- Потом мы снова пойдём вдоль границы. Пока через неделю не доберёмся до такого же лагеря.
- Бессмысленно. Ради чего? Чтобы поймать ещё несколько несчастных?
- Вроде того, - Вельд усмехнулся. – Я буду рад, если мы прекратим ходить туда-сюда. Но пока что это необходимо.
Он помолчал, а затем добавил.
- Ведь твой народ тоже кочует. Ты должен был привыкнуть.
- Мой народ кочует, когда того требует природа. А сейчас природа настойчиво говорит, что пора найти укрытие в пещерах и переждать зиму.
- Это точно, - Вельд отвернулся. – Но мой брат требует другого. Ладно, - он встал, - оставайся здесь или уходи, но к закату ты должен быть в моём шатре, иначе испытаешь боль.
Я воспользовался его предложением и остаток дня провёл, изучая окрестности. Меня не столько интересовали солдаты, сколько животные и погодные знаки. Скоро должны были начаться заморозки. А потом подкатит веселый Йоль... Празднуют ли его лунные?.. На глаза пограничникам я почти не попадался, но те, кто встречал меня, завидев ошейник, обходили меня по широкому кругу, будто прокажённого. К такому обращению я давно привык и не слишком удивлялся. К закату, как и было приказано мне главой моего нового клана, я вернулся. Вельд сидел на складном стуле, широко расставив ноги, на его предплечье сидела серая птица. Он был мрачен.
- Раздевайся, - бросил он, едва я показался на пороге, и я замер, как вкопанный. Такое не приказывают. В этом я был твёрдо уверен. О таком можно лишь просить.
Пока я открывал и закрывал рот, Вельд шагнул к специально устроенному насесту и ссадил сокола на него.
- Я сказал что-то непонятное? Раздевайся!
- Нет.
Вельд не стал спорить. Резко развернувшись, он подошёл ко мне и рванул в стороны ворот рубахи. Холодок прошёлся по груди, а следом – жёсткие цепкие пальцы. Затем точно так же бесцеремонно он сдернул вниз мои брюки. Я попытался отвести его руки, но они налились нечеловеческой силой. И всё же кое-как я отбросил его назад, но и сам полетел следом, увлекаемый его рукой. Он скинул меня с себя, перевернул на живот и вывернул мне руку за спину. Я рванулся, но бестолку.
- Ты будешь делать, как я скажу, - прозвенело у самого моего уха, а затем одна рука нырнула между моих бедер и огладила их внутреннюю сторону.
Проклятье. Даже сейчас эти касания были приятны и несли тепло.
- Нет, - выдохнул я, хотя всё моё тело прогибалось, позволяя ему делать всё, что он хочет.
Он приподнял мои бёдра, заставляя меня плотнее прижаться лицом к земле, и резко вошёл. Боль заполнила тело, ещё не пришедшее в себя после вчерашнего. Я сжал зубы, а он начал двигаться, с силой сдавливая мои бёдра пальцами. Руку мою он уже не держал, но у меня не было сил отбросить его ещё раз. Я не понимал, за что он поступает со мной так. Было ощущение, что меня за что-то наказывают. Но... Но разве можно наказывать этим? Пытаясь сдерживать рвущиеся из груди стоны, я уже жалел, что не убил его прошлой ночью, пока у меня ещё был нож. А теперь в случае его смерти ошейник мог обернуться для меня чем угодно. В какой-то миг его движения замедлились, и неожиданно руки скользнули вдоль моей спины ласковыми, расслабляющими движениями.
- Зачем?.. - выдохнул я, невольно подаваясь им навстречу. Я презирал себя, но понимал, что тепло, которое он мне дал, приняв в свой клан, стоило любой боли. Но... Но зачем же так?
Его руки прошлись по моим бокам и, подхватив меня поперек живота, заставили распрямиться. Теперь моя спина целиком прилегала к его крепкому торсу. Его грудь тяжело вздымалась у меня за спиной, а ладонь легла мне на член. Она задвигалась в рваном ритме, а губы коснулись моего плеча.
