Зато все остальные факультеты насчитывали малое количество девушек, так как энергетикой могли заниматься именно парни. Вот Лео и была будущим экологом — защитником «отечества», как издевался ее брат. Сама не понимала, зачем родители отдали ее в это заведение, ведь так было хорошо, и даже поступила в институт иностранных языков, который находился как раз возле дома. А этот — в совершенно другом городе, на отшибе, где до центра нужно добираться через околицы, раскинувшиеся на протяжении десятков километров, так как институт располагался на таком себе полуострове, с трех сторон окруженном водой. В город необходимо ехать на катере, где всегда ее укачивало.
На удивление, ответ на посланную ею записку все же пришел, а развернув листок, Лео сразу обратила внимание на множество небрежно нарисованных рожиц.
«Какую именно? Их у нас пять, если ты помнишь».
Почувствовав на себе тяжелый взгляд, быстро осмотрела всех сокурсников. Профессор стояла у самой доски спиной к аудитории, а вот на второй парте, возле двери, сидела одна из Вик и с ненавистью смотрела прямо ей в глаза. Темноволосая студентка быстро перевела взгляд на Вову, меняя злое выражение лица на щенячий восторг, а Лео хмыкнула и написала ответ.
«Сейчас она смотрит на тебя, словно на сметану кот», — улыбнулась и отправила послание, мысленно хихикая, не понимая, как можно не замечать таких вот взглядов.
Вова, прочитав новый текст, осмотрел класс и, заметив взгляд Вики, смешно скривился, а потом повернулся и подмигнул ей.
— Светлана Ивановна, а Демронат записками разбрасывается, — заявила Вика, состроив невинное выражение лица, получившееся более комичным, чем невозмутимым.
«Ох, сколько же можно коверкать мою фамилию?! Снова звучит как деруны», — негодовала Клеопатра, неосознанно выпуская из пальчиков золотое украшение.
Преподаватель повернулась, и Лео, словно в замедленной съемке, наблюдала, как та надевает маску гнева, морща лицо, кривясь и багровея, как набухают голубые вены, угрожая лопнуть.
— Демронат, чем это ты занимаешься? — жестко спросила профессор, нахмурив брови, а на лбу прорезались безобразные глубокие мимические морщины и выступили легкие бисеринки пота.
«Вот сволочь, я ей, можно сказать, свидание устраиваю с самым популярным парнем института, а она… ну ладно, понадобится тебе лекцию списать, скажешь мне, что ничего не успела…»
— Чертиков рисую, — выражая полное удовлетворение, ответила, поднимаясь из-за парты и беря в руки конспект, написанный практически идеально, только почерк не казался красивым от быстрого написания, направилась к кафедре.
Лицо профессора сразу стало напоминать сморщенную свеклу, так исказилось оно в гневной гримасе, готовое выплюнуть очень длинную тираду по поводу умственных способностей студентки, но Лео уже положила на стол конспект.
«И кто дернул меня за язык? Обычно же я не отвечаю так», — попеняла себя, понимая, возможно, ее сейчас выгонят из аудитории, а лекцию потом ни у кого не допросится, даже если извернется.
А потом придется очень долго пересдавать экзамен по этому предмету и еще биологию, медицину, экологию человека, так как все эти предметы вел именно этот преподаватель, хотя все отлично знали, это ей муж написал диссертации, благодаря которым и стала профессором.
— Естественно я пишу лекцию, — продолжила, начиная понимать, разгневанная профессор даже не посмотрит в ее тетрадь и вообще вряд ли слышит. — Прошу взглянуть.
— Ты что, придурошная?! — заорала преподаватель, как и предполагала Лео, не слыша слов.
«И чего она такая нервная? Точно беременная. Хотя, может, всего лишь настолько толстая? Ну да, а яблоки на каждой перемене ест от недостатка клетчатки», — чуть не прыснула Лео, изо всех сил стараясь не захихикать, но до тех пор пока преподаватель не выдала новое оскорбление, спокойно заверила:
— Нет, конечно же. С чего это вы взяли? Как раз тружусь в поте лица. И конспект получается очень даже полным…
«Что я несу?! Наверное, на меня напал словесный понос, — но в душе поднимался коктейль из страха и ярости. — Я же ей конспект показываю. А она эту ябеду слушает».
