Паж с трёх аккордов подхватил мелодию, уверенно перебирая пальцами струны. Придворные дамы, собравшись в кружок, слушали певицу. Улучив миг, Рави быстро шагнул вперед. Лейр даже вздрогнул, когда они оказались почти лицом к лицу.
— Ты меня совсем не помнишь?
Юноша нахмурился. Лицо его изобразило искреннее недоумение. Он пожал плечами, развел руками, показывая, что не понимает, чего от него хотят. И Рави заколебался. Он пристально всмотрелся в актёра, пытаясь уловить, не притворяется ли тот — и не заметил ничего подобного.
Охтайр и Преданный с двух сторон тоже смотрели на эту пару. И оба не вмешивались.
Песенка кончилась. Переждав бурные восторги и получив в подарок перстень с изумрудом, Соэль склонила голову:
— Я прошу у миледи позволения удалиться. Я проходила мимо случайно и не хотела мешать благородным господам.
— Мне понравилось твоё пение, — ответила Шанирель. — Вечером после спектакля ты споёшь её на пиру для меня?
— Как вам будет угодно, миледи.
Рави пристально смотрел, как уходят юноша и девушка — она впереди, а он вслед за нею — даже ни разу не обернувшись.
Тихий вздох вырвался у Охтайра. Денщик опять оказался рядом, незаметно и неожиданно, как всегда.
— Вы его видели, милорд?
— Да, — наследника передёрнуло. — Он смотрел мне в глаза…
— И как?
— Мне показалось, что я вижу смерть, — совершенно искренне ответил Рави.
Охтайр опустил голову, изображая поклон и скрывая улыбку.
Артисты успели отойти всего на десяток-другой шагов, когда из кустов на первом же повороте навстречу им шагнула высокая худощавая женщина. Простое платье серо-голубого цвета, то ли старое и выцветшее, то ли просто плохо окрашенное, было лишено узоров и отделки. Тёмный плащ был заколот обычной булавкой у самого горла. Капюшон надвинут на глаза, позволяя видеть только острый подбородок, тонкие бледные губы и кончик носа. Две длинные, чуть ли не до колен, белые косы спускались из-под капюшона из-за ушей. Но тонкие пальцы старческих сухих рук были усеяны перстнями.
— Ты пришёл, — прошелестел тихий невыразительный голос. — Я ждала.
— Но, — Соэль от страха забыла обо всем на свете, — мы не… Мы тут случайно!
— О, нет, — женщина рассмеялась. — Отнюдь нет. И этот милый мальчик знает, что это так. Ведь ты не просто так пришёл сюда? Посмотри на меня!
Она лёгким движением откинула с головы капюшон. И Лейр послушно уставился на незнакомку.
— Наконец-то мы встретились, — сказала она. — Я давно тебя искала.
Лейр молчал, ни единым жестом не выдавая своих мыслей и чувств.
— Кто вы? — вместо него пролепетала Соэль. — Мы вас не знаем!
— Ты, девочка, может быть, и не знаешь, — кивнула женщина, — а вот он… Неужели ты ничего не помнишь?
Юноша покачал головой.
— Странно, — незнакомка протянула руки, касаясь его висков и лба кончиками пальцев. — Очень странно. Я ничего не чувствую в тебе.
— Вы — Видящая? — осенило Соэль.
— Что, не похожа? — рассмеялась та. — Да, малышка, я — Видящая. Когда-то я была Хозяйкой этого Острова, но…
Глухо вскрикнув, девушка упала на колени.
— Простите! — запричитала она. — Умоляю, простите и не наказывайте нас слишком строго! Мы не хотели! Мы сожалеем, что не узнали вас! Мы просим прощения за то, что зашли в это место! Пожалуйста…
— Встань, — махнула рукой старая волшебница. — Я не собираюсь марать руки о какую-то девчонку. У меня есть дело поважнее.
Соэль вскочила и спряталась за своего спутника, обхватив обеими руками за пояс и уткнувшись ему носом между лопаток. О могуществе волшебниц ей не надо было рассказывать.
Лейр и бровью не повёл, оставшись с Видящей один на один. В его глазах не было ничего — ни удивления, ни страха, ни узнавания. Только ожидание — что еще скажет эта женщина.
— Хорош, — выдержав паузу, произнесла та. — И отменно владеешь собой. Но будь осторожен. Тебя хотят убить.
