— Если ты сумеешь это сделать, больше не называй меня учителем, маэстро!
— Что, правда? — девушка захлопала в ладоши, радостно завизжала и повисла на шее у Соэль, которая, сменив сценический наряд, снова вышла ко всем. — Ура! Я теперь настоящий менестрель! Я напишу такую пьесу для твоего Лейра — закачаешься!
— Для моего? — тихо изумилась та. — Но…
Тихое покашливание от двери заставило всех на миг оцепенеть. Те, кто видел остановившегося на пороге лорда Варадара, застыли, как вкопанные. Остальные медленно обернулись и один за другим склонили головы.
Повисло неловкое молчание. Все терялись в догадках, как долго высокий лорд простоял за дверью и сколько успел услышать.
— Высокий лорд Варадар, — кашлянув, попробовал заговорить мастер Боар, — просим извинения за то, что…
Тот нетерпеливым жестом прервал речь актера. Его светлые прищуренные глаза обежали всю труппу. Женщины и мужчины опускали взгляды при встрече с ним. Полукровка Даррен поспешил встать на колени, дернув за рукав Ташу, застывшую с раскрытым ртом.
Лорд Варадар словно не замечал этих выражений верноподданичества. Он сам не знал, что его потянуло сюда, в тесную душную гримерку. И что сказать? Как объяснить свое появление среди актеров? Они простолюдины. С ними не принято общаться на равных, хотя этот мастер Боар и кажется достойным уважения. Да, в военное время он мог бы добиться многого, даже титула. Гость переступил с ноги на ногу, чувствуя себя глупо.
Старый актер профессиональным чутьем догадался, что лорд просто-напросто «забыл слова».
— Высокий лорд Варадар, — снова заговорил он, — позвольте выразить вам благодарность…
— Нет! — перебил тот с облегчением. — Это я должен поблагодарить вас за прекрасную игру! Особенно…
Все невольно покосились на виновника переполоха, но лорд Варадар всех удивил. Сделав шаг, он остановился перед Тиаром и произнес:
— Особенно вас, юноша.
Его взгляд впился в лицо Тиара, и тот покраснел:
— Спасибо. Только благодарить надо моего отца.
— Отца? — лорд Варадар вздрогнул. Слово прозвучало громом с ясного неба. Тот мальчик, который прожил на свете всего четыре дня, так и не научился выговаривать это слово.
— Да, он прекрасный…
Юноша запнулся на полуслове — не дослушав, лорд Варадар повернулся и быстро вышел из гримёрки, хлопнув дверью и оставив позади гнетущую тишину.
— Что это было? — нарушил молчание Тиар.
— Ты допрыгался, братец, — замогильным голосом сообщил ему Тайн. — В тебя опять влюбились!
Однако, происшествие прошло без последствий и осталось маленьким недоразумением. Наоборот, на другое утро всем в труппе прислали подарки и дали понять, что артисты могут задержаться на несколько дней — пока не кончатся дожди и слякоть. Трудно было понять, чем вызвана подобная приязнь. Отдавая, однако, себе отчет в том, что любая мелочь может изменить решение лорда и леди, артисты старались как можно меньше попадаться на глаза другим обитателям замка. Им выделили несколько комнат и один зал для репетиций, и большую часть времени они проводили именно там.
Тиар являлся исключением из правила. Он знал, что где-то в этом замке должны жить его родители — или те, кто знает что-то про их судьбу. Но как начать поиски? Не станешь же подходить к каждому с вопросом: «Не подскажете, тут ни у кого несколько лет назад новорожденные дети не пропадали? А то меня тут потеряли…» В надежде найти подсказку юноша частенько бродил по замку, рассматривая возносящиеся под потолок колонны, слушая гул шагов на галерее и в залах, спускаясь или поднимаясь по широким лестницам. Он давал волю своему воображению, представляя, как тут могли ходить его отец и мать. Кем ни были? Быть может, случайный гость соблазнил служанку и уехал, а она решила избавиться от плода греха? Или знатная дама согрешила с рабом и выкинула младенца? Гадать можно было до бесконечности…
Тиар старался выбирать время и место для прогулок, когда никто и ничто не могло ему помешать. Он нарочно ходил по пустым коридорам и галереям рано утром или в первой половине дня. В эту пору многочисленные гости замка еще нежились в постели и, кроме слуг, на пути почти никто не попадался. Услышав же за углом шаги, юноша, как правило, успевал спрятаться за колонну, дабы не встречаться ни с кем.
