— О. Нет. Я в порядке.
— Хорошо, — сказала Люси, внося финальные штрихи в третий шар. — Ты живешь здесь рядом?
Макс помогла поднять «голову» на верх снежной статуи.
— Твои родственники тоже здесь, Макс?
— Родственники?
— Где твоя мама? Моя мама пришла бы в ярость, если бы я вернулась домой без курточки, ботинок, перчаток или шапки.
— Мама? — Макс придерживала последний шар, пока Люси прикрепляла его, чтобы он не сдвинулся с места, если она отпустит.
— У тебя же есть мама, правда? Или ты живешь с папой?
— Папой?
Люси достала морковку из одного кармана своей зимней курточки и два кусочка угля из другого. Затем она сделала из них рожицу, — Макс поняла, что это было необходимо — и они стояли и тщательно изучали свое творение.
Старшая девочка внимательно посмотрела на Макс и спросила полушутливым тоном:
— Ну ты же не появилась из мусорного ведра, правда?
— Мусорного ведра?
Девочка в кепке нахмурилась:
— Ты что из другой страны?
— Я американка. — Макс знала это точно.
— Хорошо, у тебя нет мамы?
— У меня никогда не было мамы.
— Как такое может быть?
— Люси… Я даже не знаю, что такое мама.
Девочка в кепке начала смеяться.
— Я сказала что-нибудь смешное? — спросила Макс раздражаясь, но не понимая почему.
Люси смеялась вовсю:
— Ты… ты серьезно? Ты не знаешь, кто такая мама?
Внезапно став очень необщительной, Макс пробормотала:
— Нет.
— Хорошо… А как ты думаешь ты появилась?
Макс хотела сказать, что сбежала из Мантикоры и ехала на грузовике, затем…
Но она не сказала этого. Она могла не знать и жизни внешнего мира, но поняла, что Люси имела ввиду что-то другое.
Со слабой усмешкой Люси задала другой вопрос:
— Ты ведь родилась, правда?
И на этот вопрос у Макс не было ответа.
Теперь Люси шагнула вперед, шлифуя снег и сглаживая статую.
— Вот почему ты так одета? Потому что некому о тебе позаботиться?
Макс не могла понять как после всех этих тренировок в течении девяти лет, когда она так много и тяжело училась, эта девочка в красной кепке могла задать столько вопросов, на которые у Макс не было ответов.
Они двинулись к неровным каменным ступеням у дома и сели. Люси спросила:
— Ты ведь не местная, да?
Наконец вопрос, на который она знала ответ:
— Нет.
— Я тоже. Моя мама навещает мою тетю. Мы здесь со вчерашнего дня. Мне здесь нравится, потому что папы нет рядом… Но мы скоро уедем домой.
— Но муравей это насекомое, — сказала Макс. (aunt — ant) Люси засмеялась:
— Нет муравей это муравей! Ты ведь шутишь? Тетя Вики — это сестра моей мамы, — ее смех опять сменился любопытством, — Макс, ты сбежала? — ну… да. Я сбежала. — Вопросы теперь не казались сложными.
Люси сняла свои варежки.
— Вот, держи.
С благодарностью Макс натянула их. Они были мокрыми от снего, но это было все же лучше, чем ничего, и, даже больше, она оценила теплоту жеста Люси. — Спасибо.
— Так, Макс… У тебя нет дома. — Это было утверждение, не вопрос.
— Нет, Люси.
— А у меня нет сестры.
— У меня есть сестры. И братья.
— Правда? Где?
— Мы… Мы разделились.
— Сломанный дом… Я знаю много таких историй.
Макс сильно в этом сомневалась.
Люси смотрела на дом, в гостинной было большое панорамное окно, потом ее глаза переместились обратно на Макс, и новая мысль блеснула в них:
— Так значит у тебя нет ни одежды, ни крыши над головой, ни еды, верно?
Опять Макс поняла, что ей нечего сказать. Но теперь, когда ее руки были в тепле, она поняла, насколько опустилась температура ее тела. Она начинала дрожать и пыталась не давать стучать своим зубам.
— Макс, моя мама очень хорошая. Она хочет, чтобы у меня была сестра, но у них с папой не получается.
— Почему?
— Не знаю. Но я знаю одну вещь: моя мама может тебе помочь.
