— Йоу, шизик. Не заставляй меня идти за тобой.
Послышался хохот.
«Так это овечка Оззи там.»
«Уходи. Я не перенесу еще одной ругани сегодня,» — взмолился Джулиан.
«Уйдешь, и они будут думать, что ты слабый,» — высказал свое мнение Элайджа, следовательно имелся большой шанс, что оно окажется правдой, — «И тогда тебя никогда не оставят в покое.»
«Неверно. Когда выгонят, тогда будет тебе покой, — сказал Калеб. — Кроме того, ты не можешь драться с ними в твоем состоянии.»
«Просто покончи с этим, — решительность Евы сделала ее голос резким. — Иначе всю ночь будешь беспокоиться, что на тебя нападут. А в таком болезненном состоянии это не то, что тебе нужно.»
Сжав челюсть, он проследовал в свою комнату, сбросил рюкзак и пошел через зал в комнату Оззи.
«Ты всегда слушаешь Еву,» — жалобно произнес Джулиан.
«Потому что он умный,» — ответила Ева.
«Потому что он — подросток, а ты — женщина,» — проворчал Калеб.
«Раньше ты на это не жаловался.»
Когда Эйден появился в дверях, Оззи рассматривал его сверху вниз, дьявольски ухмыляясь. — Чем ты там занимался? Развлекался с пылесосом, потому что нет настолько отчаянных девушек, готовых прикоснуться к тебе. Или, может быть, к тебе подключился один из твоих выдуманных друзей? Кто это был на этот раз парень или девушка?
Остальные из компании захихикали.
— Это была девушка, — ответил Эйден. — Она как раз пришла от тебя, и была так разочарована.
— Съел, — засмеялись остальные.
Оззи замер, прищурив глаза.
Оззи был здесь около года, на месяцы дольше, чем все остальные. С тех пор как здесь появился Эйден, его привлекали за наркотики и неоднократно за магазинные кражи, а его родители больше ничего не хотели иметь с ним общего.
— Я ухожу отсюда, — ответил Эйден.
— Стой там, — Оззи держал в руках наполовину выкуренный косяк. Его светлые волосы стояли торчком, как будто он слишком часто проводил по ним руками. — Ты сейчас затянешься вот этим. Тебе нужна помощь с твоим сумасшествием.
Очередной взрыв смеха.
— Нет, спасибо, — Эйден не хотел добавить к своему длинному списку прежних судимостей теперь еще и «злоупотребление наркотиками».
— Я не спрашиваю тебя, — рявкнул Оззи. — Кури. Сейчас же.
— Нет. Спасибо, — Эйден осмотрел комнату. Она была такая же, как и его. Голые белые стены, двухъярусная кровать с одинаковыми коричневыми одеялами наверху и внизу, комод и письменный стол. Больше ничего. Ни постеров, ни фотографий в рамке.
«Чтобы они быстрее забыли прошлое и могли сконцентрироваться на будущем,» — всегда говорил Ден об отсутствии излишеств. Эйден предполагал, скорее все дело было в том, что парни так быстро сменяли друг друга.
— Давай уже, ч-чувак. П-просто сделай это, — Шеннон, черный парень и самый высокий из них, устроился на полу на нескольких подушках. Его зеленые глаза покраснели, один распух. После недавней драки? Вероятно. Обычно, когда он начинал заикаться, другие парни высмеивали его, а затем он бил их в ответ. Почему он вообще до сих пор общался с ними, Эйден не понимал. — Т-тогда, возможно, т-ты забудешь, что ты такой с-сумасшедший.
Сет, Терри и Брайан согласно кивнули. Трое из них могли бы сойти за братьев. У них были темные волосы, темные глаза и похожие друг на друга мальчишеские лица. Хотя их индивидуальные стили отличались. У Сета были широкие, красные пряди в волосах, на внутренней стороне запястья красовалась татуировка змеи. Терри носил длинные волосы и неряшливую, безвкусную одежду. Брайан всегда был прилизанным.
Было сложно еще раз сказать нет. Прежде всего, так как он знал, что это облегчит подступающую боль. Но он не сделал этого. Если бы затянулся, он не только забыл бы, кем он был, но и о том, что хотел поговорить с Дэном. А это было важно. Если бы Дэн согласился на его план, он виделся бы с Мэри Энн гораздо чаще.
Ради такого он был готов отказаться от всего.
