Иванов Станислав Алексеевич
Призрак Прошлого
Иванов Станислав Алексеевич
Призрак Прошлого
Пролог.
– Все меняется. Уходят люди, вместе с ними уходит эпоха. Так, когда-нибудь человечество забывает недавние, в относительном понятии, события. И начинается новый день. Новые течения моды. Новинки в технике, продуктовой и военной промышленности. Все меняется… Кто-то скажет, что это правильно. Нельзя жить вчерашним днем, нужно действовать, не останавливаться!.. Кто знает, может они и правы. Но ведь и забывать о наследии тоже глупо. Мы становимся опытнее, изучая прошлое. Так что прошлое – такая же часть нашего будущего. Стремясь вдаль, не стоит забывать о том, что находится позади.
Старичок в костюме, стоявший у кафедры, закашлял и перевел дух. Тем самым он показал, что уже закончил. Ну, аудитория восприняла речь профессора неоднозначно – кто-то действительно был заинтересован, а кому-то было все равно. Что прекрасно продемонстрировала парочка студентов, играющих в карты на задних рядах.
Микулин – профессор – за долгое время работы со студентами, как он считал, научился воздействовать на их неокрепшие умы. Но сейчас он лишь высказал свою точку зрения. Никаких психологических приемов…
– Вопросов нет? Точно?.. Тогда вы можете быть свободны! Попов, что ж вы так заторопились? Вы даже карты не собрали!
В аудитории раздался смех. Студент, широко улыбаясь, собрал смятые бумажки и выбежал.
Микулин был уважаемым преподавателем среди студентов. "Покупал" он их еще юнцами шутками, рассказали о своей личной жизни и его друзей, тем, что не ставил двойки… и держал их в узде на протяжении пяти лет. Зачеты у него получали без проблем, на экзаменах не валил, с жалобами в деканат не бегал. Он нравился всем студентам, да и коллеги были рады работать с ним.
Но годы шли. И уже он без трости ходить не мог. Ему советовали уйти на пенсию, ибо ему шел уже седьмой десяток, но он отказывался. Говорил, что жизни без студентов не видит. Семьи у него не было – давно его жена вместе с сыном попала в страшную аварию – потому зачастую из университета старик уходил последним. В стенах квартиры он попусту чах…
Почувствовав тяжесть в ногах, он присел. Взглядом окинул пустую аудиторию. Микулин улыбнулся, закрыл глаза.
Сегодня был теплый весенний день. После мартовских морозов ласковый апрель не мог не радовать. Конечно, порой на землю обрушивался дождь, но после снегов жаловаться на это никто не осмеливался. Ну его, беду еще нагадать недалеко.
Микулин решил прогуляться – у него было два окна, то есть три часа свободного времени. И погода этому способствовала – недавно был дождик, но уже практически все высохло, и лишь местами были лужи. На всякий случай старик накинул плащ на плечи, и вышел наружу. Теплый ветер обдул Микулина, постарался сорвать одежду и успокоился.
– Прелестно…
Он еле заметно улыбнулся. Вспомнились моменты из прошлого – еще давняя служба. Он вспомнил своих сослуживцев… и те приятные и не очень моменты, которые он пережил вместе с ними. 6-й драгунский полк Лейб-гвардии ордена Святого Георгия Его Императорского Величества – с этим полком у него были связаны лучшие годы его жизни. Империя предоставляла солдатам солидное жалование и пенсию – у солдат даже девиз такой был: "Империя своих людей не бросает!" – в ответ на что солдаты были готовы отдать жизнь на государя-батюшку. Как хотелось вернуться в прошлое, во времена удалой молодости!.. С дамами, попойками, друзьями и товарищами, шумными вечерами и балами… и горячими схватками и сражениями. Это были золотые годы…
Но уже его товарищи, по большему счету, умерли. Да и ему, наверное, осталось чуть меньше десятка. Но смерти старик не боялся – в чем он точно мог быть уверен, так это в том, что его вспомнит государь-батюшка. И службу бы провели, и место на кладбище организовали… Ну а куда частники против воли императора пойдут?
Старик медленно зашагал по темной аллее. Приятно – смех молодых радовал слух, ибо они сражались за свободу имперцев… Они им действительно помогли. Что может быть лучше?
На одной скамейке сидел старик. Примерно возраста Микулина. Старик улыбнулся и направился к нему.
– Разрешите присесть? – вежливо спросил старик.
Незнакомец кивнул, рукой указывая на пустующее место.
– Приятная погода, не так ли?
– Однозначно, лучше, чем вчера, – в голосе незнакомца слышались весьма странные нотки, которых Микулин ранее не замечал в голосе других людей, хоть их он повидал много. – А вы местный? Ранее с вами не встречались?
Микулин постарался вспомнить незнакомца – однозначно нет.
– Увы, – пожал плечами старик, – не имел чести. А вы тут далеко живете? Или гуляете?
Незнакомец улыбнулся.
