— Я пойду, она не выглядит опасной. Я должна выяснить, моя ли это мать!
—Я с тобой! Не спорь! — сказал Тимофей.
Лика одарила защитника благодарным взглядом. Их взоры скрестились, и девушка почувствовала всю глубину его тревоги за неё - чувства которое он прятал за невозмутимой высокомерной маской. Она кивнула и, не смотря больше ни на кого, направилась к матери.
Шла Лика быстро, чтобы не дать волю страху, сжимающему горло и сковывающему грудь.
Олимпиада посмотрела на неё покрасневшими глазами и снова улыбнулась голодным оскалом зверя. Лике стало дурно: она вспомнила свой сон накануне отлёта с Земли. Мать, превращающаяся в монстра, тогда испугала её не меньше, чем сейчас! Но поворачивать поздно, да и некуда!
— Я хочу спросить тебя, — начала девушка, встав так, чтобы мать не дотянулась до неё узловатыми пальцами. — Как тебе удалось выжить?
— Жалеешь меня? — засмеялась Липа. Смех походил на зловещее карканье старой вороны. — И я жалела, что выжила …такой. Но теперь всё иначе. Фосфериалы многому меня научили, я пересмотрела свою жизнь, в ней появились другие ценности.
— Кто?
— Фосфереалы, — грустно улыбнулась мать, не обнажая зубов, и от этого, выглядела почти как человек. Старая больная женщина, достойная уважения за испытанные страдания. — Это коренные жители Эфемерала. Той планеты, где мы сейчас находимся.
— Цивилизация? Здесь есть цивилизация? — подался вперёд Тимофей, видимо, по привычке загораживая Лику.
— Есть. Разумная жизнь, ради которой мы все здесь оказались. Они были очень добры к нам.
— Почему ты сразу не сказала? — задала вопрос Лика и вся сжалась в ожидании ответа. Она почувствует фальшь в словах матери, попытайся та солгать. Девушка поймала себя на мысли, что надеется на то, что это не Олимпиада.
— Я виновата перед тобой, дочка. Прости меня. Я любила тебя, хотя не до конца это понимала. Я не буду тебе обузой, обещаю, — Олимпиада заплакала и отвернулась. Так она и стояла с ровной спиной, осколком былой гордости. Женщина была пародией на прежнюю себя.
Лика почувствовала острую жалость и стыд. Существо говорило почти чистую правду. Существо было её матерью. А значит, девушка была обязана поддержать выжившую, показать, что не испытывает к ней отвращение. Это было лукавством, маленьким обманом, но долг дочери повелел задвинуть истинные эмоции подальше.
Девушка подошла ближе и сделала то, что всегда любила делать в детстве, когда заставала мать, увлечённую работой сидящей в кресле. Лика прислонилась к её спине, повиснув на шее, и тоже залилась слезами.
За всё время их разговора, Олимпиада солгала только однажды: кем бы ни были аборигены с певучим названием “фосфореалы”, но они не были добры к ней.
***
Мать осторожно, словно боялась спугнуть дочь, дотронулась шершавой ладонью до руки Лики.
— Я противна тебе, понимаю, — сказала женщина со вздохом и мягко высвободилась из объятий. — У нас теперь будет много времени. Но сейчас я должна скорее увести вас с Поверхности.
— Куда? — Тимофей встал рядом с Ликой.
— К границе. Там, где переход от светлой части планеты к тёмной. В приграничной зоне климат лучше, Инканда там почти не опасна.
— Кто это, мама?
— Это она, — Олимпиада показала вверх, на красное светило. Лика, прищурившись, проследила за рукой матери. Глазам стало нестерпимо больно смотреть на красный карлик, который казался так близко, что стоило пройти метров пятьсот и упрёшься в край мира.
— Скорее, пожалуйста. Приближается сезон Люмина. Скоро на Поверхности не будет ничего живого.
— Мама, мы не понимаем тебя, объясни толком, что за сезон такой?
— Нету времени на праздную болтовню, — поджав губы, ответила Липа.
— А кто ещё выжил? — задал вопрос подошедший к ним Виктор.
Олимпиада повернулась к нему и долго рассматривала его оценивающе, словно прикидывала, стоит ли отвечать.
— Говори! Своим молчанием ты вызываешь ещё больше подозрений, — сухо произнёс Тимофей.
Женщина перевела взгляд на старпома.
— Свердлин, наш врач. Роман выглядит не лучше меня, поверьте. Он ждёт нас вместе с фосфереалами на берегу Верхнего Океана.
