– Да, сэр, – строго ответил Андрей. Обиды обидами, а непослушание – серьзная вещь.
Полковник хмыкнул и, презрительно осмотрев своего заместителя, отправился в свою комнату. Андрей же еще был внизу.
Хозяин заведения постарался сделать вид, что эта сцена прошла мимо его ушей. Он налил майору вина и вернулся за стойку.
– Что ж… Видать, не судьба мне подняться выше, – вздохнув, он влил в себя вино, поднялся из-за стола и поплелся в комнату.
Ночь. Для него это было лучшим временем суток.
Он стоял возле трактира, опустив голову. Прислушался к звукам внутри заведения. Еще кое-кто на ногах… Значит, ждет.
Но руки уже чесались и требовали, чтоб он начал действовать. Эти предсмертные мучения… Они забавляли его, словно кошку игра с мышкой, где судьба жертвы уже предрешена, и единственное, на что надеется жертва – это иллюзии.
Когда он стал таким? Вряд ли бы он ответил. Чья-то боль приносила ему неописуемое наслаждение еще с детства. Что на это повлияло? Семья была благополучной, воспитание и образование дали. И все напрасно…
Но вот и последние голоса смолкли, а свет холле погас. Дверь закрыли на замок. Что ж, это как раз ему и нужно. Он взобрался на высокое дерево, стоящее неподалеку, и ловким прыжком запрыгнул на крышу. Да, не будь у него смягченной стопы на ботинках, это было бы громко. А так просто глухой удар.
Окно на втором этаже было открыто. Сегодня ему везет, даже не пришлось взламывать что-либо, а он уже внутри. Довольно улыбнулся – уже скоро.
Он толкнул первую дверь – никого не оказалось. За второй спала девушка… Если б не распоряжение, он бы, возможно, убил и ее. Какая жалость, что нельзя ранить ни единого человека, помимо цели!.. В третьей же двери он обнаружил его.
Крадясь до него, он прокручивал возможности убить его. Банально перерезать горло, задушить, избить, истыкать всего до того, пока он не умрет от потери крови, отравить… На этом он и остановился – тихо и мучительно. Самое то. Жаль, правда, что понаблюдать за муками ему не удастся – сделать все надо тихо и незаметно.
Когда он достиг жертвы, мужчина извлек из кармана небольшой пластмассовый контейнер. Размером всего с карандаш. Сняв крышку, оттуда он достал тонкую иглу. Все, это конец. Аккуратный укол в шею – это не больно, словно комар укусил – и все. Жертва лишь хлопнула ладонью по шее и что-то прошептала на немецком. Он мертв… Ему осталось жить максимум час. Сначала у него откажут слушаться конечности. Словно паралич. После затруднится дыхание. Вскоре он и вовсе не сможет дышать. Затем кровоизлияние в мозг и сердце.
Довольный своей работой, он тихо вышел из комнаты, выпрыгнул в окно и скрылся в ночной мгле.
Известие о смерти штандартенфюрера СС моментально облетело весь город. Для Нью-Москоу это было, мягко говоря, потрясение. Ведь им придется сообщить об этом Анклаву Нацистов… А это вряд ли могло закончиться положительно для них.
Предварительным расследованием занялись службы Нью-Москоу. Подключили достаточно известных врачей, следователей.
Мужчина в белом халате, склонившийся над телом, закурил сигарету. Его подручные тем временем обыскивали комнату. Следаки же, отлично от врачей, искали улики и опрашивали свидетелей.
– Будут какие соображения? – к мужчине подошел еще один, одетый в военную форму Фабрики.
– Да что тут соображать? Умер он, судя по всему, от кровоизлияния, вызванного ядом. В крови умершего найдена смесь грибов и трав Гиблого Леса. Зашкаливающее значение токсинов… Разрыв сердца. Но вот кто отравил, сказать не могу.
– Следаки тоже следы чужие найти не могут. Никаких соображений…
– Свидетели что-нибудь говорят?
– Мы опросили большинство, но, увы, никто ни слухом, ни духом…
В комнату вошел Андрей.
