Увы, Бинс только смог посоветовать ему попробовать призвать нужные книги в «Выручайке», правда, что было немаловажным плюсом, надиктовал солидный такой список. Интересовался учителями Питера, его семьей, но Петр не раскололся, несмотря на обиду призрачного историка.
— Вы же сами понимаете, профессор, — ответил он, — вам-то уже никто и ничего не сделает, а я — вот он. А у меня еще мама… Да и у всех наших ребят…
— Надеюсь, вы понимаете, как важно сохранить семьи?
Петр чуть было тут же активно не закивал, но задумался.
«А ведь у Снейпа семья совсем не та, которую он бы хотел сохранить… Он же отца вообще не воспринимает. Да и аристократы наши с родителями не всегда контакт находят. Сиви — та вообще с тетками живет. А Эванс? Ей-то как?»
— Кого сохранять важно? Только магов? — прищурился он.
— Проверяете, не я ли готовил господина Риддла? Увы, он до своих выводов дошел самостоятельно. Нет, маль… юноша, для нас важно сохранить всех, кого мы любим. Наша магия зависит от эмоций, их силы, яркости, от желания. Те, кого мы любим и кто любит нас — самое светлое, что в нас есть. Вот вам различия Темной и Светлой магии.
— Э… Но Темные тоже могут быть очень сильными, ведь так?
— Безусловно. Только черпать они будут либо из себя (а на это они не согласятся), либо из жертвы, либо из мира. Жертвы погибают, а магия мира, в частности, острова, будет истощаться.
— А магия любви неистощима, что ли?
— Когда тебе было хорошо, и ты этим делился с кем-то, тебе становилось хуже?
— Получается, директор Дамблдор прав, проповедуя всеобщую любовь и всеобщее благо?
— Не глупи. Ты сам понимаешь, что эти вещи не могут быть всеобщими. Дамблдор больше всего на свете желает попасть в анналы истории как великий светлый маг а-ля Мерлин, воспитавший героя а-ля король Артур. По крайней мере, это следует из того, что мне известно о нем последние пару десятков лет.
— Может, вам и кандидатура героя известна?
— Главного — нет. Директор пока тренируется. Вот Поттер, Блэк, Снейп… Последний, правда, как-то немного выпал из его внимания, но думаю, он скоро доберется до него.
Питер с шумом втянул воздух. Призрак усмехнулся.
— Не хотите? Не думаю, что теперь у него что-то получится с вашим… подопечным. Но посоветую одно: с директором надо всегда соглашаться. И как можно искреннее.
— А он не начнет по мозгам лазить?
— Пф, смешной юноша. Для легилименции нужны веские основания. Настолько веские, чтобы мнящий себя вершителем судеб английских магов вдруг усомнился, вершит ли он ваши. Не отсвечивайте — так сейчас говорят?
— Да, сэр! Благодарю за совет, сэр! А может… вы все-таки останетесь?
— Список я дал. Не маленький, разберетесь. Ведь так?
«Все-таки он меня просчитал, — думал Питер. — Ладно, дел еще — навалом. Колечко какое, что ли, Снейпу подогнать? Или не Снейпу, а Эванс? Главное, чтобы эта парочка не засветилась. Надо будет обоим мозги прокапать. Тщательно. Эх, связаться бы с отчимом…
====== 18. Опасные шуточки ======
Катберт Бинс исчез через неделю прямо во время урока у Пуффендуя с Когтевраном… Просто рассыпался в воздухе серебристыми искрами. Правда, очевидцы чего только не рассказывали, особенно один. Мол, и ледяным ветром их сдуло, и вспышка была такая, что все ослепли на целых десять минут… нет, пятнадцать!
— И кто тогда время засекал, такой глазастый? — не смог промолчать Снейп.
— Да ладно тебе фантазировать, Локонс. Давай лучше газету продвигай, вот, статью напиши про это все… А может, тебе колдографа хорошего поискать? — Трелони аккуратно поправила золотистый локон растерявшемуся от этого фамильярного жеста парню. — И в зеркало не забудь посмотреть перед тем, как позировать будешь!
— Точно! — золотоволосое чудо унеслось, только ветерком всех обдало.
— Вот ведь… стрекозел, — не выдержала Лили. — Нет, это к тебе точно не относится, Сивилла, прости… Ты у нас умница. И только внешне на стрекозу похожа, потому что изящная и глаза большие. А этот — на «стре», но, извините, «козла»!
