Свободной рукой я обнял Краса чуть выше талии, рванул на себя, стремительный разворот, бросок, и вот он уже опрокидывается через подставленное бедро. Крас завалился в траву. На всякий случай, я заехал ему ещё кулаком по затылку, чтобы он уже точно не поднимался.
Оглянувшись вокруг, мне захотелось грязно выругаться. Все аборигены стояли у ворот и пялились на меня с открытыми ртами. Видно, люди даже понять ничего не успели. Я уложил Краса быстро. Нормальные люди успевают проделать всё это за пару секунд, но то нормальные, а мы давно уже не такие!
Дальше я хотел выкрикнуть людям что-то грозное, чтобы истуканами не стояли, а по столам расходились, но наткнулся взглядом на испуганную Тири. Девушка была впереди и прикрывала лицо ладонями. Её глаза блестели слезами.
- Отнесите его в дом, пусть проспится, - невзначай бросил я Деду, направляясь к красавице. - Расходитесь по домам, представление окончено!
Подойдя к Тири, я обнял её и прижал к груди. Тут же моя рубашка немного намокла, а Тири несколько раз тихо всхлипнула.
- Ну, ты чего?.. всё ведь в порядке, не плачь, пожалуйста!
- Я так испугалась! Чего он на тебя так накинулся?
- Ничего страшного, просто выпил лишнего, вот и набедокурил. Утром ему будет очень стыдно, поверь мне!
- Просто набедокурил?! Вы так ругались!.. я думала, что убить друг друга хотите!
- Не выдумывай! Не так уж мы и ругались. Ну что, пойдём в посёлок, праздник всё-таки?!
- Ну да, ты ещё скажи, что без драки праздников не бывает!.. наши мужчины всегда так говорят! - уже веселее хмыкнула Тири.
- Радость моя, ты не поверишь, но наши говорят точно также, ха-ха-ха!
Слёзы на её щеках уже успели просохнуть. Тири одарила меня кокетливой улыбкой, и мы с ней поспешили обратно за наш стол. Праздник был в самом разгаре. Глава 9
Пламя в резном, позолоченном камине плясало всё тише, неистово требовало добавки, заполняя просторный зал тенями и треском догорающих головешек. Подкинуть бы в огонь новое полено, но слуги были заняты во дворе, а сам Бернис не хотел даже на хиску оставлять принцессу Лейму одну.
Мраморные стены и пол в зале украшал золотистый орнамент и вычурная мозаика. Кроме пламени в очаге, свет ещё давали несколько зажжённых свечей на столе. Раньше здесь всегда разило кислым вином, застарелым потом, мочой и блевотиной - ещё не так давно в этом зале каждый вечер проходили шумные пиры, Бернису даже сложно было представить, что здесь бывает так тихо. На полах ступить было негде, чтобы не вляпаться в чужое дерьмо, а под столами и вовсе творились страшные дела - но времена те прошли. От начала бунта, окружающих Эллу шутов сильно убавилось, пока все они не переметнулись под пяту Легиса Торта. С того часа не слышались здесь хмельные выкрики и дикий хохот; не плясали полуголые, готовые на всё, придворные дамы; не гонялись за свободными юбками похотливые кавалеры; не видно было даже угодливой прислуги и менестрелей, что развлекали господ - только Бернис и Лейма иногда сидели за круглым столом у камина, а по залу для пиршеств теперь ходили приятные запахи масел и заморских духов, что любила принцесса.
Граф Моурт никогда не был мастером светских бесед, а рядом с принцессой Леймой так и вовсе дар речи терял. Вот и сейчас Бернис и Её Высочество долго сидели в гробовой тишине. Она, Лейма, устроилась в мягком кресле и вышивала на белом сукне разноцветный узор. Густые, смоляные волосы принцесса собрала в длинную косу, что чёрной змеёй падала ей на грудь. Точёное тело покрывало белое платье с глубоким вырезом от шеи и до...
Бернис вдруг поймал себя на мысли, что уже долго таращится на выдающиеся прелести принцессы, встрепенулся и тут же поднял глаза. Лейма встретила его взор снисходительной улыбкой, большие, цвета морской волны, глаза лукаво щурились, прожигали насквозь душу графу.
Она точно всё видела, точно всё поняла!
