Неожиданное сообщение сбило с толку Курта. Он отстранился от Блейна и посмотрел на висевший над дверью динамик. Что еще за ближайшая планета? Разве они летели не на определенную? Почему должны останавливаться на какой-то странной и неизвестной?
По лицу Блейна было заметно, что его терзают те же вопросы. Он, нахмурившись, взглянул на Курта, а затем подбежал к иллюминатору. Вдалеке виднелся голубовато-белый шар, на который, видимо, они и летели. Планета выглядело подозрительно холодной и негостеприимной, возникал вопрос: «А что же вообще на ней понадобилось?»
Все хорошее настроение улетучилось вмиг. На смену ему пришло легкое чувство страха и паники. Когда корабль начал снижаться, он крепко ухватился за руку сидящего рядом Блейна и плотно сжал губы. Еще больше, чем взлета, он боялся посадки. Потому что сотни раз видел в фильмах горящий корабль и теперь представлял на его месте их. С другой стороны, если на планете есть вода или снег, они вполне могут остудиться, мрачно пошутил про себя Курт.
Но все прошло на удивление гладко. Когда Курт открыл глаза, он обнаружил за иллюминатором белую пустыню из тонн снега. Где-то он покрывал лишь малые участки, обнажая черную и безжизненную землю, а в иных местах достигал практически человеческих высот. Но самое главное — ничего, кроме гор и снега, на планете не было.
— Это совсем как Хот, — нервно усмехаясь, заметил Блейн. Курт молча и медленно кивнул. Планета повстанцев из нашумевшей саги Лукаса действительно походила на это место. Но там была хоть какая-то жизнь. Эта же планета выглядела абсолютно мертвой.
— Что они хотят найти здесь? — прошептал Курт, заметив светло-зеленые маленькие точки скафандров солдат, вышедших из корабля. Они пошатывались и с трудом передвигались после длительного полета, а идти через такие сугробы было сложно. Постепенно они разбредались и пропадали из виду. Курт чувствовал неприятное волнение и подозрение, наблюдая за ними. Здесь явно было что-то не так.
Неожиданно он заметил еще одну фигуру. Довольно ловко прыгая по сугробам, она словно выискивала кого-то среди военных. Курт тут же застонал и прижал руки к губам. Безумство его друга перешло все границы. Осталось надеяться лишь на понимание лейтенанта Кларингтона, коим, как заметил Курт, тот практически не обладал. А это предвещало большие неприятности.
Он бы мог попросту взорваться от беспокойства, если бы чуткий Андерсон не сидел рядом. Он обнял Курта за плечи и прижался к нему со спины всем телом. Курт тут же почувствовал некоторую защищенность и спокойствие, когда ощутил стук сердца Блейна. Он закрыл глаза, позволяя теплу Блейна обволакивать его, заставлять возвращаться в норму.
Мягкие прикосновения губ, ласковые тихие слова — все это способствовало потере ориентации во времени. Но рядом с Блейном Курту не нужно было наблюдать за ним. Он не заметил, как положил голову ему на колени и слушал какой-то веселый рассказ. Блейн гладил Курта по волосам, а его голос просачивался глубоко под кожу, задевая какие-то особые струны внутри Курта.
Он тихо посмеивался, когда Блейн переходил к особенно забавным местам из рассказов о своей карьере актера. Все же, вероятно, ему тоже стоило в свое время заняться этим. Но он выбрал путь Бродвея, а не Голливуд.
Внезапно какой-то шум нарушил покой Курта, и он вздрогнул.
— Подожди, — прошептал он и перехватил руку Блейна. Оба парня замерли. В коридоре слышались крики, приближающиеся с каждой секундой.
— Я предупреждал тебя, — кричал Хантер. — Говорил, чтобы ты держался подальше, но ты постоянно лезешь, куда не просят. Я не твой личный телохранитель, я не собираюсь и дальше бегать за тобой и вытаскивать из неприятностей. Знаешь, — его голос стал спокойнее, — впервые в жизни я жалею, что спас кого-то. Правда, Смайт, лучше бы та балка размозжила тебе голову. У всех сразу бы стало меньше проблем, — за дверью на мгновение повисла тишина, а затем Кларингтон произнес: — Не знаю, что ты там вбил себе в башку, но советую выкинуть весь этот бред. Потому что я больше знать тебя не хочу. Надеюсь, ты достаточно взрослый мальчик, чтобы позаботиться о себе. Я же умываю руки, — послышался звук хлопков. — Счастливо не сдохнуть.
