- Слышь, браток, а ты как думаешь? Кто войну устроил?
- разбудили-таки ироды - буркнул я - Англичане ее устроили.
- Э, постой! Как это англичане, если начали австрияки с германцами?! Не знаешь ты ничего, так молчи!
- Ну молчи, так молчи. - проворчал я и опять отвернулся, но солдат уже передумал и опять стал меня тормошить
- Нет, ты скажи, при чем тут англичанка.
Поняв, что отмахнуться не выйдет, я сел прямо и выдал политинформацию
- Англичане давно войну готовили. Подкупали нужных людей чтобы на чужие правительства влиять и другие уловки использовали. Нужно им это потому что Германия и Россия быстро силу набирать начали, заводы строить. Германия вообще английских купцов подвинула в мире своей заводской продукцией. Вот англичанам и нужно, чтобы Россия и Германия взаимоубились и в долги влезли. Тогда банкиры британские обе страны досуха высосут. Германия тоже планы строила нашей землей разжиться. Им в своей Германии уже тесно. - я старался подбирать слова попроще и из за этого сбивался с мысли, так что получалось как-то коряво - а нам эта война уже ни к чему. Вначале не дали германцам сходу французов снести и завязывать надо было. Пусть сами там толкались бы.
- Ишь ты, хитро закрутил. Ну чего же наши министры думают тогда, почему войну не прекращают, раз она России уже не нужна? Чай не дурней тебя там люди сидят.
- Не дурней, но не нужно России не значит еще не нужно министрам. Да и министры наверное не все войны хотят. Решает-то царь, а на него союзники давят, да и долгами страна обросла. Не просто так все, там много разных интересов перепутано. Кому война, а кому мать родна.
- Так может пусть министры с банкирами и воюют, раз им война нужна, а мы по домам пойдем.
-Тише ты, думай, что говоришь! - осадил пацифиста второй солдат - за такое под трибунал отдать могут, если узнают.
- а-а! - отмахнулся тот - я такого навидался, что трибуналом не напугаешь. Надоело все, домой хочу.
- Не нужна-то война не нужна, да только куда ты от нее теперь денешься, когда германец на нашей земле и сам уходить не собирается? - вернул я его в реальность.
- Это да, землю по доброй воле никто не отдаст. - согласился тот и задумался.
Остальные тоже приумолкли.
- а вот скажи мне, браток, раз грамотный, долго еще война идти будет?
- не знаю, как идти будет.
- а вот умные люди говорят, что надо с солдатами германскими мириться и царя скидывать надо идти и по справедливости жизнь строить, а германцы пусть кайзера своего гонят. И будет всем мир и благодать.
Солдат явно нервничал и даже пару раз оглянулся, хотя кроме нас на дороге никого не было. Я задумался. С одной стороны, я знал, что победят большевики и получить авторитет агитатора-революционера заранее полезно, с другой гораздо вероятнее получить смертный приговор.
- Я тебе так скажу. Царя многие скинуть хотят. Много не довольных. Одни хотят царя по-сильнее, чтобы гайки закрутил, другие вообще без царя хотят, чтобы воли взять. Только воля у каждого своя. Тем же буржуям воля нужна чтобы из народа еще больше соков давить. Но дело даже не в этом, а в том, что скинуть-то даже не пол-дела. Пока есть царь, вроде как все недовольны, но ворчат тихо, а как не станет его, то каждый за власть драться будет и никто вторым-третьим быть не согласится. Война будет по всей России и крови прольется в разы больше чем до сих пор пролилось на этой войне.
- Так что же, значит, не скидывать?
- Так я тебе говорю: скидывателей и без тебя толпа. Усидит он поживем, а скинут, так хочешь, не хочешь, а впрягаться придется. Так что я лично хочу, чтобы без усобицы обошлось, войну закончить побыстрее и нормальную жизнь налаживать. С землей вопрос решить и законы справедливые.
- Ага, дождешься от них законов справедливых! - зло прошипел солдат.
- Это да - грустно согласился я - главное, если скинут, то буржуев к власти не пустить. Они еще хуже царей с дворянами.
- Куда уж хуже-то? - пожал боец плечами - все на нашей шеи сидят ноги свесив.