Бернис вдруг покраснел и опустил глаза к полу. Стыдливый жар прошёл по щекам, спустился до шеи и разошёлся дрожью по телу. Лейма на то лишь звонко хихикнула и продолжила вышивать. Неловкое молчание слишком уж затянулось - в мыслях Берниса, конечно - потому воин решил немного разрядить обстановку:
- Прекрасная птица, Ваше Высочество! Я ещё не встречал столь искусной работы!
Лейма оторвалась от полотна, снова взглянула на Берниса и громко захохотала, пустые коридоры подхватили её голос и звонким эхом разнесли по дворцу. Немного отсмеявшись, Её Высочество всё-таки пояснила:
- Хи-хи, Бернис, вы такой милый! Но это вовсе не птица. Это огненный феникс, который сгорает в белом пламени Той Стороны, чтобы снова возродиться из пепла былой чистотой и невинностью.
"Вот же тупой сын храса!.. Надо же - птица!.. Да кто меня вообще за язык тянул?! Снова выставил себя идиотом!" - всё больше краснея, думал Бернис, в то время как Лейма продолжала говорить:
- Наша семья, точно этот феникс - сгорает в огне бунта и предательства, чтобы очистить свой дух и вернуть дому честь, попранную отцом.
Голос Леймы немного дрогнул, глаза заблестели, но она быстро отвернулась, смахнула слёзы и спустя удар сердца её лицо снова приняло былые черты, не оставляя даже тени от мимолётной слабости. "Сильна духом, как её брат, достойна трона, достойна верности - достойна жизни, если придётся!" - думал Бернис, не в силах оторвать взор от принцессы.
- Милый Бернис, как вы думаете, когда уже всё закончится? - продолжала Лейма. - Корнис говорит, что осада дворца может затянуться. Вы с ним согласны?
Сказать по правде, Бернис такого не ожидал. В тот миг воин предпочёл бы снова стоять на стене, снова сражаться хоть с бунтарями, хоть с варварами Великой Степи... да хоть с бостовыми монстрами - лишь бы уйти от ответа, лишь бы оградить милую деву от горестной истины! Благородная честь не терпит ложь, не приемлет обман! Но как же Бернис может сказать правду сейчас? Где взять силы и мужество, чтобы лишить любимую Лейму последней надежды?
Эйфория после первого штурма быстро сменилась тяжкой обречённостью. В следующую седмицу защитники отбили ещё три ленивых атаки. Бернис ясно видел, что бунтари бьют не в полную силу, что Тортовы псы лишь изматывают доблестных стражников. Но даже так скромная армия защитников таяла на глазах, тела убитых пришлось складывать в другом зале, а раненные заполонили почти все пустующие дворянские покои. На стене появились серьёзные прорехи, а подносить припасы и вовсе стало некому. Пришлось поработать и придворным дамам. Многие из них ухаживали за битыми бойцами, а некоторых и вовсе нарядили в мужские платья и дали им в руки оружие.
Лейма тоже рвалась на стену. Характер у Её Высочества был не сахар, потому Корнису пришлось выдержать ещё одну схватку, отговаривая сестрицу от глупостей. Дошло до того, что Корнис пригрозил запереть принцессу в покоях, если она покажется на дворе. С того дня Лейма пропадала в лекарских палатах, ухаживала за раненными бойцами, лично промывала и обрабатывала их раны.
Вот уже два дня никто не пытался влезть на замковые стены. Многие воины воспрянули духом, поверили в трусость врагов и скорую победу, но славная передышка была лишь отсрочкой погибели. Бунтари затаились, выстраивая снаружи смертоносный заслон. Под дворцовыми стенами мятежники уже успели собрать десятки осадных катапульт, и с каждым крамом орудий становилось всё больше. Даже страшно представить силу их совместного залпа, видно, предатель Легис Торт решил развалить дом Поющего Эллы до основания.
Пауза слишком затянулась, но Бернис так и не нашёл нужных слов. Видно, все печальные мысли проступили у воина на лице, потому как Лейма продолжила сама:
- Милый Бернис, да не волнуйтесь вы так! Я ведь уже не ребёнок и прекрасно знаю, в какой мы беде! Просто... знаете?.. мне лишь хотелось услышать что-нибудь ободряющее.
- Я никому не позволю причинить вам вред! Моя жизнь, мой клинок и моё сердце - навеки ваши! - Выпалил граф на одном дыхании.
