После десяти минут взаимных сюсюканий, я, наконец, обернулась. На нас со Смелой с одинаковым видом взирали двое. И не важно, что один из них был человеком, а другой – линормом. У первого на лице читалась детская заинтересованность. Она же проступала во всей мимике тёмно-зелёной морды большого линорма.
– Что не так? – по-прежнему обнимая Смелую, правда уже за шею, осведомилась я. – Опять смеяться станешь?
От ответа его жизнь, конечно, не зависела. Однако ж пусть только попробует сказать что-то не так. Теперь я не одна. Рядом всё ещё чуть поуркивает виверна. Вместе мы как-нибудь найдём управу на наглеца.
– Нет-нет, – Крисп всё же расплылся в улыбке. Мой суровый взгляд, похоже, его ни капли не испугал. – Знаешь, – доверительно произнёс англичанин, – я впервые вижу ангела и линорма в одной паре.
– Я не ангел. Я бессмертная.
– Мне больше нравится ангел.
Я пожала плечами. В принципе, как не называй, суть остаётся сутью. Я вон тоже иногда Вёрса с Кираной «крылатыми» называю, хоть это отражает лишь малую каплю правды.
– А что, разве бессмертная и линорм – это такая большая редкость?
– Это огромная редкость. Линормы не любят ангелов.
– Почему?
– Ну… – Крисп ласково похлопал своего зверя по чешуйчатому боку. – Сложно сказать. Не любят и всё. Не доверяют. А тут, – он кивнул на Смелую, – совсем иная картина.
– Я так посмотрю, ты много знаешь о линормах.
– Ещё бы! – Не без гордости заявил Крисп. Кажется, я нашла его слабое место? Виверны? – Я очень многоо них знаю.
– Замечательно! Как зовут твоего?
Глаза Криспиана округлились. Он изумлённо посмотрел на меня. Готова поспорить, он еле сдержался от одного очень известного жеста у виска головы. По крайней мере, вид у него был тот ещё. Я поняла, что выдала глупость. Поэтому потупившись, отвернулась.
– Гектор, – услышала я сзади после недолгой паузы. – Его имя Гектор.
В тайне я обрадовалась, что надо мной не потешаются. Оглядев большого тёмно-изумрудного линорма я улыбнулась:
– Ему подходит. А почему он такой большой? Больше Смелой чуть ли не в два раза?
– Ты что, завидуешь? – лукаво прищурился Крисп.
– Ты сам сказал, что много о линормах знаешь! – возмутилась я. – Мне просто интересно!
Мне и в голову не пришло чему-то там завидовать. Моя Смелая – лучшая. Не потому, что она быстрая и красивая, а ещё храбрая и умная, а потому что – моя! Как чей-то друг может быть лучше твоего собственного?!
– Разные виды, – поспешил ответить Криспиан. – Гектор – степной линорм. То есть его племя предпочитает жить в степях, может, среди невысоких холмов. Твоя Смелая – горный линорм. Они меньше. Вёрткие, быстрые и… злые.. Пролезут в любую скальную щель в погоне за добычей.
– А-а, – понятливо закивала я. – Тогда и с окрасом понятно. Хм, Крисп, а почему ты так удивился, когда я спросила его имя, – я указала глазами на его линорма.
– Это не принято у всадников. – Видя моё полнейшее непонимание, он снова чуть не засмеялся. Сдержался. – Всадники – те, кто летают на линормах.
– Я, по-твоему, совсем думать не умею? Сообразила уже, кто такие всадники. Не понимаю, почему из имени делается такая тайна.
– У тебя подруга – колдунья. Спроси её о тайне имени.
Крисп больше ничего не сказал, а отвернулся и лихо взобрался на спину Гектора.
Не пойму, я что, обидела его чем-то? Переглянувшись со Смелой, я решила об этом не думать.
Чтобы взобраться на виверну, мне пришлось изрядно постараться. Руки-ноги не слушались и не желали подтягивать моё тельце вверх. Поняв, ещё пара таких безрезультатных усилий, и волны боли от рубца на моей ране меня прикончат, я опустила руки. Напрасно. Помощь пришла, откуда не ждали. Ни я, ни Смелая.
Неожиданно под ногами я почувствовала не скользкую чешую Смелой, а что-то мягкое, но, вместе с тем прочное. Пара секунд и меня, словно на лифте, подбросили до спины Смелой. Привычно устроившись в основании шеи виверны, я просунула руки в петли уздечки. Ноги тут же нашли костяные выступы под плечами линорма. Только тогда я позволила себе отвлечься и посмотреть, что же мне помогло очутиться на месте. Гектор как раз убирал сгиб крыла от бока Смелой.