Шаги гулом отражались от стен, а Курт и Блейн смотрели друг на друга с ужасом. Оба знали, как сильно может довести Себастиан, но ни у одного никогда бы не хватило ума сказать ему такое.
Через несколько секунд они услышали еще один голос рядом с дверью:
— Если хоть один из вас появится у меня, я буду знать, что вы слышали, и придушу вошедшего.
Когда в коридоре повисла абсолютная тишина, Курт поднялся. Блейн обеспокоенно посмотрел на него.
— Ты куда? — шепотом спросил он.
— К Себастиану, — пожал плечами Курт и схватился за ручку двери.
— Он же сказал не заходить, — запротестовал Андерсон, но Курт только махнул в его сторону рукой и выбрался в коридор.
Он коротко постучал в дверь каюты Смайта и, не дожидаясь разрешения, вошел. Себастиан, не снимая скафандра, сидел на своей койке и смотрел в стену. Даже не поворачиваясь, он сказал:
— Я же предупреждал, Хаммел.
— Я не понял, к чему были те угрозы, вот и решил выяснить, — улыбаясь, произнес Курт. При виде обозленного лица друга, улыбка тут же пропала. — Если я могу что-то…
— Пошел вон, — прошипел Смайт. Курт нахмурился, но не сдвинулся с места.
— Бас, я правда…
— Убирайся! — крикнул Себастиан и кинул в него ботинком. Курт вовремя успел скрыться за дверью.
Он мог не знать всего, но кое в чем был уверен точно. Когда Курт возвращался к себе, в его голове все еще отчетливо слышался звук разбитого сердца.
========== Глава двенадцатая, в которой Хантер делает признание ==========
Следующие дни были наполнены противоречиями. Курт злился на Хантера за то, что он совершил. Конечно, он не отрицал, что Кларингтон был прав, но все же слишком жесток. Курт злился на него за то, что он сделал с Себастианом.
Смайт больше не пытался шутить, иронизировать и вообще веселиться. Все его слова были наполнены ядом, который он изливал на присутствующих, независимо от того, сделали они ему что-то или нет. И большую их часть, конечно же, приходилось выслушивать Курту.
Теперь он не мог отказать другу в помощи, да и не собирался. Он прекрасно понимал, какой это удар для Себастиана, и именно поэтому старался привести его в норму. Но, к сожалению, пока безрезультатно, потому что было непонятно, на кого именно злится Смайт: на Хантера, себя или же на всех сразу.
Была лишь одна отдушина во всем этом кошмаре: Блейн. Только он не разочаровывал, не ныл, не ругался и не выводил Курта из себя впервые за все время. Он просто был… Блейном. Таким же, как и раньше. Любящим, немного рассеянным, но невероятно милым и успокаивающим.
— Это уже невозможно, — пожаловался Курт в один вечер, когда в очередной раз лежал на коленях Блейна. — Теперь он срывается и на меня, хотя я даже ничего не сделал, — он замолчал, поймав неодобрительный взгляд Андерсона. — Ладно, я сказал, что Хантер прав в каком-то смысле. Но он просто меня достал! — воскликнул Курт, пытаясь оправдаться. Блейн, грустно улыбнувшись, покачал головой.
— Ну а если бы ты был на его месте? — он наклонился и чмокнул Курта в нос.
— Наверное, я бы ненавидел весь мир, — Курт вздохнул. — Но не так же яростно, — снова возмутился он, за что получил очередной поцелуй в губы.
Надо сказать, что заново начавшиеся отношения с Блейном заставляли Курта чувствовать себя виноватым перед Смайтом. Все произошло слишком не вовремя, как ему казалось. Особенно, когда по утрам он старательно пытался скрыть очередные засосы, оставленные накануне Блейном, но Себастиан все равно их видел и молча испепелял взглядом обоих своих друзей. И это в лучшем случае. Однажды он просто кинул вилку и ушел, оставив недоеденный завтрак.
В тот же момент Курт посмотрел на Хантера. Он наблюдал за истерикой Смайта и, когда Себастиан выскочил из столовой, вздохнул и уставился в стол, словно что-то обдумывая. Куинн, которая, вероятно, и являла собой его «девушку», погладила его по руке и что-то сказала. Кларингтон только покачал головой и вскоре ушел сам, оставив девушку в одиночестве.
