— Ты не выполнила условия сделки, теперь ты принадлежишь мне. — Сияющие очи даже не были обращены к собеседнице.
— Я вспомнила все, еще, когда проснулась в теле Трандуила. Но ты ничего не говорил о сроках.
— Надо было читать мелкий шрифт. — Мандос снова улыбнулся.
— В договоре, который не был прописан? Говорил мне начальник «Все заверяй на документах, а то потом не докажешь, что не осел!» Надо было слушать. — Мира выразительно фыркнула.
— Ты же понимаешь, что не добилась его любви.
Мира погрустнела. Взгляд потяжелел, направленный далеко за океан, словно надеясь увидеть хотя бы тень статной, высокой эльфийской фигуры.
— Слишком мало времени. — Горько прошептала Мира, накручивая на палец длинную прядь. — Все могло получиться. Возможно, если бы мне дали еще немного времени, и я была бы в своем облике. То он бы увидел, то, что увидела в нем я.
— Я познакомлю тебя кое с кем. — Мандос оторвался от перил и плавно направился в сторону комнаты.
Мира изогнула бровь.
«Он летает или ходит?»
Вала остановился и задрал подол своего одеяния, показывая голые ступни, которые твердо стояли на каменном полу. Хитро улыбнувшись, снова отвернулся, продолжая двигаться в сторону расписной арки.
— Многомиллионная практика плавно передвигаться, но могу и летать. — Промурлыкал Мандос.
— Позер! — Прошуршала Мирослава, но за владыкой чертог проследовала.
Двое шли очень долго, по извилистым коридорам и светлым комнатам. Огибая одну арку за другой. Каждая комната была произведением искусства. Гобелены с узорчатыми сверкающими нитями, висели в некоторых помещениях, притягивая теплой тканью, ордера, напоминающие сплетение композитных орнаментов и ионических узлов. Полуколонны, совершенно вписывались в углы пространства. Фрески, изображающие не просто рисунки, но целые произведения живописного искусства. В искусных мазках можно прочитать всю историю не только Средиземья. На секунду девушка остановилась около одной из фресок, на которой был изображен огромный дракон, напавший на целую армию эльфов. А там, среди толпы, был один, в сверкающих доспехах, занеся меч над головой и воинственно бегущий на огромное чудовище. Пламя полыхало вокруг оранжевым и красным закатом, оканчиваясь желтыми языками. Этот огонь оплетал светловолосого эльфа со всех сторон, но тот словно не замечал пожарища вокруг, смело желая отрубить крылатой ящерице голову.
Мира приложила ладошку ко рту, бесспорно узнавая фигуру на рисунке, пальцы скользнули по шероховатой поверхности осторожно, с трепетом.
— Именно в этом бою он получил свой шрам, который, как я думаю, до сих пор пожирает его в моменты воспоминаний о сражении. — Мелодичный, певучий голосок заставил Миру оторваться от созерцания картины и повернуться.
В свете солнца стояла прекрасная дева. Тонкую фигуру облегало просторное серебряное с белой вышивкой платье с капюшоном. Бледное, слегка болезненное лицо, на котором четко можно выделить алые губы и огромные небесно голубые глаза, аккуратненький вздернутый носик. Волосы серебряной волной перекинуты через плечо. Дева держала руки в замок перед собой, стоя прямо посередине зала, в котором и остановилась Мира.
Без сомнения, это ее статуя стоит в лесу, давно, поросшая травой и мхом, потрескавшиеся в некоторых местах. И именно этот образ никогда не затмить золотоволосой девушке.
Мирослава не хотела выглядеть подавленной, удивленной или еще какой-то нерешительной. Ну, уж нет! Хоть Мира и знала, что не выиграла битву за сердце Владыки Эрин Ласгален, но вести себя будет более чем достойно перед соперницей.
— И зачем же этот хитрец решил привести тебя? — Мирослава не хотела относиться к этой светлой особе с агрессией, но внутри все само по себе клокотало.
Прекрасная эльфийка нежно улыбнулась, прошла вперед, мимо Миры, остановившись у рисунка, который только минуту назад девушка рассматривала с таким благоговением.
— Жаль тебя, дитя. — Прошептала бывшая королева.
Вот тут-то, Мира бы с удовольствием вспомнила подростковые годы и оттаскала эту дамочку за ее шевелюру прямо по прекрасному мраморному полу.
