— Если их Источник гибнет, значит, сами они слабеют, — стал рассуждать Ден дальше. — И победить их, если они нападут, должно быть не так уж трудно…
— Возможно, ты прав, — кивнул Глеб. — Если бы только знать, сколько их… А что, кстати, имеем мы? Сколько нас может собраться?
— Мы вдвоем с Семеном, Алекс и Игорь, дядька наш Артур, — стал перечислять Ден. — Женщин пока в счет брать не будем. Можно подключить кого из лисиц, Косолаповых тоже…
— Еще Кабановы! — вспомнила я соседей Милы.
— Тоже подойдут, — согласился Ден.
— Отлично, — тоже кивнул Глеб. — Осталось только сообщить им, что им надо находиться в готовности на празднике. Как насчет того, чтобы организовать патруль вокруг дерева?
— Да, стоит сделать. Пошлю туда Алекса и Игоря… Могу прямо сейчас, — предложил Серов.
— Да, давай. Уверен, моя бабушка тоже не откажется помочь. Можно попросить ее присоединиться к твоим ребятам.
— Не думал, что когда-нибудь случится подобное, — поморщился Ден, — и я буду согласен на помощь самой Софьи Ильиничной, — имя старушки он произнес особенно язвительно.
— Все бывает когда-то в первый раз, — Глеб тоже произнес это сквозь зубы.
Далее они несколько секунд сверлили друг друга взглядами, словно проверяли, кто сморгнет первым и проиграет. Но заговорил все же Серов:
— Если ничего не произойдет до праздника, еще раз обсудим это незадолго до его начала. Встречаемся на полчаса раньше.
— Хорошо, — отозвался Глеб и поднялся. — Так и сделаем. Мы тогда, пожалуй, пойдем.
— Я вас не держу, — развел руками Ден. И добавил с привычной ехидцей: — Хотя… Извините, что не предложил кофе…
— Спасибо, мы уже пили недавно, — ответил Глеб с полуулыбкой. — Кстати, чуть не забыл… Нам ведь надо еще и с победительницей конкурса определиться, — и он бросил быстрый взгляд на меня.
Ден тоже глянул в мою сторону:
— Решим на месте.
Мне же оставалось только улыбаться.
— Вот видишь, разговор прошел хорошо, — сказала я, когда мы с Глебом уже покинули дом Серовых. — Вам даже удалось пойти на перемирие…
— Не думаю, что это перемирие будет долгим, — отозвался он без тени улыбки. — Временное, как я и предложил…
— Глеб… — я взяла жениха под руку. — Может, теперь ты мне все же расскажешь, что именно произошло между вами и Серовыми? Почему вы стали врагами?
— Это давняя история, — его взгляд стал отрешенным.
— Расскажи, нам ведь идти еще и идти, — попросила я. — Или лучше у твоей бабушки поинтересоваться?
— Нет, у бабушки не надо. Она старается избегать этой теме, поскольку… Поскольку это все произошло из-за нее.
— Из-за Софьи Ильиничны? — я была искренне удивлена такому.
— Да, — Глеб невесело усмехнулся, — она, можно сказать, главное действующее лицо в этой истории.
— Ты заинтриговал меня, — я тоже усмехнулась. — Теперь точно мне очень хочется узнать, что там произошло. Рассказывай давай!
— Бабуле тогда было лет семнадцать, и стал заглядывать на нее один из Серовых…
— Софья Ильинична, небось, была красавицей в те годы, — заметила я.
— Наверное, — Глеб улыбнулся уже более открыто. — Во всяком случае, по рассказам, от ухажеров отбоя не было.
— Вот и я о том же! И что Серов?..
— Вроде как обесчестил он ее. Насильно.
— Хочешь сказать, изнасиловал? — я перестала смеяться.
Глеб кивнул:
— Она не сразу в этом призналась, прадед узнал немного позже. Конечно, пришел в ярость. А Серовых стали на защиту своего родственничка, того самого… Сперва была драка, в обоих ипостасях, Волковы против Серовых. Некоторое преимущество оказалось на стороне Серовых… А прадед не мог так все это оставить, конечно же. В общем, никто не знает, как и с помощью кого, но он наслал на Серовых проклятье. После него в роду Серовых стали рождаться мальчики бесплодные, сразу не все, но с каждым поколением все больше. И вот последнее поколение, куда относятся Ден, Семен и их кузены, никто из них не способен иметь детей…
— Как ужас, — выдохнула я. — Жестоко. За одного ублюдка отвечает весь род?