- О Бернис! - разочарованно проговорила принцесса, опуская глаза и прикрывая лицо ладонью. - Прошу вас, не нужно! Мы выросли вместе, и я... очень люблю вас, но... кхм... лишь как старшего брата! - Продолжила она виновато. - Мне очень больно говорить вам такое, поверьте, но я не в силах совладать с сердцем. С раннего детства я знала, что меня выдадут по расчёту. Это мой долг, и я с тем смирилась. Но, хотя бы сейчас, на пороге смерти, я желаю разрушить золотые оковы и прийти на суд Керита свободной.
Она замолчала и в зале снова повисла неловкая тишина. Что Бернис, что Лейма очень смутились, похоже, граф в эту хиску полюбил принцессу ещё пуще прежнего, но говорить о том больше не собирался.
Слава Кериту, в зал вбежал запыхавшийся вестовой и скрасил неловкость:
- Сир, поспешите! Началось!
Переспрашивать о чём речь Бернис не стал:
- Останься с Её Высочеством! Береги её жизнь ценою своей! - Вскрикнул граф, подскакивая с кресла и убегая во двор. Уже в коридоре Лейма остановила его взволнованным окликом. Бернис замер, медленно обернулся, пытаясь унять горячее сердце.
Лицо Леймы снова сияло силой и стойкостью, только вот глаза её были переполнены горькими слезами, выдавали истинные чувства Её Высочества:
- Вы мой герой! - звонко и твёрдо проговорила принцесса. - Бей изо всех сил!!! - докончила она, ударяя кулачком по столу.
Граф застыл, не в силах пошевелиться. Только что он был раненным рычем и вот, в одно мгновенье он снова обратился грозным львом. Бернис ничего не ответил, только улыбнулся, кивнул, и понёсся во двор. Его грудь наполнилась силой, слова принцессы, точно молния, выжгли все волненья и страхи, подарили воину крылья. Теперь Бернису всё по плечу!
Ночной двор встретил графа страшным пожаром, удушливый смог ослепил взор слезами, а лицо обдало знойным ветром. Громадные брёвна ярко полыхали по всей площади до самой стены, голодные огненные языки подпрыгивали выше людей, освещали дворец точно Сулаф ясным днём. Пламя громко гудело, жарким треском глушило суетливые крики и ругань стражников, бегающих по двору, пытающихся совладать с самой буйной стихией.
Прикрыв лицо отворотом плаща, Бернис добежал до стены и быстро вскарабкался по лестнице. Принц Корнис был уже там:
- Ваше Высочество, что тут у нас?
- Дела плохи! Тортовы псы забрасывают нам за стену горящие брёвна. Не знаю какой дрянью бунтари их пропитали, но огонь этот затушить почти невозможно.
Бернис оглянулся, со стены весь двор был как на ладони. Горящих подарков было куда больше, чем графу казалось с земли. Двор усеяли огромные угли и извести тот жарник будет непросто. Стражники то и дело заливали брёвна водой, присыпали песком и землёй, но потушить их никак не могли. Чтобы пламя не перекинулось на дворец, люди толкали громадные головешки к центру двора, там уже расходился гигантский костёр.
- Краалово семя! - стиснув зубы, выпалил граф. - А я надеялся, что бунтари будут метать по нам камни.
- Видно, Легис куда умнее, чем мы всегда о нём думали. Выкурить нас огнём будет легче, чем разбить стены камнями. - Ответил принц.
- Корнис, ты только взгляни на муры. Ведь если сейчас протрубят штурм!.. - Взволнованно прокричал Бернис. Почти все воины тушили пожар и стена осталась нагой.
- Я всё понимаю, дружище, но и огонь нельзя бросать. Слишком дорого может стоить нам такая небрежность.
В следующий миг мятежные барабаны оповестили защитников о новом залпе метателей.
- Все в укрытие! Не стойте вы истуканами, уходите!.. скорее!.. - кричал граф не своим голосом.
Дальше рой светлячков за спиной воина воспарил к небесам, раскрасил чёрное, ночное полотно золотистыми мазками. Рисованная атака заворожила Берниса, потрясла доблестное сердце фатальной красотой и неумолимой обречённостью. Светлячки становились всё больше, пока не обратились перед взором громадными золотыми шарами, что новой порцией жара обрушились за стеной.
- Всем тушить огонь! - срывал горло Бернис. - Первое и пятое отделение останьтесь на стене, остальные за мной!.. У нас четверть крама до нового залпа!.. Вперёд, чего застыли убогие храсы?.. все за мной!
