Поэтому, когда Курт утром вошел в столовую, то обнаружил Блейна, сидящего за столом с Себастианом. Оба молча уставились в свои подносы, сохраняя полнейшую тишину, и все же сесть с ними Курт не решился. Он опустился за свободный столик и завтрак провел в одиночестве.
Как и все дни в целом. Блейн и не пытался сменить гнев на милость, припоминая Курту его собственную обиду. Однако с Себастианом он тоже особо сильно не общался, что не могло не радовать.
Но легче от этого все равно не становилось. Курт гулял по кораблю, а вечерами снова и снова возвращался в пустую и темную столовую. И на то были причины. Каждый раз, в одно и то же время туда приходил Хантер. Просто потому что его смена заканчивалась, и ему хотелось побыть в одиночестве.
Он не был против Курта, потому что тот всегда молчал. Они сидели в разных концах столовой, а их взгляды были направлены в одну и ту же сторону. И никто никогда не заговаривал с другим, но оба чувствовали странное понимание и единение, которое с каждым разом становилось сильнее.
И так бы могло продолжаться еще долго, если бы на третий день они не подлетели к червоточине. Курт смотрел на нее то ли с ужасом, то ли с волнением, в любом случае, чувствовал он себя неуютно, и если бы он был в этот момент один, он бы просто не выдержал.
Они подошли достаточно близко, чтобы Курт смог увидеть свет другой галактики: ее звезды, туманности и, вероятно, ее планеты. Всего несколько минут, и они окажутся внутри воронки. Курт принялся ходить вокруг столиков.
— Это все не по-настоящему, — бормотал он. — Это все не правда. Неужели тебе не страшно? — он подскочил к Хантеру, стоявшему неподалеку. Тот продемонстрировал трясущуюся кисть и слабо улыбнулся. — Замечательно, — выдохнул Курт. — Просто прекрасно.
— Именно поэтому я никогда не показываю свой страх, — сказал Кларингтон и снова скрестил руки на груди. Отблески кротовой норы отражались в его глазах, но он не отводил от нее взгляда. — Лучше встретить опасность лицом к лицу, чем прятаться, как трусу.
Но Курт был с этим не согласен. Он хотел убежать, телепортироваться с этого корабля, куда угодно. Но не ждать того, что его, возможно, скоро раздавит.
Наконец, когда его нервы окончательно сдали, он прошептал:
— Скажи, когда можно будет открыть глаза, — он забрался на стол и зажмурился.
Какое-то время стояла тишина, нарушаемая лишь шумом корабля. Курт сидел, сжавшись, и ждал, что услышит крики помощи или почувствует сильную тряску. Но ее не было. Курту казалось, что что-то пошло не так, пока Хантер восторженно не произнес:
— Это же совсем как…
Курт открыл глаза и ахнул. Они летели сквозь волнообразную воронку, светящуюся изнутри голубоватым светом. Корабль не касался стенок, но словно бы скользил по волнам червоточины.
— Как в Докторе Кто, — произнесли оба парня одновременно. Они несколько секунд смотрели в иллюминатор, а затем повернулись друг к другу.
— Не знал, что тебе нравится это шоу, — с нервной усмешкой сказал Курт. Хантер пожал плечами.
— Я всегда интересовался космосом. Хотел даже пойти на астрофизический. Но не вышло, — вздохнул он.
Это был первый значительный факт, который Курт узнал о нем. И в какой-то момент почувствовал себя посвященным в какую-то тайну, которую, вероятно, не все знают. Хотя это и не было такой уж важной информацией для него. По крайней мере, он так думал.
Корабль, наконец, выбрался из червоточины, доставив их в новую, совершенно другую галактику. Она ничем не отличалась от их родной, но все же было что-то странное и волнующее в этом.
Курт подошел к иллюминатору почти вплотную и замер. Странное, щемящее чувство сдавило его грудь. Словно окончательно и бесповоротно он потерял что-то очень важное. И это никогда к нему не вернется. Он приложил ладонь к стеклу, словно пытаясь коснуться чужих звезд.
— И что будет теперь? — спросил он, не оборачиваясь.
— Теперь мы летим домой, — ответил Хантер, немного радостнее, чем должен. И тогда Курт еще не знал, насколько лживы были его слова.