– Вот, он и обнаружил тело, – парень услужливо кивнул головой.
– К вашим услугам.
Военный приблизился к нему.
– Будь так добр, расскажи о нем… Кто имел на него взгляды, кто мог желать ему смерти… Подробнее, постарайся.
– Конечно. Ну, я могу и ошибаться, но мне кажется, что я знаю, кто убил его… – Андрей врал. Ему нужно было отвести все подозрения от себя, хоть он и не был убийцей. – Я прибыл в Нью-Москоу с целью пресечения беспорядка. Один человек, выходец Фабрики, напал на наших ребят, являющимися охранниками этого города. Они в городе, кстати. У меня был приказ, в связи с которым, в случае сопротивления, я мог убить его. Я полагаю, что убивший его – как раз тот парень. Дело в том, – дальше он уже врал, – что я и полковник поменялись комнатами. Ему нравился вид из окна. Я не был против. Регистратора мы не уведомили, потому в журнале записи указано, что комнату, в которой он находился ночью, снимал я. Я предполагаю, что, в попытке избавиться от проблем в моем лице, он организовал нападение ночью. И потому, что было темно, лица он не разглядел. Полковник пал от его руки!
Военный Фабрики нервно вздохнул и потер плечи. Откуда только взялся этот парень?! Лучше б он отсиживался там, где и раньше. А теперь обвиняют члена Фабрики…
– Ты знаешь его имя? – спросил он.
– Точно – нет, но хозяин трактира сказал, что слышал, как в разговоре с какой-то девушкой он представился Аркадием.
– Черт… – сквозь зубы процедил военный. – Я отправлю послание командованию.
Андрей вежливо улыбнулся и кивнул головой.
Просто шикарно! Помимо того, что полковник сдох, он также оказался вне сомнения. Значит, как его заместитель, в связи с уходом из жизни начальника дивизии, все войска переходят под его командование… Просто шикарно! Если еще Вольфганг одобрит его, то карьерный рост ему обеспечен! Если б здесь не было людей, он бы рассмеялся.
Драко внимательно ознакомился с постановлением судмедэкспертизы, приговором против Аркадия и, помрачнев, вызвал Стаса.
– Вы что натворили? Смерть штандартенфюрера СС! От рук твоего человека! Почему ни слова о конфликте в отчете?! Ты вообще думаешь, что делать дальше?! – Драко перешел на крик.
Стас пожал плечами.
– Вы вообще головой думаете?! Ладно, еще какого-нибудь простого рядового отправили к предкам, но штандартенфюрера!.. Эх, криворукие ж вы наши… – он обхватил голову руками и закрыл глаза.
– Да ладно тебе… Я вообще не помню никаких потасовок с такого рода человеком. Ну, да, драка была… Но с прапорщиком, если память мне моя не изменяет… И то, никто никого не убил. Успокойся.
– Да мне вообще никакого дела до этого нет, – вздохнул Драко. – Просто теперь мы дали им отличный повод для нападения на Фабрику. А вот это уже – прямо и косвенно задевает и меня.
– А разве одно другого не исключает? – усмехнулся ветеран.
– Какая разница? Мне все равно теперь проблем не избежать. А вам, дорогие мои, и подавно. Лично подпишу приказ, чтоб в первых рядах стали! Правоту свою немцам доказывать будете!
В дверь постучали. Показалось лицо Аркадия.
– Звали?
– Звал, голубчик, звал… Присаживайся, – рукой он указал на стул. – Чай или кофе желаешь?
– А где подвох? – глаза его сощурились, и он невольно почесал кисть правой руки.
– А подвох, дорогой мой, – Драко говорил мягко, с любовью, словно отец сыну что-то объясняет, – заключается в одной незначительной детали… Всего-то, по твоей вине умер штандартенфюрер СС. Пустяк! Но вот Анклав Нацистов чего-то ситуацию понять не может, негодует… И требует отдать тебя. Так что, – он положил ему руку на плечо, – собирай вещички и драк нах чужой анклав. Или как там? Никогда я не знал немецкий…
Глаза его моментально округлились, руки сжались в кулаки.
