Эта идиотка Трелони всего лишь должна была явиться к Андромеде. И никаких проблем не должно было возникнуть. Что-то случилось. Что-то пошло не так, несмотря на тщательно спланированную операцию. Андромеда знала это точно, потому что видела результат собственными глазами не более часа назад. И все это время она просидела здесь, трясясь от страха. Пришлось приложить все усилия, чтобы не развернуться и не сбежать. Она сумела спокойно выйти из холла и добраться до своих комнат. И только потом не выдержала.
Она видела Драко. Здесь, на нижних этажах, живого и невредимого. Те гориллы-охранники, Мансер и Яджи, нянчились с ним, словно ОН был наследником, а не ее сын. Да, они были леопардами, но кроме как гориллами их не назовешь. Мускулы, лишенные мозгов. Они не смогли бы спасти его, даже если бы споткнулись об него по дороге. Женщина была абсолютно в этом уверена. Кто, в таком случае, спас сына короля?
Если бы Драко сегодня умер, внимание бы переключилось на ее сына. Наследника. И она, как Мать наследника, была бы в фаворе. Каждая мелочь важна, чтобы сместить брата. У него было слишком много сторонников, поддерживающих его. Слишком многие отказывались поддержать ее притязания и впустить в прайд. Их преданность бесила женщину. Как он смог ее заслужить? Она ни разу не видела, чтобы брат сделал для них что-нибудь особенное, сплотил их вокруг себя. Как же так вышло? Она откинула голову назад и зарычала.
- Мать? - красивый белокурый юноша вошел к ней без стука. Она тут же попыталась придать лицу приветливость. Испуганное лицо мальчика лишь подтвердило, что в этом она не преуспела. Синие глаза расширились. Мальчик отступил обратно в коридор. Тогда она, нахмурившись, заговорила:
- Сладкий, мамочка на тебя не сердится, мой котик. Не волнуйся. Мама любит тебя, - женщина постаралась добавить в голос как можно больше мягкости. Все же она любила сына и действительно злилась не на него.
Лицо мальчика расслабилось. Он снова шагнул в комнату. Она рассматривала сына, пытаясь найти в нем черты отца. Маленький, да, но такой же блондин, как и она. Ее глаза, ее волосы. Кожа цвета слоновой кости - тоже ее. Она отказалась говорить прайду, кто отец. Даже намекала, что это был ее брат.
Намеки так и остались без внимания, не перерастая в слухи, как она надеялась. У нее было полное право держать в тайне имя отца. Он не был важен. Именно ее кровь дала ребенку право на трон.
Андромеда протянула руку. Ее сын был теплым, нежным и прекрасным. Как же она любила его. Ее единственный ребенок. Наследник.
- Иди сюда, Кристоф. Мама думает, что это отличное время, чтобы отдохнуть. Куда ты хочешь отправиться? В следующем году ты станешь взрослым и поступишь в Хогвартс. Поэтому у нас может и не быть времени на отпуск, кроме как на каникулах.
Андромеда с улыбкой слушала перечисления сына. Тот увлеченно рассказывал, где бы хотел побывать. И в ее мозгу начал формироваться новый план. Этот не потерпит неудачу. На сей раз, она сделает все сама, не рассчитывая на постороннюю помощь.
- Я не могу найти ее, Люциус, - заявил Провидец. - Она ушла. Наследник тоже.
- Ты всюду смотрел? - Люциус пропустил волосы сквозь пальцы. Кэйтас терпеливо распутывал спутанные пряди, стараясь не причинить боли. До тех пор, пока они не начали спадать до колен единой тяжелой массой. Он расчесывал их пальцами, медленно и непрерывно. Это успокаивало и его самого, и белокурого вер-леопарда.
- Да, мой король. Амрис и Грэйм все еще ищут ее в округе. Но вряд ли она пошла гулять в лес. Это не в ее характере. Так что они ее там не найдут.
- Когда ее видели в последний раз? - спросил Люциус, наблюдая за купающимися в бассейне. Кэйтас сидел позади него на бордюре. Трое котят резвились во всю. Взрослые женщины сбились в стайку у бортика, что-то обсуждая.
Кэйтас обратил внимание, что одна из женщин беременна, срок не большой, животик только округлился. И он гадал, кто же отец ребенка. Еще один котенок для прайда - это хорошо. Младенец обычно получал имя еще до рождения. Имя, защиту и место в прайде.
