Каждый достал свой сыр и мясо и ел их по дороге. Все спешили. Почему-то нам казалось, что когда мы пересечем водную гладь, то сможем почувствовать себя в безопасности.
Мы все приближались к реке, идя извилистыми дорожками, которые известны были только Джеку, ведь он провел здесь все свое детство. Не знаю, как другие, но я сейчас думала о тех нуарах, которым удалось выжить в нападении. Я была рада словам, услышанным от врагов, спрятавшихся в лесу. Хорошо, что на них не будет организовано еще одно нападение - и так слишком многое лежало на моей совести. Я не хотела чувствовать вину еще и за это.
Наконец, Джек сказал:
- Здесь мы будем идти через реку. Думаю, нам нужно снять обувь, ведь мои родители небогаты, и у нас не будет лишней пары для всех, а путь еще предстоит нелегкий. Но хочу предупредить, что на дне хватает острых камней. Будьте осторожны.
Мы сняли свою обувь и последовали за другом. Как только моя нога коснулась воды, я почувствовала, как она маленькими холодными кинжалами начинает морозить кожу. Несмотря даже на то, что погода была ясной и в воздухе парили ароматы лета, вода оказалась ледяной. Но и это было еще не самым главным. Ступая по дну, я понимала, что Джек не только оказался в очередной раз прав, когда предупреждал нас о камнях, он еще и не договорил. Создавалось такое впечатление, будто дно реки было выложено заточенными лезвиями, которые только и ждали удобного момента, чтобы ужалить.
Я поскользнулась, и почувствовала, как один из камней впился в подошву ноги. Вода в реке была прозрачной, так что снизу тут же стало различимо красное облачко, исходившее от раны.
- Осторожно, - предостерег меня Густовсон, - не оставляйте следов, особенно кровавых. Если Звери решат последовать за нами, то они сразу учуют запах вашей крови. Не нужно оставлять признаков, по которым нас могли бы найти.
Его слова расстроили меня. Признаться честно, мои силы иссякали с каждым шагом. Испытания следовали за мной по пятам друг за другом. Я не успевала уйти от одного, как другое тут же находило меня. Мне и самой было не в радость то, что я поранила ногу. Помимо того, что я потратила достаточно сил на ночной полет, теперь еще и разрывающая боль мешала мне продолжить свой путь. Конечно, Густовсон не хотел меня обидеть, но терпение мое иссякало. Я мысленно заставила себя подумать о чем-либо хорошем. Например, о том, что я через столько долгих дней разлуки могу держать любимого за руку. Могу опираться на его плечо, когда перехожу через эту реку. Я пыталась найти во всем этом что-то хорошее, и мне это удалось.
В конце концов, все испытания когда-нибудь заканчиваются, и впереди я уже видела конец нашего. Всего в нескольких метрах от меня был берег. Я сделала эти невыносимо трудные шаги, и оказалась на сухом песке. Быстро надев свою обувь, мы с Ником стали дожидаться остальных. Вид берега заставил их двигаться быстрее, так что через пару минут мы уже продолжали путь к небольшому поселению, которое было на расстоянии где-то одного километра от нас.
По мере того, как мы приближались к нему, стали различимы аккуратные коттеджи, в одном из которых жил когда-то маленький Джек. Я видела, как изменялось его лицо по мере того, как мы приближались к этому месту. Все время собранный, он стал по-детски добродушным. Все в нем, казалось, ожидало встречи с родителями. Да и мне самой хотелось познакомиться с нуарами, которые смогли воспитать моего друга.
Наконец, мы вошли в поселение. Оно выглядело очень ухоженным. Хотя и небольшое, но очень красивое. Здесь было множество цветов, которые украшали не только лужайки, но и всевозможные клумбы. Трава везде была аккуратно скошена. Везде была видна рука настоящих хозяев, так что если бы не состояние господина Нильсона, я могла бы здесь остаться подольше. В этом месте было то, чего мне так не хватало в последнее время - когда здесь оказывался человек или нуар, он мог чувствовать себя как дома.
- Наш коттедж находится на окраине поселка, - сказал Джек, прибавляя шаг, - думаю, родители очень обрадуются, когда увидят нас.
- Чем же занимаются люди и нуары, живущие здесь? - Задал вопрос мистер Густовсон.
- Да, в общем, как обычно, - ответил Джек, - ездят на работу в ближайший городок, ведут домашнее хозяйство. Не думаю, что это место отличается от других.