— Да ладно тебе… зато руно какое! — вздохнула Мэри, неравнодушная к красоте в принципе, но в новой компании быстро ставшая удивительно ироничной.
Лили и Сивилла дружно захихикали.
— Предлагаешь состричь и продать? — деловито осведомился Петтигрю.
— Не, за золото не сойдет… Но для оборотки… — Снейп вполне серьезно раздумывал, куда еще могут пойти этакие локоны.
— А может?.. — подмигнула парням Трелони.
Эйвери, Снейп и Мальсибер нехорошо переглянулись. Питер было напрягся, но, в конце концов, сколько можно? Детки хотят что-то устроить — так фиг с ними, пусть развлекаются. Главное, чтоб не засыпались, а об этом им, кажется, уже и намекать не надо.
— А у меня вопрос… Если История без Бинса теперь будет, значит, возьмут кого-то другого? А призрак — это не обязательно?
— Подожди, — подхватила Лили, — не хочешь ли ты сказать… Зачем призраки вообще в Хогвартсе? Да еще на каждом факультете?
— А я знаю, Толстый Монах первокурсников-барсуков первое время провожает всюду!
— Упущение! Среди нас ни одного барсука! Всем искать кандидата. Надеюсь, понятно, зачем?
— Да, кэп, есть, кэп, — начал было ерничать Люпин, которому негласный лидер Пит был где-то до подмышки. Но тут же вспомнил о другом: — Наш старина Ник тоже помогает. Иногда.
— А почему тогда остальные?..
— И вообще: на кого они работают, что тут делают и… и… Они же кучу всего помнить и знать должны, наверное!
— Сиви… Мы тебе уже говорили, что ты гений? Правда? Ничего, что мы повторим?
— Призраки — это же почти как говорящая библиотека!
— Да они дурные какие-то все…
— А ты Бинса вспомни. Он поначалу тоже был никакой. Пока правильный вопрос не задали.
— Он хотел освободиться и уйти.
— Думаешь, эти не хотят? Спросим?
— Не хочешь начать с нашей Елены Замороженной? Правильным вопросом, если ты его знаешь, конечно? — ехидным голоском осведомилась Трелони.
— Подожди… — остановил дискуссию Пит. — Сиви, ты хочешь сказать, что ваша Серая Дама — дочка Когтевран? Как давно ты это узнала?
— Эм-м… Да у нас весь факультет знает.
— Да?! А почему больше — никто?
— А никто не спрашивал. Да и зачем это другим факультетам?
— Вот как надо хранить тайны, народ…
— Да какие, нафиг, тайны!
— Сивилла… Ты ругаешься?!
— Отстань, Мэри, ты не моя тетя!
«Дети, — вздохнул про себя Петр. — Какие они все-таки дети. И вот их, таких подросших совсем немного — воевать? Никогда не пойму и не приму. Что Дамблдор, что Реддл — два сапога пара. Гады оба… Но, кажется, все-таки у нас есть время до конца, до выпуска. Вот бы еще притормозить поступление новых «рекрутов» к обеим сторонам… Это надо обдумать. Может быть, кампания в прессе? Интересно, что скажет Ксено? Кажется, он показывал мне старый печатный станок, что-то они с Артуром над ним химичили, интересно, что получилось…»
Компания постепенно разбилась: Снейп, Эванс и Люпин двинулись в лабораторию, Эйвери с Мальсибером, переглянувшись, последовали за ними, а девочки просто ушли по каким-то своим делам. Петр и подумать не мог, что они начнут действовать без него. А зря…
На ужине он уже мог порадоваться очередной шкоде, которую устроили совершенно без его ведома.
«Но с моего попустительства, это точно», — подумал он и рассмеялся, наблюдая, как за столом Когтеврана сидят… одни сплошные Локонсы. И как до «воронят» наконец начинает это доходить. Растерянное и покрасневшее лицо настоящего Гилдероя, ставшее для многих «вишенкой на торте», быстро исчезло в круговороте его же копий, и да, Сивиллы, кстати, среди них видно не было.
«Умница, девочка, — подумал Петр. — Тоже выпила зелье, теперь пусть ищут».