– Конечно, профессор Микулин, я неподалеку проживаю, – он обвел руками аллею. – Это – мой дом! Прелестный вид, не так ли?
Микулин кивнул головой. Незнакомец как-то чрезмерно внимательно присмотрелся к профессору.
– Ладно, уважаемый, – незнакомец приподнялся, опираясь об плечо Микулина. – Надеюсь, я вас не затруднил. Здоровья вам и удачи!..
Незнакомец поклонился, достал – откуда? – шляпу с полями и удалился.
"Весьма странный человек, непременно", – Микулин усмехнулся, закрыл глаза, вспомнил прошлое. Ему были приятны те мечтания, которым он предавался при выдавшейся свободной минуте – как его полк вновь на каком-то сверхважном задании, или танцы с миловидной белокурой девчушкой с большими, голубыми и глубокими, как озеро, глазами…
Микулин был истинным военным. Он с детства отличался крепким телосложением, силой воли, – да еще какой, порой родители не могли заставить парня делать хоть что-то, если он этого не хотел – складным умом. В двенадцать его отдали в военную школу – тем самым надеялись сломить его характер и вернуть податливого сына – и он закончил ее с отличием. После этого в течение пары лет работал гвардейцем, и тогда его приметил один из имперских подданных – граф Энвил фон Штайн. Ему понравилось, как парень владеет оружием – опытный глаз сразу заметил потенциал военного – да и как личность он его устроил… Одним словом, вскоре поступил приказ о переводе Микулина Аркадия Лаврентьевича в 6-й полк… Название в тот момент парень не смог запомнить.
Ему предоставили достаточное жалование. Ему хватало на себя, к тому же он еще обеспечивал родителей. Работа была не пыльной – на торжественных вечерах, выступлениях элиты и парадах он, ровно как и еще тринадцать отрядов, стоял, так сказать, "для мебели". Официально, он обеспечивал безопасность лиц, но последние волнения, которые затребовали огневую мощь полков, были не менее десяти лет назад… Да и то, всего-то небольшой отряд партизан.
Но лет через пять службы началась война. Республика Арг-Казар объявила священную войну Империи. Были задействованы все боеспособные отряды и полки – хотя и от добровольцев отбоя не было. Основные силы сражались в космосе. А их отряд был отправлен на сам Арг-Казар. Несмотря на немногочисленные войска, их полк предоставил серьезную угрозу противнику. Целью их "визита" было уничтожение базы по изготовлению оружия. Ну, и попутно вырезать всех, кто против Имперского флага. Таких, к великому несчастью, было предостаточно.
После этой войны Аркадий, да и не только он, лежал в больнице пару месяцев. Огнестрельные ранения, которые он игнорировал во время событий, дали о себе знать, потому, сразу после победы Империи, он слег. К тому же, ему сообщили, что во время военных действий его семья была убита. От горя он захворал еще сильнее.
Но время шло, и вскоре он вышел из больницы. Конечно, еще кое-что болело, бегать было крайне неудобно, но зато за это время он нашел себе девушку – добрую красавицу-брюнетку по имени Василиса. Она была изюминкой, той, за кем мужчины толпой бегают. Они полюбили друг друга с первого взгляда, и через год у них родился сын.
Мальчишка обещал пойти по стопам отца. Он тоже был крепок, упертый, правда, добрее, нежели отец. Аркадий гордился им…
Но вскоре произошло непоправимое. Поезд, в котором ехала семья Микулиных, стал целью террористического акта, организованного единомышленниками республиканцев. Помимо их умерло еще около шестидесяти людей.
Расследование вел сам Микулин. И когда преступники были найдены, Аркадий наказал их по-своему. Хоть это и противоречило Уставу, начальство закрыло глаза на шесть столь жестоких убийств. Конечно же, из некоторых соображений, этот поступок оформили под обычное вооруженное нападение с целью хищения имущества, но все же некоторые особо близкие люди знали правду… И одобрили поступок военного.
Годы спустя Микулин выписался из войск – проще говоря, он просто не участвовал в военных действиях, хоть в крайних случаях и его могли призвать, и он сам мог явиться, но статус солдата Империи сохранялся до самой смерти – и устроился преподавателем в университет. Тем самым он хотел забыть прошлое, заняться чем-нибудь приятным для него… И работа со студентами отлично подошла ему.
Подняв голову, Микулин заметил, что уже был поздний вечер. Интересно, как студенты отреагировали на то, что пары не было? Ну, уж точно не будут плакать.
Конечно, Микулин был расстроен, но что поделать? Пришлось направиться домой. Микулин встал, аккуратно опираясь о трость, и зашагал в сторону жилых домов.
Свернув два раза, Микулин заподозрил что-то странное. То ли шаги чьи… Старому военному показалось, что его преследуют. Лучше всего было бы проверить это. Тем самым профессор свернул в темный переулок.
– Эй, уважаемый, обожди-ка!
Значит, не показалось. Что ж, просто так Микулин сдаваться не собирался.
– Эй, ты, хрыч старый, с кем разговаривают? Быстро обернулся!
