Пришлось даже придумать уловки с танцами, чтобы Кори успокоился. Но и тут вышла загвоздка. Эпоха не та. Это не Тмех и не бал-маскарад. В эпоху Радах мужчины не танцевали парные танцы. Их в помине тогда не было. Я опешила, когда любимый приказал танцевать, потом заговорил что-то о наложницах, не пойми к чему опять приревновал. И я поняла, что этого доисторического ящера пора учить чему-то новому, расширять горизонты его кругозора, намекать на то, что женщина не обязана ублажать каждую прихоть мужчины. Даешь сексуальную революцию дракону.
Я не могла не научить любимого танцевать медленные танцы, поэтому решительно взяла все в свои руки и бессовестно облапала крепкий стан дракона, млея в его объятиях и бесстыдно целуясь во время танца. Кажется, хмель из головы моей еще не выветрился, да и ладно. Главное, я совмещала приятное с полезным, мне было хорошо и Кориону тоже.
И я призналась ему в любви, правда не услышала ответа, лишь страстный, опаляющий поцелуй сказал мне гораздо больше, чем любые слова. А затем объятия пропали, и я очутилась у себя в квартире. Вот и закончилось волшебство.
Легкую грусть разбавила досада, когда я вспомнила, что забыла свитки на кровати у Кориона. Я хотела их забрать себе, чтобы проверить те ли это, что нашли…
— Ой, — села на диван, зарываясь руками в волосы. — А как бы их нашли год назад, если бы я их сейчас принесла с собой?
Я настолько глубоко задумалась, что выпала из времени, до того стало интересно. Вдруг это те же самые свитки, что я спасла, значит, нужно изучить место, где они были найдены. Корион, конечно же, сказал мне его ждать, но просто сидеть и ждать скучно. Может, попытаться разузнать о тех раскопках, самой покопаться, вдруг еще что-то найдется?
Корион
Приход к власти Грачити был весьма жестким. Мало кому известны подробности переворота, да и не должны быть. Только избранным слугам ведомо, что за незримые тени стояли за спиной никому не известного Дэрота Грачити, мага с Северного побережья. Нашли мы его с Югани сами и вели Дэрота чуть ли не с младенчества. Сильный маг с крохами драконьей крови, обещающей правителю долголетие, выносливость и удачливость. Удача в моем лице будущему императору была как нельзя кстати. Дэрот с детства попадал в неприятности из-за своего любопытства, целеустремленности и желания постичь все самому.
Югани был его невидимым наставником, он обучал будущего императора экономике и основам политики. Мы создали партию, в которую вступил юный Дэрот, проталкивали его в палаты советников, поддерживали, чтобы в один прекрасный день пустить его в свободное плавание.
У нас было полно работы. Быстро развивающийся технологический мир требовал от нас, драконов, больше силы и осторожности. Наши люди сидели на всех высоких постах, в наших руках была сосредоточена власть над империей. Даже корона и та венчала голову нашего протеже, который об этом и не ведал.
Мы возродили расу драконов. Медленно, постепенно. Город Оронг стал ее колыбелью. Поэтому он и сокрыт от любопытных глаз. Югани постарался с маскировкой, защита пропускала только тех, в чьей крови было живое пламя.
Двадцать пять лет не такой уж и большой срок, но тем не менее я скучал по моей малышке. Скучал так сильно, как может скучать дракон. Все больше времени проводил в своей сокровищнице, зарываясь в золото по самую макушку. Радалия, как же долго ждать твоего рождения.
Ночь тысячи фонарей 9695 года должна стать последним нашим свиданием. И я боялся испортить его. Знал, где моя малышка появится, знал, что она угодит очередной раз в неприятности, и знал, что не должен вмешиваться. Хотя до сих пор ревниво вспоминал восторженные эпитеты Дэроту. И чего уж она в нем нашла? Теперь в моем черном списке было двое: Тимиол Агашет и Дэрот Грачити.
В чем их вина? В том, что посмели привлечь внимание моей невесты и стали для нее значимее меня. В том, что один ее друг, а второй кумир. Сжечь обоих. Темная суть того и требовала, а светлая, та, что еще жила во мне, предлагала из этого извлечь выгоду. Эти двое могли стать отличной мотивацией для моей невестушки быть хорошей и послушной девочкой. Убить всегда успеется, а вот поиграть — другое дело.