Юноша вопросительно шевельнул бровями и пожал плечами, выражая удивление и недоумение.
— Я не верю, что ты этого не знаешь, — ответила на немой вопрос Хозяйка. — Но если всё-таки захочешь со мной поговорить — найди меня.
— М-м? — заинтересованно склонил голову набок Лейр.
— Захочешь — сам узнаешь, где меня найти!
С этими словами старая волшебница просто растаяла в воздухе. Соэль, робко высунувшая нос из-за плеча своего друга, удивлённо захлопала глазами — только что Видящая стояла на месте, и вот её нет. И кусты не дрожат.
Лейр какое-то время смотрел — но не на то место, где она была, а чуть правее. После чего взял подругу за руку и зашагал прочь.
Набросившая на себя полог невидимости, старая Хозяйка смотрела им вслед. Она знала, что её грубо сработанная иллюзия не могла обмануть того, кто обладает странным даром — «горящим глазом», позволяющим видеть невидимое. За всю долгую жизнь только однажды ей встретился мужчина с таким даром. Тот, кого прежде звали Лаэмиром.
Через несколько минут Лейр и Соэль уже подходили ко дворцу, и здесь их ждал небольшой сюрприз. На пороге мялся паж, и ещё до того, как он подошёл к артистам, юноша и девушка поняли, зачем он здесь.
После своего первого спектакля Лейр начал получать записки и небольшие подарки от некоей дамы, которая, если верить написанному, влюбилась в артиста с первого взгляда. Но за минувшие годы это была далеко не первая благородная леди, которая мечтала о его благосклонности. На какой бы Остров ни приезжали артисты, где бы ни давали представления — рано или поздно находилась та, которая была очарована актёром, чьего голоса никто никогда не слышал. Он играл роль в спектаклях, иногда танцевал и исполнял акробатические номера, наигрывал на виоле, аккомпанируя певице — и молчал. Сам Лейр настолько привык к этим знакам внимания, что уже перестал даже читать записки. Он брал их и выкидывал, а подарки в виде брошек, колечек, золотых и серебряных цепочек отдавал либо мастеру Боару, либо отсылал назад. С начала гастролей в поместье-столице Сапфирового Острова это была уже четвертая или пятая записка. Леди попалась настойчивая…
— Кхм, — паж напомнил о себе. — Велено дождаться ответа.
Лейр развернул тонкую полоску дорогой бумаги, украшенной по краю узором из переплетающихся нитей:
«Я теряю терпение. Ты не отвечаешь на мои письма. Ты не приходишь на свидания. Со мной еще так никто не поступал! Ты позволяешь себе слишком многое. Но я даю шанс загладить свою вину. Приходи немедленно в заброшенный парк у часовни. Не пожалеешь! А если откажешься, пеняй на себя!»
Пробежав глазами записку и повертев ее так и эдак, словно с нее должны были посыпаться изящные буковки, обильно сдобренные завитушками, Лейр провёл ладонью над тонкой полоской бумаги. Он не мог сказать точно, что заставляло его так думать, но юноша был уверен, что эту записку сочиняла отнюдь не влюбленная женщина. Дело было не только в словах или почерке. Сжав листок меж ладоней, Лейр невольно зажмурился.
Это ловушка! В заброшенном парке его будут ждать — и отнюдь не влюблённая женщина.
— Что такое? — Соэль потянула двумя пальцами записку. Помедлив, юноша разрешил её прочесть. Всё равно его подруга — а последние два часа уже жена — не почувствует то, что чувствовал он. А именно, угрозу, исходящую, казалось, от каждой завитушки.
— Лейр? — ахнула девушка, прочитав послание. — Что это такое?
Юноша насмешливо фыркнул и, взяв бумагу, демонстративно порвал на клочки.
— Ты… не пойдёшь к этой? — в голосе Соэль слышалась ревность.
— Мм-м-м, — юноша опустился перед нею на колени, беря ее ладони в свои и целуя пальцы. — Мм-м-м… — обнял, прижался к ней лицом и всем телом, зарываясь в подол ее платья, как ребенок.
— Лейр, — растроганно прошептала Соэль.
Паж тем временем попятился и тихонько улизнул. Он своё дело сделал — записку передал. А уж что будет дальше — не его забота. Но к часовне лучше не приближаться. Страшно!
