— Да — да, точно. Меня состояние молодого человека немного озадачило. Будто пинали его семеро… Так, дело. Информацию по взрыву невозможно получить прямым путем. Станция подготовки и… — она на секунду замолчала, — и кодировки тардумов закрыта для посторонних. О взрывах и так узнали почти случайно — от техников, чья помощь понадобилась «безмозглым» при восстановлении. С этими парнями, знаешь ли, не особо пообщаешься, но… есть на Нуллуме персонажи, которым доступно почти все. Дельцы, барыги, торговцы информацией — зови, как хочешь. С одним из них, самым, можно сказать, осведомлённым, я тебя и сведу. Но насколько он осведомлённый, настолько и хитрожопый. Кор, он, Галлер.
— Из этих? — Айзек покачал головой. Перспектива очередной встречи с джанкерами его не особо вдохновляла. Киллиан даже не пытался вникнуть в суть беседы. Его мозг словно запустил перезагрузку, проверяя работоспособность организма.
— Да, но так уж у нас тут обстоят дела. Он ждёт тебя через сорок пять минут.
— Не так уж и много осталось, — Фобос положил указательный и большой палец на подбородок, чуть касаясь нижней губы, — знаешь, прости за нескромный вопрос. Некрасиво, наверное, с моей стороны так прямо, но… почему ты не омолаживалась?
— Ты всё такой же… — говорившие ничуть не стеснялись Киллиана. Учитывая состояние, в котором пребывал мемор, его можно было принять за элемент интерьера. — Прямой, иногда даже бесцеремонный. Не привык ты к кулуарным играм и лести.
Либерти улыбнулась.
— Я не омолаживают потому, что скоро на регенераторы даже малых мощностей наложат запрет. Контрацептивы из центра командования говорят, что эти устройства неблагоприятно сказывается на генофонде. Якобы из — за этого могут быть проблемы с развитием у потомства омолаживающихся. Большинство, пройдя курс и схлопотав новый гормональный взрыв, начинают трахаться, как после Возмездия. Вроде как у детишек, которые после этого получаются, что — то не в порядке. Чушь какая — то в общем. Как по мне, так они просто не хотят, чтобы мы долго жили. Вот я и решила, что не хочу быть моложе чем… — Она притихла всматриваясь в глаза Райберга. Айзек продолжал молчать. Ни один мимический мускул не дрогнул. Не лицо, а восковая маска. Либерти вскочила из — за стола:
— Ты так ничего и не спросишь? Ничего не скажешь? Я думала, будет хоть пара вопросов. О том… Тебе же должны были доставить весточку. Вчера списала все на неловкость первой встречи, но сегодня… Просто встанешь и уйдешь?
Айзек не отрываясь смотрел в ее изумрудные глаза. Либерти не останавливалась:
— Я ведь знаю, ты больше не вернёшься. Ты выбьешь, разузнаешь, вынюхаешь, что тебе нужно и помчишься дальше на этом треклятом корабле спасать свое чёртово человечество, — женщина, чью красоту не смогло полностью вывести даже время, стояло гордо подняв голову, — побежишь, куда ты денешься? Одна надежда у всего человечества — Айзек Райберг. Больше оно нахер никому не сдалось. Даже командованию нашему чудному. Ты их видел!? Руководство наше. Видел, кому подчиняются тардумы? Видел, кто отдает приказы? Видел хоть одного с первой степенью доступа? Я вот — нет. Кого ты хочешь защитить? Их? Неведомых и безжалостных, которые только и делают, что отправляют тебе лить чью — то кровь?
— Если ты не заметила, у нас до сих пор идёт война, и мы должны победить. Любой ценой. Ты права, я не могу по — другому. Я рождён для этого… Я и не знаю ничего в этом мире кроме войны. Я должен защитить человечество…
— А ты уверен, что его надо защищать? Человечество — то. По — моему, оно само хочет покончить со всем этим и очень даже активно. Может, надо защищать кого — то конкретно? Тех, кому ты нужен.
Айзек встал. Посмотрел на Либерти, готовую воспламениться в любую секунду.
— Ты о чем вообще, Либ?