– Вы чего?! Кого я убил? Я ни одного человека еще не убил! Или у них полурослики уже в войсках работают? – спросил он полковника, взглянув на него глазами, полными самого что ни на есть искреннего удивления, высоко подняв брови.
– А убил ты… А, впрочем, Стас тебе и расскажет, кого ты убил? Не так ли, командир?
Он почесал затылок.
– Короче… Это… Я и сам нихрена не знаю! Говорят, что умер полковник – его обнаружили той же ночью, когда мы встряли с починкой врат, мертвым… В трактире, он там комнату снял. Кровоизлияние. Одним словом, Аркадий… – увидев взгляд друга, полностью отразивший всю палитру эмоций пьяного сапожника, не нашедшего денег на опохмел, он замахал руками и яростно замотал головой. – Я ни слова не сказал! Свидетели тебя описали следакам.
– Подожди… Я ж не хотел никого убивать! Точнее, я не хотел проблем… Но одно другого не исключает! Так какого я виноват?
Полковник глубоко вздохнул, закурил сигарету. Медленно подошел к печке и поставил чайник. Затем вручную размолол с полсотни кофейных зерен, засыпал пару ложек в кружку, залил кипятка. С кружкой подошел к окну, открыл его. Втянулся полной грудью, выпустил облако дыма в небо, закрыл глаза.
Аркадий вопросительно взглянул на Стаса. Тот, сам не поняв действий полковника, пожал плечами.
– Пойми… Мы можем поверить в твою невинность. Даже постараться помочь… Но кто сильнее? Единицы, которые знают тебя, или Анклав Нацистов, мечтающих о мести, и Фабрика, не желающая ввязываться в войну? Повод детский, конечно, но в их представлении ты этим поступком ущемил гордость и достоинство целой нации!.. Так что нам тупо придется плясать под дудку вышестоящих. Пока что, справедливости ради, скажу, арийцы, а именно их анклав, не знают, кто именно виноват. Первые сведения попали в руки нашего представителя, участвующего в расследовании, и пары солдат нацистов. Но как скоро об этом узнает их начальство, дело времени. Может быть год. Два. Десять… А может и месяца у тебя нет…
– И что вы мне делать предлагаете? Явиться с повинной, мол, извините, ценой своей жизни прошу простить Фабрику?
– А мне нравится ход твоих мыслей! – Драко изобразил фальшивую улыбку. – Тебе как, транспорт организовать?
– Оу, оу… Вот ссориться последнее, что вам сможет помочь. Полковник, – Стас размялся и закрыл глаза, – Фабрика потенциально опаснее арийцев. Оттого я сильно сомневаюсь, что они на нас с войной пойдут. Плюс, объяви они нам войну, Европа ждать себя не заставит. Да и Азиаты с этого постараются поиметь. Одним словом, им будет просто невыгодно, хотя нет, даже больше, смертельно опасно, нарушать баланс. Я полагаю, что максимум, чего они смогут добиться, так это убить тебя, Микулин.
– Успокоил, нечего сказать… – он потер плечи и отогнал нежелательные мысли. – Второй раз умирать я совсем не хочу.
– Хорошая причина сражаться, – усмехнулся Драко. – Если твой расчет правильный, Стас, то у нас еще есть шанс. Спасти одного индивида куда легче, чем вытянуть анклав из военного конфликта. Ладно, – он потер ладони, – будь что будет. Пока что идите… Но ты, – пальцем он ткнул в Аркадия, – постарайся не оставаться один. Усек?
Он кивнул головой и вышел вслед за Стасом.
– Интересный момент… Несмотря на то, кто убил этого самодовольного борова, подозрения пали на недавно прибывшего солдата… Как ты считаешь, не странно ли это? Не видишь ли ты здесь некую связь? – особист аккуратно, пальцами, взял бокал, напол-ненный вином, сделал глоток.
– Связь с чем?