Что за извращённую пытку придумал он… Доставлять удовольствие, чтобы причинить боль. И причинять боль, чтобы затем заменить её удовольствием. Лунный еще пару раз прошелся по моему так и не вставшему члену, шепнул что-то мне в ухо, и я почувствовал, как мои внутренности заполнила его теплая сперма. А через мгновение я уже оказался на одеялах - одинокий и ненужный, будто рыба, выброшенная на берег приливом. Это было больнее того, что только что перенесла моя задница. Но куда большая боль ждала меня впереди.
Вельд
Сокол вернулся ни с чем. Он не сумел и близко подлететь к замку, где жил клан моего настоящего, к сожалению уже давно мертвого отца, а почему – я понять не мог. Это привело меня в ярость. Уже не первый день я был близок к тому, чтобы начать крушить всё вокруг, а теперь плотина внутри меня рухнула – именно в тот момент, когда этот проклятый эльф сказал мне «Нет». Его гибкое тело извивалось в моих руках, пробуждая инстинкт к обладанию. Оно то подавалось навстречу, то силилось вырваться прочь, и каждое движение сводило меня с ума. А потом я будто очнулся. Я вспомнил вчерашний вечер и самый его конец, когда жажда прошла, оставив пустоту. Я хотел это тело надолго. Я хотел оставить его себе, а не использовать и выкинуть. Оно слишком страстно изгибалось под моими прикосновениями, чтобы я так легко пустил его в расход.
Я замедлил движения, испытав непреодолимое желание коснуться его, приласкать и покрыть поцелуями крепкие плечи. Его спина подо мной была мокрой от пота. Она выглядела гибкой и сильной, и я прошёлся по ней руками. Одно это касание заставило его дрожать, как он не дрожал от моих угроз. Он даже слегка подался бёдрами навстречу мне, подтверждая своё желание. Я приподнял его и прижал спиной к своей груди. Странно, он не был возбужден... Ладно, какая разница? Для меня всегда было важнее то, что чувствовал я сам. А это было что-то невероятное. Проклятье. Будто только об этом эльфе я и мечтал всегда. Лишь ткань рубашки, которую я не снял впопыхах, мешала насладиться им сполна. Больше я не буду так торопиться. В следующий раз я испробую его целиком. Он сам покажет мне, как умеют ласкать его руки. А я уверен, они умеют это делать так же хорошо, как мои убивать. Попытка возбудить пленника ни к чему не привела, и я бросил это занятие.
- Прости, - прошептал я в самое его ухо и последний раз шевельнул бёдрами, доводя себя до финала. А потом, наконец, сделал то, о чём мечтал со вчерашнего вечера. Я сунул нос ему в волосы на затылке, крепко прижимая его тело к себе. Он пах лесом, пылью дороги и дымом костров. Он не был создан, чтобы греть постель, но был теплее любого мальчика, обученного для утех. Хотелось его целовать. Но это было бы слишком. Он принадлежал мне, и он должен был это знать. Я оттолкнул его на ложе, а затем отдал мысленный приказ. И он изогнулся, хватаясь руками за ошейник и силясь сдержать крик боли.
- За то, что перечил мне, - шепнул я и, довольно улыбаясь, улегся рядом.
========== Сокол ==========
Анхэ
Я проснулся или, скорее, пришёл в себя среди сбившихся одеял. Рука Вельда лежала на моем животе, прижимая меня спиной к его телу. В этот момент у меня не было к нему ни капли симпатии. Всего два дня, а он почти уничтожил меня. Или думал, что сделал это. Но один лишь ошейник не превратит меня в раба. Я не сомневался, что найду способ его снять и затолкать в глотку этому самонадеянному лунному.
Я шевельнулся, и рука моего насильника крепче прижала меня. Я замер, не желая его разбудить. Проклятье, здесь было тепло. А через занавешенный плотной тканью вход в шатер задувал ледяной сквознячок. Я осторожно подвинулся, вытаскивая из-под себя затёкшую руку. Только тут я заметил, что глаза Вельда открыты. Он внимательно разглядывал меня и, кажется, пытался предугадать, что я сделаю дальше.
- Не бойся, не убегу, - буркнул я и отвернулся.
Мягкие губы коснулись моего плеча, заставляя вздрогнуть.
- Как ты? – спросил Вельд.
Его наглость поразила меня настолько, что я повернулся к нему лицом… И тут же утонул в синих глазах, полных тепла. Резко выдохнул.
- Зачем ты это сделал? – спросил я мрачно.
- Я был зол, - Вельд опустил голову.