Звук звонкой пощёчины смог привести Киллиана в чувство. Сивар поднял взгляд. Айзек держал ладонь Либерти, только что добравшуюся до его лица. Именно сейчас, в момент странного просветления, которым обернулся конфликт Райберга и хозяйки кабинета, Сивар увидел шрам на внешней стороне запястья Эпоса. Он никогда не обращал внимания на это мелкое увечье, но именно сейчас эта полоска зарубцевавшейся кожи впилась в разум юноши и не отпускала.
— Пошел нахрен отсюда, скотина бессердечная. Чем ты лучше этих поганых тардумов? Такая же кукла. Уходи и никогда больше не возвращайся, — Айзек не выпускал ее руку. Все его естество словно цеплялось за прошлое, воплотившееся в этой разъярённой женщине, — приперся через хрен знает сколько лет и думает все нормально. Друзья — товарищи. Нахер иди со своим человечеством…
Айзек все — таки отпустил её.
— Прости ещё раз. За все.
Райберг развернулся и пошел прочь. Киллиан, словно тень, следовал за ним. Меньше всего на свете он сейчас хотел бы остаться наедине с этой женщиной. Женщиной, от которой, поджав хвост, бежал один из самых опасных и безжалостных представителей рода людского.
***
Нуллум, сектор за сектором, обнажал перед идущими свою лучшую часть. Место встречи с Кор, он, Галлером располагалось в презентабельном сегменте искусственного спутника Аверитии. Здешний воздух был довольно приятен и почти не имел запаха. По сравнению с амбре, повисшем в окрестностях «Двуглавого Сокола», он был почти безвреден. Громоздкая куртка скрывала торс Эпоса и расположенное на нем обмундирование. Киллиан украдкой поглядывал за ее оттопыренный край. Рукоятка импульсника не давала мемору покоя. Насмотревшись на дружелюбность и приветливость людей и чужих, Киллиан, направляясь на встречу новой сомнительной личности, без оружия чувствовал себя почти голым. Физиокомбинезон напоминал о своем функционировании лишь редким покалыванием в мышцах. До момента, когда этот тренажёр превратит плоть носителя в орудие, способное тягаться в смертоносности с лучевиком, было ещё очень долго. Перед походом на станцию Сивар и подумать не мог, что здесь ему может понадобиться оружие. В его представлении станция людей — настоящих, цивилизованных хомо сапиенс, а не каких — то там дикарей — каннибалов с «Гулу» — должна была быть довольно — таки безопасным местом. Окунувшись в атмосферу разрухи и стагнации, царившей в старой части Нуллума, иллюзии Киллиана улетучились. В мире, где мерилом всего были сила и деньги, фантазии о равенстве и братстве были непозволительной роскошью. В обществе, где каждый в прямом смысле слова должен был заслужить право на очередной глоток свежего воздуха, не приходилось рассчитывать на милость влиятельных персон, ведь забрались они на верхушку иерархической пирамиды отнюдь не благодаря честности и благородству.
Станция все сильнее преображалась. Серые стеновые панели и стандартная разметка уступали место изысканному декору. Экипаж Вергилия миновал ещё несколько сегментов на гравитационной платформе. Платформа курсировала по внешнему радиусу центральной полости Нуллума и была самым быстрым средством передвижения на станции. Дверь, отделявшая прозрачную шахту — кольцо, по которой и двигался транспорт, от сегментов станции, распахнулась. Огромный тоннель, разделявшийся на жилые ветви поменьше, встретил гостей сектора витавшей под потолком голограммой.
"Сегмент Прима".
— Нам сюда, — Айзек запрокинул глаза, проверяя информацию в кибере. — Неплохо устроились. Чинно, благородно — все не как у людей.
Киллиан, увлеченно рассматривая пестрящий всеми цветами радуги сегмент, пропустил ремарку Эпоса мимо ушей. Огромные изображения — наверняка видимые и в реальности, и в кибере — дразнили наблюдателей пафосом названий. Вывески павильонов и офисов и не думали сидеть на месте. Обнаружив возможных покупателей, они хищной стаей бросались в атаку.
Серебристая надпись "Резолюшн инкорпарейтед", проплывая мимо, разверзлась зычным голосом зазывалы:
— Оформление любых разрешений и допусков. Гарантия, качество.
