Я прикрыл веки, дыша тихо-тихо. Моё самочувствие было ужасным — слабость во всем теле, глаза горят.
— И как долго это продлится? — снова заговорил молодой, на этот раз ближе.
— Б-белова Гр-рань рисует.
— Это я знаю. Как долго она будет рисовать Грань?
Я напрягся. Говорят определённо о Наталии.
Старик, как я прозвал его про себя, не ответил. Они продолжили путь в молчании.
— Смотри, там следы, — раздался голос молодого через минуту или две. — Совсем свежие.
Пульс застучал в висках. Неужели заметят?
— Г-гуль…
— Думаешь? Значит, живой. Давай глянем, вдруг с двумя или тремя атрибутами.
Не успел я испугаться, как сверху, прямо надо мной, послышалось шуршание и сразу следом — звук чего-то падающего.
Шлепок!
Меня обдало слизью. Знакомой горькой слизью. Едва сдержал рвоту, как мерзко!
— Пойдём, — раздосадованно сказал молодой. — Гульи слизняки жрать пришли.
В метрах пяти от моей головы раздался ещё один шлепок, и меня обрызгало новой порцией слизи. Я крепко сжимал губы и с трудом дышал через нос. Горько и противно.
Шаги незнакомцев затихали вдали, в то время как шлепки раздавались всё чаще. Один за другим. Десятки, сотни шлепков. Я лежал, вслушиваясь в раздающиеся вокруг звуки. Что-то большое и скользкое проползло вперёд и захрустело костями.
Я открыл глаза, приподнял голову и увидел… слизня? В самом толстом месте его диаметр достигал метров четырёх, а тело было будто скреплено из костяных колец, измазанных масляно блестящей слизью. Кольца постепенно сужались и сходились в конус. Меня передёрнуло от вида твари.
Прислушался. Вроде бы незнакомцы ушли довольно далеко. Я задрал голову — из тоннеля в стене, у самого потолка, медленно выполз слизняк и завис прямо надо мной. Я подскочил и, спотыкаясь, бросился прочь. Из-за слабости во всём теле двигался я медленнее, чем хотелось бы.
Шлепок!
Буквально в шаге позади меня на пол рухнул слизняк, поднимая волну пыли. Меня подбросило ударной волной, но я чудом удержался на ногах и продолжил бежать, максимально бесшумно. Я деактивировал Узор Скрытности и успел заметить, как ближайшие слизняки наползают на гульи кости и с отвратительным хрустом их жрут. Только вот чем?! Я не вижу у них пастей.
Я подбежал к горе из костей, вокруг которой не было ни одного слизня. И замер. Меня мутило, и, казалось, мои глаза вот-вот выпадут из глазниц. Воздух решительно не хотел наполнять лёгкие.
Где-то сверху что-то щёлкнуло, и я дернулся всем телом. Оглянулся и заметил на вершине костяной горы знакомую птичку. Ту самую, что следила за мной с момента, как я очутился на гульем кладбище. Сейчас я смог, наконец, нормально её разглядеть — белая ворона, только костяная. Вцепилась лапками в острую кость и пялится на меня.
Я подрагивающей рукой вынул из внутреннего кармана монетку.
“Орёл — выживу”.
Подкинул, поймал, шлёпнул. Орёл. Фух. Вытер пот со лба и спрятал монету в карман. Шаги незнакомцев стихли. Я ещё раз оглянулся. Десятки слизней жрали гульи кости, но к куче, у которой я стоял, ползти никто не торопился. Это из-за вороны?
Так, ладно. Я пригнулся и побежал в сторону, которую направились незнакомцы. Они — мой единственный шанс выжить. Если в ближайшие пару часов я не найду, кого убить и поглотить, — мне конец. Восемь часов точно не протяну, мне уже очень плохо. С Огранцем или Чернокнижником я справлюсь в одном случае — если нападу из засады. Но высок риск, что меня заметят. Особенно если эти двое — Огранцы с сенсорными узорами. Или Чернокнижники с обострённым слухом.
Вскоре я догнал незнакомцев — оба в плащах с накинутыми капюшонами, скорость низкая, шаг расслабленный. Тот, что шёл справа, был очень низким, метра полтора ростом. Я активировал узор Скрытности и спрятался у огромного гульева скелета. Настоящий гигант — впервые такого вижу.
Арчи, думаю, что кость этого гуля весьма ценна для артефакторики, — подсказала Алиса.