Сбитая с толку, Макс сказала:
— Люси, я все еще на знаю, что такое мама. — Она встряхнула головой, Макс не нравилось, к чему все это шло.
Выглядя смущенной, Люси мгновение это обдумывала. Она рассеянно поднялась со ступенек и вернулась к работе над снеговиком, сглаживая его там, где увидела неровности. Макс присоединилась к ней, стоя так же тихо, как Фрости.
Наконец, продолжая разглаживать выпуклости на снеговике, Люси произнесла:
— Мама это человек, который дал мне жизнь, и тебе тоже.
— Твоя мама дала мне жизнь?
Люси засмеялась, остановилась и встряхнула головой.
— Нет. не моя мама… Твоя мама, кем бы она ни была, или может… была… дала тебе жизнь. У тебя же есть пупок?
— Не знаю.
— Пупок?
— Конечно у меня есть пупок.
— Хорошо, его ты использовала для связи со своей мамой, когда родилась. Это доказано. Неважно знаешь ты ее или нет, у тебя есть мама, правильно, — Люси кивнула. — У всех есть.
— Так… мамы всегда девочки?
— Женщины, — Люси сказала это серьезно, казалось приняв это близко к сердцу. — Когда мы вырастем, мы станем женщинами, и мамами тоже.
Макс это не очень понравилось:
— А это обязательно?
— Ну… Зачем ты задаешь такие сложные вопросы, Макс?
То что была вещь, которую Люси не знала, показалось Макс ободряющим, она уже не чувствовала себя такой неосведомленной.
— В любом случае, — сказала Люси, поглаживая снеговика в последний раз, — Моя мама может помочь. Она может дать тебе еды, а тетя Вики поищет какую-нибудь старую одежду…
Еще люди — это было плохо… разве нет? Внезапно Макс испугалась, что никогда не остановилась бы и не заговорила с этой маленькой девочкой.
— Нет, — сказала Макс. — Я справлюсь. Адаптируюсь и выживу.
— А?
— Не говори никому, что видела меня, ладно?
Люси казалась озадаченной.
— Люси, пожалуйста. Не заставляй меня…
— Не заставлять тебя что?
Убить тебя, подумала Макс.
В глазах Люси зажглось понимание:
— Это потому что ты убегаешь, правда? Ты боишься, что мама отправит тебя обратно!
Макс медленно кивнула. Она дотронулась до руки девочки и сжала ее.
— Пообещай мне, Люси!
Голая рука Люси дотронулась до рукавицы Макс.
— Макс они были жестоки с тобой? Я имею ввиду, откуда ты сбежала… они были строгими?
Перед своим мысленным взором Макс увидела Еву, погибшую от пули Лайдекера.
— Они были строгими, — сказала Макс.
— Они были жестки к тебе там?
— Очень жестоки.
Люси забыла о своей маме и пыталась разгадать загадку Макс:
— Что же они сделали?
— Они забрали меня от моей мамы, — сказала Макс, осознав свое положение, — и сказали, что ее никогда не существовало.
— Они правда так сделали?
Макс увидела, что неподалеку проезжает машина, и прыгнула обратно за дерево, Люси присела на корточки.
— Они правда так поступили? — повторила она.
— О да, — сказала Макс. — И теперь они преследуют меня. Ты тоже можешь быть в опасности, находясь рядом со мной… Вот почему никто не должен знать, что я здесь.
Люси казалось теперь поняла, что за опасность упомянула Макс, но это только взволновало ребенка.
— Слушай, Макс… У меня есть идея. Мы можем спрятать тебя. Ты можешь поехать с нами. Мы живем далеко, очень далеко… Те кто тебя ищут никогда не догадаются искать там.
Чувство теплоты возникло в груди Макс, что-то, чего она раньше не чувствовала: надежда.
— Но если мы сделаем это, ты же должна будешь сказать маме?
— Доверься мне — она захочет тебе помочь.
Макс энергично затрясла головой. Она доверяла Лайдекеру.
— Мама любит детей, она поможет тебе и увезет от людей, которые тебя преследуют. Смотри, она пыталась удочерить сестру для меня, но ей отказали.
— Удочерить?
— Взять ребенка, мама которого умерла или типа того. Но мой папа… Они сказали, что она не «подходит» или… неважно, она сделает все, что угодно, чтобы у меня была сестра.