Крохотные шарики витавших в воздухе проекторов были почти не различимы. Казалось, виртуальная реальность во всем своем маркетинговом «великолепии» просочилась на эту ступень бытия. "Люкс имплант групп" предлагала усовершенствовать кибервставки и внедрить любые новейшие имплантаты. "Премиум виртуал" тут же начала оспаривать слова конкурента:
— Даже не думайте ложиться под нож к этим шарлатанам. Без глаз и денег останетесь, — голос незримого торговца стал доверительно товарищеским, — заходите к нам. Лучшие специалисты. Все как для себя. Гарантия на все вставки.
Огромная черная туча, нависнув над стайкой лозунгов, обрушилась вниз и разогнала назойливых подручных маркетологов. Раскаты грома разнеслись по «Сегменту Прима». Они были настолько правдоподобны, что Киллиан принялся вертеть головой, разыскивая источник шума. Вслед за звуковыми эффектами пошли визуальные. Молнии, вонзавшиеся в пол прямо перед застывшими людьми, слепили взгляд, а следовавший за бурей по пятам запах озоновой свежести ударил в нос. На фоне черных туч из молний сложились слова:
"Блокед Абсолют".
От надписи полетели крохотные шаровые молнии, которые сопроводил грохот могучего баса:
— Осточертела назойливая рекламная мошкара? Предложения об увеличении половых органов и пересадке желез инопланетян не дают прохода? Абсолютный Блокиратор рекламы поможет. Всего за…
Айзек сцепил зубы и промчался прямо сквозь облако, не дав тому договорить. Сраженный фантасмагорией цвета Киллиан плелся следом. Нужный уголок «Сектора Прима» обнаружился не сразу. Ещё несколько раз экипажу Вергилия приходилось буквально отбиваться от полчищ беспощадных охотников за свободными ушами. Стайки рекламных слоганов, постоянно меняя форму и окутывая прохожих плотным кольцом, издали походили на косяки рыбы.
Повернув за очередной поворот, уводивший людей все дальше от центра станции, Сивар увидел черный цилиндр. Мутноватое, словно созданное из вулканического пепла, марево ровной оболочкой окутывало некий движущийся объект. На горе объекта он находился прямо на траектории движения Эпоса. Айзек, с каждой новой атакой зазывал хмурившийся все сильнее, и не думал сворачивать. Он, а следом за ним и Киллиан, пронзил черную пелену. Внутри обнаружилась женщина в белом брючном костюме. Изнутри цилиндр оказался почти прозрачен. Лёгкая рябь у самого потолка была украшена значком «А.Б.» «Абсолютный Блокировщик» работал безотказно — хищная реклама не могла преодолеть двухметровый радиус цилиндра и понуро кружила вокруг недоступной жертвы. Эпос и мемор пронзили рябь с другой стороны. Истеричный вопль "Хам" долетел до людей, когда они уже подошли к назначенному месту.
Скромная стационарная вывеска "Аверития Трэвел Групп" и не думала нападать на подошедших. Судя по всему это место не нуждалось в дополнительной рекламе. Айзек обернулся и протянул Киллиану руку. Капсула «Шанса», лежавшая на ладони Фобоса, словно бурлила внутри, призывая выпустить на волю заключенную в ней силу.
— На всякий случай. Броню — то мы что — то позабыли, — Айзек улыбнулся мемору уголками губ. Капсула «Коктейля» уже направилась в набедренный карман, но Эпос остановил движение Киллиана жестом.
— Сразу. Только пока не активируй.
Мемор закинул капсулу в рот.
— Айзек Райберг плюс один. Дата встречи: десять часов по стандарту, — панель входа, одобрительно моргнув зелёным, отошла в сторону. Эпос и мемор шагнули внутрь и упёрлись в стену. Сразу за входом обнаружилась крохотная комната ожидания, в которой помимо ещё одного выхода располагалась пара кресел и стол, за которым, уткнувшись в галопанель, сидел джанкер. Три верхние конечности чужого бегали по сенсорам клавиш, набирая команды, а четвертая была вытянута вперед, вздернутым вверх пальцем призывая посетителей подождать.
— Мы… — не успел Айзек заговорить, как джанкер потряс пальцем в воздухе, остановив речь Эпоса. Чужой продолжал заниматься своими делами, не обращая на людей внимание. Лишь через несколько секунд галопанель и сенсор перед ним померкли. Джанкер встал, скрестив руки в приветственном жесте. Наряд коренного жителя Аверитии довольно сильно выделялся на фоне ортодоксальных костюмов его собратьев. На нем не было одежд из крошечных перьев, не была обода на голове, не было броских цветов. Джанкер был одет, как человек. Безумно странно сидящий на чешуйчатом теле костюм тройка дополнялся совсем уж нелепым галстуком.