– Спасибо, – прошептала я, обращаясь скорее к изумрудному линорму, нежели к его всаднику.
Шлема, как у Криспа, у меня, естественно не оказалось. Пришлось использовать купленный по дороге мотоциклетный. Неудобно, конечно, зато ветер в глаза не бьёт. Чего не скажешь об остальном теле. Сидеть на гладкой чешуе линорма зимой довольно холодно. Раньше я как-то не замечала этого. А сейчас ощутила сполна.
Гектор издал странный звук. Как только я обратила на него внимание, Крисп бросил мне что-то. Инстинктивно я это поймала. Небольшой чёрный мешочек со шнуром. И что это такое? Зачем мне эта штука? Не успела я залезть внутрь, как Крисп жестами объяснил, чтобы я надела мешочек на шею. Благо под шлемом лица моего не видно. Вряд ли бы скепсис, отразившийся на нём, сыграл на руку нашей зарождающейся дружбе.
Всё же я повесила мешочек на груди. Из него выползла странная магическая алая змейка. За ней – вторая, третья. Они проникли под одежду, защекотав кожу тёплыми прикосновениями. Стало чуть теплее. Хм, а змейки-то огненные. Надо Тане сказать. Может, ей пригодится такая магия?
Ну, раз уж зимний холод мне теперь не страшен, пора размяться! То есть, размять крылья Смелой. Согласно фыркнув, виверна рывком поднялась в воздух.
Небо! Как же это прекрасно – быть в небе! Ощущать всем телом сильного линорма, и мчаться навстречу ветру. Шлем, кстати, неплохо от него защищал! Змейки по-прежнему не давали замёрзнуть. Мысленно разрешив Смелой вытворять любые кульбиты, я покрепче ухватилась за петли уздечки. Чтобы виверна не делала, она не даст мне упасть, соскользнуть с собственной спины. Смелая в этом плане очень ответственная.
Мы нырнули в небесную глубину, чуть тронутую рябью. Своего рода порог невидимости. Оглянувшись, я заметила, что Гектор с Криспом на спине тоже прошли сквозь небесную рябь. Я по-прежнему их видела, а вот с земли нас никто не заметит.
Помахав Криспу рукой, я слилась со Смелой в единой жажде скорости. И виверна не подвела. Стремительной молнией она понеслась вперёд. Мне пришлось плотно припасть к её спине и шее, чтобы меня не сдуло.
Потом Смелая заложила крутой вираж, сбрасывая высоту, и понеслась в обратную сторону. Прямо на Гектора. Сейчас я подумала, что, возможно, надо было назвать её Шалуньей. За несколько метров от невозмутимого Гектора я подумала, о том, чтобы переименовать Смелую в Огненный Таран.[7] Когда я не на шутку испугалась, виверна поднырнула под Гектора и с радостным воплем снова устремилась ввысь.
Сколько мы так развлекались, я не знаю. Смелая радостно носилась в небесах. И не уверена, чья радость была больше: её или моя. Я ощущала себя сильной. Не какой-то доходягой, у которой темнеет в глазах по любому поводу, а бессмертной. Пусть временно и без сил. Знание того, что Смелая неощутимо подпитывает меня своей собственной энергией ничуть меня не огорчало. Скорее, наоборот. Всегда радует тот факт, когда твои друзья тебя поддерживают.
Солнце приблизилось к горизонту. Мы со Смелой решили сделать последний круг и садиться. На том самом пустыре нас уже поджидали Крисп и Гектор. Однако последний круг затянулся. Виверна сбавила темп. Подустала. Пользуясь этим, я во все глаза разглядывала проплывающий внизу пейзаж. Небольшая деревенька. За ней речка. Извилистая, но не глубже полутора метров. Потом начался лес. Довольно крупные деревья отбрасывали длинные тени. Почти закат. Наверное, благодаря этому мой глаз зацепился за нечто странное. Большая тень явно не принадлежала дереву…
Повинуясь моему желанию, Смелая снизилась над заинтересовавшей меня поляной.
Так и есть. Олень. Вернее, лань, от которой разит магией.
Заложив ещё небольшой круг, Смелая опустилась на небольшую поляну, стараясь не задеть деревья и лежащую без движений лань.
