– Лучше бы я этого не знал.
Охотник дожевывал брикет и на упершийся в него палец посмотрел с интересом, а затем ткнул в ответ, избрав мишенью плечо механика: острый коготь остановился в миллиметре от защищенного легкой тканью плеча, а Рудольф даже не шелохнулся.
Йонге с внезапной ясностью понял, что пока он приходил в себя, варясь в питательных бульонах, эти двое вовсю налаживали межрасовые контакты углубленной степени.
И ничего полезного они с этого поиметь не могли. Вместо пользы наличествовало яйцо, перспектива общения с сородичами Сайнжи, очень мутная перспектива получения вознаграждения и по-прежнему кое-как работающая синхронизация.
– Рудольф, скажи мне как механик: ты починил синхронизатор?
– Говорил же, – удивился Рудольф, отпихивая палец яута. – Там, кстати, почти ничего не пришлось чинить, несколько настроек слетело, да и то, когда я за него взялся, автоматика наполовину сама…
– Угу, – Йонге помолчал, рассеянно сгребая скорлупки ластоногов и по одной запихивая их в горлышко опустевшей бутылки. – А проверял калибровку?
– Что я больной – синхро тестировать на коматознике…
– Мне не нравится, как он работает, – твердо сказал Йонге. – Очень мощный сигнал.
– Я не слышу, – пожал плечами напарник.
– Ты не слышишь, – кивнул Йонге. – Но почти весь синхрон на мне, уважаемая вторая линия.
– Ладно, давай проверим, – мирно согласился Рудольф. – Можем прямо сейчас.
– Отличная идея. Сайнжа!
Яут развернулся всем телом, заехав гривой по лицу пилота. Стол вновь натужно скрипнул, колено охотника едва не врезалось в локоть Йонге.
– Иди караулить, – строго произнес Йонге, поправив явственно поехавший переводчик. – Я сказал – сидеть там и не вылезать.
«Излишняя строгость», – заметил яут.
– Это называется ответственность, – Йонге показал большим пальцем в сторону выхода. – Иди туда. Это мой корабль, я приказываю.
«Я думал, это ваш корабль. На двоих».
– Я пилот, он – механик.
Сайнжа кивнул, встал, как-то по-особенному потряс кулаком над плечом и удалился.
– Суров как мичман Сталин, – прокомментировал Рудольф.
– Ох, не напоминай.
По дороге Йонге постоянно оглядывался. Он уже успел заметить несколько следов кислоты, переполнявшей наездников. Рудольф постарался, зачищая повреждения, а «Фелиция» почти закончила ремонт, но все равно следы беспокоили. Маленькие твари умудрились нагадить кораблю, способному лететь сквозь солнечную корону.
– А вот и наш красавец, – прервал его размышления Рудольф.
Йонге и сам видел модуль, но комментировать не стал. Механикам было свойственно говорить о своих кораблях, как можно больше. Своего рода страсть, иногда доходившая до мании – проще было пристрелить напарника, чем заставить его не описывать все происходившее на корабле и с кораблем.
– Работает как механические часы, – продолжил Рудольф. – Как эталон! Смотри, все датчики на подбор зеленые, а вот здесь…
– Ладно, хватит, – все же перебил Йонге. – Я верю, что все отлично, но давай уже проверять на себе.
Рудольф смущенно почесал шею и полез открывать гнезда инфо-стыков. Достав два тонких серебристых провода, один он вручил Йонге, а вторым ткнул себе в загривок.
– Ты как, кстати, не расковырял я тебя? – вспомнил Йонге о своей недохирургии.
– Нормально, – Рудольф покрутил головой, проверяя сцепление с кабелем. – Хорошо режешь, чисто. Я все перештопал, теперь как новенький стоять будет.
Йонге тоже ткнул. Защелки мягко скрепили человеческую плоть и прохладный пластик. Тонкая циркониевая игла аккуратно вошла в крошечное гнездо, почти безболезненно проколов кожу. Йонге глубоко вздохнул – и «Фелиция» раскрылась ему навстречу.