Курту казалось, что очень скоро он сломается. Он просто видел, как злость вырывается из Хантера, вот только тот постоянно пытался ее сдерживать. Сколько он еще так выдержит — это был вопрос времени. Но дни после приземления на злосчастную планету шли, а ничего не менялось.
Почему они вообще попали на нее, Курт так и не узнал. Капитан на этот счет не распространялся, единственное доверенное лицо, которое могло внести ясность, был Хантер, но с ним Курт не разговаривал из принципа. И из злости. Из-за чего-то, что заставляло его пребывать в неведении. И продолжать думать, что что-то на этом корабле явно идет не так.
С тех пор, как они пересекли червоточину, экипаж постоянно находился в напряжении. Словно они ждали каких-то новых странных команд, но не знали, в какой именно момент это произойдет. Курт решил наблюдать за ними, чтобы не пропустить что-то важное. Но пока ничего для себя не заметил.
Блейн же проявлял меньше опасений, решив отдаться в полную власть ответственности капитана и его действиям. Поэтому вся его деятельность была направлена лишь на Курта и его одного, что не могло не радовать второго. И если бы не Андерсон, то Курт попросту бы сошел с ума.
***
Была ночь (даже несмотря на то, что в космосе вообще всегда темно, но по земным меркам была именно она), когда Курт, перебирая пальцами волосы уже давно уснувшего Андерсона, позвал его. Блейн отреагировал не сразу. Курту пришлось произнести его имя два или три раза, прежде чем сонный Блейн оторвал голову от его груди.
— Я тут подумал, — неуверенно начал Курт. — А что, если нам поговорить с ними?
— Прямо сейчас? — Блейн зевнул и перевернулся на живот, заставив, тем самым, Курта повернуться на бок и прижаться спиной к стене.
— Нет, но завтра, — Курт подпер голову рукой. — Ты поговоришь с Себастианом, — Блейн тут же застонал в подушку.
— Я думал, мне запрещено с ним общаться, — Андерсон приподнялся на локтях и жалобно посмотрел на Курта. — Может, я вообще тут посижу?
— Нет, уж, милый, ты поговоришь со Смайтом, — настоял Курт. — А мне придется расколоть Хантера.
Это будет непросто, подумал он. Но он знал, что нужно просто правильно на него надавить. И Кларингтон все сделает сам.
— Слушай, раз уж я все равно проснулся, — промурлыкал Блейн и придвинулся ближе к Курту. Тот только усмехнулся.
— Да, как же я могу тебе отказать? — он засмеялся, когда Блейн навис сверху и принялся старательно изучать губами его шею. Да, в этом Андерсону определенно равных не было.
Следующие несколько часов Курт провел в мандраже. Даже восхитительно расслабляющий секс не помог. Он слишком боялся реакции Кларингтона, хотя и думал, что тот все равно ничего не сможет сделать. Однако после случая со Смайтом уже ни в чем не был уверен.
В привычный час он вошел в, как и всегда, пустую столовую и медленным шагом направился к сидящему рядом с иллюминатором Хантеру. Тот смотрел вдаль и был погружен в свои мысли.
Курт забрался с ногами на стол и уселся в позе лотоса. Он несколько секунд неотрывно глядел на лейтенанта, после чего многозначительно прокашлялся.
Хантер кинул в его сторону быстрый взгляд и снова отвернулся, скрестив руки на груди.
— Как дела? — без приветствия спросил Курт. Он еле сдерживался, чтобы не сорваться и не накинуться с прямыми вопросами. Но нужно было выждать.
Кларингтон молча пожал плечами, даже не удосужившись повернуться. Курт почувствовал раздражение, но решил не подавать вида.
— В общем, я тут решил…
— Если ты думаешь, что я не знаю, почему ты здесь, то ты ошибаешься, — холодно отозвался Хантер. Он выпрямился, сложил руки на столе и повернул голову к Курту. Тот нервно поерзал. — Да, мне не стоило быть настолько резким. Но он просто меня довел, — возмущенно сказал он. Помолчав с минуту, он негромко спросил: — О чем ты думаешь, когда смотришь на него?
Курт нахмурился. Он никогда особо не обращал внимания на то, какие мысли вызывает в нем Себастиан. Хотя одно все же было.
— Иногда мне хочется ему врезать. Потому что порой его эгоизм не знает границ, — произнес Курт. — Вероятно, у тебя то же самое.