Я осторожно подцепил небольшой плоский осколок кости и закинул его в кошель. Если выживу — постараюсь сюда вернуться и набрать побольше.
— Смотри, трёхглазый, — раздался молодой голос. Судя по всему, он принадлежал высокому человеку.
Я притаился и вслушался. Возня, хрип, треск костей и хлюпанье гульей слизи. Я усилил поток чакры в уши и услышал странные звуки… словно кто-то что-то грыз.
— Неплохо, — с набитым ртом произнёс молодой. — Староват, конечно. Но зато с тремя атрибутами.
— П-пошли, — ответил ему другой.
У меня по коже побежали мурашки. Это определённо Грязные Чернокнижники. Мои внутренности похолодели, когда я подумал, что они могут обладать способностями ушастых гулей.
Думаю, в таком случае они давно бы тебя услышали, — утешила меня Алиса.
Да, она права. Но остальные способности не менее опасны. Особенно — неизвестные.
“Как думаешь, если я их поглощу, это продлит мне жизнь?” — спросил я.
Они сливают свои гены с гулями, но они всё же живые люди, Арчи. Нет причин для беспокойства.
Я тяжело сглотнул. Надеюсь, Алиса не ошибается.
— Интересно, а двоерождённый гуль отличается на вкус? — я едва разобрал вопрос молодого — Чернокнижники почти вышли за границу слышимости.
Я подбежал к другой куче костей. Сбоку что-то щёлкнуло. Но я не стал отвлекаться — ворона, и так ясно.
— Как думаешь, почему они вообще начали появляться? — задался очередным вопросом молодой, но старый снова его проигнорировал. — Тысячи лет разные виды гулей не могли смешивать потомство, а тут — на тебе. Как думаешь, Албо?
— Я не з-знаю.
— И стоило нам так пыхтеть ради двоерождённого? Сколько ресурсов потратили, чтобы гулью волну вызвать.
— Я не з-знаю, Шидо.
Молодой фыркнул.
Хм. Вот почему Грязные заинтересовались Зонами у Петербурга? И они же вызвали гулью волну? Из-за двоерождённого? Я примерно представлял, что это такое — дитя-монстр от родителей разных видов. А если двоерождённый обладает сразу двумя разными “атрибутами”, как их назвал этот Шидо? Например, и глазами, и ушами. Я поежился. В таком случае гули станут опаснее и жертвы среди людей возрастут.
Чернокнижники больше не говорили. Мы уходили глубже в гулью яму, костей становилось больше, костяные кучи росли на глазах, достигая десятков метров в высоту. Иногда из боковых тоннелей в стенах выпадали гули.
Радовало одно — я выбрал правильный узор Скрытности. Он тратил совсем немного чакры. Но огорчало другое — время продолжало идти и я с каждой секундой становился ближе к смерти. Я старался об этом не думать, но страх смерти липкими щупальцами расползался внутри меня. Интересно, а кости кто-то специально стаскивает к стенам, чтобы кормить слизней? Кстати, теперь понятно, кто создал многочисленные тоннели.
Время шло, а Чернокнижники неторопливо шли к известной лишь им одним цели, переговариваясь друг с другом и убивая гулей. Щелчки белой вороны то и дело раздавались где-то поблизости, а я с каждой минутой всё больше паниковал. Когда до моей смерти оставалось часов шесть, я решил — если в течение часа не подвернётся удачного момента, я атакую.
— Как думаешь, почему гулья родильня так близко к кладбищу? — спросил Шидо.
— К п-предкам п-поближе?
— А ты очень умный, Албо.
Гулья родильня? Они туда идут? За двоерождённым? Я начинал понимать, что хотят сделать Грязные. И лучше бы мне начать действовать во время их сражения с гулями. Но и ждать я долго не могу.
Белая ворона не отставала от меня, но и не мешала. Даже помогала — отвлекала своим щёлканием от тяжёлых мыслей.
“Думаю, пора”, — мысленно сказал я, доставая из кобуры хаси. А затем прислушался к себе и засунул обратно. Кисло улыбнулся. Кого я обманываю? Я не смогу убить двух Грязных Чернокнижников, даже атакуя из засады. В памяти всё ещё свежи воспоминания битвы Грязного против двухглазого гуля, за которой мы с Натой наблюдали. Это явно пока не мой уровень. А в самоубийственную атаку я не готов бежать. Не сейчас.
Я следовал за Чернокнижниками, решив, что атакую их, когда ситуация станет критичной.