========== Глава одиннадцатая, в которой они видят вечную зиму ==========
— Сколько раз мне еще нужно извиниться?
— Не знаю.
— Андерсон!
— Ладно-ладно, — Блейн вскинул руки. — Еще три раза, — он задумался. — И тогда, быть может, я прощу тебя.
Курт скрестил руки на груди, глядя на него. Это продолжалось уже несколько дней. Практически сразу же после прибытия в новую галактику, Курт решил помириться с Блейном. Но тот представил себя обиженной стороной и принялся настойчиво игнорировать попытки Курта. Отчасти он был прав, все же в его помощи Себастиану не было никакой личной выгоды. Но его упертость перешла уже все границы.
— Ты просто невыносим, — Курт покачал головой. — Ты сам знаешь, насколько это глупо, и все равно продолжаешь упорствовать.
— Ты показал, что не доверяешь мне! — возмущенно воскликнул Блейн. — А как мы можем строить наши отношения без доверия?
— Я признаю, что погорячился, с кем не бывает? — это уже начинало раздражать. — Но и ты сам хорош. Нужно знать, кому стоит помогать, а кому — нет.
— О, и ты еще меня будешь учить, с кем мне общаться?
— А может, и буду! — крикнул Курт. Блейн замер, вскинув брови.
— Прекрасно, Хаммел, — пробормотал он и выскочил из каюты.
Курт выругался и опустился на койку. Вся ссора была не больше, чем игрой, но ощущения, тем не менее, были неприятные. Он знал, что Блейн не злится на него так же, как раньше, но ничего не мешало ему заставлять Курта чувствовать себя виновником всех бед. Просто, чтобы вдоволь насладиться этим чувством, что что-то зависит от тебя.
Нельзя сказать, что Андерсон не пользовался такими манипуляциями и раньше. Строить из себя жертву у него получалось просто прекрасно. Он ревновал Курта ко всем проходящим мимо парням, а если тот с ними еще и знакомился, делал все возможное, чтобы заставить Курта перед ним извиняться. И теперь это повторялось снова.
За всеми невеселыми мыслями Курт решил, что неплохо бы наведаться к тренажерам. Дело в том, что нагрузка на мышцы в космосе слабела, поэтому постоянно приходилось держать себя в форме.
Когда он подошел к нужному месту, то застонал от разочарования: внутри был Блейн. Более того, все тренажеры оказались заняты, а значит, Курту придется либо уйти, либо ждать.
Он прислонился к стене, показав всем своим видом, что ему все равно, и принялся изучать комнату с легкой скукой в глазах. Хотя взгляд сам собой то и дело возвращался к Блейну. Андерсон вовремя расстался с футболкой, демонстрируя недавно появившиеся мышцы на руках, груди и, конечно же, прессе. Слишком впечатляющее зрелище, по мнению Курта, чтобы оставить его равнодушным.
Курт не был уверен, что Блейн видел его, но чувствовал, что ради этого Андерсон и красуется. Чтобы больше его позлить.
— Он великолепен, правда? — неожиданно произнес над ухом Смайт. Курт дернулся от неожиданности.
— Ты что тут делаешь? — кисло поинтересовался он, даже не думая поворачиваться к Себастиану.
— То же, что и ты, — усмехнулся Смайт.
Курт снова почувствовал уколы ревности, но неожиданно его взгляд зацепился за Хантера, которого он до этого даже не замечал. Да, определенно, как бы хорошо Блейн теперь ни выглядел, рядом с Кларингтоном он точно не стоял. Курту приходилось только догадываться, где он умудрился накачать такую мускулатуру, но он просто чувствовал, как напрягся Себастиан рядом с ним.
— Да, он… ничего, — выдавил Курт. Теперь связываться с Хантером ему хотелось еще меньше.
— А почему ты не с Андерсоном? — спросил Себастиан, проигнорировав его оценку. — Я думал, вы помирились.
— Нет, с чего ты вообще?.. — Курт повернулся к Смайту и заметил на его лице удивление. — Он что-то говорил?
— Напрямую нет, но я думал, что у вас все хорошо, — Себастиан нахмурился. — Либо я чего-то не понимаю.
Курт снова повернул голову к Блейну. Хитрый маленький Андерсон. Любит же он издеваться над ни в чем не повинными людьми. Зато теперь Курт был уверен, что что бы тот ни сказал впредь, это все фарс, не более.