Да, я всегда прислушивался к своей светлой стороне, она у меня меркантильная и прагматичная, темная любила пожинать чужие смерти, с ней разговор короткий — смерть и точка, дискуссия лишь о вариантах убийства. Тут уж рассуждения могли и час продлиться, если я увлекался.
Так вот, послушав дельные советы светлой стороны, я пас императора и, затаившись в кустах в образе его телохранителя, ждал Радалию.
Ночь тысячи фонарей на самом деле не в середине лета, а под конец зимы. Но когда-то давно мой прадед разозлился на то, что приходилось стоять по колено в сугробе, только чтобы отдать дань памяти своим собратьям, поэтому и перенес этот праздник на лето. Жарко, птички поют, травка зеленеет, и ноги сухие — все довольны, особенно старый дракон, у которого кости ломило от влажности.
Дэрот, только вступив на трон, понимал всю знаковость этого праздника. Он сам решил проконтролировать, чтобы дракон успел облететь город и вернуться с первыми лучами солнца во дворец.
Наивный ребенок. Кто-то глупость сморозил, а все поверили. Как будто тайфуны и засухи зависели от бумажного дракона. Это законы мироздания, цикличность и равновесие Вселенной. Но развенчивать суеверие себе дороже. Пока люди будут думать, что звезды — это души мертвых драконов, ушедших в верхний мир, говорить им, что земля круглая, и звезды — это огромные огненные шары в далеком космическом пространстве, не стоит, если напугать только.
Я нашел одного ученого, чей ум был не замутнен и открыт для нового, вот он уже догадался, что планета не заканчивается материком. Это радовало. Осталось объяснить ему, что если запустить маячок, то он вернется через сто восемьдесят три дня. Югани даже подкинул ему заклинание этого маяка. Если поверит, это будет очередной прорыв в развитии цивилизации. А то Радалия про какие-то спутники рассказывала, которые надо повесить на небо. А как я повешу? Не в дракона же оборачиваться на радость детям и на ужас взрослым.
У Югани уже институт ученых готов, осталось порционно выдавать задания, чтобы изобретали то, что нам надо. Ювелирная работа — аккуратно подталкивать людей к развитию. Я устал. Я вообще ленивый от природы, а приходилось возиться с людишками. То, от чего я столько тысячелетий бегал, обрушилось на меня ответственностью истинного Властителя Эмаргата.
Скорее бы все закончилось. Югани ждет не дождется, когда я позволю свергнуть Грачити. Мы даже придумали ему легкую смерть от несчастного случая в знак нашего знакомства. Все же протеже, практически ученик.
Но это все лирика, а хотелось романтики.
Наконец праздник начался ярким фейерверком. Я стоял позади императора в рядах его телохранителей и прекрасно видел, как моя маленькая появилась в голубом сиянии. Платье на ней было весьма веселенькое, ярко-желтое. И опять коленки не прикрыты. Ну что за девчонка, лишь бы соблазнять меня. И ведь я точно знаю, для кого она нарядилась, и было приятно, и ревниво, что ее такую видели другие мужчины. Я сам себя порой боялся в такие черные минуты. Вроде и понимал, что слишком много вложил в Дэрота, но и глаза бы ему вырвать, чтобы не причмокивал так, глядя на мою невесту.
— Какая красотка, — тихо восторженно пробормотал Дэрот, а я прикрыл глаза, чтобы сдержаться.
Конечно красотка, потому что моя невеста. Нет, я порву этого парня, не доживет он до старости. Как он посмел заигрывать с Радалией, указывая ей, что зря она прикрыла бесстыжие коленки. Но я был счастлив тому, как быстро Рада переоделась. Поняла, что меня нет, и спрятала свою красоту, умница моя любимая.
Но ревность быстро сменилась азартом, когда я понял, куда медленно отступала от надвигающегося на нее императора моя невестушка. Что-то на лице ее не видно того восторга, с которым она описывала мне эту встречу. Все же какая она коварная. Так естественно вызывала во мне чувства, заставляя понять, что упущу свой шанс, она одна горевать не будет, найдутся желающие взять ее в жены. Хитрая, настоящая драконица. Тем интереснее будет делить с ней вечность.