- Ну не скажи... аристократ свое имеет от положения, а положение к стране привязано. У буржуев все на деньги завязано, а их можно с собой за границу увести, а страну выпотрошенную оставить. Так что, если аристократы доят без жалости, то эти резать на мясо будут.
- Подъезжаем.
Все сразу замолкли и задумались. Я задумался сильнее всех. Вот какой черт меня за язык тянул? Расслабился блин, на солнышке, разомлел. Разболтался как на форуме интернетовском, а здесь не интернет, здесь не на яух пошлют, а на виселицу. Вот кто этих солдат знает. Ну Саня, допустим, свой человек, спорщик сам смутьян и сдавать не побежит, а остальные двое? Да уж, дурак дураком, подставился по полной. И что теперь делать? А похоже ничего не сделать. Услышанного не расслышать и остается только надеяться, что никто не сдаст. Мда, дела-а-а.
В госпитале нашел профессора, уж очень интересно было узнать как он аппарат Илизарова воспринял. Профессор нашелся у себя. На фронте было относительное затишье и раненых было мало.
- А-а-а, Сергей Алексеевич, если не ошибаюсь. Швы прибыли снимать? Садитесь.
Я уселся на указанное место и профессор достав из шкафа металлический контейнер с инструментами, принялся снимать швы. Мог бы конечно и кому по-проще поручить, но время свободное было, а он видимо хотел поговорить.
- Показала мне Александра Александровна ваше изобретение. Недурно, скажу я вас. Интересное решение. Только вы не будучи медиком упустили из виду некоторые важные нюансы, знаете ли. Боюсь, что использование его будет чревато заражением с крайне опасными последствиями. При самой-то операции мы стерильность обеспечим, а вот после... Вы сами представьте - лежит пациент в палате несколько недель, а в конечности у него открытые раны. Ну не совсем открытые, конечно, спицы их отчасти закрывают, но микробам ведь любой щелки достаточно, а это, знаете ли, молодой человек, гангрена! Так что попытка вытянуть пострадавшую конечность в ее нормальную длину может привести к полной потери оной. Так-то вот. Но само по себе мысль великолепна! Честное слово, жаль, что невозможно ее использовать! У вас, определенно, есть технический талант!
Профессор еще немного похвалили меня, видимо, чтобы утешить. Странно, ведь у нас люди с этими аппаратами спокойно ходили. Профессору если такое сказать, так у него шок будет, наверное. Сомнительно, чтобы гигиена будущего чем-то отличалась от нынешней. Чистота, она и есть чистота. Ну да ладно, раз уж профессор решил, что не возможно, то другие, наверняка тоже самое скажут. Может в будущем проблема антибиотиками решалась? Трудно вспомнить, чего не знаешь. Сам такое чудо не носил. Может про пенициллин ему сказать? а что сказать? Что из какой-то плесени можно делать лекарство классное? Да это курам на смех. Никто и слушать не станет и не потому, что плесень, а потому, что сам ничего не знаю, а всяких чудо-средств во все времена предлагали сотнями. Что еще можно полезного вспомнить? Капельниц я тут не видел. Но тут своя засада. Сама-то идея понятна, а вот из чего делать? Пластика тут нет, по крайне мере такого из которого можно трубочки делать. Или их из силикона делают? Один хрен нету. Мда, похоже медицине я ничем помочь не могу. Обидно, досадно, но ладно, ладно, ладно. Значит не судьба.
Профессор закончил дергать нитки из моей головы и смочил ее спиртом.
- Вот и все, милейший. Теперь вы совершенно здоровы. Ну то есть физически здоровы. Память ваша не восстановилась?
- Нет, профессор, увы.
- Ну ничего, не расстраивайтесь! Она может вернуться в любой момент и в полном объеме.
Профессор как неуверенно помялся и решившись спросил
- Сергей Алексеевич, вы позволите задать вам личный вопрос? - дождавшись кивка, он еще помявшись спросил, наконец - У вас с Александрой Александровной...
-Простите, профессор, но никаких НАС с Александрой Александровной нет. Я просто предоставил раненным по ее просьбе бричку на рессорах.
- Вот и славно - облегченно засуетился врач - Вот и замечательно, а то, знаете ли, не хотелось бы каких-то слухов. да и вообще...
