Что самое печальное, попросить помощи с восстановлением сил у наблюдающей за тренировками дежурной целительницы я не мог. Потому что, со слов Николаева, мой организм должен сам научиться восстанавливаться после пиковых нагрузок. И лучше это делать в условиях, когда в Источнике нет ни капли силы.
Может быть мы поэтому и остались на полигоне Сарай-Джук, без возвращения в Архангельск. Вокруг полигона на много километров нет ни одного настоящего Места Силы, из которого можно почерпнуть энергию, но стихийная сила здесь определено есть.
«Я чувствую это в воде, чувствую в земле, ощущаю в воздухе»
Странное место. Но присутствие незримой стихийной силы вокруг определенно помогает быстрее приходить в себя. В заснеженном и морозном Архангельске ничего похожего не чувствовал, и подобным образом быстро восстанавливать силы там я точно бы не смог.
Переодевшись и приняв душ первым, даже не дожидаясь остальных я вышел и направился в свои апартаменты. Облегчение от того, что нагрузки закончились и сейчас я смогу поспать, вогнали меня в состояние, знакомое по студенческой юности. Словно после тяжелой ночной смены (было время, подрабатывал грузчиком) выпил бутылку пива, и теперь на автопилоте добираюсь домой. Небольшая заторможенность, одновременная легкость несущих к месту отдыха ног, и одновременно тянущий к земле груз накопленной усталости.
– Артур?
Обернувшись, я увидел, что рядом уже шагает Валера. Надо же, настолько вымотался, что даже не заметил, как он меня догнал.
– Валер.
– Так что с бутербродом?
– Каким бутербродом? – вообще не понял я о чем речь.
– Ну после матча, когда у тебя было два входящих вызова.
– Ах это…
– Ах это. Так причем здесь бутерброд?
– Ты не поймешь.
– Ну мне же интересно.
– А я не хочу тебе рассказывать.
– Теперь мне еще больше интересно.
– Сочувствую.
– Ну расскажи, не будь как варвар.
Коридоры, переходы, коридоры. До жилого корпуса еще идти и идти.
– Давным-давно, где-то в Британской Калифорнии, вечером с… одной близкой подругой, так скажем, мы решили посмотреть сериал.
– И?
– И когда расположились на диване, я вдруг подумал, что мне хочется вкусный бутерброд.
– И?
– И попросил подругу подождать, а сам пошел на кухню. Поставил гриль и духовку на разогрев, после взял два куска хлеба для тостов… не полусырой пластилин из продуктовых наборов, а настоящий белоснежный хлеб, который внутри мягкий как пух. Один кусок смазал толстым слоем горчицы, второй тонким слоем сливочного масла. Накрыл оба куска ломтиками сыра – между прочим, это был мой любимый Маасдам. Положил хлеб на гриль, и пока он поджаривался, нарезал тонкими ломтиками широкую часть большого помидора, а еще достал из холодильника бекон и два листика салата.
Рассказывать оказалось неожиданно легко. Слова ложились в стройный фразы, и я – в своем крайне утомленном состоянии, получал от этого странное эстетическое наслаждение. Так иногда бывает, когда в утренней полудреме, находясь между сном и явью, думаешь и составляешь удивительные стройные идеи. Которые, после пробуждения, часто кажутся донельзя глупыми и корявыми.
– Ломтики помидора положил на одну часть бутерброда, бекон и листы салата на другую. После этого соединил оба куска хлеба – уже слегка поджаренного, с легкой хрустящей корочкой. Положил так, что бекон лег на помидоры, а не наоборот, и после отправил бутерброд ненадолго в духовку, чтобы сыр окончательно расплавился. Выключил гриль и духовку, выложил бутерброд на тарелку и вернулся в комнату.
– Ты хочешь сказать, что во времена твоей жизни в Британской Калифорнии ты имел такое натуральное продуктовое разнообразие?
– Разные времена были. Как история в ресторанах Бильбао с блюдом «Бычьи яйца», которые иногда огромные, а иногда совсем маленькие.
– Почему?
– Потому что иногда тореадор быка, а иногда и бык тореадора.
– Ничего не понял.
– Валер, ты такой трудный.