— ВОН ИЗ АУДИТОРИИ! — стукнув ладонью по столу, проорала Светлана Ивановна, невольно брызгая слюной.
Лео спокойно подошла к своей парте и взмахнув головой, откидывая мешающие волосы назад, стала неспешно собираться, не желая и дальше препираться на пустом месте. Возможно, этот инцидент все же забудется, хотя надежды на забывчивость профессора утекали, словно песок сквозь пальцы.
«Точно беременная, уравновешенный человек не станет так орать, даже, если бы я действительно рисовала чертиков в тетради. Мы же не в школе!» — мысленно усмехнулась, желая скорей покинуть это помещение.
— И патлы свои завяжи! Вот из-за таких гнилушек, как ты, остальные дети не могут учиться достаточно хорошо — материал не излагается в полной мере из-за срывов пар, — прокричала та, а Лео, в неподвластном гневе, прикрыла глаза, стараясь успокоиться, но оставила вещи и направилась к выходу.
— Между прочим, у меня всегда идеальные конспекты, вы лучше проверьте конспект Клаптеновой, как она его пишет, и сравните с моим, а там будет видно, кто и чем занимается на лекциях! — зло произнесла, обиженная таким отношением к себе.
И так хотелось уйти, хлопнув дверью или стукнуть чем-то другим, что разлетится на мелкие куски.
«И свои волосы я не позволю так склонять!» — мысленно прорычала, но не пропустила ни одну негативную эмоцию на лицо: ни ослепляющую ярость, накрывающую с головой, ни обиду за такое несправедливое отношение. Почти не отразилось, только ее зеленые глаза цвета молодой листвы потемнели, выражая всю гамму эмоций. Раньше ее никогда так сильно не переполняли эмоции — сказывалась бессонная ночь и плохие сновидения. Показалось, в аудитории повеяло свежим, насыщенным озоном ветром.
Обернулась, уже полностью поглощенная слепящей яростью, и только хотела сказать в ответ еще какую-то гадость, как в это время окно, расположенное за спиной профессора, разлетелось на мелкие осколки вместе с аляповатой вазой, стоявшей у доски, а через секунду после этого, по широкой дуге влетел футбольный мяч.
Лео весело улыбнулась и вышла из класса: ярость мгновенно прошла, оставляя после себя опустошение и слабость. Сквозь закрытые двери отчетливо слышался ор профессора, высказывающей виноватым первокурсникам все негативные мысли за мяч, оказавшийся в кабинете, но это мало кого волновало, а тем более ее, покинувшую лекцию.
«Впервые меня выгнали из класса, — опустошенная выбросом таких сильных эмоций, медленно рассуждала, словно и мысли каким-то образом заморозились. — Так, у меня есть еще половина пары. На перемене зайду забрать вещи, все равно следующая пара английский. А сейчас пойду, погуляю на улице, может хоть немного проветрю голову от плохих мыслей. Погода такая чудесная», — Лео улыбнулась своим мыслям и вышла на задний двор института, где на данный момент не оказалось ни души, а солнечный день уже в разгаре и манит раскинуться на траве и позагорать.
Немного побродив между деревьев, вспомнила, как утром мыла чашку после завтрака и упустив на кафельный пол, зажмурилась на несколько секунд и стояла, пытаясь смириться с потерей любимого предмета обихода. Только несмотря на четко услышанный звон бьющегося фарфора, обнаружила свою чашку целой, без малейшего скола и даже сейчас не могла дать себе ответ, почему та не разбилась.
Так стараясь не проходить мимо окон ректорского кабинета, даже не заметила, как прошло время, и сейчас уже звенел характерный звонок, оповещающий конец пары.
Быстро забежав в здание института и, поднявшись на второй этаж к недавно покинутому кабинету биологии, где проходило и почвоведение, переводя дыхание, остановилась возле окна, наблюдая за дверьми, ожидая, когда же начнут выходить ее сокурсники, направляясь на другие предметы. Хлынул поток студентов со всех сторон и различить выходящих из нужной аудитории не представлялось возможным, а поэтому стала подходить ближе, не желая пропустить друга.
— Я забрал твои вещи.