Мы углублялись в улочку, и Джек решил узнать у Густовсона:
- Почему вы задали этот вопрос?
- Не знаю, Джек, - ответил тот, - ведь сейчас середина дня, а на улицах тихо. Нет никого, кто бы исполнял домашние обязанности или просто прогуливался. Даже дети не гуляют на улицах. Мне это показалось странным.
- Я как-то поначалу не обратил на это внимания, - задумался Джек, - но, может, они испугались дождя, который бушевал этой ночью.
При этих словах Джек взглянул на Ника, ожидая его пояснений. Тот посмотрел на друга и ответил:
- Я не посылал дождь сюда. Ни дождь, ни туман. Это слишком тяжело - управлять природой всю ночь на таком расстоянии. Тем более, двумя природными явлениями. Я боялся, что мои силы могут мне еще пригодиться, и не распространял стихии так далеко.
Джек призадумался, и ускорил свой шаг. Нужно было проверить, все ли в порядке дома. Нам тоже пришлось ускориться. И хотя с точки зрения безопасности это было не совсем хорошо - оставлять Кевина с мистером Нильсоном идти в другом темпе, мы все же решили поскорее зайти в дом.
При приближении к аккуратному коттеджу, в котором жил Джек, и теперь жили его родители, я обратила внимание на то, что калитка была не заперта. Кто-то забыл ее закрыть. Или, может, оставили нарочно...
Темные предчувствия зародились в моей душе. Они всколыхнули мысли, заставившие меня содрогнуться.
Почему-то мне вдруг вспомнились мои родители, которых у меня отняли, и мне вдруг стало нехорошо. Я взмолилась Богу, чтобы эта беда не коснулась моего хорошего друга, и прошла вслед за ним в дом.
Однако то, что мои глаза увидели внутри, заставило меня забыть обо всем. В центре гостиной комнаты была кровь. Она покрывала почти все поверхности. Кровью пропитался диван, она выстилала столик для журналов, ею был устлан пол.
Джек, а вслед за ним и я, остановились, даже не ступив и шага в этом проклятом месте. Я не знала, что мне делать. Как можно помочь в такой ситуации?
Друг, в сердце которого теплилась надежда, бросился внутрь дома. Я последовала за ним, но уже знала, что там увижу. На кухне лежало окровавленное тело его отца. Оно было бездыханным, и в нем больше не теплилась жизнь. Не знаю, что Джек почувствовал в этот момент, но я лишь услышала дикий крик, вырвавшийся из его горла.
Для меня этот крик означал то, что мой друг сломлен. Я видела Джека Нортена, того огромного и сильного, которого, казалось, не мог победить никто. И вот он, сломленный и подавленный. Я впервые видела, как он плакал. Мне было непонятно, как можно его успокоить. Я знала лишь одно: тот, кто это сделал, должен заплатить за все зло, принесенное в этот дом.
Я обняла своего друга и плакала вместе с ним. Не знаю, сколько мы могли простоять здесь, как вдруг наверху послышался какой-то шум. Джек мгновенно бросился туда, откуда исходил этот звук, и я последовала за ним. В спальне его родителей мы нашли его мать, которая была еще жива. Ее лицо было изуродовано красными кровяными царапинами, которые оставили мятежники. Они искали здесь меня, но нашли только их.
Друг подбежал к ней, и опустился на колени. Я не хотела слушать то, что скажет ему мать, ведь мне было понятно, что это будут ее последние слова. Я хотела, чтобы они остались только между ними. Но мой обостренный слух не позволил мне этого. Мне удалось расслышать несколько прощальных слов, произнесенных тихим, родным для Джека голосом:
- Мы гордимся тобой, сынок. Живи так, как должен, а мы с отцом будем за тобой приглядывать.
Ее голос стих, а глаза остались неподвижными. Я поняла, что она умерла, но Джек не хотел с этим смириться. Он держал ее за руку и просил очнуться, но это не помогло. Когда же он посмотрел на меня, я увидела в нем то, что могло испугать любого. Я увидела, как его глаза были наполнены местью. И эта месть должна была исполниться, что бы ни случилось.
- Они заплатят мне за все! - Грозно сказал Джек. - Заплатят той ценой, о которой я сейчас боюсь даже подумать.
Я бросилась к нему. Обняв его, я лишь тихо произнесла:
- Они заплатят, чего бы нам это не стоило.