Бернис первым слетел со стены и рванул к колодцу. Бассейн воины давно осушили, а дивные клумбы изрыли ради песка. У колодца было не протолкнуться, люди неистово крутили ворот, но всё же не успевали. Вокруг стояли десятки наполненных вёдер, одно подхватил командующий и спустя несколько ударов сердца уже выплеснул воду в огонь. Бревно зашипело, обдало лицо паром, но меньше пламя не стало. Туда же опрокинули вёдра его бойцы, но всё без толку, пламя бушевало как прежде. Ещё дважды граф возвращался с водой, пока не расслышал окрик принца со стены:
- Новый залп! Все в укрытие! Бегом!.. бегом!.. прячьтесь скорее!..
Бернис успел добежать до стены, там споткнулся и распластался под лестницей. Спустя миг на дворец обрушилось жаркое небо. Огненный град простучал в двух шагах, обернулся чудовищным бедствием. Не все воины успели укрыться. Многие бойцы не расслышали командирских окриков, продолжали суетиться вокруг горящих брёвен. Одна из катапульт угодила точно по ним, бездыханные, обожжённые тела размело по всему двору, даже вскрикнуть никто не успел.
Других стражников смерть настигла в укрытии. Воины прятались под навесом, где калили смолу. Бревно проломило лёгкую крышу и угодило прямо в чан, расплескав его содержимое на людей. Пылающие куклы прыснули в стороны, наводнили двор обречёнными криками, пока не рухнули все замертво. Смола загорелась, растеклась по двору, задымила воздух густым, чёрным смрадом.
Боевого духа у стражников поубавилось, двор походил на камин, и потушить его теперь было невозможно. Как назло, мятежный вестовой начал трубить в рог сигналы для штурма. Очень вовремя, хуже не придумаешь!
- Все на стену! Готовимся к бою, враг у ворот! - Кричал Корнис, подгоняя людей.
Расслышав оклики принца, цепочки воинов двинулись вверх по лестнице, занимали позиции для последнего сражения с бунтарями. В том, что осада окончена, и исход мятежа уже близок - Бернис не сомневался.
***
Влетев на стену, граф смог рассмотреть бесконечные колонны мятежников, мерно шагающие к дворцовым мурам. Потом воин окинул взглядом редких защитников - усталых, измотанных, но верных долгу - и руки его, Берниса, чуть не опустились. Даже стрел у стражников осталось едва ли на несколько залпов, так что уповать оставалось только на рукопашную схватку.
Похожие страхи проступили на лицах воинов. Люди нервно поглядывали по сторонам, громко шептались, а некоторые даже прощались, крепко обнимая друг друга за плечи. В победу они больше не верили.
К счастью опустили руки не все. Принц Корнис протрубил в рог короткий сигнал, забрался на пилястру и когда понял, что все воины глядят на него, начал громко и чувственно говорить:
- Славные воины Керрии!.. Вот уже девять лун мы бьёмся с вами плечом к плечу!.. Вот уже девять дней многочисленный и подлый враг ломает зубы о нашу стену... наши доспехи... наши щиты!.. Мы славно напоили мечи мятежной кровью и предкам на Той Стороне нечем будет нас пристыдить! Мы сохранили нашу честь!.. нашу доблесть!.. нашу волю!..
Воины застыли, точно мраморные статуи, глаза многих блестели слезами. Битые, грязные, усталые, но гордые и верные - они слушали принца.
- Но конец уже близко! - ещё громче продолжил Корнис. - Подумайте вот над чем: Когда мы с вами падём!.. когда наши души отправятся к праотцам!.. когда станем на великом суде, и Керит спросит каждого о делах наших - что вы ответите?.. чем заполните тишину небесных чертогов?..
Напряжение на стене усилилось в разы. Бернис вдруг понял, что его ноги слегка подрагивают, сердце рвётся наружу, а перед глазами застыло печальное лицо Леймы, полное горестных слёз. Корнис всё говорил, Бернис слушал его, но не слышал:
- А я скажу вам братья мои!.. - внезапно взорвался криком принц, выхватывая графа и других воинов из темноты размышлений. - Каждый из вас - кто ещё жив и кто уже пал - все вы!.. гордо и славно ответите - Я ГЕРОЙ! Ибо не убоялся я грозного и подлого врага!.. Ибо встал на защите родной земли и боронил её до последней капли крови!.. Ибо сохранил я честь и доблесть, что завещана мне была! Враги трепетали предо мной, а имя моё ещё долгие лета будет звучать в героических песнях!..