— Господин, прошу меня простить, — джанкер не стал уподобляться хозяину «Двуглавого» и ломать речевой аппарат, воспроизводя язык людей. За него говорил имитатор голоса, — мой повелитель сейчас будет доступен для разговора. Прошу секунду подождать.
Единственной вещью, которая роднила гардероб странного джанкера с одеждами соплеменников, был браслет на одной из верхних конечностей. Отливавший золотом обруч был инкрустирован несколькими крупными изумрудами. Эпос подошёл к столу.
— Давайте не будем напрягать болванчика. У меня нет времени на игры. Мы пришли поговорить. Пока что неофициально, но это может измениться. Вы знаете, кто я?
Чужой машинально скрестил две верхние конечности за спиной, а потом вернул в их обычное положение. Кор, он, Галлер обошел рабочий стол и ещё раз поднял руки в приветствии.
— Что ж, вас не проведешь. Я настоятельно не хотел раскрывать свою личность Эксперту по экстренным ситуациям, но, похоже, госпожа Нокс не прислушалась к моим просьбам, — он выдержал паузу. — С этим мы потом разберемся.
Джанкер ловко подобрался ко входу и активировал дверь.
— Прошу, господин Райберг. Я всегда рад служителям закона, особенно таким именитым.
Вход моментально закрылся, стоило Киллиану переступить порог огромного помещения. Главный офис "Трэвел Групп" поражал своими размерами. Приемная не самого последнего начальника Нуллума, каковым являлась Либерти Нокс, не шла ни к какое сравнение с этой громадиной. Стены помещения были усыпаны различного вида реликвиями и антиквариатом. В центре офиса стояли три манекена в традиционных одеяниях джанкеров. Первый сотканный из перьеподобных пластин экземпляр был чернильно — черным. Длинные головные сегменты — перья уходили далеко вниз и касались ног статуи. Обод на макушке сиял серебряным блеском. Второй не менее величественный наряд был ярко алым и смотрел в сторону первого. Довершал композицию белый, как снег ледяных полюсов планеты, манекен. Статуи образовывали треугольник, внутри которого застыли визитеры и их провожатый. Дальняя стена офиса представляла собой огромное окно, наподобие того что было в кабинете Либерти Нокс. Разнился лишь вид из окна, выделявший хозяина кабинета в касту самых обеспеченных и могущественных существ Нуллума. За прозрачной стеной офиса "Аверития Трэвел Групп" зияла бездна космоса. И вновь бесконечная тьма вакуумных просторов начала гипнотизировать Киллиана. Чёрное полотно, изуродованное холодными побрякушками — звёздами, одновременно манило и пугало. Мемор ощутил уже знакомое чувство собственной ничтожности. Как же все они — люди, джанкеры, корды — были бесконечно смешны в своей бешеной беготне. Что для вечности и вселенной одна раса или даже сотня таковых? Что для бесконечности материи и антиматерии тысячелетняя история человечества и других рас? Мелочь, возня муравьев на обочине неспешной дороги жизни. Сгинь весь человеческий сегмент космоса, а вечность и не вспомнит. Джанкер, заметив благоговейный взгляд юноши, приблизился:
— Впечатляет? — Чужой сделал пас руками. — Синтетическая аллотропная форма углерода. Как это у вас называется?
Он совсем как человек провел рукой по куцему подбородку.
— Ах да, псевдоалмаз, окружённый силовым полем. Гарантия защиты высшей степени. Ну и вид неплохой. Постоянно напоминает мне, что я должен быть благодарен.
Киллиан опешил от фразы чужого и посмотрел на продолжавшего хранить молчание Айзека.
— Благодарен? Кому?
— О, молодой господин, это трудно объяснить. Если проще сказать, то я должен быть благодарен провидению. Должен благодарить человечество.
Киллиан молчал, не зная, что на это ответить. Перед его глазами плыла картина: крохотный корабль людей и точка нейтронной бомбы, нависшая над планетой джанкеров.
— Вы знаете, молодой человек, мы не хранили то, что имели, то, что теперь безвозвратно утеряно. Теперь мы ценим нашу жизнь, ценим наше время, так что давайте перейдем к делу.