Корабль как всегда поражал воображение. Йонге закусил губу, и Рудольф повторил. Потом напарник помахал рукой, вынуждая Йонге дублировать. Близко. Так близко они бывали только на прогонах, раз в полгода, а то и реже. Еще ближе, чем в песках Калисеи. О господи, как же это рядом, чужая кожа и дыхание, каждый мускул…
Йонге отшатнулся. Рудольф схватился за провод и рванул так, что отлетевшие крепления прихватили с собой кусочки кожи. Йонге шарахнулся еще дальше, обеими руками схватился за загривок и выдернул иглу трясущимися пальцами.
– Что… что это за хрень? – первым озвучил Рудольф.
– Понятия не имею!
Глядя на подрагивающие губы Рудольфа, Йонге понимал, что выглядит ничуть не лучше, и наверняка так же дико таращит глаза.
В их синхроне был кто-то третий.
***
– Са-айнжа-а-а!
Яут обернулся на рев механика и вопросительно пошевелил щетинками над глазами. Яйцо по-прежнему занимало весь стол, влажно поблескивая боками. Сайнжа на его фоне казался еще более костистым.
Рудольф ускорил ход и на последнем шаге широко размахнулся, метя Сайнже в челюсть.
Яут сделал неуловимое движение головой, мгновенно стал чуть выше, и кулак Рудольфа врезался в широкую грудную клетку. Сайнжа ударился о край стола и тоже взревел. Йонге оскалился и перехватил поудобнее обрезок трубы. Где и когда он его оторвал, пилот не помнил. Ярость застилала мозги, вызывая жажду зеленой яутской крови. Скотина осмелилась влезть своим инопланетным умишком в их союз, и не только прилипнуть к ним, но и осквернить «Фелицию» своим присутствием!
Рудольф резко присел, давая ему пространство для маневра.
Удар трубой яут просто поймал раскрытой ладонью. Металлическая накладка громко лязгнула, охотник сжал пальцы, и труба заскрипела. Выдернув ее, яут отшвырнул железку и выбросил обе руки навстречу нападавшим.
Йонге обнаружил, что болтается в воздухе, перебирая ногами, а проклятая инопланетная тварь держит его за горло. Сайнжа заревел, едва не брызгая слюной.
«Неизвестный повод конфликта», – транслировал переводчик.
– Ты-ы.. c-сука… ссс… ссинхр…
Рудольф подавился и начал задыхаться. Йонге взбрыкнул еще пару раз, ловя черные круги перед глазами, и тоже обвис. Яут со стуком поставил обоих на пол и сразу крутанул, одновременно перехватывая. Теперь он прижимал людей к себе спинами, держа обе шеи в локтевом захвате. Йонге вцепился в толстое предплечье, однако даже шкура яута была такой твердой, что продавить ее не получалось. Беззвучная ожесточенная борьба продолжалась еще пару мгновений, а потом Сайнжа нажал сильнее, и напарникам пришлось сдаться.
Яут двинулся с места, таща за собой оба трофея. В двери они чуть не застряли, но все же Сайнжа протиснулся и выволок людей с собой. Поход по коридору превратился в медленное передвижение с препятствиями. Йонге снова и снова ударял ногой, попадая по жесткому колену, но никак не мог пробить сустав. Рудольф почти одновременно бил локтем.
Сайнжа взревывал, шипел и отвечал все крепче стискивающейся хваткой.
Яут затащил их в кают-компанию, когда оба уже наполовину задыхались. Развернувшись и снеся крошечный столик, он плюхнулся на раритетный диван. Раритет выдержал, хотя и ощутимо просел. Йонге поймал волну ярости, идущую от механика, и мгновенно усилил ее сам. Два локтя врезались в яутские ребра. Еще раз и еще, уже слабее. Воздуха не хватало.
– Фе…ли…
– Убедительная просьба экипажу сохранять спокойствие, – проворковал искин. – В целях успешной коммуникации необходимо придерживаться норм правил и поведения, соответствующих расам членов экипажа.
– Чего? – прохрипел Рудольф.
«Фелиция» зашипела и защелкала. Сайнжа почти сразу ослабил хватку, но вместо этого прямо в кадык Йонге уперлись длинные когти. Искин замолчал, и Сайнжа разразился речью. В придушенном положении развернуться и посмотреть перевод не выходило, поэтому Сайнжа тщетно упражнялся в глубокомысленном рычании.
– Да непонятно же! – не выдержал Йонге. – Твою мать!