Обернувшись на голос, увидела Власа, стоящего с ее сумкой и тетрадями в руке, возле самого выхода из класса.
— Спасибо. Не очень хочется заходить к этой грымзе. Она точно беременна, — заразительно хихикнула, окинув быстрым взглядом свои тетради: ничего ли не забыто?
— Ну, ты даешь, — восхищенный ее поведением, понизил голос. — Так довести ее всего парой фраз. Она все оставшееся время не могла прийти в себя и нам сказала читать учебники. Так мы с Сашкой весь конец пары играли в морской бой.
— Кстати, Калиопп. Пока тебя не было, приходил ректор. Очень хотел тебя видеть, — ехидно поведала Наталья, довольно стрельнув глазами на Власа. — Лично приходил.
Лео бросила обеспокоенный взгляд на друга и поняла, однокурсница не солгала.
— Спасибо, ты очень любезна, — ответила, даже не взглянув Наташе в лицо. — Как думаешь, зачем я ему понадобилась? — едва слышно поинтересовалась, но собеседник лишь пожал плечами и передал ее вещи, явно решив не отвечать на вопрос.
— Знаешь, а ее до сих пор трясет. Так что ты решила насчет кино? — оказавшись за спиной Лео и быстро отвлекая на себя внимание, пониженным приятным голосом спросил Парлеон.
— Если меня не выгонят, то сходим обязательно, — улыбнулась, а потом добавила. — Но, видимо, не сегодня. Как ты знаешь, меня хочет видеть «наше правление» по очень важным политическим вопросам, — пошутила, хотя на самом деле было очень страшно. Ее действительно могли исключить — во всяком случае, предупреждение получит обязательно.
— Ладно, только если освободишься до половины двенадцатого, я буду ждать тебя возле курилки, — подмигнул тот и пошел в сторону выхода из института.
— Да не выгоняют за обычный срыв лекции! Это институт, а не школа, — успокоил ее Влас, как делал это всегда, когда ее охватывали переживания. — Сделают предупреждение, ну, родителей вызовут. Только вряд ли твои приедут из центра страны сюда в Крым, — еще шире улыбнулся, подтверждая свою правоту.
— Нет, ну нахал. Неужели думает, после подобного обращения я с ним куда-нибудь пойду? — резко меняя тему, проворчала, не слушая, что говорили ей, отлично зная, ничего негативного не скажет.
— Просто не хочет делать предложение в виде вопроса, потому как знает — ты ему откажешь, ведь единственная, кто не бегает за ним.
— Конечно, — хитро улыбнулась, довольно щуря глаза. — Потому что я бегаю за тобой. Любимый, — Лео шутливо хлопнула недоумевающего друга по плечу и направилась на первый этаж, где находился кабинет ректора, в котором уже давно должна была появиться.
— Что? Правда? — подбежал Влас и остановил ее, удерживая за локоть.
— Нет, — хмыкнув, ответила, опуская глаза на руку, взглядом давая понять, чтобы отпустил, но ее жест явно не был понятен ему.
— Я серьезно.
— А я — нет. Тебе хотелось бы? — улыбка сползла с ее губ, словно началось затмение солнца.
Теперь ситуацию не понимала она.
— Я не знаю, — сразу сник тот, отпуская ее руку. — Я займу тебе место, если ты, конечно, не пойдешь в кино.
— Если меня к тому времени выпустят из кабинета ректора.
— Удачи тебе, — пожелал и направился к лестнице, ведущей на четвертый этаж, где размещались кабинеты по английскому языку.
— Да. Она мне точно пригодится, — невольно взглянув на высокий потолок с трещинами, прошептала, почему-то ощущая особое беспокойство.
«Ох, недаром сон был плохим — вот из класса выгнали, а теперь еще и «на ковер» вызвали».
Положив отданные тетради в сумку, среди которых заметила по начертательной геометрии, направилась к лестнице, а спустившись по гранитным ступенькам на первый этаж. На ходу смотрела в ближайшее окно на все еще зеленые деревья, стараясь представить, какое сейчас море, спокойное или, наоборот, с набегающими барашками. Дойдя до кабинета, постучала в огромные дубовые двери, и открыв их, оказалась в приемной.