– Вот только не надо дурачка включать. Я про Пророчество.
Дмитрий пожал плечами и углубился в чтение какой-то старой, ветхой книги.
– Честно? Я всю эту муть, связанную с Пророчеством, Избранным и Артефактом считаю лишь попыткой Аненербе сбить нас с толку. И, знаешь, – он взглянул на особиста, – судя по тебе, получилось у них это весьма недурно.
Он улыбнулся и, мягким голосом, проговорил.
– Ты не согласен с идеей старика? Как там было… "… Спустится Избранный на землю бренную. Сильный духом и телом, не побоится он восстать против врагов. Встретит он противника и среди человека, и среди животного. И будет Избранный тот человеком из времен и стран дальних, чужой для земли, котораяя приютила дух его. И встретит он верных друзей на Пути своем, помогут которые преодолеть препятствия непосильные. И попадутся ему изменники в масках, что как лисы хитры. И, покуда он не будет оступаться Пути своего, Мудрость втечет в него Хранителя, а вместе с ней и материальное олицетворение Силы Хранителя. И будет та Сила доказательством Его превосходства над другими, да пойдут за ним толпы, верные ему. И возгорится над землею звезда яркая; предвещать она будет о начале новых времен".
– Я помню Пророчество практически наизусть, – не отрывая взгляда от книги, процедил полковник. – Правда верить этому мне что-то не хочется.
– Твое право. А я вот, – он усмехнулся, – послежу за ним. Может, мы ошибались с первым претендентом. Хотя, не принципиально.
– Ты их все равно в расчет не берешь, не так ли? – приподняв бровь, спросил Драко. – Хотя, да… Заручиться поддержкой Анклава Нацистов – величайшая вещь, которой ты достиг. Не так ли?
Мужчина с укором взглянул на полковника, но не ответил. Лишь, одев плащ, вышел наружу.
"Значит, он сам понимает, что проблем ему не избежать, если Пророчество окажется просто слухами… Неудивительно, что он так яро пытается осуществить его", – Драко взглянул на фотографию, стоявшую в рамке на столе, и, усмехнувшись, тоже покинул помещение.
Аркадий уныло рассматривал потолок в комнате, когда в дверь постучались. На пороге показался Стас.
– И вот чего ты так погрустнел? – не спрашивая разрешения, он ввалился внутрь. – Давай, взбодрись!
– Чего я погрустнел? Знаешь, когда тебя обвиняют в том, чего ты не делал, веселиться не хочется.
– Да ладно тебе… Проблема, что ли? Наверняка, Драко решит эту проблему. Тем более, если ты действительно никого не убивал.
– А когда б я успел? Практически все время я находился рядом с вами. Мы ввязались всего в одну драку… Но теперь, вспоминая его погоны, могу сказать, что он вряд ли был выше капитана или оберлейтенанта. Какой, к чертям, полковник?.. Я не то, что в перепалку не вступал с кем-то подобным, я элементарно даже не видел столь важных персон!
– Подумай, – скривил лицо Стас. – Вспомни всех. Может, мимолетом сталкивались?..
Аркадий почесал затылок.
– Когда ты это сказал, то я кое-что вспомнил… Помнишь, когда я вышел на прогулку? Так вот. Внизу сидел майор. Как я понял, по мою душу, так как следовал он за мной минут пять. Потом показался еще один ариец… И при виде его майор поспешно удалился… Кстати, майор-то славянином был, вроде. Ну, не важно. Может тот ариец и был полкашом?
– А кто б его мог убить?.. Да тебя подставить?.. Подождите-ка! Майор, говоришь, гонялся за тобой?
– Не он это… – Аркадий поднялся, присел на кровати и свесил ноги. – Субординация у них… Да и порядок у них с аппаратами управления. С карательными отрядами. Одним словом, насколько мне известно, у них за такое меньше чем за сутки бы казнили… А тут, как видишь, даже еще нет сведений. Тянут они. И, похоже на то, что арийцы в Нью-Москоу сами не торопятся сообщить.