Торопливо добравшись до кухни, Раймон сложил на поднос фрукты, о которых просил брат, поставил бутылку вина и, стараясь не попадаться на глаза поварам, засунул за пазуху большой нож для мяса.
Назад вернуться так же быстро не получилось – приходилось следить за подносом. К тому же, Раймон едва не наткнулся на кузенов, весело переговаривавшихся и двигавшихся к лестнице. Проблемы ему сейчас были ни к чему, и Раймон торопливо укрылся за одной из боковых дверей – это оказалась спальня леди Айниры. Хозяйки здесь не было, и Раймон спокойно переждал несколько минут, однако сердце его гулко стучало, а разум рисовал картины, которые он никак не желал видеть.
Наконец, Раймон получил возможность выйти и продолжить путь. Он на секунду остановился у гостиной, где Ингвар принимал жениха, и, не дожидаясь ответа, вошёл.
Бальдер уже сидел на диване рядом с Ингваром, но всё так же сжимал его пальцы. Он что-то рассказывал мягким, на вкус Раймона – слишком уж мягким - голосом. Ингвар выглядел спокойным и довольным. На появление Раймона он никак не отреагировал, как если бы в комнату зашёл обыкновенный слуга.
Поставив поднос на стол, Раймон заколебался, не зная, следует ли ему уйти. Смотреть на то, как мило общаются эльфы, было неприятно. И всё же тревога его не оставляла.
Стараясь потянуть время, Раймон разлил по бокалам вино и отошёл назад, ожидая дальнейших распоряжений.
Ингвар и Бальдер продолжали общаться так, будто он был предметом обстановки.
Разговор шёл о песчаном береге к западу от башни Саламандры. Бальдер предлагал Ингвару отправиться туда в конце недели, и Раймон скрипел зубами, понимая, что ему предстоит остаться здесь.
Несколько раз взгляд Ингвара скользил по лицу «слуги». Он неизменно останавливался, но Раймон никак не мог прочесть того, о чём думает Ингвар.
А потом в один миг что-то изменилось. В коридоре послышались крики, за окном громыхнуло.
Со звоном посыпались стёкла из стрельчатого окна, и в помещение рванулась огромная тень.
Не успев понять, что происходит, Раймон рванулся к Ингвару, укрывая того от летевшего в него удара – и только потом разглядел расписанный незнакомыми рунами адамантитовый клинок. Лезвие вошло ему в плечо, но Раймон тут же получил возможность перехватить его и, откатываясь в бок, рвануть на себя, выбивая из рук нападавшего.
Краем глаза он видел, как отступает к стене Бальдер. Как отползает назад Ингвар и тянется к посоху, стоящему в углу.
Вырвать клинок не удалось - меч покинул мягкое живое тело, чтобы ударить снова по широкой дуге. Больше инстинктивно, чем рассчитывая на что-то, Раймон выхватил из-за пазухи нож и принял на него удар – железное лезвие разлетелось, но затормозило удар, и противнику потребовалось ещё несколько мгновений, чтобы замахнуться по новой.
Этих секунд у нападавшего не было. Пучок розоватых лучей ударил из-за спины Раймона. Нападавший яростно закричал и попытался отступить назад. Раймон видел, как стремительно загорается плоть противника.
Бальдер, видимо, решившись, наконец, схватил с полки тяжёлый серебряный подсвечник и швырнул его в испускающую дух жертву.
Тело вампира рассыпалось в прах. Несколько секунд стояла мёртвая тишина – каждый по-своему пытался осмыслить произошедшее. А в следующий миг распахнулась дверь, и в комнату ворвался отряд охраны с оголёнными мечами.
- Господин Ингвар!
- Господин Бальдер!
- Всё в порядке? – переживало множество голосов.
Раймон зажал рану рукой и попытался встать.
- Что произошло? – спросил Ингвар, пытаясь перекрыть всеобщий гомон.
Расталкивая мужчин, вперёд выбралась Марлин.
- Вампиры. Два десятка. Как будто мало им было господина Тауфина! Охрана уже почти добила их. С вами всё в порядке, господин Ингвар?
Ингвар, уже полностью взявший себя в руки, подошёл к Бальдеру и взял его под руку.
- Всё в порядке, господа, - сказал он и мягко улыбнулся, как подобало Хранителю. – На нас напали, но господин Бальдер показал себя настоящим воином. Его серебряное оружие принесло смерть проклятой нежити. Прошу вас, уйдём отсюда туда, где мы сможем спокойно переждать атаку.
Гомон стал затихать. Воины один за другим покидали гостиную.
