнь ======
К моменту моей смерти мне исполнилось пятьдесят три года, и большую часть своей жизни я проработала обычной школьной учительницей. Ну, а потом случилось то, что случилось, и прошлое стало неактуальным. Но, пожалуй, начнём с начала.
Я была обычной девочкой из славного города трёх революций и одной блокады, из самой обычной семьи, жившей в самой обычной двушке на Ржевке. Я родилась во времена, когда небо было голубее, трава — зеленее, и существовал великий и могучий СССР. И всё, что меня окружало, казалось вечным и незыблемым. Такие дела…
Мои родители работали в школе, и, когда встал вопрос, куда мне идти учиться после успешного получения аттестата, я подала документы в педагогический. Дело было, как я уже сказала, ещё во времена СССР, на педагогов ещё не смотрели, как на обслугу, да и учить мне всегда нравилось. Ну, да, умный любит учиться, а дурак — учить…
С тех пор прошло немало времени. Я и универ успела закончить с красным дипломом, и замуж сходить два раза, и сына родить… И в школе отработать двадцать пять лет… М-да. Такой срок за убийство дают.
Нет, в моей жизни всё складывалось относительно удачно. С первым мужем мы просто не сошлись характерами — оба были в браке не друг с другом, а с работой. Я — училка, он — мент, «симпатична парочка»…* На семью как-то времени не оставалось, вот и разошлись, но остались друзьями. Костик, сынуля мой единственный, периодически навещал бабушек-дедушек, с отцом общался, но жить предпочитал со мной. Он у меня умный и самостоятельный с раннего детства. И жену нашёл под стать себе. Хорошо они живут, внучку мне родили недавно… Жаль, что далеко, видимся редко. Костик у меня компьютерный гений, вот и нашёл себе работу за океаном. Угу, аж в самой Силиконовой долине. Я за него рада, в гости летаю уже несколько лет… но жить там не хочу, хоть сынуля и зовёт. Не люблю я Америку. Не моё это.
Со вторым мужем всё было несколько драматичнее, ибо на меня соизволил положить глаз наш местный почти что олигарх. Уж не знаю, что он там во мне нашёл — на красотку-Барби с ногами от ушей и бюстом пятого размера я не была похожа даже отдалённо, правда, если приоденусь и накрашусь, то вполне себе ничего… Но он-то меня без макияжа видел… Знал, что у меня есть сын от предыдущего брака… И всё равно замуж позвал.
Я сопротивлялась почти год, но он меня настолько достал своими ухаживаниями, что я согласилась. Свадьба была… богатая. Платье от Диора, обручальные кольца «а-ля золотой бочонок» и свадебное путешествие на Мальдивы. На Мальдивах мне понравилось. Всё остальное — нет. После свадьбы я узнала все дурные стороны характера моего супруга. Нет, он не был жаден, дорогими подарками заваливал регулярно, но взамен требовал полного подчинения. И первое, что он от меня потребовал — уйти с работы. Дескать, не по статусу его жене у доски стоять и исторические события вбивать в головы тупых малолетних спиногрызов.
Я отказалась. И не только потому, что люблю свою работу. Сама мысль о том, что я окажусь под полным контролем муженька, который будет в курсе даже того, какие трусы мне приспичило купить, вызывала у меня острое неприятие. Кстати, моего сына второй благоверный особо не строил, просто не замечал, хоть за это спасибо. Да и Костик не горел желанием с ним общаться, практически не вылезая от дедушки и бабушки и появляясь в шикарной квартире крайне редко. А я скучала. И пренебрежения сыном вынести не могла. А потом муж заявил, что Костика лучше отправить учиться за границу этак до совершеннолетия и что хорошую школу он оплатит, чтобы мой отпрыск, как он выразился, «не путался под ногами». На это неприемлемое предложение я закусила удила и понеслась с места в карьер.
Скандал был жуткий… В итоге, не прожив и полгода со вторым мужем, я покинула его особняк, оставив все подарки и прихватив только то, от чего не могла отказаться, — котёнка британской породы по кличке Персик. Ну, и сынулю Костика, который был безумно рад, что мамина придурь с замужеством наконец-то закончилась.
Следующие полгода я бегала по урокам, подрабатывая репетиторством, ибо муж… точнее, уже бывший муж, оскорблённый до глубины души моим гнусным поступком, разорвал со мной всякие отношения.