— То есть ты все еще с ним общаешься? — холодно заметил он. Себастиан раздраженно цокнул языком.
— О, ну да, извини, что так вышло, — протянул он. — Но ты же знаешь, что он мне не интересен. Он же… — он замолчал, потому что мимо как раз проходил Хантер. Кинув им быстрое «Привет», он быстро прошел мимо, даже не удостоив вниманием Смайта, хотя они стояли в нескольких сантиметрах друг от друга. Курт кивнул в ответ на приветствие и, как только Кларингтон скрылся, был прижат к стене.
— Что за фигня? — Смайт посмотрел на него с подозрением. — Вы что, сдружились?
— Пока я не общался с вами обоими, да, что-то такое было, — улыбнулся Курт, видя нескрываемое бешенство на лице друга. Себастиан тут же отпустил его и напустил на лицо выражение полной отстраненности.
— Он что-нибудь говорил обо мне? — как бы невзначай поинтересовался он.
— О, да, он сказал, как сильно он влюблен в тебя и мечтает прожить с тобой всю жизнь, — засмеялся Курт. Он вовремя отскочил, потому что Смайт попытался его ударить. — На самом деле, боюсь, ему все равно.
— Да как ему может быть все равно?! — воскликнул Себастиан, но тут же замолчал, потому что все присутствующие посмотрели на него. — Как ему может быть все равно, после всего, что я сделал? — зашептал он на ухо Курту. Тот пожал плечами. Ему не хотелось рассказывать о своих догадках, он все еще злился на Смайта. Поэтому Курт решил заставить его помучиться.
Себастиан возмущался еще несколько минут, но Курт старательно его игнорировал, после чего разгневанный Смайт убрался в неизвестном направлении. Курт же остался стоять на том же месте возле двери. Ему неожиданно перехотелось заниматься и показываться на глаза Блейну, хотя, скорее всего, тот его уже видел из-за криков Смайта.
Развернувшись, он, гордо задрав нос, направился к себе, когда его неожиданно окликнул знакомый голос. Курт резко обернулся и наткнулся на самодовольное лицо Андерсона.
— Чем обязан? — холодно поинтересовался Курт и скрестил руки на груди. Трудно было сохранять спокойствие: Блейн не потрудился одеться.
— Я-то уж думал, что ты пришел мириться. А ты так быстро убежал, — сказал Блейн и подошел ближе.
— Да, но, вероятно, это мне уже не нужно, — протянул Курт. — Твой дружок тебя сдал. Знаешь, — он принялся мерить шагами коридор, — я ненавижу, когда меня держат за дурака. А ты, видимо, просто тащишься от этого, — он подошел вплотную к Андерсону. — Так вот знай, не работает твой план. Я теперь тебе слова не скажу, раз ты считаешь себя таким умником, который…
Курт не успел закончить, потому что его бесцеремонно заткнули поцелуем. Скорее всего, так нужно было сделать с самого начала, но кто будет размениваться на милости, когда можно хорошенько поругаться? Вот только именно этого им обоим и не хватало. Настоящих нежных чувств. Чувств, которые помогали все расставить на свои места.
— Да, я умник. Потому что дурак не смог бы вернуть тебя, — прошептал Блейн, прижавшись ко лбу Курта своим.
— Откуда столько уверенности, Андерсон? — усмехнулся Курт. Он уже и сам чувствовал, что проиграл, но все же надежда умирает последней.
— Если бы все было иначе, остался бы ты здесь? — Блейн чмокнул Курта в нос. Тот улыбнулся.
— А ты не думал, что ты просто хорошо целуешься? — произнес он и чуть отстранился. Лицо Андерсона тут же вытянулось. — Этим проблему не решишь, — Курт развернулся и быстро пошел прочь. Он чувствовал на себе пристальный и недоуменный взгляд Блейна. Он не был уверен, что делает все правильно, но иначе просто не мог.
***
И снова все повторялось. Они так и не сдвинулись с мертвой точки. Курт уже начал думать, что им вовсе не суждено быть вместе, если они не могут даже спокойно поговорить и обсудить проблему. Просто решить, что делать дальше. Казалось бы, что это так просто, но можно было найти множество причин, чтобы не совершать этого. Хотя бы потому, что Курт не хотел делать первый шаг.