Тихую музыку он услышал издалека. Кто-то осторожно играл на лютне, тонким голоском подбирая слова. Голос был ему не знаком. Раэну, Соэль и Ташу он прекрасно знал. Госпожа Ниэль пела очень редко и неохотно, у нее был глубокий голос, слишком низкий для эльфийки. Возможно, это фрейлина леди Лиллирель.
Любопытство заставило его подкрасться поближе. На всякий случай, он даже снял башмаки, чтобы красться совсем бесшумно. Ибо тоненький голосок явно принадлежал не знатной даме.
На узком подоконнике в самом начале витой лестницы, ведущей в одну из башен, сидела худенькая бледная девушка-подросток и, неумело прижав к себе лютню, старательно тренькала по струнам:
Белые птицы слетают с неба.
Белые птицы ветра и вьюги.
Белые птицы — они ищут снега,
В котором давно потеряли друг друга.
«Белые птицы, скажите, куда вы
Спешите, крича и стеная от горя?»
«Летим мы туда, где весенние травы
Шумят на ветру, как зеленое море!
Туда, где на солнце роса сверкает,
Где распускается лист на березе.
Туда торопятся белые стаи –
Оттаять от бурь, снегов и морозов!»
«Белые птицы, меня с собою
Возьмите! Я здесь не могу оставаться!
Я так хочу расстаться с любовью,
Но мне без крыльев ввысь не подняться!»
«Но ты же не птица, и в белой стае
Нет для тебя ни дома, ни места!
На ярком солнце тебе растаять
Судьба, морозов и вьюги невеста!»
Стихи были хороши, а вот мелодия подкачала. Звуки не сливались в одно целое, каждый существовал словно сам по себе. У Раэны, когда она только начала брать уроки у мастера Неара, и то получалось намного лучше.
Доиграв, бледная девушка-девочка обернулась — и вздрогнула, увидев стоящего у подножия лестницы Тиара с башмаками в руках.
— Ты кто?
— Тиар. А ты?
— Винирель. Ты откуда взялся? Снизу?
— Да, я…
Он сделал шаг, и девочка-девушка отпрянула, прижимая лютню к груди так, словно она была сделана из чистого золота:
— Не подходи!
— Ты меня боишься? Но я не собираюсь нападать! Я без оружия! — он наклонился, ставя башмаки на пол и обуваясь.
— Мне все равно. Ты… можешь быть опасен!
— Чем?
— Матушка говорит, жизнь полна опасностей. И мне стоит держаться от них подальше!
— От опасностей или от жизни?
Винирель задумалась, наморщив лоб. Пользуясь тем, что она перестала на него таращиться, Тиар сделал шаг.
— Не подходи! — встрепенулась она.
— Хорошо. Можно, я тут сяду? — он устроился на ступеньках.
— Ага. Только ко мне не подходи.
— Ты меня боишься?
— Я должна бояться всего. Я болею.
— Вот как, — близкое знакомство с Ташей и ее малышами, которые как раз сейчас начали выздоравливать, все объяснило юноше. — И как давно ты болеешь? И чем?
— Я не помню. С рождения, наверное. Просто у меня слабость. Я не умею танцевать — это требует сил, которых у меня нет. Я никогда не ездила верхом и почти не гуляю в саду. Спускаться по ступенькам — еще ничего, но вот подниматься… Смотри! — она указала куда-то на лестницу, и Тиар поздно заметил, что возле каждого окошка были установлены маленькие скамеечки. На одну такую сейчас опиралась ногами его собеседница, сидя на подоконнике.
— Это для того, чтобы я могла отдохнуть во время подъема, — важно объяснила Винирель. — Я очень слабая.
Она действительно была слишком бледна даже для чистокровной эльфийки — молочно-белая кожа казалась тонкой, как сотканная из паутинок, и сквозь нее виднелись кровеносные сосудики. Большие светлые глаза смотрели с наивной простотой маленького ребенка — Нюша, дочь Таши, таращилась на мир более трезво. Тонкие волосы рассыпались по плечам, как у всех незамужних девушек. Светлое платье только подчеркивает бледность лица. Кроме того, она была некрасива — во всяком случае, Тиар мысленно сравнил её с Соэль и Раэной и нашёл, что незнакомка проигрывает им обеим.