В общем, не буду размазывать слёзы и сопли, после развода мне пришлось трудно… и трудно было несколько лет. Мне помогали мои родители и, как ни странно, родители первого мужа, с которыми я умудрилась сохранить хорошие отношения. Да, было тяжело, но я справилась.
Замуж я больше так и не вышла, хотя мужчины у меня были, что да, то да. Но на серьёзные отношения я не решалась больше ни разу.
Так и жила. Работа, дом, Костик, Персик, вымахавший в здоровенного котяру и откликавшийся уже только на «Сэр Персиваль»… Прожил он удивительно долго для кота — целых двадцать лет — и мирно упокоился в своём кошачьем раю. А Костик… Костик вырос, окончил университет, встретил хорошую девушку… И у него началась своя жизнь. Всё правильно, хоть и грустно мне было, но жизнь есть жизнь, и сын не обязан до седых волос быть пристёгнутым к моему подолу.
А потом… Потом Костик уехал, и я осталась одна. Даже кота после смерти Персика не завела. И поняла, что работа уже не способна заменить мне всю остальную жизнь. Хотелось чего-то ещё.
Так я однажды и открыла для себя мир фанфикшна. Ну, да, смешно до одури — пятидесятилетняя тётка подсела на фанфики. Сначала я читала только ориджиналы, потом набрела на фанфики по Гарри Поттеру… и меня неожиданно затянуло.
Нет, саму книгу я читала, но она показалась мне плоской, неглубокой, я была удивлена её небывалой популярности. А вот фанфики… Нет, конечно, в этих сочинениях дилетантов было немало откровенного бреда, чтобы не сказать хуже, но интересного я тоже сумела отрыть довольно много. Авторы фанфиков с наслаждением разбивали логику мамы Ро в пух и перья, они придумали бедняге Гарри сотню (и не одну!) новых биографий, да и сюжеты попадались настолько лихо закрученные, что оторваться порой было невозможно.
Очень скоро чтение этих невероятных историй стало одной из моих отдушин… пожалуй, самой главной отдушиной. Странно, правда? Причём более всего были интересны фанфики, в которых авторы устраивали личную жизнь Гарика очень своеобразно, подсовывая ему в большие любови мужчин. Чаще всего Драко Малфоя и Северуса Снейпа, но встречались и другие варианты: Люциус, Фенрир, Рон, близняшки Уизли и даже — та-да-да-дам! — сам Тёмный Лорд собственной персоной. Причём описания… ммм… процесса любви варьировались от вполне грамотных и читабельных до убогих до жути. Последние меня изрядно веселили или заставляли плеваться — в зависимости от настроения.
Что же касается самого жуткого слова слэш… Ну, я всегда умела отличать фантазии от реальности и считала, что всяк вправе писать, как он слышит. И, как ни странно, слэшные фанфики нравились мне куда больше гетных. А уж канонический вариант вызывал просто скрежет зубовный. Ох, мама Ро, мама Ро… Отдать умницу Гермиону рыжему придурку, а Гарри — его сестрице, которая в фильмах страшнее смертного греха… И она серьёзно считала это счастливым финалом? Как я понимала тех, кто пытался этот канон переделать… А потом у меня возникла мысль написать что-то своё. Идеальный фанфик, который мог бы передать мой счастливый финал. Мой. Личный.
Я его даже писать начала. Но закончить так и не успела.
Всё случилось неожиданно и было просто и банально. Зимним вечером я возвращалась с работы, было ещё не слишком поздно, но уже темно, как и бывает зимой. Задержалась я на вечернем педсовете, а потом ещё имела неприятную беседу с завучем по поводу консультаций к ЕГЭ. А нервы наш дорогой Миккель Янович умел мотать, как никто другой, и всё с невозмутимым выражением лица и мягким прибалтийским акцентом. Правда, я тоже не пальцем деланная и на энергетический вампиризм уже давно не поддавалась. В общем, возвращалась я поздно, проголодалась, вспомнила, что в холодильнике шаром покати, и решила зайти в небольшой магазинчик по соседству с домом.
Продавщица сложила мои покупки в пластиковый пакет, я повернулась и пошла к двери. Именно в этот момент в магазинчик ворвался длинный худой парень, бледный, как смерть, с тёмными кругами под глазами, небрежно и не по сезону легко одетый, в одной только тонкой джинсовой куртке. Он размахивал ножом и кричал что-то бессвязное. Явно наркоман, мучившийся без дозы и решивший раздобыть лёгких денег.