Глава 2. Шут или Щит?
— Здравствуйте, мне сказали, Сергей Браниславович меня вызывал, — вежливо обратилась к секретарю, желая подчеркнуть свою скромность, на случай если ее вызвали из-за скандала с профессором. Вряд ли ректору успели донести о происшедшем. Теперь вызов казался ей очень странным.
— Да-да, милочка. Тебя уже ждут.
— Ждут? Их там много? — удивилась, чувствуя еще большую тревогу, накатывающую волнами, и так трудно было разобраться с эмоциями и начать логически мыслить.
От предположения, ректор не один, почему-то ощутила панический ужас. Сердце колотилось очень быстро и пульсирующей болью отдавалось в голове, предупреждая о неминуемой опасности.
— Да-да, — продолжила помощница, не отрываясь от своей печатной машинки, которую было странно видеть при наличии в мире высоких технологий. — Заходи. Не заставляй их ждать более.
Сглотнув появившийся ком в горле, Лео сделала пару шагов к отделяющей приемную от кабинета двери, постучала и открыла следующие двери, ведущие непосредственно в кабинет ректора. На ходу переведя дыхание и сделав спокойно-равнодушное лицо, прикрыла за собой щель, глупо подумав, если ректор будет на нее кричать, так пусть хоть в приемной не услышат. Пройдя по маленькому коридорчику через открытые вторые двери, очутилась в просторном, отделанным лакированным деревом, словно это была бильярдная какого-нибудь графа, кабинете.
Это было всего лишь вторым приглашением сюда, а сейчас ругала себя за такую забывчивость, ведь не нужно было стучать. Первый раз посещала ректора, когда поступила в институт и сама вызвалась быть старостой. И после этого все два года жалела о выявленном желании — занимать эту ответственную должность… было столько мороки, а вот привилегий практически никаких.
Ее вниманием сразу завладел незнакомец, сидящий в большом отделанном под старину кресле, не очень хорошо вписывающимся в обстановку кабинета. По каким-то параметрам решила, предмет мебели выглядит довольно новым и не принадлежит этому месту: то ли было выполнен в другом стиле, то ли чересчур роскошным для такого института, но в любом случае, слишком необычным.
Первым делом обратила внимание на одежду: гость пребывал в плаще и высоких кожаных сапогах; бросив быстрый взгляд в окно, убедилась, снаружи все еще светит яркое солнце, и никак не похолодало за то время, пока возвращалась с улицы.
Обратив свой взор к объекту изучения, разглядела его руки: длинные изящные пальцы пианиста обтянуты перчатками из очень тонкой кожи. Вся его одежда прямо кричала о богатстве и в то же время казалась выдержанной в каком-то непонятном ей стиле. Пышные жесткие волосы, цвета воронового крыла, собранные в аккуратный небольшой хвостик, открывали узкое лицо. Тонкий орлиный нос придавал особый вид хищной птицы. Выражение же губ говорило: нахождение в этом месте ему весьма неприятно и это время мог бы потратить с намного большей пользой. Он не был похож на щеголя, которых очень не любила, возможно, ее сбивала с толку излучаемая им внутренняя сила.
Незнакомец не казался красавцем, каким считался Владимир с параллельного потока, но в нем был скрыт особый и даже какой-то опасный шарм, намного больше привлекающий внимание. Молод — на первый взгляд ему нельзя было дать больше двадцати пяти лет, но глаза светились мудростью, поэтому казалось невозможным определить его настоящий возраст.
Лео поймала себя на откровенном разглядывании только когда смутилась от жгучего взгляда незнакомца, который с легким прищуром, изучал ее лицо и, казалось, сравнивал.
«Прям король на выезде, да свиту растерял», — мысленно усмехнулась, но выражение ее лица не изменилось; все же следовало придерживаться видимости скромной девушки.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Клеопатра, нарушая тишину. На самом деле все разглядывание и анализ не заняли и пары секунд, но ей казалось, пролетели часы. — Если я не вовремя, то могу зайти позже, — мило улыбнувшись, перевела взгляд на ректора и уже собиралась уходить. Только тот открыл рот, желая что-то сказать, и ей показалось неудобным вот так оставить кабинет, поэтому и не сдвинулась с места.