— Это все в характере моего прадеда, — вздохнул Глеб. — Но это еще не все. Глава клана Серовых сделал ответный ход и проклял уже наш род.
— Чем именно?
— Волковы стали заболевать и умирать, один за другим. Умер и прадед вскоре. Умирали и мужья женщин нашего рода. Никто из них не дожил до пятидесяти. Например, мой отец, как и мама. Дед, за которого вышла замуж бабуля через несколько лет после того случая, тоже прожил недолго.
— Но Софья Ильинична… С ней же все в порядке…
— Это для всех загадка. Она единственная, кого не коснулся откат. Ну и пока я…
— Хочешь сказать… — мне прямо поплохело о такой мысли. — Хочешь сказать, ты тоже умрешь? И я, если выйду за тебя замуж? И наши дети… Глеб…
— Нет, ты бы не умерла, потому что человек… — Глеб обнял меня за плечи. — Откат действует только на оборотней. На полукровок тоже нет, так что дети наши, скорее всего были бы в безопасности… А если бы… Если бы я смог стать обычным человеком, как хотел, то, возможно, и меня миновала бы эта участь...
— И ты это тоже собирался от меня скрывать? — я попыталась заглянуть ему в глаза. — Очередная тайна?
— Ну вот рассказал же, — улыбка Глеба вновь вышла горькой. — Просто до вчерашнего дня я пытался сам все это остановить, изменив себя. И если бы мне это удалось, то и рассказывать не пришлось… Теперь же, конечно… Похоже, выбора не осталось. Если боишься рисковать, то…
— Замолчи, — резко оборвала его я. — Я буду рисковать. И не смей меня опять прогонять из-за своих жертвенных порывов. Надо просто подумать, как все изменить. Любое проклятье можно снять. Может, у Акулины спросить? Она же тоже ведьма.
— Думаешь, я не спрашивал? Она сказала, что у ее бабки в книге, вроде, есть нечто похожее, но там указано, что подобные проклятия может снять только тот, кто его сделал.
— То есть, та ведьма? — у меня все упало внутри. Той ведьмы, скорее всего, и в живых нет давно.
— Или же кто-то, связанный с ней по крови, — добавил Глеб.
— То есть, дочь, внучка?
— Вроде, да. Но надо уточнить у Акулины.
— А ты не пробовал ее найти? Ту ведьму? Спросить у прадеда ее имя.
— Прадед не признается. Да и смысл искать ту ведьму, с которой был связан прадед, если снимется проклятье только то, что наложено на Серовых. А что делать с нашим? Надо найти тогда и ту, которая помогала Серовым.
— А это не может быть одна и та же ведьма?
— Я как-то об этом не задумывался, — Глеб внимательно посмотрел на меня. — Если это так, то…
— У Серовых кто-то мог знать ее имя?
— Возможно… Дочь того главы еще жива. Вполне вероятно, что она что-то знает. Но захочет ли она говорить с нами?
— Захочет, — уверенно проговорила я, — если это поможет избавить от проклятья и их род.
Но для начала, что бы ни говорил Глеб, я бы хотела все же побеседовать с Ильей Аристарховичем, точнее, его призраком. И с Акулиной, да. С ней даже раньше. И лучше даже сегодня. Нет, прямо сейчас.
Глава 29
— Я схожу ненадолго к Акулине, — сказала я Глебу, только мы дошли до его дома. — Хочу поговорить кое о чем.
— Если ты о нас с Серовыми, то все уже переговорено с ней не единожды, — Глеб улыбнулся с легкой грустью.
— И все же я схожу, — упрямо продолжила я и, поднявшись на цыпочки, чмокнула его в щеку. — Я быстро. К обеду вернусь. Мне же еще к финалу конкурса готовиться, красоту наводить. А я даже наряд до сих пор не выбрала.
— Ладно, не задерживайся, — Глеб на мгновение обнял меня, потом отпустил. — Я пока бабушке расскажу, что мы с Серовыми решили.
— Я быстро, — заверила я его снова и направилась к калитке соседнего дома.
Я впервые была у Акулины вот так, не за пределами забора, поэтому с интересом оглядывала двор изнутри. Кроме аккуратных, образцов-показательных грядок и кустов перед домом была раскинута лужайка, а прямо у крыльца, источая сладкий дурманящий аромат, цвели флоксы и лилии. Хозяйка увидела меня в окно и замахала рукой, приглашая зайти.