Не замечая оцепеневшую от неожиданности меня, он подскочил к молоденькой испуганной продавщице и приставил к её горлу нож:
— Деньги давай! Немедленно!
Девчонка потянулась, чтобы открыть кассу, но тут наркомана совсем переклинило. Он заорал что-то невнятное и воткнул кончик ножа в шею девушки. Потекла кровь. Девчонка тоненько пискнула, как испуганный мышонок, и потеряла сознание.
— Дура! — заорал грабитель и занёс нож для удара.
Тело моё действовало быстрее разума. Сама не понимаю, как, я схватила со стеллажа большую стеклянную банку с огурцами, подскочила к наркоману и ударила его банкой по голове. Он пошатнулся, повернулся ко мне и, прежде чем грохнуться на пол, потеряв сознание, неловко махнул ножом.
И попал. Я почувствовала резкую боль в груди и, скосив глаза, увидела, что в ней торчит, словно уродливый нарост, рукоятка. Случайный удар оказался невероятно точным — между рёбер и прямо в сердце…
Очнувшаяся девчонка нажала тревожную кнопку, а потом что-то заголосила в телефон. Но я уже с трудом воспринимала это… Больно мне уже не было, видимо, от шока, но изо рта неожиданно хлынуло что-то красное и горячее… а потом пришла темнота.
*Не надо исправлять. Героиня иронически вспоминает старую частушку:
Мой милёнок тракторист,
Я его доярочка.
Он — в мазуте, я в говне —
Симпатична парочка…
====== Глава первая. В которой героиня понимает то, что она и есть Герой... ======
Началось всё стандартно. Я пришла в себя и поняла, что у меня болит всё тело. Так, словно по мне прогулялась толпа слонят или пьяных питерских гопников, празднующих победу любимого «Зенита». Но раз я чувствую боль — значит, жива…
Неужели продавщица оклемалась и вызвала полицию и неотложку? И меня сумели каким-то чудом довезти до больницы? Это с раной-то в сердце? Чудеса, да и только!
Я попыталась открыть глаза, причём открылся только правый. Левое веко было распухшим и неподвижным и открываться отказалось категорически. Странно, вроде в глаз мне от наркоши не прилетало… Или это санитары об угол стукнули, пока в машину грузили? Я тихо, истерично хихикнула… и тут поняла, что и правым глазом не вижу ничего. Ну, вообще ничего. Вокруг была тьма.
Я задавила на корню подступающую истерику и стала анализировать ситуацию. Вариант первый: что-то случилось с глазами, и я ослепла. Вариант второй: меня похоронили заживо, приняв за мёртвую, и сейчас я в гробу.
Руки непроизвольно дёрнулись вверх и нащупали пустоту. Не гроб. Какое-то помещение. Да и на больничную палату что-то не похоже — лежу я, похоже, на полу, на какой-то подстилке. Правая рука дёрнулась вбок и ощупала стенку. Стенка, как стенка, обшитая чем-то вроде фанеры. Да где же я?
Я охнула и попыталась сесть. Это мне удалось со второй попытки… И тут я поняла, что со мной и впрямь что-то не то. Серьёзно не то. Тело казалось каким-то высохшим, слишком маленьким и лёгким. Да что такое происходит? Что со мной?
Левая рука нашарила рядом с изголовьем что-то вроде тумбочки, на которой лежали… очки? Что-о?! Очки?!! Да, я тётка уже немолодая, но единственная часть тела, с которой у меня точно всё было в порядке — это глаза. Ни возраст, ни немыслимое количество проглоченных книг, ни постоянное сидение у компьютера на моём зрении не сказались никак. Откуда очки?
Но тут моя неугомонная левая рука нащупала рядом какой-то свисающий шнурок, и я за него машинально дёрнула. Раздался тихий щелчок… и наверху загорелась лампочка.
Я облегчённо вздохнула. Вот дура. Заживо похоронили? А то, что просто свет выключен — это в голову не пришло? Ну, да, ну, да, мы лёгких путей не ищем, мы их прокладываем…
Я с любопытством огляделась… Крохотная комнатушка без окон, матрас на полу, деревянный ящик, играющий роль прикроватного столика, лампочка без абажура на витом шнуре, несколько вбитых в стену крючков, на которых развешана поношенная одежда, школьный ранец — потрёпанный и потёртый… Мля… Здесь какой-то школьник обитает?