Но это оказался не единственный сюрприз на сегодня. В одной из комнат обнаружился исчезнувший было Тиар. Раэна, Таша, мрачный Даррен, Кайр — все столпились вокруг него. Сам юноша сидел на лавке с таким убитым видом, что радость от недавно совершившегося счастливого события померкла.
— Сынок! — Ниэль кинулась к нему, падая перед ним на колени и обнимая. — Ты жив! Ты вернулся…
— Ненадолго, — со вздохом признался тот, осторожно высвобождаясь из её объятий.
— Как это понимать? — мастер Боар подошёл ближе.
— Простите меня, но я, наверное, скоро брошу ремесло актёра, — промолвил Тиар. — Этот сезон доиграю, а потом, когда праздник закончится, вы отправитесь в одну сторону, а я — в другую.
— Почему?
— Помните ту леди, которую мы спасли? Исмираль? Она еще тебя, Янсор, наградила титулом Рыцарь Кинжала.
— Угу, — буркнул тот.
— Она… Мы встретились в тот вечер после представления. И, в общем… — Тиар испустил тяжкий вздох, — в общем, я женюсь!
— Артисты пришли! Артисты!
В роще были накрыты столы, установленные между деревьями так, что между всеми было одинаковое расстояние, и в то же время расположенные строго по кругу — ужин для молодёжи решили устроить под открытым небом. За каждым столом сидело трое или четверо эльфов — либо две пары, либо два юноши и девушка. Исключение составляли лишь сам наследник и его невеста. Они сидели за столом вдвоём, их уединение нарушал лишь маячивший за деревом денщик. Собравшиеся на поляне под развесистыми клёнами молодые эльфы, услышав об артистах, приветственно замахали руками. Кто-то даже вскочил с места, чтобы лучше видеть. Соэль шла между Лейром и Тайном, потупив взгляд. Замыкал шествие Янсор, гордо и задиристо посматривавший по сторонам. Над столиками по всей роще была натянута тонкая сеточка, переливавшаяся разными цветами, так что на лица, столы, листву деревьев ложились разноцветные тени. Идущая с ним рядом Раэна взирала на это с открытым ртом.
Рави издалека увидел знакомое лицо и тут же развернулся в сторону молчаливого Охтайра — мол, сколько времени прошло, а ты ничего не сделал! Денщик в ответ лишь раздражённо дернул щекой. Записка попала по назначению, но гордый артист проигнорировал приглашение. Тем самым он спас себе жизнь, не явившись к часовне, где его поджидали орочьи ятаганы, но это ненадолго. Сейчас уже поздний вечер. Под покровом тьмы можно попытаться совершить вторую попытку.
Шанирель лучилась восторгом.
— Это чудесно, что вы пришли! — прощебетала она. — Мы будем рады посмотреть ваше представление! Можно начинать, я думаю?
Она посмотрела на жениха. Тот в свой черед бросил взгляд на Охтайра и только после этого важно кивнул.
Тотчас виночерпии, ждавшие за ближайшими кустами, выступили вперед, торопясь обнести вином всех присутствующих. За ними появились слуги, несшие фрукты, сладкие булочки, сыр разных сортов, кусочки запеченной с приправами рыбы и фаршированные овощи.
— Что же вы стоите? — улыбнулась Шанирель. — Начинайте!
Артисты переглянулись, кивая друг другу. Им не впервой было развлекать господ на праздничных обедах. Они успели заранее договориться, кто за кем выступает, и теперь Раэна лишь улыбнулась, беря арфу поудобнее и начиная наигрывать веселую мелодию. А Тайн и Лейр выступили вперед. Оба сбросили верхние туники, оставшись в облегающих тело трико, и началось представление.
Когда-то этот акробатический номер ставили вдвоем братья Тайн и Тиар, но приёмыш после того, как объявил о женитьбе, практически перестал выступать. Он обещал пока ещё играть в спектаклях, но на такие вечеринки по приглашению уже не являлся — будущему мужу знатной леди не пристало кривляться перед толпой праздно жующих зевак. Нельзя было сказать, что артистов обрадовало его решение, но что поделаешь? У каждого своя дорога. И Лейр, как мог, заменял его. Конечно, до «милорда Тириара» ему было далеко, и номер был сильно сокращён и упрощён. Однако, и того было достаточно, чтобы все девушки, забыв о кавалерах, уставились на артистов, блестящими глазами следя, как под обтягивающей тканью перекатываются мускулы. Хорошо ещё, что артисты не были обнажены до пояса — и без того не один молодой лорд в тот вечер выпил лишний кубок вина, чтобы хоть как-то потушить разгоравшийся внутри пожар ревности.