— Где-то тут, да, Албо? — спросил Шидо. По звукам я понял, что двоица замедлилась.
— Н-не знаю.
— Тут. Я вижу, Албо. Давай сюда.
Они повернули и ускорились. Я рискнул выглянуть и увидел, как они приближаются к стене.
— Гулья родильня там, Албо.
— Н-наверное.
— Точно там.
Раздалось шуршание. Я снова рискнул выглянуть из-за кучи костей и увидел, как оба Чернокнижника скинули плащи и остались в чёрных жакетах. Различил знак Панциря — анх, крест с петелькой сверху. Больше я заметить ничего не смог — юркнул обратно, побоявшись, что они почувствуют мой взгляд.
Шидо — я запомнил звук его шагов — подошёл к стене. Я забыл, как дышать. Что будет дальше?
— Ха-а-а! — заорал он.
И тут же раздался взрыв ужасающей силы. Из-за ударной волны гора костей завалилась набок, несколько острых костей упали на меня сверху, и одна из них вонзилась в моё правое плечо. Я едва не вскрикнул. Чёрт!
За первым взрывом последовал второй, послабее, а затем округу заполнили гульи рыки и визги. Я услышал звук рассекаемого воздуха и хруст разрубаемых костей — и несколько гулей заткнулись.
— Ха-а-а! — закричал Шидо и маниакально засмеялся. — Ха! Ха! Ха!
Каждый его вскрик сопровождался ударом.
Едва сдерживая стон, я вытащил из плеча гулью кость и нанёс на рану мазь. Проглотил восстанавливающую таблетку. Вроде полегчало. Я немного полежал и в конце концов рискнул перебежать к другой горе из костей, которая была поближе к Чернокнижникам. По пути попытался рассмотреть, что там происходило, но обзор закрывала поднявшаяся пыль.
Я забрался на гору с костями. Старался делать это аккуратно, но пару раз всё равно поцарапался. Прислушался — Шидо смеялся и убивал гулей, а тех становилось всё больше.
На вершине горы я спрятался между костями и, наконец, разглядел поле битвы. В стене зияла многометровая дыра, из которой непрерывным потоком бежали гули двух видов — глазастые и с гребешками на голове. На их пути стоял Шидо, с остервенением рубил их длинным чёрным мечом и хохотал как больной.
Его тело постоянно оставляло послеобразы, вокруг него частенько возникали точные копии. Гули пока в основном попадались с одним атрибутом — либо одноглазые, либо с одним гребешком, не знаю, как их правильно называть. И Шидо сносил им головы легко, как траву косил. А где старый Чернокнижник?
Я пошарил взглядом и нашёл его — он стоял чуть левее и позади Шидо. Присмотревшись, я понял, что он совсем не старый. Скорее наоборот — ребёнок. Паренёк лет тринадцати на вид. Лысый, с тремя костяными гребнями на голове. Он спрятал ладони в рукавах и молча наблюдал, как его коллега уничтожает гулей. Я внимательно следил за ходом боя, но так и не понял, что за способности у гулей с гребешками.
Из пролома начали выскакивать гули с двумя атрибутами. Но ситуация не изменилась — Шидо продолжал хохотать и убивать их. И тут-то я понял, что проживаю последние часы своей жизни. Раз Грязный так спокойно убивает двухглазых гулей, значит, он гораздо сильнее, чем они. То есть — как минимум с тремя метками. Да и у лысого паренька три костяных гребня. Это как сражаться с Огранцем, который нарисовал третью Грань и может призывать доспехи. Невозможно!
Только если кого-то ранят, — раздался в моей голове тихий голос Алисы. — Нам остаётся надеяться, что гули отгонят Чернокнижников и сильно их ранят. Это единственный выход.
Я на автомате полез в карман и достал монетку. Орёл — гули сильно ранят Шидо. Подкинул, поймал, шлёпнул — решка. Чёрт. В следующую секунду раздался вопль боли и ярости — Шидо разворотили живот. Я не успел заметить, как в бой вступил трёхглазый гуль. Он ранил Чернокнижника, но и сам лишился руки от его меча. Грязный отступил, по пути обезглавив двухглазого гуля. За ним протянулся ярко-алый след крови. Я сжал кулаки. Надежда вернулась!
— Албо! — заорал Шидо.
И на голове лысого Чернокнижника засияли все гребни. Он выставил ладонь в сторону Шидо, и из неё вырвалась сотканная из света дымка. Она за долю секунды достигла Грязного и залечила ему рану на животе.