Золотоволосая дева шумно вздохнула носом, и так же тяжело выдохнула.
«Мира, ты не поведешься на эту провокацию».
— Позволь поинтересоваться, почему ты меня жалеешь?
Небесно голубые глаза блеснули в свете солнца.
– Потому что я забрала его сердце с собой. — И в этом голосе была и горечь и злорадство. Но чего больше, Мира понять не могла.
Мирослава готова поклясться, что могла бы сравнить прекрасную королеву, с какой-нибудь актрисой дешевого русского сериала про любовь. Оглядеть ее со всех сторон. Безупречна, прекрасна, нежна и голос, словно поет соловей. Только есть в этом превосходном что-то скрипящее, острое и незаметное. Как иголка.
— Тогда почему ты улыбаешься? — Мира насупилась, словно злобная кошка.
— А тебе бы не было приятно, что мужчина даже спустя столько лет после твоей смерти продолжает тебя любить и помнить, отвергая всех и каждого, лелея чувства в своей душе.— Яркие голубые глаза сияли как два топаза, подсвеченные люминесцентными лампами ювелирного магазина.
Где-то в районе груди золотоволосой девы стрельнуло, как если бы бросили острый осколок дорогого бокала под ногу. Вроде бы маленький кусочек, и не сразу понял, что это, а только спустя несколько минут из ранки начинает сочиться кровь. И сейчас так же.
Слишком прекрасный день. Слишком прекрасная комната. СЛИШКОМ прекрасная дева стояла сейчас перед простой русской девушкой Мирославой. Ну, не совсем простой. Ведь, Мира, закаленная этой жизнью. И проминаться под этим взглядом невинно чистых небесных глаз она не будет.
— Вот ты мне лучше расскажи, а о сыне ты так же думаешь как о своем муже? — Мира перекрестила руки на груди.
С лица белокожей эльфийки тут же спала улыбка, а глаза потускнели. Мира даже на секунду засомневалась в своем вопросе, но ответ вернул мнение Мирославы о бывшей королеве обратно. Потому что снова злорадно-жалостливая улыбка скользнула на губах серебряной девы.
— Леголас сильный мальчик, сильнее, чем его отец.
О, Мира бы сейчас голыми руками задушила эту дамочку. Где Люсиль, когда она так нужна? Почему хорошей дубинки, обмотанной колючей проволокой нет рядом?
— Скажи честно, ты мужские сердца на завтрак с кровью ела? Или так, по контейнерам раскладывала и по кусочку откусывала? — Яд так и полился с уст.
Королева лишь махнула серебром своих волос, снисходительно улыбнувшись. Больше, нет смысла, находится тут, и прекрасная дама пошла в сторону дверей.
— Если ты раз с ним переспала, это не значит, что теперь ты заняла мое место.
— Согласна, только ты тоже давно поросла мхом, мертвая королева.
На мгновение эльфийка с серебряными волосами остановилась, посмотрев через плечо.
— По сравнению со мной ты лишь пыль на его сапогах.
«И кто сказал что в мире мертвых, возможно найти спокойствие? Глупости!»
Тем временем народ встречал своего Владыку, оправившегося от болезни, как думал каждый эльф. Каждый подданный радовался возвращению правителя. Но вот только за счастьем и восторгом, скрывалась легкая грусть. Из Итилиэна везли повозку с телом, накрытым легкой белой тканью, а все, кто сопровождал, опустили голову. Пусть, дева из далеких земель появилась не так давно, но она завоевала доверие короля, была одной из приближенных. Да чего уж греха таить, золотоволосая эльфийка раззадорила лесной народ забавами и смехом как по волшебству. Сейчас, конечно, эльфы не так часто брались за колоды карт, но некоторые компании порой играли вечерами за кружечкой ароматного вина.
Трандуил шел во главе отряда, с высоко поднятой головой, смотря только вперед. Синголо бросал изредка взгляды на друга, понимая, что за всей этой напускной уверенностью, Владыка воет, подобно одинокому волку на склоне.
Именно Синголо был тем, кто первый вбежал в покои Трандуил, чуть услышав крик. Смотреть на своего лучшего друга было невозможно. Советник все понял сразу, как вошел в комнату и тут же захлопнул за собой двери.