Раймон сидел на полу, прислонившись к сиденью дивана спиной, и ждал, когда Ингвар подойдёт к нему и скажет что-то. Может, не скажет, ведь рядом этот благородный придурок, и Ингвару нужно отстаивать его честь. Может, хотя бы посмотрит с благодарностью – Раймон понял бы самый короткий взгляд.
Ингвар вышел молча. Всё так же поддерживая под руку насмерть перепуганного жениха.
Комментарий к Глава 6. Сватовство
*М. Лермонтов. Тебе, Кавказ, суровый царь земли
ГЛАВА 7. Семья
Плечо Раймон перевязывал сам – никто, кроме Ингвара, никогда не лечил его, а обращаться к Хранителю Раймон не имел ни малейшего желания.
Мысль об уходе терзала полуэльфа всё сильней. И всё же уйти не прощаясь он не мог. От одной мысли, что он никогда больше не увидит растрёпанную косу с серебристыми прожилками и детскую улыбку на бледных губах, становилось тоскливо. Раймон не мог понять, что ему делать снаружи, если Ингвар останется здесь.
Впрочем, чем больше он представлял грядущий разговор с Ингваром, тем яснее понимал, что это дурацкая идея. Ингвар никогда ничего не обещал – по крайней мере, ему. Он всегда чётко обозначал, кто он и кто Раймон. «Мой подарок» говорил он, и в этом звучало «моя вещь». И если раньше его слова казались обычной игрой, то теперь только слепой не понял бы их смысл.
Раймон никак не мог заставить себя забыть свои первые встречи с Ингваром. Казалось, Ингвар с тех пор не изменился совсем. Разве что стал выше на пару дюймов. Он так же улыбался, так же говорил и так же трепал его по щеке.
Раймон невольно вспомнил, как Ингвар учил его читать. Он не смеялся, хотя мог бы. Как выяснили мальчики потом, они были ровесниками, но если Ингвар уже неплохо знал основные науки, то Раймону предстояло, по крайней мере, освоить алфавит и арифметику. Вряд ли кто-то из наставников стал бы возиться с приёмышем – только Ингвара интересовала его судьба. Он защищал Раймона от братьев в меру своих сил. Порой Раймону было страшнее наблюдать, как Ингвар пытается загородить его своим хрупким телом, чем ввязаться в драку самому.
Всё это никак не вязалось со странным и чужим взглядом, который встретил Раймона несколько часов назад. И ещё больше не вязалось с ложью – Раймон понял бы и не удивился, если бы Ингвар присвоил себе их общую победу. В конце концов, именно его магия спасла Раймона. Но Бальдер не сделал ничего – ровным счётом ничего – чтобы заслужить похвалу.
И какой бы дикой не казалась мысль о вечной разлуке, Раймон не мог заставить себя снова обратиться к Ингвару.
Полуэльф не спал всю ночь, а к утру его дилемма разрешилась – по этажу пошли слухи, что к стенам башни приближается войско вампиров. В первую секунду слова об этом пробежали по телу Раймона горячей волной. Драка была тем, что требовалось ему в этот миг больше всего. Хотелось избить кого-то до полусмерти, а может, и самому испытать такую боль, которая заставила бы забыть обо всём.
Следом пришло запоздалое сожаление – теперь его уход уже не зависел от Ингвара. Бросить родню перед битвой и всю жизнь казниться своим предательством он не мог.
Мысль о забвении понравилась Раймону особенно, и когда он снова услышал перешёптывания, горячая волна оформилась в осознанную идею. Он мог держать клинок. Его учили драться. И своим мечом он мог выплатить последний долг тем, кто стал его семьёй.
Вот только меча у Раймона больше не было – почти все его вещи отобрали, когда он отправлялся на этаж для прислуги.
Впрочем, Раймон почти не сомневался, что Беллу сейчас будет нужна любая помощь.
Поднявшись, Раймон вышел в коридор. Со всех сторон слышался топот ног. Слуги носились по башне, создавая безумную карусель из пляшущих в воздухе цветных тканей.
Раймон добрался до лестницы и стал подниматься вверх. Как он и рассчитывал, охраны у дверей на этажи не было – сейчас всех куда больше волновала предстоящая оборона башни, чем оборона собственных спален.
Раймон остановился у дверей в зал собраний и замер, не в силах заставить себя повернуть ручку. Только раз визит в это место принёс ему благие вести – в самый первый день, когда его принимали в семью. С тех пор его приводили на самую верхушку башни только чтобы наказать. Да ещё, пожалуй, в тот раз, когда Белл объявил о новых порядках.
Зал стал для него дурной приметой, и входить туда не хотелось почти физически – но решение было принято.