Кое-как спустившись, я подошла к животному. Тело после полёта ныло, но я не обратила на это внимание. Сейчас важнее другое.
Лань была большой. Не то, чтобы очень, но явно крупнее средней особи. Никаких видимых повреждений не было. Казалось, животное просто спит. Только под личиной коричневатой красавицы я ощутила слабое биение человеческого сердца. Кем бы ни была лань, она явно нуждалась в помощи.
Прикинув размеры поляны, я сразу сообразила, Гектор тут не сядет. Значит, на Криспа рассчитывать не придётся. Ничего, справимся со Смелой.
Ага. Легче сказать, чем сделать. Виверна, конечно же, делилась своими силами, но и с ними затащить на её спину довольно крупное животное, не навредив никому при этом, дело непростое. Кое-как я вскарабкалась следом.
Вскоре Смелая опустилась на пустыре, где поджидали Крисп с Гектором. Я махнула Криспу рукой. Нет уж, сама я тут не справлюсь.
Как только парень оказался у бока Смелой, я сняла шлем.
– Что это? – округлил глаза Крисп, подтянувшись на серебристо-медном крыле Смелой. Он рассматривал оглушённую лань. – Ты не говорила, что собралась на охоту.
– Крисп, это человек.
– Да?
– Не чувствуешь?
– Ты ангел, – вздохнул он. – Тебе виднее. Но откуда у тебя человек в образе оленя?
– Там, на поляне нашла. Крисп, помоги. Надо бы машину подогнать.
– Собралась это забрать? Думаешь, хорошая идея?
– Прекрати! – Вдруг разозлилась я. – Ты слышал о взаимовыручке?! И о том, что если кто-то нуждается в помощи, ты обязан её оказать!
– Не заводись, – примирительно сказал Фрост, спускаясь с крыла Смелой. – Просто вдруг этот человек недостоин твоей помощи?
– Об этом пусть думает сам. Моя задача не дать ему замёрзнуть. Отблагодарит – хорошо! Нет – так не обижусь! Давай, не мешкай!
– Ладно-ладно. Жди!
С этими словами Крисп убежал в сторону машины, оставленной нами на обочине. Смелая аккуратно передвигая конечностями, стала подползать ближе к дороге.
Через пару минут Крисп аккуратно спустил животное со Смелой и с моей помощью погрузил на заднее сиденье одной из машин Вёрса (ну, в самом деле, не пешком же было сюда идти). Потом мы отпустили линормов, клятвенно пообещав скоро вернуться. Они оба долго смотрели нам вслед, А когда скрылись за поворотом, мы услышали протяжный чуть урчащий вой – своеобразное обещание хранить верность только одному всаднику.
– Оказывается, ты не только хороший «летун», но и шофёр неплохой, – пробормотала я, дабы хоть как-то нарушить тяготившее меня молчание.
– Водить машину я научился в самом детстве. Спасибо деду, – ответил Крисп. – Рокси, ты-то как?
– А-а, точно! – Я сняла мешочек с огненными змейками. Они уже давно заползли в него и теперь никак себя не выдавали. – Спасибо, – я протянула его Криспу. Потом сообразила, что он сейчас немного занят, и просто положила в боковой карман собственной сумки. Дома отдам.
– Всегда пожалуйста, – чуть наклонил голову Крисп. – В полете без него – никуда.
– А ты как же? – забеспокоилась я.
– Волнуешься? – широко улыбнулся Криспиан.
Меня начинала раздражать его манера задавать вопросы тогда, когда их не ждёшь. Чувствуешь себя как-то странно. Я бы сказала, прочитанной. Как книга, открытая на определённой странице. Очень неприятно.
– У меня их два. Один запасной. Этот можешь оставить себе. – Криспиан искоса глянул на моё хмурое лицо. – И не злись, Рокси. Тебе не идёт.
– Я вот хочу спросить, с какой стати ты называешь меня «Рокси». Я – Роксана. Ксана, в крайнем случае.
– Не-е-е, – хмыкнул он. – Я не «крайний случай». Мне по душе «Рокси». Чем тебе не нравится?
– Не то чтобы не нравится…
– Значит, непривычно. Ничего, привыкнешь.
– Слушай, колдун! – закипела я. – Ты со всеми так фамильярно обращаешься? Если да, то не понимаю, как твоя физиономия ещё цела!
– Ш-ш-ш, – подмигнул мне Крисп. – Я же говорил, не злись. Тебе, правда, не идёт.