– Артур, ты такой загадочный.
– Разные говорю у меня времена были. Иногда жил и с продуктовым разнообразием, а иногда без него.
– Ладно, сделаю вид что поверил. Так что с бутербродом?
– Когда зашел в комнату, увидел, что пока подруга меня ждала, она залезла в мой ассистант.
– Как она могла залезть в твой ассистант?
– Это был… это была недорогая модель, так скажем.
– Подруги?
– Валер.
– Что Валер?
– Недорогая модель ассистанта.
– Разве есть такие ассистанты, которые можно быстро разблокировать без владельца?
– Да.
– Я о таком не слышал, – недоверчиво посмотрел на меня Валера.
– Не нужна тебе такая машина, Валер, – с интонацией актера Вдовиченкова произнес я глубокомысленно.
– Что?
– Поверь мне на слово, – добавил я голосом утомленного невзгодами бандита.
– Артур, ты переутомился?
– Ух ты, а как заметил? Я ж как могу скрываю…
– Вот такой вот я внимательный. Так что с бутербродом?
– А что с бутербродом?
– Мы закончили на том, что ты принес бутерброд в комнату, а подруга открыла твой ассистант.
– А. Ну да. Открыла и обнаружила там переписку с другой моей… скажем так, тоже близкой подругой.
– Переписку не о параллелях между Печориным и Онегиным, как понимаю.
– Правильно понимаешь. И едва я зашел, как она буквально начала насиловать мой мозг – забыв и сериал, и вообще все, решая вопрос о продолжении наших дальнейших отношениях. А я стоял в центре комнаты с тарелкой, смотрел в нее и думал: «Ну нахера мне нужен был этот бутерброд?»
– Опять ничего не понял.
– Проблемы негров шерифа не волнуют.
– Артур.
– Валер.
– Я реально не понял, причем здесь бутерброд и твой ассистант.
– Если бы я не взял его с собой в раздевалку, мне не было бы нужды решать в срочном порядке, кому отвечать.
– А есть принципиальная разница? Одной ответил сначала, второй после. В чем проблема?
– Ну, когда о моем выборе узнают, мне могут задать неприятные вопросы.
– Как о твоем выборе могут узнать? – напрягся Валера, готовый оскорбиться.
– Когда ты берешь в руки идентифицированный на твою личность ассистант, ты связываешь себя с цифровым миром, и твои следы в нем остаются навсегда.
– Ты преувеличиваешь.
– А ты преуменьшаешь.
– А ты…
– Валер, извини, но мне надо бежать, – прервал я его, резко поворачивая. Мы как раз дошли до холла, и я направился в сторону своего номера, где меня уже ждал Фридман, вызванный в Сарай-Джук еще вчера вечером.
– Агтуг Сег-геевич, – при моем появлении даже приподнялся Моисей Яковлевич.
Юрист был внешне спокоен, но слегка бледен и явно серьезно взволнован – я уже изучил его манеру поведения и отражения на ней эмоций.
– Моисей Яковлевич, прошу доложить кратко и по существу моего запроса.
– Если кгатко и по существу, то с сожалением могу констатиговать, что поставленная вами задача является…
– Кратко и по существу, Моисей Яковлевич, – прервал я его.
Фридман, когда не имел веских аргументов или варианта положительного решения вопроса в рукаве, всегда пускался в пространное словоблудие. Всегда. Защитная реакция такая, наверное.
– За указанные сгоки я не смогу ничего сделать, – признался Моисей Яковлевич. Как в ледяную воду с головой нырнул.
Ответ ожидаемый. Конечно, была у меня слабенькая надежда на Фридмана, но она не оправдалась. Но криминала я в этом не видел, потому что пришедшее мне вчера в голову решение было довольно просто и по-прежнему выполнимо.
Начать с того, что Анастасия запросила возможность нанять от моего имени почти восемь десятков бойцов, и задействовать их в охране усадьбы Юсуповых-Штейнберг. Отказывать, с учетом моего кровного интереса в охране усадьбы, мне было нельзя. Но присутствовали в согласии на ее просьбу и серьезные подводные камни.