Трандуил все так же сидел в постели, обмотанный простынями. Пустой взгляд направлен в окно, куда-то туда, далеко, за верхушки деревьев, словно правитель не был тут. В крепких объятиях Трандуил держал бледное тело обнаженной златовласой эльфийки. Уже холодное, с потускневшей волной, недавно золотых волос. Дорожки от слез высохли на щеках статного мужчины, оставляя полосы. Ороферион слегка покачивался в постели, а губы что-то шептали, но беззвучно, совсем не слышно.
— Трандуил, это ты? — Синголо осторожно прошел вперед, протягивая руку.
Владыка слышал, что к нему обращаются. Рассудок остался на месте, не покинул светлую голову, но Трандуил был бы рад потерять ясность ума. Ведь, ощущать эту боль было невыносимо. Только снова потеряв, он понял, КОГО потерял.
— Мертва, она мертва.— Трандуил опустил глаза на тело в своих руках, бережно укутывая одной из простынь, дабы скрыть от чужих глаз изгибы мертвого тела.
Синголо приложил руку к губам, не зная, что сказать. Как он мог утешить своего друга, сейчас?
Эльфы пропускали отряд, почтенно склоняя головы. Это до боли напоминало иной эпизод, когда так же прощались с другой эльфийкой. Странно, но в тоже время так правильно. Хотя Мирослава не являлась королевой, и все же, ее влияние за этот короткий срок оказалось не менее сильным и внушительным.
Мира не собиралась останавливаться. Если один раз ее вернули к жизни, может и второй смогут. Как говорится, за спрос в нос не дадут.
— Ну, Мааандос, ну зайка, солнышко, лапушок! Ты же такой прекрасный бог! Кто на свете всех милее? Мандос! — Мира ходила вокруг вала, пытаясь заглянуть в глаза.
Владыка чертог закатывал глаза, однако, такое внимание со стороны Миры его забавляло. Зря, что ли он забрал ее к себе? Мужчина остановил движение, медленно повернувшись лицом к настырной девушке.
— Прежде чем что-то просить у меня, подумай, что ты можешь дать. — В светлых очах проскользнул темный огонек.
— Могу целый день выполнять твои поручения. — Сразу спохватилась Мира.
Мандос нахмурил нос. Но улыбнувшись, приблизил свое лицо вплотную к лицу Мирославы.
— Ты же понимаешь, что ты и так принадлежишь мне, и я могу сделать, что пожелаю. — В глазах плясали чертята.
— Если бы хотел, давно бы уже сделал, я тебе как сто лет не сдалась, ты ж женат. Ты вскользь как-то проболтался. Не паясничай. Дай шанс. — Мира схватила за локоть вала и потянула на себя.
Мандос закатил глаза, понимая, что от него просят.
— Не могу я этого сделать, глупая ты девчонка! Все в руках Эру, я здесь не властен.
— Так дай я с ним поговорю! Я уговорю его.
Мандос откинул голову назад и громко рассмеялся. На глазах даже выступили слезы. Мужчина похлопал себя по коленке, в невозможности остановить накативший смех.
Когда Намо отсмеялся, он выпрямился, смахивая слезинки с уголков глаз.
— Я не прогадал, выбирая тебя. Ты хотя бы осознаешь, с кем ты говоришь? Понимаешь, что и у кого просишь?! А тем более, ты хоть чуть-чуть воображаешь, ЧТО именно ты просишь?
Мира ненавидела, когда ее считают глупой. Да, она часто дурачилась, что неприемлемо для дам ее возраста. Да, она порой была рассеянной, грубоватой и неотесанной. Но никогда глупой. Изящные бровки сдвинулись, хмурясь, губы сжались в тонкую полоску. Девушка отошла на пару шагов от Мандоса, слегка поклонившись.
— Я прекрасно понимаю, с кем разговариваю, бог. А так же понимаю, о чем прошу, повелитель жизней. И прекрасно знаю, что Эру куда могущественней тебя. И вот, как раз я догадалась, что за наш с тобой спор, ты получил от своего начальника по шее. И теперь просто боишься снова нашалить. Я правильно поняла, Мандос - Владыка мира мертвых? А еще я знаю, что тебе забрать у меня нечего, жизнь я уже отдала. — Произнесла дева, выпрямившись, горделиво вздернув носик.
Сзади раздались хлопки, и Мира развернулась на сто восемьдесят градусов, увидев позади еще одного мужчину, очень похожего на Мандоса. Только вот одежда покрытая чешуей и синие волосы очень сильно напоминали о водных просторах. Бог воды, медленно хлопал в ладоши, широко улыбаясь.