— Ну, как хочешь, чувак, — Оззи глубоко затянулся косяком, пока дым не окутал его лицо. — Я знал, что ты жалкий.
«Не реагируй»
— Где Райдер? — он был шестым членом их команды.
— Дэн нашел в его комнате пакетик, пустой конечно, иначе они уже выкинули бы его. Дэн поехал с ним в город, чтобы сделать тест на наркотики, — ответил Сет. — Они вернутся самое раннее через несколько часов. Поэтому небольшая вечеринка.
— Вечеринки как кексы, — ухмыляясь, добавил Терри.
«Хм, что?»
— Нет, вечеринки — это как мочиться в кружку, — сказал Брайан, и все взорвались хохотом, будто это была самая смешная шутка всех времен.
— Он тупо обкурился пару раз? — поинтересовался Эйден.
Внезапно раздался стук в парадную дверь и скрип дверных петель.
— Мы вернулись, — крикнул нервно Райдер. Он, должно быть, знал, чем парни тут заняты.
— Вернутся через несколько часов, значит? — усмехнулся Эйден.
Оззи выругался и поспешил спрятать косяк, бросив его в металлическую коробочку и захлопнув сверху крышкой, чтобы сдержать дым.
Сет быстро схватил баллончик освежителя воздуха и побрызгал им по кругу. Терри закинул подушки обратно на кровать. Брайан суетливо искал выход. А Шеннон замер на месте, обхватив голову руками. На вошедшем в комнату Райдере стояли дыбом рыжие волосы, губы были угрюмо искривлены.
Дэн шел прямо за ним. Он остановился в дверном проеме рядом с Эйденом, большими пальцами зацепившись за пояс и в низко надвинутой на глаза кепке. Неодобрение омрачило его сильно загорелое лицо, когда он вдохнул воздух.
— Я пытаюсь беречь вас, мальчики. Вы же понимаете это, не так ли?
Некоторые со стыдом опустили глаза. Оззи только ухмыльнулся. Никто не произнес ни слова.
— Заканчивайте уборку, а затем я хочу, чтобы вы сделали что-то полезное. А именно, каждый из вас возьмет книгу из коробки, что я принес вам на прошлой неделе, и прочитает минимум пять глав. Завтра за завтраком вы расскажите мне, о чем вы прочитали.
У парней вырвались разочарованные стоны.
— Прекратите, сейчас же, — Дэн задумчиво осмотрел каждого из компании. Когда его взгляд упал на Эйдена, он удивленно моргнул, как если бы только что осознал, что Эйден здесь. — Пошли, прогуляемся, — не дождавшись ответа Эйдена, тяжелой походкой вышел из ночлежки. Дверь громко захлопнулась за ним.
— Скажешь ему, где мой тайник, — прорычал Оззи. — И я перережу тебе горло.
— Попробуй, — бросил Эйден через плечо, уходя.
«Тебе обязательно было подначивать его?» — спросила Ева, явно расстроившись.
— Да, — Эйден не любил, когда ему угрожают.
Оказавшись снаружи, парень глубоко вдохнул свежий воздух. Солнце опустилось еще ниже, сумерки сгущались. Это было прекрасным контрастом к его внезапному оптимистичному настроению. Впервые, возможно за все время, Эйден надеялся, что его жизнь изменится к лучшему.
Дэн в нескольких шагах от него брел в сторону северного пастбища, и Эйден поспешил догнать его. Несмотря на то, что Эйден был чуть выше шести футов, Дэн был выше него.
Несколько раз за прошлую неделю, когда Эйден думал, что никто в его голове не замечал, он представлял, что Дэн его отец. Они были явно похожи: светлые волосы (до того, как Эйден перекрасился, чтобы прекратить шутки на блондинистую тему), немного полные губы и квадратный подбородок. Он заставил себя прекратить думать об этом, что привело его в уныние.
Как на самом деле выглядел его отец? У Эйден не было ни одной его фотографии. Не было даже никаких воспоминаний о нем. Единственной вещью, которую он знал о человеке, который дал ему жизнь, было то, что он, так же как и все, решил, что Эйден псих. Тогда как Дэн, менее всего, относился к нему, как к психически неуравновешенному ребенку, нуждающемуся в тюремном заключении.
— Давай перейдем к сути вопроса, не против? — спросил он, когда Эйден догнал его. Он прижал руку к кепке, защищая глаза от солнца, чтобы лучше осмотреть землю пастбища. — Чем ты занимался сегодня?