- Знаю, профессор. Вы совершенно правы и мне это тоже ни к чему. И я и Александра Александровна взрослые разумные люди и не собираемся делать никаких глупостей или давать поводов для сплетен. да и мыслимое ли это дело. Кто она и кто я.
- Да, да. - закивал профессор - извините, что спросил. Сами понимаете мое положение. Ведь я в некотором роде несу ответственность за девушку.
На этом мы и расстались. Сашеньку я не встретил. И слава богу, ибо и правда не фиг. Хватит на сегодня косяков.
На обратном пути сделал Сане внушение, чтобы не трепался о разговоре с ранеными. Тот, выпучив для убедительности глаза, заверил меня, что могила и вообще. Судя по задумчивым взглядам, которые последующие пару дней бросал на меня бывший бунтарь Сыпченко, Саня таки проболтался. Впредь будет мне наука - на его молчание полагаться нельзя.
Тема с листовками меня зацепила. Я-то думал, что пропаганда в армии началась позже, кода временные вожжи отпустили. Оказалось, что ничего подобного. Клим, когда я его при случаи расспросил, рассказал, что да, и листовки по рукам ходят и газеты даже иногда появляются и агитаторы есть. Правда агитаторы из своих, из солдат. Пополнения прибывают постоянно, а народ в тылу совсем с ума посходил с этой политикой. Правда большой проблемы в политике Клим не видел. Многие "сицилисты" были отличными солдатами и числились у командиров на хорошем счету. Другое дело - дезертиры. Война уже всем порядком надоела, тем более, что за что она идет никто толком не понимал, а речи толкаемые иногда начальством и призывы в казенных газетах солдаты уже давно пропускали мимо ушей и глаз. Уж больно мудрено и вычурно изъяснялись образованные господа и прямо сказать ничего не могли. Все больше про верность царю и прочие высокие материи рассуждали. Вот солдаты и бежали, особенно перед большими боями. Дезертиров, конечно, ловили, но те называли другие полки и пока разбирались кто да откуда, бои стихали. Почему дезертира нужно возвращать обязательно в свой полк и почему даже судить его надо было непременно там, я так и не понял. В общем трусы нашли беспроигрышную лазейку, тем более, что даже тем кого отдавали под трибунал грозила не смерть, а каторга. Некоторые вполне сознательно шли в бега, предпочитая сидеть, а не лежать в безымянной могиле. Дела-а-а...
Я дал мужикам отдохнуть денек после смотра. Все таки всю неделю трудились не покладая рук и ног. Долго, правда, отдыхать тоже нельзя - германское наступление на носу. Так что после выходного, начали подготовку. Катались по дороге, посещали места предстоящих боев и бегая по передовым траншеям высматривали наиболее выгодные маршруты для набегов на врага. Понятно, что после артподготовки ландшафт изменится, но хотя бы позиции для стрельбы надо высмотреть. Мысль об артподготовке родила еще одну. Дорога вдоль реки шла довольно близко к позициям обороны и наверняка будут попадания и в нее. Воронки от гаубичных фугасов я уже видел и оптимизма они не внушали. В итоге решил обзавестись подкладными досками. Объяснил идею Климу и велел озадачить кого-нибудь из наших. Через пару дней подкладки были изготовлены и привешены к бортам. С каждой стороны была одна длинная и одна короткая, чтобы помещалась между задним и передним колесом, толстые дубовые доски со скосами на концах и насечками на пласти. Закреплены они были на брусках с уступами и простыми барашками, фиксирующими доски сверху. Я было придрался, что отставленные примерно на 4 см от борта доски увеличивают валкость машины, но Клим и Сыпченко привели свой довод - так хватать удобней, а значит и быстрее. Ну и ладно, не так уж сильно и центр тяжести сместился. Авось не завалимся, а быстрота и правда будет важна. Так в трудах и заботах прошло шесть дней. Водилы практиковались, пулеметчики научились трогаться с места и ехать по прямой на всякий случай и все, включая ездовых держаться за пулемет. Это, конечно, не настоящие пулеметчики и даже не "уверенные пользователи", но пострелять из заряженного пулемета в сторону врага смогут. Не попадут, так хоть напугают и отгонят от машины. На седьмой день началось наступление. Точнее наступление началось на восьмой, а весь седьмой день шла артподготовка. Мы слушали канонаду и думали, осталось ли от пехоты хоть что-нибудь. Забежавший проверить нашу готовность Симаненко успокоил - полковник давно велел скрытно подготовить укрытия в ближайшем тылу передовой и сейчас немцы перепахивали пустые окопы. Как можно было устроить блиндажи и ходы сообщения скрытно я представлял слабо, но приставать с вопросами не стал - не дорос еще. Приедем - поглядим, а пока сидим, ждем и стараемся не мандражировать слишком откровенно.