— Какими судьбами? — встретила она меня удивленной улыбкой.
— Да поговорить кое о чем заглянула, — я тоже улыбнулась. — Не против? Я быстро.
— Да хоть долго, — усмехнулась Акулина. — Мне все равно делать нечего. Игнат занят перед финалом, а я вот решила травы сушеные перебрать… Хоть чем себя занять. А ты чего не готовишься к празднику, финалистка?
— Успею, — усмехнулась я. — Пока есть дела поважней.
— Ну садись тогда, рассказывай, что за важные дела, — она кивнула в сторону стола. — Чай будешь? Или кофе? Может, квас? Я свой, домашний делаю.
— Лучше чай, — ответила я, присаживаясь на табуретку, накрытую мягкой цветастой подушечкой.
Кухня у Акулины была светлой, уютной, но старомодной: простая мебель, много вязаных салфеток, яркие полотенца и ситцевые шторки на окнах, но королевой всего интерьера была, конечно, печка, настоящая, деревенская. С нее-то и спрыгнула на пол черная, словно сажа, пушистая кошка. Подбежала ко мне и, мурча, стала тереться о ноги.
— Манька, не приставай, — весело прикрикнула на нее Акулина, доставая самовар. — Понравилась ты ей. Она редко к кому идет.
А чернявая Маня уже запрыгнула мне на коленки и без всякого стеснения устроилась там, свернувшись клубочком.
— Бессовестная, — Акулина, глядя на нее, покачала головой и принялась расставлять на стол чашки, блюда, сахарницу… — Так что за разговор у тебя?
— Я сегодня узнала, в чем причина вражды между Волковыми и Серовыми, — призналась я.
— О как! — ведьма хмыкнула. — И как, впечатлилась?
— Да уж… — вздохнула я. — Если честно, предполагала что угодно, но не такое…
— Да, старички-предки пошумели в свое время знатно, теперь молодняк расхлебать все это дерьмо не может. И главное, хуже баб, честное слово! Обычно это женщины импульсивны и склонны обращаться к магии, чтобы отомстить, а тут солидные мужики и такое вытворяют. Если бы ко мне пришли за таким проклятьем, ни в жизнь не стала бы делать! — на столе появился самовар, следом креманка с малиновым вареньем и вазочка с печеньем. — Бабуля моя тоже не опустилась бы до такого, а вот прабабка, знаю, могла… Бабуля осуждала ее, хоть и дочкой была. Мне ее в пример ставила, в смысле, наоборот, чтобы не была такой, как она… Зло ведь всегда порождает обратное зло. Закон мироздания. И Волковы с Серовыми тому тоже пример.
— А это не могла все-таки сделать твоя прабабка? — осторожно предположила я.
— Кто ж ее знает? — Акулина со вздохом вытерла руки о передник, затем стала разливать чай по чашкам. — Если б была уверена, что она, попыталась бы снять проклятье, хоть одно. А так только хуже могу сделать. Тут только кровные ведьмы могут помочь.
— Жаль… — чай пах потрясающе, но из-за тревожных мыслей я не могла насладиться им в полной мере. — Хотя, знаешь, гнев Ильи Аристарховича мне понятен… Все-таки когда так поступают с родной дочкой…
— А это еще не факт, что там было что-то, — Акулина стала медленно намазывать на печенье варенье. — Поговаривают, что по любви все у Софьи Ильиничны с тем Серовыми было, только Аристархович признавать этого не хотел. Волковы ведь с Серовыми всегда были, как говорят, в контрах. Два аристократических рода, соперничали между собой за власть и влияние… Там уже давно все было накалено, и чтобы все взорвалось, достаточно было одной искорки. Что, собственно, и произошло.
— Тогда вообще все слишком запутано, — произнесла я, задумчиво отхлебывая из чашки вкуснющий травяной чай. — И не справедливо.
— Мироздание справедливо. Только часто прилетает обратно не тем, кто нагрешил, а их детям. Потому всегда нужно помнить об этом. И думать о своих детях, внуках и даже правнуках…
— Но неужели ничего нельзя сделать? — прошептала я уже в отчаянии. — И Глеб… Он же тогда тоже может… умереть. А я не хочу этого… Не хочу…
— Что делать, что делать? — Акулина посмотрела на меня прямо. — Аристарховича надо пытать. Пусть признается хотя бы он, к кому ходил! Я бы, может, по своим каналам, попыталась чего нарыть… Может, нашла бы кого из родственников той ведьмы.