Фините от преподавателей на действие зелья, естественно, никакого влияния не оказало. Но уже через несколько минут на месте одного из псевдо-Локонсов возник староста факультета. Он оглядел свои руки, стол, соседей и… расхохотался. Переглядывающиеся когтевранцы в большинстве своем подхватили смех: розыгрыш был хорош — безопасен и… кое на что намекал.
Кажется, самовлюбленного парня ожидает массовая воспитательная работа… Вот он уже изо всех сил отнекивается, мол, происшедшее — вовсе не его рук дело… Вот появилась Сивилла рядом с якобы «виновником торжества» и неожиданно грустно произнесла:
— Правда не ты? Как жа-алко. Такая классная оборотка! Я бы что-нибудь сменяла на рецептик. Ребят, может, скажете, чье? Здорово ведь получилось… Может, осталась основа?
— Эй, я бы тоже купил! Я первый! Десять галлеонов! — тут же влез староста.
Остальные, немного подумав, начали присоединяться, но настоящего виновника, естественно, так и не нашли.
Бедняга Гилдерой впервые замолчал надолго. Он был в полном раздрае. Весь факультет мечтал найти знаменитость, которая приготовила оборотное с его волосом. И этот человек, который бы сейчас прославился на весь факультет — нет, на всю школу, и даже деньги получил (не самые маленькие, кстати) молчал! Так не могло быть! Так нельзя!
Мелькнула мысль признаться в том, чего не совершал, но останавливало то, что другие тут же потребуют рецепт… и само зелье. А его-то и не было. Но если бы было… Ух, он бы развернулся! Но все-таки, как же так, почему тот человек молчит? Ведь такая слава! А главное, уже точно ясно, что никто не накажет. Вон, кто-то за преподавательским столом даже похлопал. Парень тихо застонал…
А через несколько дней «таинственный зельевар» развернулся вовсю. Петр, правда, ожидал чего-то подобного, глядя, как предвкушающе посверкивает глазками Эванс, переглядываясь с Люпином, а Снейп, глядя на это непотребство, как назвал бы его раньше, только усмехается в кулак. Результат, безусловно, того стоил.
Особенно когда Поттер и Блэк схватили друг друга за грудки и покатились по полу, молотя друг дружку и выдирая длинные черные волосы… Да, два сцепившихся Северуса Снейпа при одном наблюдавшем — смотрелось здорово. Но когда Гриффиндор разделился на три примерно равные части — «Поттеры», «Блэки» и «Снейпы» — а среди них затесалась парочка «Локонсов»… Петр потер длинный горбатый нос и усмехнулся. Эванс и МакДональд, конечно, сверкали золотыми волосами.
Веселились все, в том числе «потерпевшие». Разве что Блэк и Поттер отправились сводить свои «дружеские фингалы» в больничное крыло.
— Надо же, — в наступившей, наконец, тишине зала громко прозвучал голос Пита. — Оказывается, бывают и фингалы на брудершафт.
Конец его фразы утонул в общем хохоте.
На следующей трапезе досталось Слизерину: весь факультет поголовно изображал… магглорожденную Эванс!
«Ох, они этого так не оставят! Надо было мне вмешаться», — подумал Петр.
Все — и ученики, и преподаватели — с интересом начали посматривать на Пуффендуй… Когда на следующий день во время завтрака стол Пуффендуя поднялся на видоизменяющихся ногах, дружный тонкий визг девчонок перешел в какой-то непотребный звук и затих, лавки издали нехороший треск, а из-за стола поднялся целый факультет… Хагридов, изрядно потеснивших, точнее, просто задвинувших в угол соседний стол, — все только охнули. В том числе сами новоиспеченные полувеликаны. Кое-кто из них просто рухнул на пол прямо со скамейками, точнее, с тем, что от них осталось. Сверху добавились еще некоторые. «Не справились с управлением», — мысленно прокомментировал Петр. В зале вылетело несколько окон… Но, к счастью, уже через минуту студенты начали возвращаться к собственному облику, а Репаро владели почти все.
Дамблдор временно потерял дар речи. Да и не только он. Слизнорт и Флитвик молча аплодировали. МакГонагалл, немного подумав, присоединилась, а за ней и остальные учителя. Розыгрыш вышел потрясающим.
— Этот зельевар — гений, — зашелестел шепоток со студенческих столов.
«Наказывать? — думал директор. — Вроде, и не за что. Просто шутка — совершенно безобидная, но яркая. Такая останется в памяти надолго у всех и, определенно, войдет в историю Хогвартса».