Сомневаясь, Макс все же сказала:
— Спасибо, но мне надо идти.
Она сняла варежки и протянула их Люси.
— Ты не можешь идти — ты замерзла в этой пижаме! Ты дрожишь!
Макс пожала плечами.
— Я лучше замерзну до смерти, чем вернусь обратно.
Она повернулась и направилась за дом.
Люси поймала ее, схватив за руку.
— А что, если это будет только наш секрет, твой и мой?
Скептицизм отразился на лице Макс.
— Честно, — сказала Люси. — Ты можешь спрятаться в машине, и когда мы приедем домой, ты будешь очень далеко отсюда.
— Правда?
— Чтобы убежать еще не придумали ничего лучше!.. Мы сделаем это, если ты сможешь вести себя тихо.
— Я всегда веду себя тихо, — пожала плечами Макс.
— Ты такая. Договорились?
Люси протянула руку вперед, этот жест Макс видела в Мантикоре, она пожала руку девочки.
Украдкой бросив взгляд на дом, Люси последовала к улице, туда, где стоял старый универсал. Они подошли с дальней стороны, и Люси сказала:
— Когда я открою дверь, быстро забирайся внутрь. Там на заднем сиденье есть одеяло… залезай под него и оставайся на полу за сиденьями. Только тихо как мышь!
— Я могу быть еще тише. — Для слуха Макс мыши были ужасно громкими.
— Мама всегда заставляет меня сидеть сзади, — сказала Люси — с пристегнутым ремнем. Мы сможем шептаться, если будем осторожны… И если я смогу достать у тети Вики закуску в дорогу, мы сможем разделить ее. Я утащу что-нибудь для тебя!
— Закуску?
— Еду, Макс! Ты ведь ешь, прада?
Улыбка проскользнула сквозь ее страх.
— Да, и прошло много времени с тех пор, как я делала это в последний раз.
Люси кивнула:
— Хорошо. Я тебе принесу что-нибудь… Это потрясающе! Постройку снеговика можно послать к черту!
Глаза Макс расширились, когда она услышала запрещенное слово от этого ребенка.
— Теперь залезай в машину, — приказала Люси, — и спрячься под одеялом.
Люси открыла дверь, и Макс, привыкшая следовать за лидером группы, сделала все, как ей сказала девочка. Внутри машины вообще-то было холодно, но гораздо теплее, чем на улице. По крайнем мере она была не на ветру и под одеялом, так что Макс практически сразу же начала согреваться.
Меньше чем через час дверь багажника открылась и Макс была близка к панике… Но мама Люси и не взглянула на одеяло, она поставила в багажник два чемодадна, один из которых практически коснулся носа Макс… и дверь закрылась.
Макс слышала, как мама порощалась с тетей Вики, которая тоже громко прощалась с Люси.
— Пристегни ремень, — сказала мама.
— Да, ма, — ответила Люси, и ее вес опустился на сиденье перед Макс.
Тихонько оттолкнув чемодан, Макс перевернулась и осмотрелась в своем маленьком мире: Люси сидела высоко, рядом с ней было свободное место. Она забралась под сиденье, ее голова лежала на полу. Она подняла взгляд на Люси, которая смотрела на нее сверху. Другая девочка сдерживалась, чтобы не завизжать от восторга. То, что для нее было большим приключением, для Макс являлось упражнением на выживание.
— Ты в порядке, Люс? — спросила мама.
— Да. Все хорошо.
Двигатель завелся и машина тронулась в путь.
— Скоро здесь станет теплее, дорогая.
— Хорошо, я немного замерзла.
— Ты себя чуть не заморозила, пока лепила этого глупого снеговика.
— Тебе не понравился Фрости, мама?
— Он получился очень милым, дорогая.
Через некоторое время, когда температура стала оптимальной, Люси глянула на Макс, и та кивнула ей.
— Мы уже достаточно согрелись, мама.
— Мы?
— Моя новая подруга… ммм… Макс… ммм… ты не видишь ее? Она сидит справа от меня.
Мама издала сдавленный смешок:
— Еще один невидимый друг?
Люси пожала плечами.
— Милая, не слишком ли ты уже взрослая для этого?
Еще одно движение плечами.