— Да, ты права! Я и сама уже думала об этом, — я сделала еще несколько торопливых глотков чая и поднялась. — Пойду займусь этим немедленно! Найду Аристарховича, припру к стенке — никуда не денется!
— Хотела бы я на это посмотреть, — хохотнула Акулина. — Как ты призрака к стенке будешь припирать.
Я, представив это, тоже рассмеялась.
— Ничего, что-нибудь придумаю, — заверила я ведьму. — Спасибо за чай.
— На здоровье, — улыбнулась Акулина. — И удачи! Вдруг у тебя и получится что толковое…
Уже выйдя за калитку, я вспомнила, что не рассказала Акулине о шпиона. Но потом меня отвлек тихий шорох шин. Я сперва подумала, что это Серовы опять ищут встреч не простым путем, но обернувшись, увидела совершенно незнакомую машину. Из нее, почти на ходу, выпрыгнул некий мужчина. Я даже не успела закричать, как мне проворно заткнули рот ладонью, и так же мгновенно втянули в ту самую машину.
Я стала вырваться, попыталась даже укусить похитителя за палец, тот чертыхнулся и отпустил меня. Я, потеряв равновесие, завалилась на сидение.
— Кто вы? — испуганно спросила и выпрямилась, переводя взгляд с мужчины, сидящим рядом, и водителем, который смотрел на меня через зеркало заднего вида.
— Неважно, — сухо отозвался брюнет, который меня и затащил сюда. — Побудешь немного с нами. Если твой жених и его друзья выполнят наши условия, отпустим. Нет — тогда извини…
— Вы… Зубовы? — догадалась я.
— Видишь, Лева, — кивнул брюнет водителю, — нас уже вычислили, — его голос звучал равнодушно.
Значит, правда, это они.
— Чего вы добиваетесь? — я старалась, чтобы мой голос не так дрожал. — Вам надо Дерево? Его сила?
Брюнет лишь усмехнулся. Неприятный тип. Губы узкие, щеки впалые и взгляд острый, режет, словно бритва.
— Помолчи, а? — вздохнул он. — Тебе же лучше.
— Куда мы едем? — я не стала следовать его совету, глянула в окно.
Похоже, окраины Перевертышей, я здесь точно никогда не была. Видимо, автомобиль везет нас куда-то загород.
Глеб… Вдруг он успел увидеть, как меня затаскивают в машину? Или Акулина… Окна ее кухни как раз выходят на дорогу. Главное, не паниковать. Вреда эти Зубовы мне пока причинять не собираются, значит, продержимся. Интересно, какое условие они собираются выставить Волковым и Серовым?
— Сейчас узнаешь, — отозвался брюнет, когда я уже и забыла, о чем спрашивала.
Машина свернула на лесную тропинку, плохо разъезженную, поэтому нас стало подбрасывать на каждой кочке. Мы продвигались все глубже в чащу, пока не остановились у неприметного и, похоже, заброшенного дома. Возможно, когда-то здесь жил лесничий, или станция какая была.
Брюнет открыл дверцу, приглашая меня на выход. Выбора все равно не было, потому я поспешила оказаться снаружи. Быстро огляделась на предмет побега. Кругом лес, еще и бурелом. Тут ноги скорее сломаешь, чем убежишь. По тропинке? Можно попробовать, только надо найти подходящий момент…
Додумать мне не дали, легонько подтолкнули в спину, заставляя идти к хижине. На крыльце нас ждал еще один тип, судя по спокойной улыбке, более доброжелательный. Или он так издевается? Когда я приблизилась, он втянул носом воздух и заметил несколько удивленно:
— Точно человек. А что, в Перевертышах нормальные самки кончились?
— Сам себе ищи самку, — тихо огрызнулась я, окинув его презрительным взглядом.
— Да ладно, ты тоже ничего, — беззлобно ухмыльнулся тот. — Арчи, куда ее?
— Пусть сидит здесь, — брюнет, к которому он обращался, завел меня в дом и показал на обычную деревянную скамейку, стоящую у окна.
Из мебели в этом помещении вообще мало что было: стол, пару скамеек, полуразвалившаяся печка. И мусор, много мусора, как и пыли. Я стряхнула с предложенной мне скамьи песок и какую-то труху и осторожно присела.
И все-таки, что у них на уме? Что собираются делать?