- Вчера. Она заказала ужин в свою комнату. Кристоф был с ней, - ответил Провидец на вопрос короля. - Домовые эльфы клянутся в этом. Значит, она ушла этим утром. Когда эльфы принесли ей завтрак, там никого не было, как и в комнате наследника, даже кровать не расстелена.
Люциус ощерил зубы. Эта женщина совершила невероятное. Она забрала наследника из-под защиты прайда. Она, его Мать, использовала собственного ребенка для удовлетворения своих амбиций.
- Она забрала его. Наказала прайд и меня за то, что я отказался уступить ей трон, - вздохнув, выдавил Люциус. - Она перешла границу и совершила то, что не может быть прощено.
- Она ждет, когда ты вернешь ее, - ответил Кэйтас, чувствуя, как напряглись мышцы спины короля. - Она не станет вредить ему. Она хочет использовать его, чтобы добиться от тебя выполнения своих требований, мой король.
Люциус покачал головой.
- Я знаю, какие у нее требования. Она хочет стать обращенной, а я должен буду уступить ей трон. Или она может потребовать, чтобы я женился на ней. Так она сможет управлять рядом со мной. А слово ее, как Матери наследника, будет выше моего, если я соглашусь сделать ее соправителем.
- Сейчас она сосредоточена на том, чтобы защитить в случае надобности своего сына. Мы должны найти их раньше, чем ее найдут другие. Многие мои враги не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить мальчика. А есть еще враги прайда. Андромеда отказалась назвать имя отца. Она всегда держала его подальше от прайда. Вдали от его законного положения. Если он обнаружится, то может потребовать своего сына, потребовать у нас чего угодно. Знать бы, надо ли ему это, - Люциус тяжело вздохнул.
- Мы найдем наследника, - пообещал Кэйтас. - До того, как станет поздно.
- Он - всего лишь ребенок, Кэй, - король печально опустил голову.
- Я знаю, - Кэйтас тоже вздохнул. Они оба не могли понять, как мать может рисковать своим ребенком, претендуя на власть. Ведь власть не стоила жизни сына.
- Когда ее найдут… - начал Люциус, но Кэйтас положил ему руку на плечо, заставляя замолчать, и покачал головой.
- Не надо ничего говорить. Все будет сделано, - пообещал Провидец.
Люциус благодарно кивнул.
* Глава 17*
Гарри в десятый раз спросил себя, что, черт возьми, он здесь делает. Он оставил Блейза, спящим в окружении остальных ребят. Таких теплых и довольных, чего не скажешь о Гарри. Он беспокойно ворочался, переползая с места на место. Затем резко сел и бесшумно спустился в нижние залы. И, совсем не желая того, парень оказался в зале, примыкающем к личным комнатам короля.
Мальчик увидел высоких охранников, которые стояли на часах. Вер-леопард в человеческой форме спокойно встретил его взгляд. Глаза блеснули во мраке. Мужчина не сделал ни одного движения, чтобы остановить его или спросить, почему он здесь. Он и сам не знал, что здесь делает. Ему можно здесь находиться? Почему дозорный не остановил его? Он имел право быть здесь? Как Избранный? Некому было ответить на эти вопросы. Но раз охрана не пытается его остановить, значит, половину ответа он уже получил.
Гарри свернул в темную комнату, отметив, что его реакция стала намного быстрее, чем прежде. Он остановился в арочном дверном проеме, ожидая, когда глаза приспособятся к полутьме. Это тоже случилось намного быстрее, чем, когда он был человеком. Оказалось, что он отлично видит в темноте.
Он тихо приблизился к огромной кровати, застланной шкурами. Его босые ноги уверенно отталкивались от холодного каменного пола. Три тела сплелись среди мехов. Длинные мускулистые тела. Управление прайда. Король и его Второй и Третий. Спали вместе.
Гарри тихо приблизился. Ему было жаль, что рядом с Ним еще двое мужчин. Жаль, что король не один. Что он и Люциус сейчас не могут остаться одни. И никогда не смогут. Эти двое всегда были и будут рядом. Как и в тот раз, когда он отдал королю свою девственность. Грэйм и Амрис были рядом, достаточно близко, чтобы Гарри ощущал их присутствие кожей. Да они все четверо касались друг друга, когда Люциус взял его.