Хантер усмехнулся и покачал головой. Он снова откинулся на спинку стула, уперся носком ботинка в ножку стола и задумчиво посмотрел на нее.
— Это прозвучит странно, но, — он помедлил, — когда я его вижу, я хочу его защищать.
Брови Курта удивленно поползли вверх. Он не ослышался? Защищать? Не прижать к стене, не сорвать одежду (ведь он был уверен, у Смайта именно такие мысли), не жестко трахнуть?
— Но разве это не твоя работа? — нервно хихикнув, спросил Курт. — То есть, ты защищаешь всех нас, разве…
— Здесь другое. Я слежу за ним не потому что надо, а потому что я хочу это делать. И это действительно очень странное чувство, — он пожевал губу и прищурился. — Как с маленьким ребенком, знаешь? Когда ты пытаешься заботиться о нем, но он постоянно сбегает. И именно тогда ты понимаешь, насколько тебе страшно, если с ним что-то случится. Тогда ты срываешься и кричишь на него, потому что боишься его потерять.
Курт ожидал услышать действительно, что угодно. Но такого от Хантера он не ждал точно. Насколько сильны должны были быть его чувства, если он думал так. Курт раньше даже не был уверен, что Кларингтон вообще мог чувствовать хоть что-то, кроме ярости. Но теперь перед ним был словно другой человек. И, как ему казалось, именно такой Себастиану был и нужен.
— И в тот раз ты тоже испугался? — тихо поинтересовался Курт. Хантер кивнул.
— Я видел его, когда он пытался «незаметно» выскочить за нами, — Хантер показал в воздухе кавычки. — И не удивился, но надеялся, что он будет осторожнее. Там была глубокая пропасть. Кусок обрыва покрылся льдом, а все вокруг было занесено снегом, так что ее было практически не видно. Мы сами не сразу заметили, но вовремя успели убраться оттуда, потому что лед выглядел очень непрочным. Я обернулся, совершенно случайно, когда увидел Баса рядом с пропастью, — Курт отметил про себя такой резкий переход на имя. — И в голове сразу появилась картина, что он упал. Он разбился, а я его не спас. Мне никогда не было так страшно. Еще хуже стало, когда я услышал треск льда. Я думал, что не успею, запаниковал, но все обошлось, как видишь. Поэтому и накричал на него. Я просто не мог себе представить, что было бы, если…
— Я так и знал! — неожиданно раздался возмущенный голос Смайта. Оба парня разом повернулись к дверям, где показался Себастиан. Он быстро шел к ним, таща за собой Блейна. — Это ты его подослал, я так и думал, — он зло посмотрел на Курта. Тот широко раскрыл глаза от ужаса.
— Я не понимаю, о чем ты, — удивленно отозвался он, но Смайт его прервал.
— Не надо, ты прекрасно знаешь, о чем я, — Себастиан выпустил рукав Андерсона из пальцев. — Пытаешься наладить мою личную жизнь, как благородно, Хаммел, — иронично произнес он. — Будто, раз у тебя есть свои отношения, так ты сразу можешь решать за других, — тут его взгляд зацепился за Хантера. — А, — тихо сказал он, — и ты здесь. Ладно, — Смайт скрестил руки на груди, — давай, несчастный влюбленный, говори, что хотел.
Кларингтон смотрел на него с таким видом, будто он действительно готов его прибить. Он бросил быстрый взгляд на Курта, но тот лишь пожал плечами. Пару дней назад он рассказал о своих догадках насчет чувств Хантера Блейну, но не думал, что тот доложит обо всем Себастиану. Вот уж кому, но ему точно не нужно было об этом знать. Потому что теперь Смайт из сгустка ненависти превратился в самодовольного петуха.
— Поведай же мне, — приторно-ласково спросил он, подойдя к Хантеру, — что за бред ты вбил себе в голову? — Себастиан попытался тыльной стороной ладони провести по щеке Кларингтона, но тот ее откинул. Бросив очередной убийственный взгляд в его сторону, он подскочил и, отпихнув Смайта, выскочил из столовой.
— Так значит, это правда, — с усмешкой сказал Себастиан и повернулся к Блейну. — Он действительно в меня влюблен.
С широкой улыбкой, отражавшей всю гордость из-за его победы, он медленно вышел вслед за только что сбежавшим Хантером, и через несколько секунд Курт услышал веселый мотивчик, насвистываемый Смайтом.