Первый выезд случился к обеду. Второй батальон понес сильные потери и упустил момент прорыва штурмовых групп и теперь пытался выбить их из своих окопов. Беда для батальона пришла откуда не ждали. За его позициями была единственная на этом участке рощица, где и были оборудованы блиндажи, уж очень удобно была расположена. Беда в том, что противник узрел в рощице идеальное место для сосредоточения резервов и припасов и на всякий случай обработал гаубицами и ее. Пробить блиндажи немцы не смогли - наступление не было стратегическим и по настоящему тяжелой артиллерии не притащили. Зато один снаряд рванул прямо перед входом и вывел из строя всех кто был внутри. Да и разбитые ходы сообщения заваленные сверху поваленными деревьями оперативности не добавили. Так что теперь нужно было лететь туда на перегонки с основной массой наступающих, благо располагались не так далеко. Успели мы во время. В окопах шли бои со штурмовиками, а цепи германской пехоты были уже метрах в ста от окопов. Огонь открыли как только увидели, а так хотелось выехать на заранее присмотренные позиции и перекрестным огнем, строго по науке... эх! Ну да ладно итак не плохо вышло. Выскочив на позиции мы встали и обрушили на цепи огонь всех наших пулеметов. Первые ряды правого фланга просто смело, а остальные пехотинцы, не ожидавшие нашего появление залегли. Зря они это, надо было к окопам бежать, может и успели бы, а так у нас появилось время, чтобы рвануть вперед. Мы выехали за первую линию. Спарка работала по залегшим пехотинцам, а мадсен поддерживал огнем солдат второго батальона, все еще дерущихся с штурмовиками. Второй броневик Клим повел на наш правый фланг между первой и второй линией окопов. По пути он тормознулся в центре и закидал гранатами возникший там очаг обороны штурмовиков. Наши лихо рванули вперед и перебили всех найденных немцев. В общем атака захлебнулась. Встать под огнем пулеметов немцы уже не могли, а лежать в ожидании, пришествия броневика тоже было глупо. Наш броневик неспешно переваливаясь с боку на бок полз объезжая воронки. С высоты кузова вид на лежащих был прекрасный и Ваня этим пользовался во всю да так, что немцы вжимаясь в землю даже не пытались отвечать. По крыше водительского отделения звонко брякнула граната и улетела дальше. Бахнула где за бортом осыпав его осколками. Вроде все целы. Расслабился, блин, засмотрелся. С третей попытки я вырвал маузер из кобуры и принялся оглядываться в поисках гранатометчика. Хрен тут что высмотришь. Кругом тела, некоторые еще шевелятся и стонут. Так до конца боя и вертел головой, оберегая экипаж, даже подстрелил двух отважно-упорных германцев.
Тем временем второй батальон очистил свои окопы и выставив пулеметы присоединился к поливанию залегших немцев свинцом. Даже гранатами покидались. Я было удивился такой физической подготовке солдат, уж больно далеко кидали, но на третьем броске заметил мелькание в окопе какой-то доски. Похоже наши соорудили какую-то гранатокидалку. Надо будет посмотреть, когда закончим здесь.
Наконец германцы не выдержали и побежали, рядами валясь от пулеметного огня в спину. Пора и нам валить. Как только отсюда уйдут немцы, наверняка ударят артиллерия. Сунулся под козырек и проорал водиле команду. Тот кивнул и начал разворот, но тут же уткнулся в отвал воронки и завяз. Пришлось выскакивать с лопатой, отгребать землю, толкать броневик руками и нервничать, но обошлось - немцы отходили не оглядываясь, да и Иван прикрывал огнем вполне надежно. Ушли в целом спокойно, только азартно смеясь, обсуждали мастерство водилы, ну да это понятно - отходняк. Ну вроде первый бой отработали достойно, а гранатометалку в другой раз поглядим, а то немцы бомбить начали.