На ящике-столике лежало несколько учебников — тоже изрядно потрёпанных, но изначально довольно ярких. На обложке одного танцевали английские буквы, на обложке другого значилось: «Основы наук». Тоже по-английски. И очки… Круглые очки, замотанные скотчем посередине. Нет-нет-нет… Да быть такого не может, это всё выдумки, я брежу, это сердце перестало работать, и мозг, лишённый кислорода, выдаёт этакие глюки… Я не… Я не Гарри Поттер!
Душа противилась, но руки уже схватили один учебник и начали листать. Ага, в пластиковой обложке был такой кармашек, а в нём лежала карточка, написанная от руки типичным «учительским» каллиграфическим почерком: «Гарри Дж. Поттер. Начальная школа Литтл-Уингинга». По-английски. По-английски, мать твою!
Руки сами заметались по телу, ощупывая его… и сначала обнаружили отсутствие кое-чего привычного, а потом и наличие кое-чего неучтённого… Я истерически хихикнула, пытаясь собрать мысли в кучку. Вот тебе и идеальный фанфик! Хотела — получи и распишись! Неучтённый фактор, бля… Неучтённый фактор…
И вот тут меня накрыло, товарищи… Лампочка под потолком замигала, стены завибрировали, и я в очередной раз погрузилась в темноту. И в этой темноте ко мне пришла Гарькина память.
Что я могу сказать? Всё, что видела, — было по канону. Нет, никаких Авад и рассыпающегося прахом Волдеморта. Возможно, пока… Возможно, это было слишком травмирующим воспоминанием, и Гарькина память его просто заблокировала… Я увидела улыбающееся лицо юной рыжеволосой женщины, милой, немного похожей на лисичку, с хитрыми ямочками на щеках, увидела молодого лохматого парня в очках, футболке и джинсах, ещё одного парня — красавчика с синими глазами и рассыпающимися по плечам вороными кудрями, большую чёрную собаку, на которой было так весело кататься, цепляясь за её шерсть и ковыляя на нетвёрдых подгибающихся ножках, молодого, но уже с намечающимися залысинами толстячка в сером костюмчике, ещё одного молодого мужчину с грустными глазами в поношенной одежде… Так, это, похоже, Лили и Джеймс сотоварищи… Ванна на львиных лапах с массивными кранами, Лили купала меня в ней, ловко отвлекая внимание наколдованными цветными пузырями и резиновой уточкой, которая сама плавала, шевелила хвостиком и даже крякала, крохотная метла, на которую меня усадил синеглазик… и восторг полёта… такое детское, такое ничем не замутнённое счастье.
А потом воспоминания стали резко меняться — вместо милой рыжей мамочки передо мной возникло лицо молодой блондинки с брезгливо поджатыми губами и толстяка с усиками-щёткой. Крик, ругань, подзатыльники, толстый мальчишка, который всё время норовил ударить, ущипнуть, укусить. Робкие попытки искать защиту у взрослых… и новые наказания… В общем, жизнь у Дурслей протекала по канону. Просто удивительно, что Гарька не озлобился, несмотря ни на что. Он, бедняга, постоянно надеялся стать хорошим для этих выблядков — помогал по дому, выполняя все приказы Петуньи, старательно учился, когда пошёл в школу, но его успехи вызывали у семейки только брезгливые гримасы, робко пытался что-то рассказать тётке… Зря. Эта парочка видела только собственное чадо — вот Дадли они просто дышали. А Гарри… Он был неприятным дополнением, пятном на идеально чистом Петуньином ковре… И получал всё по остаточному принципу. Одежда — Дадликовы обноски, еда — то, что оставалось на дне кастрюли после того, как всё вкусненькое уже попало на тарелки Вернона и Дадли, подержанные учебники, сломанные игрушки… Но до поры до времени он держался. Цеплялся за свои воспоминания, не верил злобному шипению Петуньи во время воскресных чаепитий с тупыми подружками про сестру-неудачницу и шлюху и зятя-алкоголика, верил в то, что они живы и непременно объявятся и его заберут… Верил в хорошее, несмотря ни на что… И у магической Британии был шанс получить своего канонного Героя… до вчерашнего вечера.