— Слишком гладкий рассказ, всё как по нотам, на всё готов ответ, — ухмыльнулся Виктор.
— Подожди! — прервал его Тимофей. — Ответь сначала: ты пришла сюда одна? Без этих, как их…
— Фосфереалов. Нет, они сопровождали меня, но вынуждены были вернуться назад.
— Почему? — Тимофей периодически посматривал на Лику, та только кивала: мать говорила правду.
— Один из них впал в спячку. Так бывает, это их биологический цикл. Это как смерть, только обратимо. Сомния длится годами.
— Мама, они и вправду антропоморфны?
— Нет, совсем нет, — покачала головой Олимпиада и отвела глаза. Когда она вновь посмотрела на дочь, в них стояли слёзы радости. — Лучше. Амфибии.
Лика онемела и не верила, что всё, что с ней произошло после высадки, не было сном. Как в фильме, где герои попадают в самые невероятные ситуации, добиваются желанного, а потом оказывается что это было агонией умирающих, которые не пережили посадку или полёт.
— Тимофей, долго вы там будете болтать? Нам как бы тоже интересно! — выкрикнул Влад.
— За разговорами мы так надолго здесь застрянем! — поддержал его Дмитрий. Варя одобрительно кивнула.
— Виктор, держи е на прицеле, на всякий случай! На расстоянии пяти шагов. Сейчас примем решение и двинемся дальше. Скажи сразу, за что ты голосуешь?
— Я бы вернулся сначала на “Гамаюн”, проанализировал полученную информацию. И Систему бы спросил, каковы шансы вернуться обратно, если мы всё-таки решимся пойти за ней. Но если большинство считает иначе, я - как все.
— Понял. Лика, пойдём!
— Можно мне остаться здесь?
— Нет!
Лика хотела возразить и ответить колкостью, но, увидев, взгляд Тимофея, коротко бросила:
— Иду!
— Итак, нам предлагают знакомство с местными жителями, — начал Тимофей как только они вернулись к остальным. И последовательно, не упустив ни одной детали, пересказал разговор с выжившей. Лика подтвердила, что почти всё, что поведала им мать - правда.
— Она солгала лишь, что фосфереалы были добры к ним.
— Всего-то? Ну, это малость, — Влад сплюнул на землю и закашлялся.
— Однако, она жива и одета не в рваньё, — задумчиво сказал Анатолий. — Связи с “Гамаюн” всё равно нет. Если мы откажемся от приглашения сейчас, будет ли второй шанс?
— Фосфереалы… Что-то знакомое в этом названии, — Варя наморщила лоб и потёрла нос. — Эфемерал, Инканда — какие слова, будто на итальянском говоришь. Красиво, однако, всё равно странно. Какой у них язык?
— Я не спросила: времени было мало. Знаю только, что они амфибии.
— Кто? — спросил Влад, морщась.
— Земноводные, — пояснил Стас. До этого времени оба доктора держались отстранённо.
— И что это значит? Я плохо помню биологию? Змеи, что ли? — засмеялся Анатолий.
— Лягушки, — улыбнулся Костя. Варя брезгливо поморщилась.
— Итит твою за ногу! Я - за то, чтобы вернуться, — Влад повторно сплюнул на землю.
— И я, — подняв голову, сказал Стас.
— А я бы обязательно посмотрел на них, — мечтательно произнёс Костя.
Голоса разделились поровну. Не проголосовала только Варвара.
— Теперь ты. Получается, как ты решишь, так и поступим, — сказал ей Тимофей.
— Я… Я не могу… Вот так решать за всех.
— Придётся, Варя. Не бойся, чтобы ты не сказала, никто не осудит, — ободряюще улыбнулся ей Анатолий.
— Чёрта с два! Давай, детка говори “Нет” и уберёмся в родные пенаты, — Влад нервно ходил от одного к другому.
Варя перевела взгляд на Лику, ища поддержки. Девушка больше всего на свете сейчас хотела бы, чтобы подруга согласилась с ней, потому что мысль о повторном расставании с матерью, наотрез отказавшейся оставить новых друзей, была невыносима. Со временем, Лика уговорит её посетить “Гамаюн”, а там…Она найдёт как помочь матери, даже если та не захочет возвращаться. Фосфореалы словно околдовали её, перекроили характер, подменили одни черты другими, а может, это сделала планета, Эфемерал. Но когда между ней и Олимпиадой останутся тысячи и миллионы километров, мать снова станет собой.