— Ты похожа на мою сестренку, — внезапно вырвалось у Тиара.
— На твою…
— У меня есть сестренка, Соэль. Она младше меня.
— Сестренка, — повторила девушка. — А у меня никого нет, ни брата ни сестры… Я совсем одна.
— А у нас почти у всех есть братья и сестры!
— У кого — «у нас»? — заинтересованно склонила голову набок Винирель.
— У-у нас… в труппе, — Тиар замялся. Ему редко приходилось просто так общаться с девушками — не ради соблазнения, а чтобы просто поговорить. Да и не хотелось заигрывать с этой малышкой Винирель! Взгляд у нее какой-то… странный.
— Труппа?
— Мы — бродячие артисты. Высокий лорд Варадар пригласил нас немного пожить в замке. Мы вечерами даем представления. Ты не видела?
— Нет, конечно! — Винирель поскучнела. — Я вообще давно вниз не спускалась. Сейчас же осень!
— Ну и что? Ты же чистокровная эльфийка, не должна бояться простуды!
— Я очень слабая, — произнесла девушка безнадежно.
Тиару внезапно стало ее жалко.
— Это потому, что ты все время на одном месте сидишь, — сказал он и встал. — Если двигаться, силы придут.
— Наоборот! Они как раз и уходят, если двигаться!
— А ты по чуть-чуть. Но каждый день. Чтоб руки и ноги привыкли… Иди сюда!
Он сделал шаг навстречу, протягивая руку — и девушка отпрянула, вжимаясь в оконное стекло:
— Нет!
— В чем дело? Я только хотел…
— Не подходи! Ты заразный! — она еще немного подалась назад, еще дальше отползая по подоконнику.
— Да ничего я не…
Послышался тихий скрип. Винирель отчаянно завизжала, когда почувствовала, что лопатки больше ни во что не упираются. Она взмахнула руками, ударилась затылком об оконную раму. Та от толчка распахнулась во всю ширь, но прежде, чем девушка спиной вперед вывалилась из окна, Тиар уже был рядом и крепко держал ее одной рукой за талию, а другой — за запястье. Тонкие пальчики судорожно вцепились ему в тунику — другой рукой Винирель изо всех сил прижимала к себе лютню.
Две пары глаз — бледно-голубые и ярко-фиолетовые — уставились друг на друга. Но почему-то у записного соблазнителя не возникало желания прикоснуться к тонким бескровным губам девушки-подростка. И дело было отнюдь не в ее внешности.
— А по-моему, я тебя где-то видела, — вдруг заявила девушка. — Только это было так давно, что я уже и не помню…
— А я всего второй раз спасаю красивую девушку, — промолвил Тиар.
— Ну, уж и красивую, — смутилась Винирель. — Я самая обыкновенная.
— Не верь тому, кто так говорит! Ты…
Юноша запнулся. Он вдруг отчетливо понял, что все слова будут лишними. Раньше, общаясь с дамами, он часто цитировал свои роли, порой комбинируя фразы, и ему хватало этого для общения. А здесь его ум напрасно искал выход — ничего не подходило. Обычно это означало, что самая пора переходить к поцелуям, но вот целовать Винирель не хотелось.
Быстрые шаги на лестнице привлекли их внимание и заставили оглянуться. Несколько эльфов взбегали по ступенькам. Впереди мчалась Видящая, держа посох наперевес, как будто собиралась сражаться с чудовищами. За нею по пятам торопились несколько дам, две перепуганные альфары-служанки и последним — лорд Варадар.
— Что здесь произошло? — затараторила волшебница. — Мы видели, как распахнулось окно, и миледи… С вами все в порядке? Вы целы? Не ушиблись? Сердце не бьется? Дыхание не перехватывает?
— Все хорошо, матушка, — пролепетала Винирель. — Я… это вышло случайно. Я сидела на окне, вдруг оно распахнулось и…
Придворные дамы захлопотали, вскрикивая и причитая.
— Это крайне опасно и безответственно — сидеть на окне! Не говоря о том, что вы могли разбиться насмерть, вам грозит простуда! Как вам не стыдно, миледи, так рисковать своим здоровьем? — затараторили они.
— Все в порядке? — растолкав женщин, вперед протиснулся лорд Варадар и уставился на Тиара так, словно перед ним внезапно возник один из Покровителей.
— Да, папа, — из-за его плеча ответила Винирель.