Эйден сглотнул. Он ожидал этого вопроса, даже придумал ответ на него. Но единственное, что он смог выдавить из себя:
— Ничем.
Он ненавидел врать Дэну, но пришлось. Кто бы поверил, что он сражался с трупами?
— Ничем, да? — Дэн недоверчиво приподнял бровь. — Ничем — причина того, что у тебя все лицо измазано какой-то дрянью, а на шее следы укусов? Ничем — причина, что ты пропадал где-то весь день? Ты же знаешь, что должен ставить меня в известность.
— Я оставил записку, что я пошел осмотреть город, — И это была правда. Он осматривался. Не его вина, что он случайно наткнулся на оживших мертвецов. — Я не делал ничего противозаконного или приносящего вред кому-либо, — И это тоже было правдой. Не было нарушением закона убить уже мертвого человека и нельзя причинить вред трупу. — Даю слово.
Дэн вытащил зубочистку из кармана рубашки и зажал ее между зубами.
— Осмотр города в собственный выходной — это хорошо, я это даже поддерживаю, особенно, если даю согласие перед этим. Но я тебе не давал разрешения. Я бы дал тебе сотовый телефон с собой, чтобы, в случае чего, мог связаться с тобой. Но ты не дал мне такой возможности. Ты кинул записку на кухонный стол и слинял. Я мог бы позвонить социальному работнику, и тебя бы забрали отсюда.
Социальный работник, Мисс Киллерман — из-за нее Эйден оказался здесь. Она была чертовски старой, хотя, скорее всего, ей было что-то около тридцати, как и Дэну, и казалась Эйдену куском льда. Она была закреплена за ним с тех пор, как его перевели из предыдущего учреждения. Он получил, конечно, куратора, но не мог выходить за территорию.
Он подал жалобу. Когда Киллерман рассказала о «Д и М» и отправила туда запрос на прием, он был потрясен. А когда место, наконец, освободилось, он был вне себя от радости. Подумать только, что он мог бы сейчас потерять это место, что заранее его так пугало, остаться без Дэна, даже если бы он узнал, что Эйден опустошает кладбища.
— Эйден, ты меня слушаешь? — спросил Дэн. — Я сказал, что мог бы позвонить социальному работнику и доложить об этом.
— Я знаю. — Он поднял глаза на Дэна, чье лицо скрывала тень. — Ты это сделаешь?
Тишина. Ужасающая тишина
Затем Дэн взъерошил волосы.
— Не в этот раз. Но я не собираюсь всегда быть таким добрым. Ты понял меня? Я верю в тебя Эйден. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Но ты должен соблюдать мои правила.
Такой жест был неожиданным, такие слова очень удивили. Я верю в тебя. Что-то жгло его глаза. Эйден отказывался верить, что это были слезы, даже когда его подбородок начал трястись. Он никогда не считал своего наставника тряпкой.
— Ты все еще принимаешь свои лекарства? — внезапно спросил Дэн.
— Да. Конечно, — Ложь. Правда, полправды или даже недомолвки не сработали бы в этот раз. Признание, что он спустил таблетки в унитаз, было хуже, чем побег в город. Кроме того, Эйден не нуждался в таблетках. Они делали его бессильным, уставшим и затуманивали мысли. Что он и начинал сейчас чувствовать, покачиваясь от накатившего головокружения. Тупой трупный яд. Кроме того, головокружение подтолкнуло перейти к важному для Эйдена вопросу. — Вообще-то, я искал вас, когда пришел. Я… я…, - Давай же, просто скажи это. — Я хочу ходить в государственную школу. Кроссроудз Хай. — Ну вот. Сказал. И назад слово уже не возьмешь назад.
Дэн сдвинул брови.
— Государственная школа? Почему?
На этот вопрос было только одно правдоподобное объяснение.
— Я никогда не был среди нормальных, обычных детей моего возраста. Я думаю, это было бы полезно для меня. Я мог бы наблюдать за ними, заниматься с ними общим делом, научиться чему-то у них. Пожалуйста. Я не пропустил ни один сеанс терапии, с тех пор как я здесь. Я хожу на нее дважды в неделю. Доктор Куин думает, что я делаю успехи. — Доктор Куин была последней, кто пытался его вылечить. На самом деле она нравилась ему, она, казалось, действительно заботилась о нем.
— Я знаю. Она держит меня в курсе.