— Варя, не слушай никого! Как мы посмотрим в глаза людям, когда вернёмся ни с чем. Что скажем: испугались старой больной женщины и тех, кто ей помог выжить? — Дмитрий взял руки Вари в свои и говорил, глядя ей в глаза. — Будь они опасны, что им помешало бы уничтожить нас сразу без всякого приглашения?
Влад хотел возразить, но Тимофей подал ему знак молчать.
— Не буду я молчать, — покачав головой, спокойно сказал тот. — Говори уже что-нибудь!
Варя обернулась на голос Каплынова:
— Я считаю, мы обязаны принять приглашение. Я здесь именно за этим, — в такой же манере ответила она.
— Значит, решено. Мы идём!
Тимофей подошёл к Олимпиаде, спокойно наблюдающей со стороны за совещанием, будто она точно знала, чем оно закончится. Лика семенила следом, стараясь не отстать.
— Мы готовы!
— Хорошо, выходить надо немедленно. Я знаю короткую дорогу к берегу.
Олимпиада повернулась и пошла вперёд, больше не взглянув на дочь, шедшую на расстоянии пяти шагов от неё.
Лика всю дорогу думала о произошедших с матерью переменах, и не знала радоваться им или огорчаться. Прежняя Липа была жёсткой и требовательной, а в идущей впереди женщине угадывалась доброта и благожелательность, за которыми скрывалось равнодушие. Лика перестала быть ей нужна. Эта мысль плотно засела в мозгу и не давала покоя. Лика настолько ушла в себя, что почти не заметила тягот дороги и не смотрела по сторонам.
— Мы пришли, — девушка вздрогнула от голоса матери. Липа была импульсивный и вспыльчивой, а теперь стала рассудительной и спокойной. — Осталось обогнуть крайний утёс.
Люди столпились, сбившись в кучу. Последние шаги давались сложно, Лика нервничала, но старалась не показывать этого. “Как и все остальные”, — мысль заставила улыбнуться.
Скалы оборвались у самого берега. На волнах покачивался серебристый челнок, достаточно объёмный, чтобы вместить всю группу. У кромки воды стояло трое. Эти трое не были людьми.
Глава 5. Под Куполом
Стоявшие на берегу издалека выглядели как крупные ящерицы, по размерам они походили на бегемотов, только казались изящнее и красивее.
Олимпиада помахала рукой и ускорила шаг, остальные же переглянулись и притормозили. Лику охватил ужас, бластер подрагивал в её руках. Кожа Существ издалека казалась красной, морды огромными, широкими, с глубокопосаженными глазами, передние лапы массивными, столбообразными. Такие запросто могут раздробить кости человека!
— Разделимся на две группы! — тихо скомандовал Тимофей. — Я, Виктор, Дмитрий и Анатолий пойдём вперёд и пообщаемся. Если увидите, что нам угрожает опасность - немедленно отходите в скалы и как можно быстрее возвращайтесь к шаттлу. Какие бы знаки мы не подали, не подходить! Один из нас вернётся, и только тогда медленно двигайтесь к берегу.
— Эй, я что с девчонками тут останусь? Ни за что! — Каплынов бряцнул бластером.
— Влад, прошу - не спорь! Я могу доверить оставшихся только тебе, — взгляд Тимофея а секунду задержался на Лике. — Ты выведешь их с этой планеты невредимыми. Кто-то должен выжить, чтобы рассказать правду!
— Я тоже пойду! — Лика встала рядом с мужчинами. — Я - астробиолог, и у них моя мать.
— И я! — Варя вышла вперёд. — Я лингвист и готовилась к этой миссии.
— Никуда вы обе не пойдёте! Это приказ! — отрезал Тимофей и быстрым шагом двинулся к ждущим их фосфореалам, совсем не проявлявшим признаков нетерпения. Вслед двинулись остальные, определённые старпомом в первую группу.
Лика попыталась пойти следом, но окрик Каплынова заставил её затормозить:
— Леснова, стой — пристрелю!
Девушка услышала клацанье затвора бластера и медленно обернулась. На её груди подрагивала красная точка. Взглянув в лицо Влада, Лика поняла, что тот не блефует. Глаза Вари расширились от ужаса, она вцепилась в руку Дмитрия, который безучастно наблюдал за всем происходящим. Стас неодобрительно качал головой, но молчал.