- На меня? – я опять отвернулся.
- Нет. Мне жаль, что ты попался под руку.
Я покачал головой. Импульсивность. Инстинкты животных, которые подавляет каждое разумное существо. Я мог это понять… В одиночестве они становятся сильнее. Клан сглаживает их, давая нам цель и отграничивая наш долг от нашей животной сути.
- Я получил дурное известие, - сказал он тем временем. - Похоже, мы будем зимовать здесь.
- Мы? – я резко повернул к нему лицо.
- Конечно. Ведь ты – моя добыча.
Опять. Не полноправный член клана - добыча. Я вздохнул. Проще было согласиться, чем спорить.
- Это очень плохая новость, - сказал я честно. - На берегах Великой реки куда холоднее, чем в паре лиг от неё.
- Ты уже проводил здесь зимы?
Я кивнул.
- Мой клан проходил здесь, когда… Давно. Многие погибли. Хранители запомнили ту зиму как зиму ледяных клинков.
- Что ж, - он невесело усмехнулся, - значит, ты будешь меня согревать.
- Вельд… - я впервые назвал его по имени и тут же покосился на него, наблюдая за реакцией. Он поморщился, но промолчал. Что ж, не господином же мне его звать. - Вельд, - повторил я, - нет никакого шанса уговорить тебя отпустить меня из твоей постели?
Он задумался. Потом покачал головой.
- Но почему? Разве мало желающих делить с тобой шкуры?
- Шкуры… - он замолчал, потом усмехнулся, но лицо его стало ещё грустнее. - Желающих – море. Но я хочу тебя.
Я вздохнул. Самым странным во всём происходящем было то, что и я хотел быть с ним. Несмотря на то, что он сделал со мной. Едва я увидел его глаза, то снова понял – я хочу его. Я бы списал это на тело, истосковавшееся по прикосновениям, но я не думал в этом смысле ни о ком из солдат, только о нем. Конечно, он был на голову выше и сильнее их, но это никогда не имело для меня значения. Я всегда думал, что полюблю маленькую эльфийку, которой смогу подарить море заботы… Пока не оказался один в лесу, изгнанным и бесполезным. Моя жизнь всегда была упорядоченной, даже в одиночестве я всегда знал, что и зачем делаю… А в том, что происходило сейчас, не было смысла. Даже признавая, что он нужен мне, как глава клана, я понимал: как у пары, как у любовников у нас не было будущего, потому что я всегда буду для него лишь трофеем… Но все эти разумные и правильные мысли ничего не меняли, потому что я всё ещё лежал в кольце тёплых рук в проклятом ошейнике вместо того, чтобы расковыривать замок на нем ножом.
Вельд не помог мне разобраться в происходящем, потому что прижал меня вплотную к себе и прошептал в самое ухо:
- Признай, что ты мой, Анхэ. Или боль заставит тебя сделать это.
Вельд
Он не знал, бежать прочь или остаться, и это было моей победой. Так я думал. Мне неожиданно стало ясно, что я хочу просто вглядываться в это лицо, когда оно лежит на подушках рядом с моим. Даже во сне оно не становилось безмятежным, и это зачаровывало, как не зачарует ни один искусный, отрепетированный взгляд придворной шлюхи. Злость уже вышла. Он оказался отличным объектом для того, чтобы выместить ее - выносливым и чувственным одновременно. Я подумал, что причинять ему боль будет приятно… И всё же, лежать вот так было еще приятней. Мне стало жаль, что я не могу по-настоящему поговорить с ним. Ведь здесь так мало людей, с которыми можно говорить.
Вставать смысла не было, но мысль о том, что я пролежу неподвижно весь день, угнетала. Мне требовалась активность, чтобы не превратиться в такое же животное, как и все, кто служит здесь.
- Вставай, - сказал я, выпуская его из рук.
Анхэ медленно поднялся. Кажется, двигаться ему было больно. Я перехватил его руку и потянул назад, а затем перевернул на живот. Эльф пытался сопротивляться, но не успел ничего сделать, когда моя рука легла на его бёдра.
- Не надо, - выдохнул он, пытаясь вырваться.
- Уймись, – я не смог отказать себе в удовольствии погладить подтянутые ягодицы.
Затем проник пальцами между ними, и услышал что-то похожее на рычание дикого зверя.