— Это конец, — пробормотал я.
Рядом щёлкнула ворона, будто соглашаясь со мной.
Арчи. Может, там есть четырёхглазый гуль? — предположила Алиса.
Я горько улыбнулся. Как я понял из редких разговоров этой двойки — все сильные гули отправились за Натой. Именно поэтому Чернокнижники рискнули сунуться в самое сердце гульей ямы — в гулью родильню.
Битва продолжилась. Албо лечил своего спутника, пока тот рубил гулей в капусту. Трёхглазых гулей у Шидо не получалось убивать с одного удара, поэтому я, наконец, увидел в деле гулей с гребешками. Они исцеляли раны — свои и чужие — и даже отращивали новые конечности. И это только двухатрибутовые. Гулей с тремя гребнями я не видел.
Думаю, что их тут нет, — сказала Алиса. — Ната говорила, что гулья яма — это место на стыке Большой, Средней и Малой Зоны. Гули с гребнями — из Малой. Если я правильно поняла — их меньше, чем всех остальных.
Надеюсь, что Алиса в этот раз ошибается.
Когда появился второй трёхглазый гуль, Албо начал метать чёрные хаси, метко убивая гулей послабее. Его оружие оставляло после себя чёрную дымку, которая проникала в раны гулей и добивала их. Даже двухгребневые и двухглазые умирали от этих страшных атак.
— Они слишком сильны, — вслух пробормотал я. — Даже если будут ранены — я им не противник.
Шидо вдруг размножился — его копии окружили группу гулей, которую возглавляли двое трёхглазых. Твари лихорадочно бросались от одной иллюзии к другой, уничтожая их ударами лап. Когда все копии Чернокнижника подняли мечи, гули впали в неистовство, но сделать ничего не успели — через мгновение все копии Шидо опустили мечи. Головы гулей слетели с плеч, их тела по инерции пробежали несколько шагов и упали на землю, заливая её серой слизью.
Иллюзии мигнули и исчезли.
— Ха-а-а-а! — Шидо поднял голову к потолку и заорал во всю глотку. Я вздрогнул и немного отполз назад.
“Алиса, есть идеи?” — спокойно спросил я.
Нет, Арчи. Шансов выжить почти нет, — припечатала Алиса.
Может, завещание написать?
Смотри, гули перестали выбегать из дыры, — указала Алиса.
И правда. Албо расправился с последними гулями, и поток иссяк. Странно. Хотя если подумать — недавно гулья волна была. Вдобавок Ната спровоцировала Зоны своим прорывом.
— Двоерождё-о-онный! — возбуждённо закричал Шидо. — Жди меня!
И зашагал к пролому. Албо спрятал хаси в рукава и последовал за ним. Я начал медленно сползать с горы костей. Шансов выжить мало, но сдаваться я не собираюсь. Может, внутри этой гульей родильни мне, наконец-то, повезёт? Рука потянулась к карману с монеткой, но я оборвал движение на половине. Думаю, что в этот раз обойдусь без её совета.
Глава 19. Часы перед смертью
Эми скучала. Вот уже минут пять как они с дядей Сашей ждали главу клана Беловых в гостевой. Расположили их с удобством — на большом белом меховом диване. Перед ними стоял столик с закусками.
“Ну, хотя бы додумались вкусненького принести”, — подумала Эми и подцепила клубнику с резной вазы из жёлтого стекла. Макнула её в расплавленный шоколад и с удовольствием отправила в рот. Её дядя не отставал от неё и тоже уплетал лакомство.
Александр Разящий — двоюродный брат нынешнего Императора — высокий могучий мужчина средних лет с пышными усами цвета соломы и вечно взъерошенными светлыми волосами. Он обожал клубнику с шоколадом, и об этом все знали.
“Шоколад явно из Индийской Империи. Беловы не бедствуют. Я такой только в столице пробовала, и то в одном клане”, — подумала Эми, наслаждаясь лакомством. Она любила ходить в гости с дядей Сашей — хозяева всегда доставали клубнику и шоколад, несмотря на их невероятную стоимость.
Эми клонило в сон. Она со скучающим видом осмотрела комнату — большая, с белыми вычурными колоннами, дорогими коврами на стенах и полу. Окна выходили на цветущий сад и фонтан со статуей Богини Аматерасу. Взгляд Эми остановился на большой картине, на которой в полный рост была изображена беловолосая девушка с решительными глазами и очень тонкими губами. Её лоб пересекался горизонтальным шрамом.