Мне хотелось помочь моему другу, хотелось разделить его печаль и боль пополам, но я понимала, что это невозможно. Мне было ясно, что справиться с этим может только он. Но я поклялась себе, что убийцы родителей Джека заплатят мне за все. Часы их Судьбы запущены, и уже осталось не так много. Тем более что я видела их. Наверняка, это были те нуары, которые скрывались в лесу. Я дала себе обет, что, пройдя обучение, найду их вместе со своим другом, и тогда им не уйти.
Что ж, жребий брошен.
Глава 16.
Погоня началась...
Когда Джеку удалось немного успокоиться, мы спустились в гостиную, где находились все наши друзья. Они ожидали появления моего друга, желая помочь ему хоть как-то справиться с горем. Но когда их взору предстала жуткая картина сильного нуара, поверженного печалью, они просто опустили глаза, понимая, что ему невозможно помочь. На лице у каждого было поражение. Поражение коварством, жестокостью и непримиримостью изгоев. Никто не понимал, как такое могло произойти. Ведь родители Джека не были замешаны в нашем побеге, они жили той обычной жизнью, которая, казалось, является залогом спокойствия. Каждый их прожитый день был наполнен мыслями и ожиданиями возвращения единственного сына из Клана Зверей Крови. Но сокровенным надеждам не суждено было исполниться. Те, кто считал себя вершителями судеб, и на этот раз оборвали чужие жизни.
И скрывалось в этом убийстве нечто такое, что заставляло меня сдерживать свою злобу до того часа, когда все решится, до часа расплаты с изгоями. Тайные помыслы их жуткого поступка не остались для меня сокрытыми тайной. Я понимала, что этим мятежники хотели отрезать нам все пути для отступления, хотели лишить нас всех шансов на выживание. Они показывали нам свое превосходство, но я дала себе слово, что оно будет длиться недолго. И будь это ловушка только для нас, я бы восприняла ее по-другому. Но родители моего лучшего друга...
Я знала, что каждый хочет как-то поддержать Джека, но понимала, что сейчас слова будут бессмысленными. Да и что можно ему сказать? Чем утешить? На собственном опыте мне было известно, что в такие моменты нужно просто предоставить возможность разобраться со всем самостоятельно.
Я попросила всех собраться в маленькой гостиной для разговора, что нам делать дальше. Мне было неловко говорить на такие темы сейчас, но убийцы не оставили нам выбора. На кону находились наши жизни, и я не могла позволить, чтобы жертвы несчастных оказались напрасными. Джек в это время остался в комнате своей матери, чтобы побыть немного с ней перед тем, как тела родителей предадут земле. Тело его отца мы отнесли в ту же комнату. Я не знала, сколько времени ему понадобиться, чтобы проститься с родителями, ведь скорбь все сильнее охватывала его.
Собрав всех вместе, я дала волю чувствам, так долго таившимся в душе:
- Мы стали свидетелями страшных событий, которые произошли отчасти по моей вине. Мятежники знали, что если им не удастся разделаться со мной во время нападения на Замок, у меня останется лишь один путь для отступления. Они слишком хорошо все продумали и подготовили. Мне будет трудно осознать, если еще кто-то пострадает по моей вине, поэтому я как можно раньше отбуду в Клан Наблюдающих Жизнь.
Лица моих друзей были полны скорби. Они не произносили ни слова. Наверное, все сейчас думали об одном: появись мы на день раньше...
Мои слова отдавались эхом в душах друзей, переживавших в страшный момент одно горе на всех:
- Нам необходимо как можно быстрее похоронить родителей Джека, так как оставаться в этом месте небезопасно. Думаю, не случайно в этом поселении не осталось ни людей, ни нуаров. Здесь царство Смерти, а в нем, как известно, живым задерживаться не стоит. Я знаю, кто убил родителей Джека, и клянусь всем, что эти нуары дорого заплатят за содеянное! Они оплатят свою жестокость максимальной ценой - ценой своей жизни. Но сейчас нам нужно помочь другу.
- Как же мы можем ему помочь? - Сокрушался Кевин. Ни для кого не было секретом, что за последний год они стали хорошими, даже лучшими друзьями, и утрату Нортена брат не мог воспринимать иначе, чем свою. Я видела, как тяжело приходится ему, поэтому сказала:
- Нам нужно как можно быстрее убрать здесь все и подготовить похороны. После чего мы разъедемся в разные стороны.
- Куда же следует отправиться нам с Джеком? - спросил Кевин.