— Макс будет последней.
Подшучивая таким образом еще некоторое время, Люси подсовывала Макс печенье, пока мама смотрела за дорогой. Макс жевала так медленно, как только могла. Макс слушала разговор матери и дочери, — ничего подобного она не слышала ни от взрослых, ни от детей в Мантикоре… — и мама казалась ей… милой. Она чувствовала себя пришельцем в мире, в которыйй попала.
Наконец разговор стих, и из автомобильного радио понеслась музыка кантри, которую Макс уже слышала в магнитофоне у ночного обслуживающего персонала Мантикоры. В конечном счете Люси заснула, и через некоторое время Макс последовала за ней.
Когда Макс проснулась, машина не двигалась.
Напрягшись, она выглянула из-за сиденья и не увидела ног Люси. Она отползла к багажнику машины и обнаружила, что чемоданы тоже исчезли. Она прислушалась, но смогла различить только тишину, разрезаемую ревом моторов и ночными звуками.
Макс снова осталась одна. Медленно она вылезла из-под одеяла. Свет за окном говорил, что сейчас середина ночи. Она догадалась, что Барреты вероятно находились за дверью с номером, находившейся прямо перед машиной, которая была припаркована на участке, отмеченном белыми полосами на асфальте.
Выбравшись из машины со всей осторожностью, которую привили ей многочисленные тренировки, девятилетняя Макс встала на асфальт и размяла затекшие ноги. Нахождение в сложенном положении за креслами потребовало от Макс большого напряжения мышц и костей, но с другой стороны ей было тепло, сухо и очень приятно от того, что Мантикора оставалась далеко позади. Ей не нужно было много спать, но Макс должна была копить силы, не зная, что ждало ее впереди. Убедившись, что ее никто не видит, девочка начала исследовать окрестности, не выпуская универсал из поля зрения.
Погода здесь была теплее, чем в месте, которое они покинули, и снег практически исчез, оставаясь то тут, то там. Машина находилась на парковке около двухэтажного бетонного здания U-образной формы. Нумерованная дверь с Бареттами находилась как раз на конце U. Около двадцати машин стояло на парковке и большинство из них были с номерами штата Юта.
Девочка нашла стеклянную дверь с надписью «лобби» и, приглядевшись, увидела внутри свет. Она попыталась открыть дверь и поняла, что она не заперта, но когда дверь начала открываться, зазвонил звонок. Выпрыгивая наружу за припаркованную машину, Макс видела через окно, как светловолосый парень в белой футболке и темных штанах вышел из задней комнаты, посмотрел через стойку на дверь, пожал плечами и пошел обратно.
За стойкой, в центре лобби, Макс увидела стол, на которой стояла большая корзина с фруктами. Ее живот с нетерпением заурчал. Она снова посмотрела на дверь с тем ужасающим звонком.
Ее обучение убедило ее, что непреодолимых препятствий не бывает. Она долгое время рассматривала проблему, и ее взгляд возврашался к фруктам гораздо чаще, чем она того хотела. Ей нужно лучше себя контролировать. Кем она была, ребенком? Наконец, она решила, что здесь должен быть другой вход, и начала обходить здание.
В левом крыле здания она нашла то, что хотела: другую дверь, открывающуюся электронным ключом. Казалось, что человеческой охраны не было, и это облегчало задачу.
Она вернулась к машине Барретов и попыталась найти то, что было ей нужно. Она не нашла отвертки, зато в бардачке обнаружился маленький складной ножик.
Он должен подойти.
Через пять минут она сняла крышку с электронного замка, перерезала провода, вошла в холл и направилась к лобби, где ее ждало вознаграждение в виде корзины с фруктами. Ныряя обратно в холл, она быстро сьезла два банана и апельсин, оставляя кожуру, как свидетельство набега голодного животного.
Макс также нашла ванную комнату и напилась воды из-под крана, прежде чем двинуться обратно к машине, зажав в руке банан и два яблока.
Она съела свои фрукты, прежде чем вернулись Люси и ее мама, затем скользнула под одеяло, и они снова двинулись в путь.
Люси хотела ей что-то сказать, но Макс затрясла головой, не желая рисковать. С полным желудком бойцу отряда X5 было лечге совладать с этим странным миром, и Макс свернулась под одеялом и заснула.