Сайнжа зашипел, и когти ткнули больнее.
– Убедительная просьба не оскорблять представителей женского рода блока яутов, – прошелестела «Фелиция».
– Ах ты…
– Дополнительная убедительная просьба успокоиться во избежание поражения сердечнососудистой системы, – «Фелиция» помолчала, вслушиваясь в щелчки. – Почтенный Саааржанайяахтаунир выражает тревогу.
От неожиданности Йонге поперхнулся. Рудольф сдавленно хрюкнул.
Сайнжа прекратил ворчать, и убрал когти. Перехватил напарников за плечи, встряхнул, а затем окончательно отпустил.
– Гребаный урод, – мрачно сказал Рудольф, сползая на пол.
Йонге мысленно согласился. Однако основной заряд ярости уже сдетонировал, смертоубийство не состоялось и по-новой кидаться на яута с кулаками казалось уже нелепым. Поднявшись с дивана, Йонге сделал шаг и развернулся на сто восемьдесят градусов.
– Ты влез в нашу синхронизацию, – сказал он, сложив руки на груди.
«Синхронизировать?»
– Наша технология подразумевает синхронизацию экипажа и корабля. Нас двое. Ты третий, но тебя там быть не должно. Понятно?!
На последнем слове Йонге все-таки сорвался на крик. Рудольф подтянулся, сел рядом с яутом и опустил руку с подлокотника вроде бы невинным движением. Но Йонге видел, что он прощупывал обшивку стены, и под ловкими пальцами крошечные плитки расступились. Рудольф ухватился за толстый кабель и медленно потянул. Йонге кашлянул, маскируя щелчок, с которым длинный острый штекер вышел из гнезда. Рудольф еще раз крутанул пальцами, и в ладони у него оказалось настоящее оружие.
«Я ничего не делал».
– Рудольф, где он шлялся? Ты за ним следил вообще?
– Мы охотились за наездниками, – пожал плечами Рудольф.
– А ночью? – подозрительно уточнил Йонге.
Механик расплылся в ухмылке, Йонге скривился. Сдались же ему эти уточнения, всегда можно спросить у «Фелиции»…
«Мне необходимы дополнительные информатории, – сообщил яут. – Твердое изучение на технологию. Я смогу узнать больше»
– Ты же охотник, – Йонге слегка пренебрежительно осмотрел его. – Как ты можешь разбираться в технологиях?
«Группа биологической разведки. Я умный».
– Отлично, значит, нам заплатят еще больше! – Рудольф мигом вернул насадку на кабель и энергично потер руки.
Рассеянно разглядывая Сайнжу, Йонге обдумывал предложение, параллельно запросив у «Фелиции» отчет о всех подозрительных действиях Сайнжи. Искин уверял, что яут полностью невиновен. Кроме, разве что, греха сладострастия.
– Ну, вперед, – наконец сказал он и щедро указал на инфотерминал. – Приступай.
Под пристальным вниманием экипажа Сайнжа попытался втиснуться в кресло, но потерпел неудачу. Раздраженно ворча, склонился над панелью управления и переключился на родной язык.
«Откуда это?» – одними губами спросил Йонге.
«Я не трогал. Наверное, по умолчанию», – точно так же беззвучно ответил Рудольф.
По экрану, сменившему цвет на уныло-болотный, скользили красные иероглифы. От взгляда на череду угловатых значков быстро уставали глаза. Пару минут спустя Йонге перестал за ними следить. К тому же, читать яуту все равно было особенно нечего – общие сведения о синхронизации находились в открытом доступе и принадлежали разделу «освоение космоса» в справочнике по наиболее распространенным расам.
Каждый подбирал себе подходившее. Люди старались объединиться с кораблями, сканцы выращивали пилотов непосредственно из кораблей, лувии, пользуясь бестелесной формой, использовали чревоточины. Особо никто не скрывался; взять методику чужой расы и попробовать использовать ее на себе — такое всегда заканчивалось плохо.
Этому посвящался свой раздел: «история освоения — большие шаги и катастрофические ошибки».
Расправившись со скупым материалом, Сайнжа побарабанил по панели, одним движением смахнул все текстовые блоки и, не оборачиваясь, поманил людей пальцем.
«Покажите схему».
– Какую еще схему? – буркнул Рудольф, подходя ближе.