- Безопаснее всего вам укрыться среди Рыцарей Ночи, - ответила я, - ты все расскажешь Игорю и Алекс, и они никогда не откажут в том, чтобы принять Джека в нашу семью. Да и мне будет спокойнее, зная, что вы в безопасности. Думаю, наши родители тоже понимают, как ему тяжело сейчас приходится. Мне хотелось бы, чтобы вы помогли Джеку пережить все это. Наши близкие, конечно, не заменят ему его родных, но они хотя бы попробуют стать для него утешением.
- Этому не бывать! - Услышала я голос Джека позади себя.
Все обернулись на его голос, и мне вдруг стало очень неловко. Перед ним. Я не знала, как смогу теперь смотреть ему в глаза после всего того, что произошло. Вина за гибель семьи друга, всего того, что было близко его сердцу, давила на мои плечи тяжелой ношей, и груз ее казался непомерно велик. Мне трудно было даже взглянуть на друга, ибо я страшилась скорби, что увижу в нем.
- Джек, - сокрушенно произнесла я, - моя вина никогда не сможет быть прощенной. Ни перед тобой, ни перед твоими родителями. Ты слишком многое отдал мне, но последняя жертва была чересчур высокой. Даже если бы я всю жизнь посвятила ее искуплению, мне бы это не удалось. Не знаю, как смогу жить с такой ношей.
- Хватит, - сказал Джек, и вытер рукой слезу, катившуюся по моей щеке, - это не твоя вина.
Даже в такой тяжелый, переломный момент мой лучший друг оставался лучшим другом для меня, и я поняла, что наша связь была крепче, чем бывают оные во многих семьях. Слишком многое связывало наши души. Мы столько пережили вместе, являясь друг для друга поддержкой во всем.
- Запрети я тебе сопровождать меня в это злосчастное путешествие, всего случившегося не было бы, - рыдания вырывались из глубин моей души, но вместе с этим приходило облегчение. - Я так сожалею обо всем...
- Это не ты должна сожалеть, - твердо сказал Джек, - а они. И, поверь мне, виновные будут жалеть. О содеянном, о прожитом, и о том, что они вообще родились на этот свет!
- Джек...
- Нет, Летти, - прервал он меня, - мне хочется, чтобы родители погибли не зря. Хочется, чтобы мы все, наконец, поняли, с кем имеем дело. Пусть все точки расставятся над "i". Те, кто способен принести такое горе невиновным - это не люди и не нуары. Это зло. Такое, каким оно бывает лишь в аду. И нужно понять, что поступать с ним нужно так, как оно того заслуживает. Мы должны вырезать его, как стирают ненужные символы с листа бумаги для того, чтобы он снова стал чистым. Должны отправить его обратно в преисподнюю, чего бы нам это не стоило. И пощады от меня не дождется никто. Лишь для этой цели я прошу твоей помощи.
- Тогда мы уподобимся злу, - сказал Дэнни.
- Значит, мы так и поступим, - ответил ему Джек.
Несколько мгновений, пока друг размышлял, в комнате стояла гробовая тишина, а затем Нортен произнес:
- Что стало с родителями Летиции, когда они не захотели слышать о том, что готовиться заговор? Когда они решили верить в чудо. В то, что у каждого из нас есть светлая сторона, способная одержать верх? Их убили, и убили собственные знакомые. Те, которые, быть может, каждый день проходили мимо и с улыбкой на лице приветствовали молодую королевскую чету. Может, они желали здоровья новорожденной девочке, а затем отняли у нее все! Что стало с моим дедом, который хотел предупредить родителей Летиции? Его тоже убили! Но затем им показалось, что всего этого мало, и они объявили, что он был в числе предателей. Он, который, не жалея себя, решил спасти народ нуаров. И после этого мой род, древний и могущественный, получил "достойную награду" от своего Клана - он стал изгоем в мире нуаров. Мы должны были покинуть привычный мир, в котором жили, и перебраться сюда. Отец, слишком тяжело перенесший такое решение, заболел и стал тихо, как пламя свечи, угасать на наших с мамой глазах. Мама стала единственной в семье, кто мог заработать на жизнь. У нас не хватало средств к существованию. Только и это не все! Этому злу показалось, что всех бед для нашего рода недостаточно. Оно вернулось для того, чтобы забрать жизни моих родителей. Но на этом я его остановлю. Я не позволю, чтобы оно причинило вред еще кому-то. Какую бы цену у меня не запросили. Я заплачу ее. Теперь мне снова есть ради чего жить!