Все бы ничего, если бы он не думал об Андерсоне каждую свободную минуту. Каждую мучительную минуту, которую он не мог провести в его объятиях. Но ведь это дело принципа. Блейн был виноват, а значит, он и должен был прийти мириться первым. Вероятно, Андерсон был того же мнения относительно Курта, таким образом превращая ситуацию в замкнутый круг.
И это слегка убивало Курта. Просто потому что невероятно тяжело было находиться рядом с Блейном и не послать подальше свою принципиальность. А просто делать так, как подсказывало сердце.
— Я так больше не могу, — простонал Курт и уронил голову на стол. Она упала на руки, больно ударив по костям.
Он не забыл свою недавно обретенную традицию: каждый вечер проводить в пустой столовой. Но если раньше он приходил сюда просто, чтобы не видеть Блейна, то теперь он пытался сбежать от самого себя. Вот только все было бесполезно.
— А я не могу поверить, что ты не нашел никого лучше для выслушивания твоих проблем, — немного резко отозвался Хантер. Он тоже не утратил привычки проводить вечера в одиночестве, хотя это и началось еще до появления в этих вечерах Курта. Правда, последние пару дней это больше походило на сеансы психотерапии. — Вы же оба знаете, что любите друг друга. Так будьте вместе, это же просто! — воскликнул он, совершенно уставший от повторений одного и того же. — И успокойся уже, в конце концов.
— Ты лицемер, — пробубнил Курт в руку. Затем поднял голову и исподлобья посмотрел на Кларингтона. — Говоришь, что это просто, а сам так не делаешь.
— Мы решаем твои проблемы, — резко сказал Хантер и скрестил руки на груди. — Со своими я и сам смогу разобраться, спасибо.
— Давай так, — Курт выпрямился. — Я поговорю с Блейном, если ты поговоришь с Себастианом.
Он пожалел о сказанном в момент, когда последнее слово сорвалось с его губ. Хантер не просто уничтожил его взглядом, он стер его со страниц истории. Курт вжался в спинку стула. Заметив это, Кларингтон тут же словно поправил сам себя и уставился в пол.
— Я совершенно не понимаю, о чем ты, — он вскинул руку, дабы опередить слова Курта, — и боюсь, не пойму. Мне казалось, мы уже разобрались с тем, что это только его дело. А мне, — он подался вперед, — да, нужно найти Куинн. Еще увидимся.
Он быстро удалился под усталый взгляд Курта. Курт давно не видел такого сильного отрицания своей сущности. Зато теперь его проблема предстала перед ним просто легким недопониманием.
***
— Слушай, Блейн…
— Нет, подожди. Мне нужно тебе сказать кое-что.
— Нет, вначале я.
— Вместе?
— Идет.
— Прости меня, — произнесли одновременно оба парня и, резко выдохнув, уставились друг на друга.
— Давно нужно было это сказать, — с усмешкой сказал Блейн. Он отвел взгляд, но снова повернулся к Курту, когда тот взял его за руку.
— Нет, это я дурак, мне не нужно было… — Курт нервно засмеялся. — Не стоило сомневаться в тебе.
Он видел неимоверную радость в глазах Блейна, они просто светились ею. Курт прижал счастливого и, казалось, готового расплакаться Андерсона к себе и тут же услышал тихое «Люблю тебя» прямо на ухо. Ему потребовалось тридцать шесть часов, чтобы окончательно созреть. Поэтому он был абсолютно уверен в своих словах, когда отвечал: «И я тебя тоже».
Курт знал, что они были самыми счастливыми в этот момент. И никого больше не существовало. Потому что никто больше был не нужен. Ни один человек в мире. Только они двое.
Мягкий, долгий, пропитанный невероятной любовью поцелуй казался бесконечным. Он просто растворил их в себе, превращая в две слившиеся души, образовавшие единое целое. И ничто не смело нарушить идиллию вновь начавшихся и, вероятно, навсегда сложившихся отношений.
«Срочное сообщение экипажу и пассажирам корабля „Мэйфлауэр“. Говорит капитан. Наш корабль вынужден совершить экстренную посадку на ближайшей планете через пару часов. Не стоит волноваться, вся операция находится под контролем. Мы надеемся на ваше понимание и просим каюты по прибытии не покидать. Спасибо за внимание».