Йонге предпочел не вмешиваться, раз уж Рудольф первым полез в болото.
Общение через переводчик затягивалось.
Договаривавшиеся стороны явно не понимали друг друга: яут требовал неких схем, Рудольф то ли не знал, о чем идет речь, то ли не желал делиться информацией. Йонге терпел до последнего, а потом, когда желание вмешаться и всех призвать к порядку начало перевешивать, совершил самый разумный в данной ситуации поступок – развернулся и вышел.
По пути «Фелиция» отчитывалась — чинимся, восстанавливаем балансировку, еще чуть-чуть, и можно отцеплять якорь. Йонге сверился с графиками Рудольфа и убедился, что механик заложил предельно большой срок, включающий даже покраску корпуса. Где он собирался брать столько активной краски, Йонге не представлял.
Добравшись до рубки, он в очередной раз проверил треклятое яйцо, убедился, что все системы охраны работают надежно, и долгие секунды гладил рычажок управления азотными установками. Так заманчиво было нажать на него и избавиться от опасного присутствия на корабле…
Но денег тоже хотелось. Йонге с сожалением убрал палец. Бездействие было совершенно мучительно.
Йонге послонялся в ограниченном пространстве, понял, что начинает бормотать себе под нос расчетные таблицы взлетных ориентировок и чуть не плюнул с досады.
Покинув мостик, он решительно направился к генераторной. Нет ничего лучше, чем самоличная проверка всех циклов, ведь машины могут ошибаться, а у механиков мыслительная деятельность уходит в штаны…
– Йонге, Йонге!
Обернувшись, он невольно отпрянул: Рудольф, неистово махавший руками, впечатления психически здорового не производил. Яут неторопливо следовал за ним, безотчетно вызывая доверие на уровне санитара, готового ловить опасных больных.
– Стой-стой! – Йонге предупредительно поднял руку. – Что случилось?
Тормознув, Рудольф выдохнул и резко пригладил волосы, зачесывая назад.
– Нашел он! Докопался, представляешь?
– Ты про синхрон?
– Ну! Только… – Рудольф запнулся и почесал в затылке. – Только, это фигня какая-то.
Йонге вздохнул. К количеству необъяснимой фигни, творившейся на Калисее, он уже начинал привыкать.
Яут, до сих пор маячивший за спиной Рудольфа, протиснулся вперед. Напарник даже не дернул бровью, и это наводило на мысли, что фигня достигает апокалиптических размеров. Сайнжа раскрыл челюсти и зашипел.
«Ваш способ управления звездным поглотителем оригинален, но многие недостатки».
Йонге выдержал паузу, не двигая мышцами лица. Сайнжа несколько секунд рассматривал его, но затем продолжил.
«Слияние пилотов приводит к личной зависимости».
– Я в курсе, – сухо произнес Йонге и запихнул кулаки в карманы.
«Люди быстро размножательны. Это странно накладывается на связь. Укрепляет ее».
– Шпарит как по учебнику, – прокомментировал Рудольф.
«При отказе от удовлетворения жажды, заменяется фокусирование друг друга. Больше всего похоже на смену объекта желания».
– Так, – Йонге сжал переносицу пальцами. – Я не хочу этого слышать, нахрен мне лекция…
«Вы жадные похотливые создания, сосредоточенные на мне. Я ваш объект».
Самодовольство, написанное на физиономии яута, можно было прочитать без всякого переводчика. Йонге опять выдержал паузу, напоминая себе, что орать «Что ты сказал, гнида?» совершенно неуместно. Только не после того, как ты переспал с гнидой один раз, а твой напарник – хрен знает сколько.
– Lasst uns ihn toten, – неожиданно сказал Рудольф.
Сайнжа наполовину обернулся к нему. Взгляд желтых глаз заметался между людьми, раскрытые челюсти мелко задрожали, а щетина на надбровных дугах шевельнулась. Сайнжа несколько раз щелкнул клыками и глухо заворчал. Йонге с некоторым трудом вспомнил правила древнего земного языка. Рудольф говорил на нем не очень хорошо, хотя гордился своим происхождением и всячески его подчеркивал. За годы общения Йонге худо-бедно научился коротким фразам. Рудольф предлагал избавиться от лишнего.