Мальчик не был уверен в том, зачем пришел сюда. Он просто проснулся с желанием быть где-нибудь, где не будет остальных ребят из выводка. Гарри желал быть с человеком, который стал его любовником. Нуждался в его прикосновениях, ласке. Нуждался в том, чтобы лежать сейчас рядом, приложив ухо к груди мужчины и слушая, как бьется его сердце. Король лишил его девственности, не сказав после ни слова. Никакой привязанности. Никаких обязательств или любви. И Гарри жаждал узнать, почему.
Что значит, быть Отмеченным, Требуемым или Избранным? По-другому его никто не рассматривал. В его компании не нуждались. Они даже не разговаривали и не находились в одном помещении, если Люциус не был в настроении позабавиться со своим котенком.
Если бы они случайно встретились в коридоре, то мужчина бы рассеянно его погладил и пошел дальше. Прикосновения нравились Гарри, но молчание… мальчику не хватало бесед. В то время, как другие в прайде относились к Избранному с почтением, Гарри не чувствовал себя особенным. Он чувствовал себя одиноким.
Нет, во время секса он чувствовал себя особенным. Он получал удовольствие, огромное удовольствие. В тот момент он точно знал, кому принадлежит. Но не сейчас. Сейчас он был просто одиноким мальчиком. Ребята его возраста, те, которых он оставил несколько минут назад, не могли избавить его от одиночества. Их было недостаточно. И, проснувшись, он понял, чего ему не хватает, тихо ступая в темноте.
Это и являлось причиной, по которой он находился здесь. Он хотел снова находиться рядом с человеком, который несколько часов назад заполнял его тело. Он хотел быть здесь желанным, возлюбленным, лежать рядом. Как Амрис и Грэйм.
Действительно ли эти мужчины были любовниками короля? А если так, то и он тоже? Или он был кем-то еще? Чего пока еще не понял?
С непонятно откуда взявшейся храбростью мальчик забрался на кровать. Голыми коленками он задел чье-то тело. Глубоко вдохнул и определил, что это Грэйм. Он прополз дальше, пока не наткнулся на чью-то руку. Уткнувшись лицом в ладонь, он осторожно лег, подложив ее под щеку. И свернувшись клубком, прижимаясь к бедру мужчины, затих.
Не понимая с чего вдруг, Гарри начал плакать. Его слезы скатывались по щеке, падая на ладонь мужчины. И тот проснулся, почувствовав запах соленой влаги.
Печаль, боль, тоска. Все это висело в воздухе. Люциус несколько секунд лежал неподвижно, пытаясь понять, что происходит.
В постели было четвертое тело. Весьма неожиданно. Маленькое, стройное, молодое. Здесь его котенок. В его спальне. Здесь, где котятам быть не положено. Никогда. Люциус резко сел, освобождая руку. Амрис тоже сел и уже потянулся, чтобы снять с кровати наглеца, переложить его на пол. Но король остановил Второго. Он изучающе всмотрелся в огромные зеленые глаза, наполненные тоской и слезами.
- Оставьте его. Расслабьтесь, - прошептал король. Грэйм с Амрисом обменялись взглядами. Тревога нерешительно отступила, так как король был спокоен. Люциус осторожно взял на руки дрожащего мальчика и уложил сверху. Гарри уткнулся лицом ему в плечо. Слезы текли ручьем, причиняя мучительную боль, словно его сердце разбилось. Большие руки успокаивающе гладили мальчика до тех пор, пока слезы не закончились, и тот не уснул от изнеможения.
- Я верну его в спальню к котятам? - шепотом спросил Амрис, когда всхлипы сменились ровным дыханием.
- Нет. Пусть остается здесь, - сонно ответил Люциус. - Пусть лучше спокойно спит. А если ты начнешь его переносить, то разбудишь.
- Мой король… - начал обеспокоено Грэйм, но Люциус прервал его.
- Если я не могу решать, где будет спать мой Избранный, так какой я король?
Его леопарды прекратили спорить. Они свернулись по обе стороны их друга и короля, а мальчик остался спать на широкой груди мужчины, слушая ровный ритм его сердца.
Библиотека Поместья. Следующий день.
Люциус стянул молодого человека со стула. Наклонившись, он обхватил его руками и поднял, унося из библиотеки и от друзей, с которыми тот учился. Кто-то захихикал. И даже не один, так как Гарри висел лицом вниз, перекинутый через плечо мужчины. Гарри вскрикнул, но, быстро сообразив, кто это, расслабился. Борьба не была бы особо хорошей идеей.