В этом также была причина, того, что Эйден предпочитал следить за тем, о чем он разговаривает с действующим из лучших побуждений доктором. Накатила следующая волна головокружения, и он потер виски.
— Если вы просто позвоните Мисс Киллерман, она сможет подписать необходимые бумаги, я смогу пойти на занятия уже на следующей неделе. Я пропущу только первый месяц. Эта школа будет началом моей новой нормальной жизни, которую, по вашим словам, вы для меня хотите.
Дэн сказал, не раздумывая.
— Звучит хорошо в теории… Не важно, о чем вы беседуете с доктором Куин, ты все еще разговариваешь сам с собой. Не пытайся отпираться, потому что я слышал сегодня утром. Кроме того, ты часами сидишь, уставившись в одну точку, исчезаешь, а, когда я вместе с другими ребятами тебя все-таки находим, ты раздраженный и злой. Поэтому я знаю, что ты ни с кем не подружишься. Извини, парень, но мой ответ — нет.
— Но…
— Нет. Это мое окончательное решение. На данный момент.
— Я не завожу друзей здесь, потому что никто из них мне не интересен.
— Возможно, ты недостаточно пытаешься узнать их.
Эйден сжал кулаки, и краска залила его лицо. Он не знал, от яда это или от злости. Возможно, он не достаточно старался, но с чего он должен был это делать? Он не хотел заводить дружбу с Оззи и его баранами.
— Я знаю, что ты злишься, но так будет лучше. Если хотя бы один студент по твоей вине пострадает, тебя отправят в тюрьму, без вариантов. И, как уже говорил, я не хочу, чтобы это случилось. Ты хороший парень с большими возможностями. Позволь им проявиться. Хорошо?
Злость немного отпустила Эйдена — Дэн был так добр к нему. Но решимость, однако, только усилилась: он должен посещать эту школу, должен проводить больше времени с Мэри Энн. Конечно, он мог «случайно» пересечься с ней в городе, но когда? Как часто? Школьные занятия были пять дней в неделю, по семь часов в день. Там бы у него была прекрасная возможность узнать что-либо о ней, о том, как она на время, как бы, давала ему ощущение покоя.
В течение тех семи счастливых часов он бы чувствовал себя в покое. Ради этого он сделал бы что угодно. Даже… Он сглотнул, не решаясь закончить пугающую его мысль.
— Вы уверены? — спросил он, давая Дэну последнюю возможность изменить сое решение.
— Совершенно.
— Хорошо, как скажете. — Эйден осмотрел пастбище, затем кинул быстрый оценивающий взгляд назад — хорошо ли парням было видно его из ночлежки, если вдруг они решили бы посмотреть в окно. Все прекрасно было видно. К несчастью, это могло только помешать. Хотелось бы надеяться, что, если они наблюдали сейчас, то приняли бы то, что произойдет за галлюцинации, так как обкурились.
«Ты действительно собираешься это сделать?» — спросил он себя. Все, что угодно могло пойти не так. И тогда его бы заперли где-нибудь навсегда, чтобы изучать и исследовать пределы его возможностей. Дрожь пробежала по всему его позвоночнику, и он облизнул пересохшие губы. Да, он действительно собирался. Не было другого пути, результат слишком важен.
«Я знаю, что ты задумал, Эйд, и это плохая затея,» — Если бы у Калеба было собственное тело, он бы схватил Эйдена за плечи и, как следует, встряхнул. «Вообще-то, ужасная идея. И не надо быть экстрасенсом, чтобы понять это.»
В последний раз, когда он делал что-то подобное, он неделю пролежал в постели, холодный, трясущийся, вздрагивающий от каждого шума, любое прикосновение к коже было непереносимым. А сейчас, с ядом в крови, последствия могли быть в тысячи раз хуже.
«Эйден», — начала было неизбежную лекцию Ева.
— Прости, Дэн. — Произнес парень… прежде чем шагнуть в его тело.
Он завопил от мучительной боли от трансформации из твердой оболочки в бесформенный туман, которая также заставила закричать и Дэна. Они упали на колени в приступе дурноты и головокружения. Окружающие цвета смешались: зеленый цвет травы с коричневым цветом коров, ярко-красный трактор с желтой пшеницей. Он задыхался, его бил озноб, а желудок грозил вывернуться на изнанку.
Глубокий вдох, глубокий выдох. Несколько минут ушло на то, чтобы найти центр тяжести. Боль ослабела, но не намного.