Фыркнув, я скрестила руки на груди, и отвернулась от хама. Даю слово, наберусь сил, окончательно приду в себя и покажу ему кузькину мать!
В свирепом молчании мы ехали недолго. Только-то и успели в город заехать.
– Что планируешь делать с ним? – Крисп указал на заднее сиденье. – Ты вообще уверена, что это человек?
Я кивнула. И что тут можно планировать? У меня, поправка, у Вёрса дом полон колдунов и бессмертных. Кто-нибудь что-нибудь придумает…
– Если мне не изменяет память, – осенило меня, – Твой брат говорил, что Мира – оборотница… Лань.
– Мира? – приподнял брови Крисп. – Оборотень? Я думал, Грег надо мной смеётся.
Покосившись на животное сади, Крисп усмехнулся.
– То есть, возможно, это она?
Я кивнула.
– Подружка-оборотень. – Протянул англичанин. – Экстрим….
Этим он заслужил от меня шлепок по плечу. На него не слишком подействовало моё рукоприкладство, и он продолжил.
– Интересно, Димка тоже с Таней закрутил из-за того, что твоя подружка – оборотень?
Вот это была самая необдуманная фраза в его жизни. Тихо, цедя каждое слово, я вымолвила:
– Криспиан, если ты полезешь в личную жизнь моей подруги, я тебе просто сверну шею. Ясно?
Обернувшись ко мне, мужчина внимательно изучил моё чересчур спокойное (я надеялась) лицо. Благо, светофор горел красным.
– Да, – задумчиво кивнул он. – Злость тебе не к лицу. Но в ярости…
Крисп недоговорил. Просто, поморгав, вздрогнул. Зажёгся зелёный, и колдун полностью ушёл в дорогу. А я ещё долго не могла разжать сведённые странной судорогой скулы.
– Где она?! – входная дверь хлопнула, и в комнату ворвался целитель.
Я никогда не видела его таким… диким, что ли? Синие глаза сияют. В волосах уже не искусственный, а вполне натуральный беспорядок. Лицо бледное, ни кровинки.
Как только мы принесли животное в дом, находившаяся там Татьяна сразу заявила:
– Это она. Нашу олениху я везде узнаю. Где вы её нашли?
Пока я вкратце обрисовывала ситуацию подруге, Крисп стоял, не шевелясь. Губы его бесшумно двигались. Глаза, напротив, остановились в одной точке. А через семь минут примчался Грегор. Вот и не верь потом в телепатическую связь между родственниками. Или Криспиан владеет двусторонней телепатией?
Целитель кинулся к дивану, на который мы уложили лань. Как мы не старались, но её ноги никак не хотели сгибаться. Поэтому сейчас к дивану подойти было сложно, не напоровшись на твёрдые копыта.
– Одеяло, – скомандовал Грегор.
Как только Таня принесла тёплый плед, Целитель заботливо укрыл им лань. Потом с огромной нежностью провёл над ней рукой, как бы оглаживая что-то невидимое. Вслед за его движением с животным стали происходить метаморфозы. Сначала увеличилось тело, потом с головы пропала шерсть и небольшие рога. Вскоре из-под пледа выглядывало личико вполне миловидной девушки с тёмно-русыми прямыми волосами. Глаза её были плотно закрыты.
Как земной ангел я видела, что жизненные силы девушки очень малы. Они еле-еле двигались по меридианам тела. Странно, что могло её так истощить? Никаких повреждений ведь не было. Энергетическая структура тоже цела. В чём же дело?
– Рокси, – Грег подозвал меня поближе, – ты видишьеё?
Я кивнула. Но, сообразив, что сидящий ко мне спиной целитель вряд ли меня видит, выдохнула:
– Да. Жизненных сил очень мало. Не вижу, куда они утекают.
– Комментируй, что ты заметишь.
От Грега повеяло теплом. Его руки засветились оранжевым сиянием. Оно, как солнечные лучи в воду, проникало в тело девушки. Где-то в области солнечного сплетения безжизненной фигуры стал собираться оранжевый огонёк. Он рос и рос, пока не достиг размера грецкого ореха. Об этом я тут же сообщила Грегу. Он кивнул, и огонёк внутри тела обортинцы стал наливаться розовым. От него потянулась паутинка тонких нитей. По ним заструилась новая жизненная сила. В конце концов, девушка шумно вздохнула. Глаза её по-прежнему были закрыты, но на щеках появился лёгкий румянец.