— Мое имя Улмо. — Мужчина учтиво, коротко кивнул. — Теперь я понимаю, почему столько шума вокруг обычной смертной.
Мира насупилась.
— Не смотри на меня так враждебно. Похоже, почитать богов тебя не учили. — Улыбка стала еще шире.
— Если вы не в курсе событий, то мои боги от меня отвернулись, так что да, не почитаю. — Отстаивать свой характер, то до конца.
В бирюзовых глазах проскользнула жалость.
— И сколько ты намерена ходить за Намо хвостиком, как насекомое, пресмыкаясь, выпрашивая встречи с тем, кому ты даже не нужна. — В голосе бога воды проскользнули металлические нотки.
И правда, Мира не понимала, зачем она это делает и для кого? Для себя? Потешить свое самолюбие? Но ведь она давно поняла, что ее правда все послали на все четыре стороны, а прекрасный бог пригрел местечко у себя в раю. Вот, только, после встречи с королевой, почему-то возникло непреодолимое желание все же убедиться в правдивости всего того, что вертелось в голове. Потому, что сомнения росли с гиперболической скоростью. Ведь Мира не знает, сколько времени понадобилось, чтобы Трандуил стал испытывать чувства к королеве. А она? Мало того, что его сердце занято, так еще и ко всему она пробыла всего-ничего. Нечестная игра.
— Я хочу поспорить. — Мира смотрела прямо в глаза Улмо, уверенно, непоколебимо.
С Мандосом дел иметь уже нет смысла, а вот с ним есть, что. Самовлюбленность, вот грех водного бога.
— Ты обращаешься ни к тому вала. — Улмо скривился в кривой усмешке.
— Правда? Я докажу, что ты не прав. Я нужна ему. Или ты испугался? — Мира понимала, что делает ставки, тыкая пальцем в небо, но больше шанса возможно не будет. Ведь действительно, сколько ей ходить за Мандосом попятам?
Владыка воды изумленно вскинул брови.
— Боюсь? Забавная. Хорошо, я покажу, что ты глупа, словно беспозвоночное существо! Глупая смертная девчонка, возомнившая себя лесной нимфой. Ну, я так разочарую тебя. — Улмо заглотил наживку, с хрустом ее прожевывая.
— Если я окажусь права, и в его сердце, я все же заняла прилично так места, то вы возвращайте меня обратно, упросив Эру не кидать меня в очередной раз в твои чертоги, Намо, пока либо время меня не испещрит, либо не помру от внешних воздействий.
— Эй! — Решил вставить свое «но» правитель чертог. — Я уже выиграл спор, не забыла моего разрешения спросить?
На эти слова, Мира лишь снисходительно улыбнулась.
— Будто ты сейчас станешь отрицать, что тебе неинтересно. — Повел бровью Улмо, увлеченный предложением. — Ладно, но если это не так, то ты будешь вечно наблюдать за одной очень заманчивой картиной, пока эти двое не растают в воздухе.
Мира протягивая руку, на секунду задержалась, внезапно понимая, какую ставку делает. Если она проиграет, то до конца дней королевы и короля Эрин Ласгалена, будет наблюдать за их безмерным счастьем, сама подписавшая себе этот приговор. Но она, так сейчас надеется, что хоть немного, но все же зацепила сердце короля. Хотя бы немного. Самую малость. Правда же?
Комментарий к Карта 12: Король пики
Доброго времени суток. Готовлюсь сообщить, что следующая глава, будет последней. Все близится к своему завершению и эта история тоже. Надеюсь, вам понравится. Оставляйте свои отзывы, я очень рада каждому вашему комментарию:)
========== Карта 13: Красный джокер ==========
Любить глубоко – это значит забыть о себе.(с) Ж. Руссо
Лицо девы просияло. Даже если она проиграет, она выиграет. И поэтому Мирослава уверенно протянула руку к Улмо, скрепляя договор.
— Одну, минуту, — Мира подняла палец вверх, не расцепляя рук. — Только по договору. Чтобы еще раз, с вами хитрые морды, я заключала спор на словах!
Намо даже хрюкнул от смеха. Улмо коротко кивнул, создавая в воздухе пергамент, поведя указательным пальцем, внизу появилась роспись. Мира внимательно пробежалась глазами по документу, удостоверившись во всех деталях, расписалась.