Новосозданный статус отряда варлорда, учитывая мой баронский титул, давал возможность найма максимум ста человек. Всего ста человек, не только бойцов – включая техников, администраторов, бухгалтеров, снабженцев и прочего обеспечивающего персонала.
Сейчас, когда все мои «личные» рекруты на контрактах новичка, проблем никаких не стоит. Как и по тем восьми десяткам бойцов, которые (как мне пришло сообщение) уже наняты Анастасией – их обеспечение полностью на администрации Елисаветграда. Но в тот момент, когда смута на Юге России закончится – а она когда-нибудь закончится, у меня в активе останется нежизнеспособный в мирное время монстр, а не отряд.
Конечно, были самые разные пути решения – все же отряд зарегистрирован в Кобрине, а деятельность я по факту осуществляю с территории Российской Конфедерации, но если связываться с аутсорсом, меня в любой момент могут взять за… за уязвимое место, так скажем, проверяющие органы. Также проблему можно будет решить разрывом контрактов с бойцами и выплатой неустоек, но это в свою очередь удар по репутации.
Решить или решать подобным образом маячащие на горизонте проблемы можно, но нужно ли? Тем более я не верю, что смута на Юге России закончится быстро. И без моего участия. Потому что алтарь рода Юсуповых-Штейнберг – это место, которое для меня имеет огромное, буквально жизненно важное значение.
Так что с ним мне по-любому нужно что-то решать в самое ближайшее время. И вчера, пока летел в Гурьев после встречи с Анастасией, мне пришла в голову в принципе лежащая на поверхности идея – увеличить размер отряда. Для того, чтобы обладать возможностью маневра и самому, если возникнет необходимость, прибыть в Елисаветград с весомыми аргументами в споре о принадлежности усадьбы.
Идея может и лежала на поверхности, вот только воплотить ее в жизнь не так просто. В Конфедерации порядок лицензирования и деятельности наемных отрядов практически копировал процедуру лицензирования и деятельности гражданских компаний для получения господрядов. Когда, к примеру, дорожная организация, прежде чем получить контракт на постройку восьмиполосного шоссе, должна для начала хорошо зарекомендовать себя по ступеням градации – начиная с прокладки пешеходных дорожек в парке. И быть проверена не только удовлетворительной работой, но и временем – взять контракт выше муниципального уровня можно было лишь через несколько лет после выхода на рынок и определенного количества закрытых подрядов.
Для частых военных наемных отрядов временных ограничений не существовало. По крайней мере в моем случае, так как за время и репутацию говорил мой титул. А вот с подрядами ситуация идентична – для того, чтобы повысить статус моего отряда варлорда, нужны выполненные и закрытые контракты. Причем в немалом количестве.
– Агтуг Сег-геевич, – между тем подал голос переживающий Фридман.
– Да, Моисей Яковлевич?
– Я мог бы выполнить поставленную задачу, если бы в Высоком Г-гаде сохганялась пгежняя власть. Но сами понимаете…
– Понимаю, – кивнул я. – Итак, вы не сможете. А кто сможет?
– На этот вопгос у меня также нет ответа, Агтуг Сег-геевич. Поставленную вами задачу можно выполнить, если выйти на гынок иных территорий, находящихся вне югисдикции Ог-ганизации Объединенных…
– Моисей Яковлевич, – укоризненно произнес я.
– …если выйти на рынок пготектогатов. Но, к сожалению, у меня лично нет таких возможностей.
– Благодарю вас, – прервал я Фридмана. – Узнайте у администратора о наличии номеров, займите один из и подождите до обеда. Мне нужно подумать над планом дельнейших действий.
После того, как расстроенный и переживающий юрист вышел из кабинета, из меня вместе с щелчком замка двери словно стержень вытянули. Едва добравшись до кровати, я с трудом нашел силы раздеться. Прежде чем отключиться, поставил будильник на одиннадцать часов утра – пара часов сна мне сейчас для минимального восстановления будет достаточно.
Проснулся, как обычно, в 10:59 – за минуту до звонка будильника. И еще не открывая глаз, почувствовал необычные ароматы. Среди которых преобладали цитрусовые и корица.