Я слушал разговор Дэрота с Радалией и гордился воспитанником Югани, а не так и прост парень оказался. Отличный аналитик, быстро сложил факты и сделал совершенно неверные выводы, будет за что снять его с должности. Радалия и наемница, да куда он смотрел. По ее же ауре видно, что моя невеста светла, как лучи солнца. Чисты ее помыслы и наивны. Наемница. Смешно даже.
Пробравшись к кустам, я выжидал момента, когда можно будет сцапать мою крошку, чуть напугав ее, куда уж без этого, наказание она заслужила, и уж когда унесу ее к себе в логово, мы с ней поговорим.
Пришло время очередного фейерверка, я быстро вынырнул из кустов, обхватил Раду за талию, отпустил заклинание портала в логово и шагнул назад. Рада, укутанная щитом, испуганно оглянулась, а затем поцеловала. Нет, умела лисица сбить меня с мысли. Даже запал пропал ругаться с ней из-за одежды. Чуть не замурчал от удовольствия, выпустил свои чувства на волю, завладел девичьим ртом, утоляя свою жажду сладостью ее губ. Радалия, любимая моя невеста.
Вместо ужина она выбрала прогулку. Праздник был в самом разгаре, и я поспешил на центральную площадь столицы. Громкая музыка, красивое представление на сценических площадках. Рада смеялась, прижимаясь ко мне. Яркие разноцветные огни раскрашивали все и вся, ложась длинными тенями на лица. Я любовался невестой. Она так свежа и юна. Безупречная светлая кожа, несмотря на то, что у нее рыжие волосы, но ни намека на россыпь веснушек. Глаза малахиты, о которых я часами готов слагать стихи. Она как янтарь, как древесная слеза, не блистала роскошью, но была ценнее всего на свете. Теплая, родная и любопытная. Рада задавала слишком много вопросов, просто засыпала ими. А мне нечего было ответить. Ведь в моих руках изменить ход истории, ее прошлого, а в ее руках изменить будущее. И я не мог позволить ей вмешаться. Не прощу себе, если по моей вине что-то пойдет не так. Осталось совсем немного. Всего-то лет сто потерпеть.
Сто лет не такой уж и большой срок. Но отчего-то грусть пронзала меня стрелами, лишь стоило подумать, что это последнее наше свидание, и я хотел насладиться им сполна. Ночь тысячи фонарей. Можно загадать желание.
Я увел мою невесту на набережную, где собрались все желающие зажечь фонарик. Рада кропотливо нанесла заклинанием свои мысли, прятала от меня фонарик, пока зажигала его. Но я и так видел, что наши мысли были одинаковые. Мы хотели быть вместе навсегда. Я отпустил свой фонарик, который взмыл в небо, Радалин подогнал магией к моему поближе, чтобы они были неразлучны до самого конца, а сам обнял любимую и поцеловал ее, счастливую, под радостный гул людей. Ночь исполнения желаний, ночь рождения мира, ночь, полная светлых надежд.
Мы долго еще гуляли с Радалией по набережной, объедаясь мороженым и сладостями, два раза встречали дракона, карнавальное шествие чинно двигалось по центральным улицам столицы.
Из Радалии выйдет отличный дознаватель, она измором решила узнать все мои тайны. Но я продолжал молчать. Всему свое время. И ответам тоже.
Прощались мы уже при свете солнца. Рассветные лучи пронизывали тяжелые тучи, путались в рыжих локонах любимой. Малахитовые глаза блестели от непролитых слез, а я стоял и боролся с противоречивыми чувствами, хотелось поскорее отправить любимую в будущее. Тяжело на сердце от осознания, что это последний раз, еще тяжелее отпустить, ведь любовь бежала по венам, была в каждом вздохе, в каждом взгляде.
Слова признания уносил ветер, целуя наши губы. Я прощался с Радой до скорой встречи. Знал, что не потеряю, не отпущу, найду, где бы она ни родилась, кем бы ни была.
Когда свет окутал мою невесту, я выдохнул с облегчением. Теперь я точно знал все даты, когда Рада появлялась в прошлом. Пора приниматься за работу, браслет из магензия давно заждался меня в сокровищнице.
У меня по плану грандиозное событие — рождение моей драгоценности. Сто лет ожидания, чтобы наконец стать самым счастливым драконом во всем мире. Даже не верится, что скоро она станет моей навсегда. Даже жалко ее немного. Все же характер у меня не сахар, но я точно знал, что Рада в меня влюбилась. Ведь именно для этого нужны были эти свидания. Ровно десять свиданий и века ожидания. Коварный же я Темный Властелин, самого себя не пожалел. Впечатлило. Я собой горжусь.