Впереди показалась еще пара лиц. Значит, мирно решить этот конфликт вряд ли удастся.
– Кто тут такой дерзкий? – Микулин обернулся. Просто шпана. Но один из них аккуратно продемонстрировал лезвие ножа в рукаве…
– Да ты, старый, типа умный слишком? Денежки сюда давай! Так сказать, спонсируй отважную молодежь.
– Неужели это ты себя отважным назвал? На стариков давление оказываешь…
Удар достиг цели – паренек не потерпел оскорбления. Быстрыми шагами он приблизился к Микулину… и сразу же упал на землю. Рядом звучно брякнул ножик.
– Что ты сделал?.. – видимо, слишком уверенная в себе шпана и не заметила тонкого лезвия, ядовито выходящего из рукоятки трости.
Тем временем Микулин сделал два быстрых шага, замахнулся и нанес прямой удар в плечо второму. Громкий крик наглухо засел в голове Аркадия.
Третий чуть было не успел ударить Микулина в спину. Развернувшись, Микулин успел выставить ладонь. Резкая боль прошла от кисти руки до позвоночника, и яркая красная струйка крови медленно побежала по руке. Но этих секунд пяти Микулину хватило, чтобы еще одному пустить лезвие меж ребер.
Осталось еще двое. Но сейчас бой обещал быть тяжелее. Одна рука вообще не слушалась, да и тело с непривычки сильно болело. Перед глазами повисли темные пятна.
Четвертого профессор уже просто держал. Хоть фехтовал он и в совершенстве – что для солдата не могло быть удивительным – годы взяли свое, и сейчас и реакция была, и тело потеряло форму…
Будто кусок раскаленного железа вошел ему в спину. Тело почти сразу потеряло контроль над собой… Рука невольно разжала трость. Падая, Микулин заметил, как те двое быстро слиняли. Да, это было чертовски глупо – зачем тогда было нападать?
Во рту повис вкус крови. Микулин с трудом посмотрел под себя – изо рта стекала вязкая струйка крови.
Неужели это смерть? Микулин много раз был на грани, но сейчас он знал – спастись не получится.
Ехидно улыбаясь, Аркадий перевернулся на спину. Черт… Он видел небо, и сейчас ему казалось, что оно гораздо чище и светлее, чем когда-либо. Чьи-то голоса все время гудели в голове, и Микулин заметил, что уже когда-то их слышал.
Постепенно тело обретало необычайную легкость. Боль уходила…
Неожиданно Аркадий понял, что он не хочет умирать. Всякий раз, когда он был готов… это были просто иллюзии. Сейчас ему хотелось вновь почувствовать ветер, тепло от солнца. Или хотя боли. Хоть что-то… С трудом Микулин дотянулся лезвия пальцем руки. Пунцовая капля крови появилась на пальце без каких бы то ни было ощущений. Нет, это даже начало пугать. Но ничего Микулин поделать не мог. Приходилось просто вспоминать прошлое. Тех, с кем он проводил лучшие моменты своей жизни. Грустная улыбка… и последний удар сердца раздался в груди.
Как он выглядит? Интересно, а его похоронят как героя Империи?
Глава 1. Начало новой жизни!
Какое-то странное чувство смотреть на свое отражение, когда еще минут пять назад ты и подняться не мог. А тут еще и такое… Из водной глади на него смотрел рослый юноша. Нет, точно ли не сон?
Он очередной раз ущипнул себя. Что не скажи, а боль вполне реальная. И достаточно сильная. Сил-то прибавилось. Но как такое возможно?
Он постарался еще раз собраться с мыслями. Так, имя – Аркадий. Микулин Аркадий Лаврентьевич, если полностью по паспорту. Но какого черта он жив?! И, даже если опустить все эти фантастические происшествия, то почему ему около двадцати?.. Тело слушается с трудом, мысли в разнобой… Но он жив!
Парень оттолкнулся от берега и постарался подняться на ноги. Ощущение, конечно, несравнимое. Будто полдня просидел в спортзале и после этого стуки-двое спал… и то ощущение хуже.
Микулин огляделся. Ладно, можно будет предположить, что это просто сон… Очень реалистичный сон. Но что это за место? Сейчас он был где-то на равнинах, рядом – озеро. Но почему солнце черное?.. Хоть свет и полноценный.
Аркадий присел. Он хотел обдумать все происходящее, но на данный момент получались лишь бредовые доводы. Типа, это рай, ад или предсмертные галлюцинации – ну, говорят же, что проносится жизнь перед глазами.
Впереди были стены города. Конечно, никто не знал, что там, но выбирать не приходилось…
Умывшись, Аркадий еще раз осмотрел себя, усмехнулся и направился в город… Всяко, за стенами должно быть побезопаснее.
По пути в город Аркадий никого из животных не обнаружил. Что тоже нельзя было оставить без внимания.
Перед вратами в город его встретили два человека странных одеждах – стиль больше походил на военную одежду, хотя чем-то она отличалась. Странные такие комбинезоны.