Открыв глаза и осмотревшись, увидел на столике готовый завтрак. Весьма плотный, эдакая американская классика – яичница глазунья, поджаренные ломтики бекона, сосиски, стопка посыпанных ягодами и политых джемом пышных блинчиков, фруктовый салат, стакан апельсинового сока и парящий из носика пузатый чайник.
Интересно, а кто вообще посмел ко мне в комнату заходить?
Приняв душ, я позавтракал – все что было на подносе заточил легко, еще и от добавки если честно не отказался бы. В гостиной встретил виновницу случившегося – на диване в ожидании расположилась Барбара Завадская. Правда, при моем появлении она сразу вскочила.
– Это ты сама организовала? – вместо приветствия поинтересовался я.
– Сергей Александрович велел, – ответила бывшая горничная, явно до сих пор меня опасавшаяся.
Хм. Николаеву то какое дело до моих завтраков?
– Что еще он тебе велел?
– Выполнять обязанности по обеспечению вашего бытового удобства, – уже явно напряглась девушка.
Причину испуга я понял, правда с запозданием – ей явно не хотелось стать причиной разборок между двумя одаренными.
– Не волнуйся, все в порядке, – запоздало успокоил я ее и направился к выходу.
– Артур Сергеевич! – окликнула меня Завадская.
– Да? – обернулся я.
– Вас ожидают, – показала она мне в сторону кабинета.
Причем, что удивительно, показывала Барбара в сторону моего кабинета. Моего кабинета в моих апартаментах, где вообще не должно быть ни ее, ни каких-либо гостей.
«Какого… кончика конского хвоста вообще здесь происходит?» – возмутился я с колыхнувшимся раздражением. Впрочем, Барбаре ничего высказывать не стал – девушка и так напряжена неизвестностью, что ее лишний раз пугать.
В кабинете (в моем кабинете) меня ждал Мустафа. Сириец расположился в гостевом кресле у рабочего стола, коротая ожидание с книгой. Но едва дверь открылась, он моментально захлопнул том и отложил его в сторону.
«Пятьдесят лет в строю», скользнул я взглядом по корешку. Интересный выбор – сам я еще местную версию книги Игнатьева не прочитал.
– Неожиданно, – вместо приветствия демонстративно удивился я.
Сириец только руками развел и невесело усмехнулся.
– Какими судьбами? – поинтересовался я, присаживаясь.
– У меня серьезные проблемы.
– Слушаю внимательно, – сразу напрягся я. Мустафа просто так подобными заявлениями бросаться не будет.
– Как ты знаешь, по рядам кулинаров прошлась хорошая такая чистка.
– Предполагаю, – кивнул я.
Меня в клубе работорговцев последнее время больше интересовала узкая прослойка палачей, и за общим развитием событий я не следил. Да и не получалось – сейчас сведения брать в общем-то неоткуда, а в курсе событий держать меня перестали.
– И к вящему сожалению моих сослуживцев и руководителей, честь мундира сотрудников конторы чистили специально обученные сотрудники канцелярии.
– Н-ну… это печально, да, – посочувствовал я.
Сказал, кстати, совершенно искренне. Потому что примерно вспомнил показанную мне схему, и не скажу, что в ней высокие чины из ФСБ как-то преобладали – в достатке наблюдалось и имперских чиновников самых разных ведомств. Так что если под шумок имперская охранка залезла под кожу ФСБ, то для госбезопасности это серьезный удар не только по репутации, но и по… ладно, не будем о грустном. О грустном для ФСБ.
– Ты к этому каким боком?
– Информация о том, что я указал тебе на местоположение Завадской ушла на сторону. Были сделаны выводы, и моя кандидатура отлично подходит на роль крайнего.
– Самого крайнего?
– Краев и граней много, одно место мне отдали.
А может быть, кстати, Мустафа лукавит и действительно отлично на роль крайнего подходит – подумал я. Все же путь рабов в Российскую Конфедерацию пролегал именно через Высокий Град, где Мустафа работал весьма плотно последние годы.
– Последствия?
– Вплоть до печальных. Так что мне как можно скорее требуется покинуть твое окружение.
– Это еще почему? – удивился я.
– Потому что повод устранить меня могут использовать и для того, чтобы подобраться к тебе.