Путешествие заняло не больше минуты, и они оба оказались в спальне Люциуса.
Лишь только они переступили порог, как Гарри оказался лежащим на спине поперек огромной кровати. Он хотел сесть, но Люциус, по дороге снимая с себя свободные штаны, вполз на кровать и заставил его лечь. Еще секунду у него заняло, чтобы раздеть котенка. Гарри лишь мельком увидел великолепное обнаженное тело, поразительно красивое, а потом оказался прижат к мехам, и нахлынувшие ощущения заставили его закрыть глаза.
Люциус начал с пальцев мальчика. Он целовал каждый, мягко облизывая, чувствуя вкус чернил, но под ними вкус его котенка, его Избранного. Он всосал большой палец парня в рот, поддразнивая его языком. Плотно сжав вокруг него губы, он осторожно посасывал его по всей длине, задевая зубами. Глаза парня распахнулись, все мышцы тела напряглись.
- О Боооже, - простонал мальчик. Даже минуты не прошло с тех пор, как его бросили на эту кровать, а он уже не может себя контролировать. Шлюха. Вот кем он был. Шлюха Короля леопардов. Обвивая ногами талию мужчины, Гарри внезапно понял, что его это не волнует.
Люциус лизнул ладонь парня и, оставляя влажный след, спустился к запястью. Мягко покусывая тонкую кожу, он прихватил зубами пульсирующую жилку, и медленно прочертил губами дорожку к сгибу локтя. Он втянул в рот нежную плоть. Гарри извивался под ним, скрестив ноги на спине мужчины и с силой сжимая их. Его возбужденный член оказался в ловушке, прижатый к животу Люциуса. Мальчик изо всех сил пытался не кончить, чтобы не прекратить эту сладкую пытку так скоро.
Мужчина потерся носом о его горло, вдыхая запах мальчика. Он целовал влажную кожу, покрытую бисеринками пота, посасывал ее, переходя на мочку аккуратного ушка. О, это было прекрасно, мягкие вьющиеся волосы, аромат кожи котенка, нежный лепесток его уха, который мужчина тут же прикусил. Люциус терял контроль, впиваясь в нежную плоть, кусая ее, облизывая, снова кусая. Гарри почти испугался, с его губ сорвался вскрик, сменившийся стоном невыносимого возбуждения. Люциус громко зарычал, проведя по мочке его уха языком.
Он обхватил котенка за бедра, поднимая их вверх, вжимаясь в них своими. Опустился к ключицам, проведя языком по открытому для него горлу. Прикусил плечо. Сильные молодые плечи, с крепкими мускулами под бархатной кожей. Не такими большими, как у него, но сильными, плотными, соответствующими стройной худенькой фигурке.
Упругие полушария ягодиц в совершенстве легли в его ладони. Его член скользнул по плоскому животу, теплым бедрам мальчика.
- Люциус! - задыхаясь, выкрикнул Гарри. Котенок застонал. Люциус улыбнулся, глядя на него, чувствуя, как по его собственному телу растекается холодный огонь.
- Дааа, - прошипел король, упираясь головкой члена во вход. Желание было невыносимым. Гарри отбросил голову назад и вскрикнул. Люциус уткнулся ему в горло. - Да, откройся для меня, котенок. Проси меня.
- Люциус, пожалуйста, - голос парня охрип. - Я не могу…
- Ты можешь, котенок. Что бы это ни было, ты можешь, - ответил мужчина. И впился губами в приоткрытый рот, врываясь внутрь языком, пробуя на вкус.
- Нет. Не тогда, когда ты делаешь… это.
Люциус подался бедрами вперед, он терся членом о мальчика, дразня его. Вспышки наслаждения проносились по его телу. Люциус улыбнулся в шею Гарри.
Отодвинувшись, он обвёл языком твердый шарик соска парня. Гарри закричал, выгибаясь. Все лучше и лучше. Люциус решил еще немного помучить мальчика, яростно терзая то один, то второй сосок.
Гарри попытался отодвинуться. Его соски уже горели, от ласки они затвердели так, что становилось больно. Они стали очень чувствительными. И Люциус понял, его язык замедлил движения, и он осторожно втянул комочек плоти в рот. Крики Гарри слились в один протяжный стон.