Лика оглянулась, Тимофей и другие были уже совсем близко к Существам. Старпом уверенно шагал впереди, девушка понял, что крики о помощи он не услышит, Влад уже успеет выстрелить, и никто его не осудит. Лика перевела взгляд, полный мольбы на Костю, но тот покраснел и смущённо отвёл глаза. Влад продолжал целиться.
— Встала позади меня! И бластер Стас передай!
— Влад, ты не имеешь права меня задерживать! Я не военный человек и не подчиняюсь Уставу! — попыталась уговорить Каплынова Лика. Она блефовала: Устав и вправду не был её Библией, в отличие от догм Протоколов безопасности, которые не допускали таких вольностей, как непослушание старшему группы. Каплынов мог стрелять после первого предупреждения, и был бы прав.
— Решайся, Леснова! Либо с нами, и у тебя есть шанс выжить, а может, и спасти человека рядом, или в бунтари с пулей в груди! Это не прогулка по парку!
— Влад, она никуда не пойдёт! Ты её напугал, — мягко сказал Стас и встав рядом, взял девушку за руку. — Скоро мы всё узнаем! А инопланетянам незачем видеть, как мы ссоримся.
Лика бросила последний взгляд через плечо и, опустив голову, подчинилась. Попытка бунта была изначально бессмысленной, Киреев не зря оставил Каплынва за главного - знал о его способности “держать” группу.
— И хватит быть маменькиной дочкой! — раздражённо процедил первый бортинженер, опустив бластер. — У меня нервы ни к чёрту, так ненароком и после первого предупреждения выстрелю.
Лика поняла намёк: он знал Протоколы не хуже неё. В первое время девушка считала его исполнительным мужланом, читающим только Устав и Приказы. Но и это оказалось маской, пустой бравадой, за которой скрывалась безраздельная преданность делу и интересам экипажа.
— Ничего, видишь? Вроде они спокойно разговаривают! — прошептала Варя.
— Кто? Ты заметила, что ящеры молчат? Почему мама с ними не разговаривает? Я думала, она будет выступать переводчиком…
— Да, только таращатся. Смотри, Анатолий возвращается.
Люди напряглись, сбившись в кучу, готовые по первому сигналу отступать и прикрывать тылы огнём.
Анатолий шёл медленно, но лицо его было спокойным, казалось, он озадачен.
— Что скажешь? — спросил его Влад, стоило мужчине приблизиться на достаточное расстояние, чтобы можно было говорить вполголоса.
— Чёрт поймёт! Эти монстры просто ужасны, они так смотрели на нас, будто это мы - ошибка природы, и всё время молчали. Её мать, — Толя кивнул в сторону Лики, — соловьём заливалась, что у этих фосфо-штук голосовой аппарат развит слабо, а общаются они между собой телепатически. Только Тимофей уверен, что они понимают наш язык. Смотрят-то вполне себе осознанно, аж мурашки по коже, — мужчина замолк и нервно улыбнулся.
— Ладно, это всё бабьи страхи и домыслы! Так что за приказ?
— Влад, честное слово, я не из пугливых! Но жутко, ей-богу!
— Реакция понятна: стресс, выброс адреналина, — встрял Костя. — Каждый на твоём месте так бы себя чувствовал.
Стас рассеянно кивнул и бросил обеспокоенный взгляд на троих мужчин, ведущих переговоры с аборигенами.
— Тимофей велел всем присоединяться. У нас, по сути, и выбора-то больше нет. Ящерицы смирные, старшую Леснову слушаются, кивают. У них город под водой, вроде как помощь им и самим нужна, они вымирают потихоньку. Предлагают нам быть у них гостями.
— В челнок этот лезть? А он новёхонький, технологии, видать, продвинутые. Что-то он мне напоминает, — пробормотал Влад.
— Подводную лодку, — громко сказал Дмитрий рядом, Лика вздрогнула. — Приказы надо выполнять, а не раздумывать, не так ли Влад?
И не дожидаясь ответа Веслов, увлекая за руку жену, первым пошёл к воде. За ними потянулись и остальные. Последним замыкали шествие Лика и Влад. Девушка шла в раздумьях: что-то в словах Дмитрия было не то. Он не лгал, говорил уверенно, но Лику тревожил его тон. Лишь когда они оказались на расстоянии десяти шагов от цели и стали видны многочисленные красные узоры на полупрозрачной коже аборигенов, девушка поняла, что в реплике Веслова резало слух. В его словах совсем не было страха.