Особенно изводился Рави. Шанирель улыбалась акробатам, не глядя на жениха, и радовалась, как девочка, их курбетам. А когда Лейр, подброшенный Тайном, сделал двойное обратное сальто, захлопала в ладоши и кинула ему перстенёк. И меньшего было достаточно, чтобы наследник возненавидел артиста, который, к тому же, был похож на его бывшего Преданного. На Преданного, которого он сам приказал убить, заметая следы другого преступления. На Преданного, которого надо добить, во что бы то ни стало.
Едва акробаты закончили выступление, настала очередь Янсора. Однако, стоило метателю ножей выйти в освещённый круг и приготовить стилеты, держа их веером по три штуки в каждой руке, как Шанирель, отставив кубок, взмахнула рукой:
— А виола где?
Раэна прижала струны арфы ладонью:
— Но, миледи…
— Я так хочу услышать виолу! Лейр нам сыграет?
Все посмотрели на юношу. Тот покачал головой.
— Отказываешься играть для великолепного лорда? — Рави почувствовал что-то вроде мстительной радости.
Артист отвесил почтительный поклон, махнул рукой, указывая направление, добавил несколько жестов.
— Милорд, он говорит, что просто оставил её дома, но мог бы сходить, если вам так угодно! — перевела краснеющая и смущающаяся Соэль.
— Ну, так пусть сходит за нею! — последовал приказ, высказанный категоричным тоном.
Лейр послушно поклонился и направился прочь через рощу.
Это отличный случай. Другого такого может и не представиться! И Охтайр тихо наклонился к уху наследника:
— Прошу меня простить, милорд, но вы позволите отлучиться ненадолго? Мне надо проведать…э-э…жену?
На первый взгляд, это была обычная просьба — ведь Охтайр был женат, и его супруга ждала ребёнка, так что вполне естественно его желание увидеться с супругой. Но, с другой стороны, отсюда только что вышел их общий недруг. И Рави кивнул головой:
— Хорошо.
Охтайр повернулся и, словно тень, растворился среди деревьев с противоположной стороны.
Стоявший в карауле один из Преданных — каждый день по жребию кто-то из элитной когорты обязательно присутствовал подле Наместника и его сына — проводил его взглядом. Еще раньше он проследил за уходящим артистом. Сойти с поста легионер не имел права. Но он мог поймать за рукав проходящего мимо пажа:
— Быстро беги в казармы Преданных к Доннару! Понял?
— А, — подросток посмотрел на пирующих лордов и леди, — что ему сказать?
— Просто скажи, чтобы шёл сюда. Ему или… или кому-то, кто знает Доннара, если его самого нет на месте.
Паж кивнул и убежал. Преданные были на особом положении — рыцари-смертники, они были окружены ореолом тайны. Многие юноши мечтали быть похожими на них. И мальчишка даже не подумал ослушаться приказа, который ему передал один из этих элитных рыцарей.
Треть часа спустя Доннар уже подбегал ко дворцовой роще, обогнав пажа. Охтайр уже вернулся на свой пост. Артиста Лейра еще не было.
Конечно, можно было пройти туда и обратно через длинные путаные переходы, анфилады комнат, галереи и колоннады самого дворца Наместников. Так было ближе и спокойнее. Но Лейр безотчетно не любил замков. В чём тут была причина — то ли уснувшая под действием заклятья память время от времени напоминала о себе и о том, что нечто плохое случилось с ним в замке, то ли просто это был выбор свободного актёра, знающего своё место. Но юноша свернул к боковой лестнице, по которой ходили слуги. Выскользнул через чёрный ход и пошёл через парк к тому крылу дворца, где труппе мастера Боара были отведены комнаты для проживания.
Собственно, не все артисты спешили воспользоваться возможностью ночевать под крышей. Таша боялась за детей и лишь две или три ночи проспала в замке, предпочитая фургон. Почти перестал ночевать здесь и Тиар. Он появлялся на репетициях, иногда засиживался у приятелей допоздна, но потом уходил к невесте. Даже у Кайра и Тайна — и то находились причины иногда не возвращаться сюда.