Радалия
Проснулась утром от страшной головной боли. Похмелье, чтоб его за ногу. Ну кто его звал? Только не я. Я заснула так и не раздевшись. Телефон надрывался в клатче на полу в коридоре. С трудом поднялась с кровати и поплелась за ним. Стояла, морщась от противного режущего слух перезвона, и пыталась вспомнить заклинание от головной боли. Ведь какие-то простые слова надо сказать. Ну-у-у очень простые, только забыла какие.
Телефон не замолкал, пришлось аккуратно упасть на пол рядом с клатчем, не разбудив при этом соседей стуком костей о доски. Поборолась с застежкой, прежде чем увидеть, кто мне так настырно названивал. Мама. Отлично. Она-то точно знала заклинание от похмелья. Воздав молитву к древним драконам, пожелав маме долгих лет жизни, я уже на трезвую и чистую голову проговорила с ней больше часа, рассказывая о свадьбе Тимиола. С ним, кстати, так и не удалось утром поговорить, зато начиталась вдоволь сообщений от Эмбер, которые не преминула переслать другу, чтобы знал, что за змеюку на груди пригрел. Ревнивая дура, неужели не понимала, что мы с Тимом поцеловались как брат и сестра, просто увлеклись немного, ну с кем не бывает по пьянке. Я вообще другого люблю, а Тим ее, чего переживать и лить негатив с утра пораньше на бедную и несчастную меня. Она-то замужем, а я еще нет.
Утро у меня вообще улетное получилось. После чтения сообщений и удивления по поводу пропущенных звонков с неизвестного номера, я встретила курьера, который чинно выдал мне приглашение ко двору на награждение лауреатов ежегодной императорской премии.
Я даже не сразу поверила своим глазам, но конверт отреагировал на мою ауру, открылся, а значит, курьер не ошибся, письмо точно адресовано мне. Не удержалась и позвонила Тимиолу, который тоже получил приглашение и обрушил на меня свой восторг, каждую секунду признаваясь мне в любви.
Я усмехнулась, интересно, а Эмбер рядом и все слышит? Мне нужно готовиться к новой порции ревнивых оскорблений?
Награждение было назначено на завтра. Интригу о том, кто же лауреат, держали до последнего, как всегда, а я вот сиди на диване в гостиной и думай, в каком платье не стыдно появиться перед очами императора, чтобы не опозориться. Я не всеведуща в моде, могла и прогадать. Поэтому решила поискать стилиста, которого в нашем захолустном городке не было. Потом до обеда читала модные журналы, чтобы хоть немного представлять во что одеться, ну а после того как подкрепилась, до самого вечера бегала по магазинам. К ночи устала так, что ног не чувствовала, но зато завтра буду во всеоружии.
И только когда села на диван, вдруг осознала, что именно завтра мне предстоит — встреча с императором Дэротом в императорском дворце.
Интересно, а он не узнает меня? Хотя столько лет прошло, нет наверное. Такие мимолетные встречи обычно выветривались из головы. Да и кто я такая, чтобы такие важные личности меня запоминали. Опять же на мне амулет, а значит, все будет хорошо, чего я разнервничалась? И уже премия не нужна. А она нужна, это же грант, можно заниматься тем, чем захочется, и даже вытащить на свет несколько драгоценностей из сундучка, а не все бедной родственницей ходить. Эх. Завтра буду богатой и знаменитой. Но все равно нужно ярче накраситься, чтобы уж наверняка не вспомнил.
Покрутившись еще немного на кровати, я все же смогла уснуть, правда вскочила с утра пораньше. К трем надо было быть в столице. До вылета самолета еще три часа, я сильно нервничала, собиралась чуть ли не впопыхах. Потом еще соседство с Эмбер, терпеть ее недовольство, что медовый месяц пришлось сдвинуть на целый день. Мы с Тимиолом обсуждали наш успех и всенародное признание.
Когда самолет садился на посадку, я поняла, что сильно нервничаю, так сильно, что стала реагировать на нытье Эмбер. Меня мелко потряхивало, и Тим, как истинный кавалер, конечно же успокаивал меня, а его жена ревновала.