Раймон опустил пальцы на массивную рукоятку и медленно повернул. Петли скрипнули, и лучи рассветного солнца, искажённые цветными витражами, упали ему на лицо.
Послышались тихие голоса.
Нет. Всего один голос.
Раймон замер, вслушиваясь. Говорил Белл. Говорил совсем не так, как мог бы говорить перед войском – в его голосе не было пафоса, только колкий лёд и отрывистые интонации человека, который всегда спешит.
- Все уже знают? – спросил он.
- Слухи расползаются быстро, - колокольчиком прозвенел спокойный голос леди Айниры.
- Проклятье, - почти выплюнул Белл.
Наступила тишина.
- Надо было торопиться. Где Ингвар? Он успел дать согласие на брак?
- Бальдер остался им доволен. Но официальной помолвки не было.
- Всё равно… нужно послать гонцов в дом Саламандры. Пусть Ингвар попросит своего жениха о помощи.
- Нужно, - согласилась Айнира. – Ещё лучше, если он отправится сам. Я не думаю, что ему откажут. Но на это нужно время. А Ингвара могут убить по дороге.
- Само собой. Этого мы допустить не можем. Но и лишних воинов сейчас нет.
- Белл… - Раймон проклял себя за глупость, но сил молчать не было, и он шагнул навстречу повернувшимся к нему лицам.
Айнира выглядела удивлённо.
Белл смотрел с привычным презрением.
- Белл, - повторил Раймон увереннее. – Дозволь мне проводить Ингвара. Ты знаешь, дерусь я отлично. А для ссор сейчас нет времени.
- Ссор? – Белл приподнял брови. – Было бы странно, если бы я ссорился с прислугой, когда у моих стен войско врага.
Раймон сжал кулаки, заставляя себя сохранять терпение.
- Белл, я не хочу, чтобы с Ингваром что-то случилось. Ты сам сказал, воинов мало, будет глупо…
- Не тебе судить о моих решениях, - отрезал Белл.
- Белл! – одёрнул его похолодевший голос леди Айниры, но Белл не обратил на неё внимания.
- Хорошо, - сказал Раймон, опуская голову. Спорить сейчас было глупо, что бы ни мнил о себе Белл, - по крайней мере, дай мне меч, чтобы я мог сражаться за свой дом. Не потому, что признаёшь меня… потому, что я должен отплатить за кров и еду. Не ради меня, а ради жизни нашей семьи.
- У тебя нет семьи.
- Белл! – повторила Айнира легче, и Белл резко обернулся к ней.
- Леди Айнира, сообщите о моём решении Ингвару. Помогите ему собрать самое необходимое и отправляйтесь вместе с ним. Уверен, вдвоём вы сможете укрыться сумраком и добраться до цели. Времени на споры нет, леди Айнира, - добавил он настойчивее, заметив, что Айнира собирается возразить.
Айнира покачала головой. Бросила последний, полный сожаления, взгляд на Раймона и, подобрав юбки, торопливо отправилась прочь.
- Почему? – спросил Раймон, чувствуя, что почти не владеет голосом. – Почему, Белл?
- Потому что так будет лучше для Дома.
- Я не об Ингваре, Белл. Не хочешь доверять мне его – позволь идти в бой вместе со всеми. Это моя семья. Не тебе решать, так это или нет. Я не могу прозябать в погребе вместе с горничными и калеками, когда дом моего отца тонет в крови.
- Он не твой отец, - Белл рванулся вперёд и вцепился пальцами в воротник Раймона. – Запомни раз и навсегда, полукровка. Ты не его сын - и никогда им не был. У Тауфина было три сына. Один погиб как герой. Двое остались жить. Тебя. Не было. Среди них.
Раймон не нашёл, что ответить. Глаза Белла сверкали почти осязаемым безумием.
Полуэльф с трудом отцепил пальцы брата и сжал, жалея, что не может сломать тонкие косточки одним движением. Ярость клокотала у самого горла, заполняла грудь тугим чёрным комом.
- Значит, вы – не моя семья? – спросил он тихо.
Несмотря на боль, Белл холодно улыбнулся и покачал головой.
- И я не должен защищать вас до последней капли крови, как учил меня наставник?
На секунду в глазах Белла промелькнуло недоумение, а в следующий миг Раймон выпустил его руку.
- Ты сказал, - бросил он, развернулся на каблуках и, не оглядываясь, пошёл прочь.
Ингвар встретился ему двумя этажами ниже. Раймон не сразу узнал непривычно взволнованное лицо.
- Раймон? – Ингвар попытался опустить руки на грудь полуэльфа, но тонкие запястья внезапно оказались отброшены прочь. – Раймон, Айнира сказала, вы с братом ругались.