Папа! Высокий лорд Варадар был отцом этой бледной девочки! Тиар почувствовал себя весьма неуютно. Ему вдруг подумалось, что выпрыгнуть из окошка на камни будет наилучшим выходом.
— Что здесь произошло?
— Я… — Винирель вдруг покраснела. Бледной коже ее краснота не шла. — Я чуть не упала из окна. А он меня поймал… Простите!
— Простите, — повторил и Тиар, испытывая жгучее желание упасть на колени или убежать, сломя голову и оставался на месте потому, что никак не мог решиться на что-то одно.
— Это правда? — лорд Варадар не сводил с него глаз.
— Милорд, я артист… акробат… это просто привычка — когда делаешь номер, надо соображать быстро… леди опасно наклонилась, я успел и…
— Ты спас мою дочь.
— И теперь отпустите ее, юноша, — Видящая решительно вклинилась между ними. — Леди Винирель больше ничего не грозит, я отведу ее в постель и дам укрепляющего и успокоительного настоя… Да отпустите вы ее! Что ж так руку-то сдавили? Грубый мужлан! У нее такие нежные косточки! Еще сломаете…
Тиар разжал пальцы. На бледной коже остались красные пятна.
— Ну, вот видите! — волшебница торжествовала. — Отойдите в сторону!
Юношу оттерли к стене. Целительница обняла Винирель за талию, словно тяжелораненую, сунула лютню в руки одной из дам и повела девушку вверх по лестнице, воркуя над нею, одновременно ругая и причитая: «Ну, как же так можно, миледи? Вы совсем себя не бережете! Разве так можно? С вашим здоровьем так рисковать?.. Вот так, осторожнее! Как вы могли так поступить?.. Еще пара ступенек… Не устали? Отдохнете? Нет!.. Но ваше поведение безответственно! Вы могли заразиться…»
И так далее, под аккомпанемент придворных дам. Тиар тихо поднимался по пятам за всеми, сам не зная, что его так влечет к этой тоненькой больной девочке. Она ненамного младше Соэль, но выглядит совсем как ребенок.
Лестница привела их в две смежные комнаты — переднюю и спальню, обставленные уютно, но не настолько пышно, как обычные покои знатных дам. Винирель уложили в постель, несмотря на слабые протесты, и Видящая быстро разогрела для нее вино, куда добавила микстуру. Прочла над нею заклинание и заставила выпить все до капли.
Тиар, которого пока никто не прогонял, топтался у порога. Надо было уйти, пока не заметили, что артист переступил порог покоев знатной дамы без ее разрешения. «А ведь и я мог бы быть таким же, как она! — мелькнуло в голове. — Я даже не знаю, кем были мои родители! Лордами или нет? И не узнаю, наверное, никогда!»
Вздохнув, он тихо направился прочь.
— А ну-ка, погоди!
Повелительный женский голос догнал его уже на середине лестницы. Видящая спускалась по ступенькам в одиночестве — остальные остались с девушкой.
— Ты кто? — поинтересовалась волшебница.
— Мое имя Тиар, гос…
Она приложила палец к губам юноши, призывая к молчанию, и тихо поманила его за собой. Тот последовал за женщиной послушно, как влюбленный.
Они вместе зашли в какую-то комнату этажом ниже.
— Ты полукровка?
— Да, — кивнул Тиар. — Я родился в…
Волшебница повелительным жестом приказала ему замолчать.
— Почему так случилось, что ты не прошел отбор?
Юноша растерялся — он впервые слышал об этом:
— Не знаю… А что это?
— Тебя никогда не осматривала ни одна моя сестра?
— Э-э… нет. Госпожа, мы артисты и…
Ну, конечно, все понятно! Ни одна Видящая, если только она не Странница, не станет бродить по дорогам в надежде проверить все повозки странствующих артистов. Да, волшебницы в замках периодически осматривают всех мальчиков, достигших определенного возраста и тех, у кого заметно наличие зачаточных магических способностей, забирают в Орден, где превращают в медиумов. Но проверить весь Радужный Архипелаг и заглянуть в каждый уголок трудно. Наибольшей силой всегда обладают полукровки, их иногда забирают в Орден даже без проверки, по факту рождения, хотя иной раз и чистокровный эльф тоже рождается не без Дара. Видящая, появившаяся в замке вскоре после рождения Винирель, дважды проверяла всех рожденных здесь детей и нашла одного ребенка. Это — второй. Вполне взрослый полукровка.