Но найти этого гения надо. Обязательно.
И «секретную лабораторию» поискать. Остается только надеяться, что это была не Секретная комната Когтевран. Потому что Гораций, конечно, за свои владения отвечает, а больше…
Голубые глаза за очками-половинками разбегались над картой школы: после учебного дня где только не пробегали эти детки. Нет, эта работа не для одного.
«И все-таки, кто бы это мог быть?»
Будущий лучший зельевар, вроде как, отпадал: никогда у Снейпа не было таких средств, на которые можно было бы приобрести хотя бы пару дюймов шкуры бумсланга. Да и маловат еще. Слизнорт передал директору список своих лучших зельеваров, он поговорит с ними этим вечером. Но Снейпа, да, надо тоже пригласить, на всякий случай. Надо искать, кто побогаче. Хотя, может, зельевара кто-то проспонсировал?
Директор склонился над списком учащихся, выбирая фамилии из самых состоятельных семей, заодно обдумывая, как преподнести эти «достижения» деток их родителям.
Получивший приглашение к директору в тот же вечер Снейп тут же прилетел в Выручайку, где Питер собрал было всех, чтобы устроить выволочку. Парню было серьезно не по себе.
— Вам так хотелось поиграться? — досыпал соли на рану Петтигрю. — Поигрались? Как теперь отдуваться будешь, а, Снейп?
— Никто не вычислит. Потому что просто никак! Мы все продумали.
— А потому будет тебе простой Легилименс. От директора. Ты готов? Ему ведь будет многое интересно, и откуда ингредиенты, и кто покупал, и где варил.
Покрасневший Снейп — это нечто, оценили все… отчего тот покраснел еще больше.
— И кто был генератором этой весьма веселой, но опасной идеи? Кто же так хочет попрощаться с «Выручайкой»?
Все дружно потупились, только Трелони подошла к Питу.
— Что мы можем сделать? — подняла она на него виноватые незабудковые глаза.
Петр вздохнул. Гениальных идей не наблюдалось, даже намеков не было. А что-то делать надо. Срочно! Он обвел взглядом комнату. А ведь сам и виноват — не остановил, не притормозил. Взрослый, тоже мне. Нельзя было расслабляться. На бедняге Снейпе уже лица не было, так что к нему уже подскочила подруга и начала, как могла, утешать. И тоже варила ведь, ингредиенты готовила так точно. Стоп…
Подруга?.. Ха. Губы сами расползлись в гнусной ухмылке. Видел он, где слизеринцы в лаборатории прячут кое-какие издания… которые девочкам не показывают. Значит, должно сработать. Подростки уже. И он потом будет думать, насколько это непедагогично и вообще, сейчас надо спасать — и себя, и парня, и всех остальных.
— А ну-ка, девочки, подойдите, — поманил он пальцем двух подружек, подхватил под ручку виноватую Трелони и вышел с ними в лабораторию.
Три головы: рыжая, русая и каштановая дружно склонились к нему…
— Силенсио, времени нет, а возмущаться вы будете. А теперь слушайте, что надо.
Когда они закончили шушукаться, он успел получить несколько раз острыми локотками по ребрам, коленками по… куда достали, не будем уточнять, по шее и даже одну пощечину. Но в конце концов они согласились. А куда деваться было? Снейпу-то пора уже идти… Ох.
Парни с интересом посмотрели на растрепанную четверку с красными физиономиями, даже Северус, кажется, отвлекся от самобичевания. В том, что парень занимается именно этим, Петр был уверен. А потому начал первым.
— Ругать себя, Снейп, это моя работа! Пойми, что я виноват ничуть не меньше тебя, да и каждого из вас. Ведь видел, что вы о чем-то сговариваетесь. И вы все видели и знали.
— Мы должны были…
— Думать головой. Стоп. Все потом. Девочки…
Когда к Снейпу подошли все трое и по очереди, неумело, но, кажется, от всей души («Друга же спасаем!» — дал им установку Петр) поцеловали в губы, на лице парня можно было, наверное, гренки поджаривать.
— А вот теперь давай к директору, — усмехнулся Питер.
Снейп черно-зеленой молнией метнулся к выходу. Для его нервной системы это было…
— Да, пусть директор порадуется, — сказал Питер.
— Я бы лучше как Северус порадовался, — мечтательно хмыкнул Мальсибер.