— Да и это было последнее, что толкнуло меня на измену.
— И ты понимаешь, что реализовать жемчужины на Зифари, теперь будет невозможно? Особенно через вас.
— Да уж как-нибудь…
— Не вибрируй. Наверняка твой счет уже контролируют, а для подготовки операции нужны кредиты. Мы передадим тебе, свыше запланированного количества, всякие там ценные потроха для медпрепаратов и ты их реализуй через Ирлана. Потеряешь в цене, но сейчас главное — время. И сколько твоих в деле?
— Все… оставшиеся, — недобро усмехнулся он, скривив только губы.
— Тогда давай договариваться. Конкретно.
Глава 9 Белорусская ССР. Город Марьина Горка
Совершенно прибитый, решил съездить к родне, порадовать известием лично. Полетел на самолете в Симферополь, ехать на мотоцикле в таком состоянии не решился. Вывалив на Евгению с Семенычем радостную весть, пошел к себе во времянку, да какая времянка — приличный домик со всеми удобствами. Ванюшка был дома и я забрал его с собой. Отдал подарки, повозился с ним и… отмяк. А то чувствовал себя на грани срыва. Со мной случалось это дважды — я впадал в какое-то холодное бешенство, но тем не менее контролировал окружающую обстановку и адекватно реагировал на изменение ситуации. Берсерк — туды его не хай.
Первый раз это было, когда участковый застрелил моего пса. Любимца семьи, Снаряда. На выстрелы, мы выскочили во двор и каким-то образом у меня в руке оказалась штыковая лопата. Только благодаря Семенычу, схватившему меня за плечо и надавившего на нервный узел, я ее не с пустил в ход. Он не отпускал мое плечо, меня корежило от боли, но я молчал и через некоторое время пришел в себя.
Второй раз, это случилось, когда я зашел в барак к приятелю отдать отремонтированные настенные часы с кукушкой. И напоролся на пару пьяных ублюдков и пришедшим к ним в гости сифилитиком, с характерной кликухой Сифон. Тот сразу прицепился, к явно чужому здесь, юнцу:
— А вот и наша девочка-целочка пришла, мы тебя уже заждались.
Я повернулся, чтобы быстро смыться.
— Ты не бойся дядя добрый лепила и если что, прооперирует небольно.
Негодяй достал нож и тут меня накрыло — эта рожа идущая ко мне с ножом, две хари довольные предоставленным развлечением… Мне тогда исполнилось пятнадцать лет и я таскал с собой метательный нож изготовленный из полотна механической ножовки трех миллиметровой толщины. Не для понта или защиты, просто тренировался метать его и постоянно швырял во всякий подходящий предмет. Каким-то образом он оказался у меня в руке и я с разворота метнул его снизу, в шагнувшего ко мне Сифона. Попал точно в горло и он, как бревно упал лицом вниз. Два хмыря застыли в оцепенении, а я подошел к доживавшему последние минуты Сифону, вырвал нож и начал забивать его ногами. В этот момент я и был схвачен прибежавшими знакомыми парнями, которые оттащили меня от Сифона и затрещинами привели в чувство. Отвел меня домой Конарь, парень лет девятнадцати, уже отсидевший в малолетке. Прощаясь сказал:
— Леха, ты не сцы, мы все уладим. Он уже всех достал и его не ты, так кто другой бы замочил. Авторитеты прикроют всем пасть, а его хрен кто найдет — в воде подземки.
Всю ночь я не мог заснуть, то выходил на улицу, то пил воду, то в десятый раз мыл руки и чистил зубы. В конце концов стал отжиматься от пола до изнеможения, отдышался и успокоился. К утру заснул.
Эта история имела продолжение, где-то через неделю в депо пришел участковый и позвал меня переговорить в курилку. Он был в штатском и поэтому на него никто не обратил внимание.
— Ты ненавидишь меня парень и свою ненависть не контролируешь. Ненавидеть конечно твое право, но это может тебя привести на нары и искалечить жизнь. Недавно, в бараке, ты уже сделал первый шаг.
— … и что теперь?
— Да ничего, ты ведь через неделю уедешь на материк?
— Да.
— Не задерживайся и не связывайся с блатняком. Рви с ними все концы. Ты для них всегда будешь посторонний. С крючка тебя никогда не снимут и подставят запросто.
— Я понял.
— Да, еще, ты молодой и для тебя все черно-белое — без оттенков. А ведь правда… она бывает не одинаковой для всех.
Участковый, поднял штанины брюк и я увидел его ноги, все в рваных шрамах.
— Верные и красивые эсесовские собачки, — сказал он. Затем тяжело поднялся и ушел. Больше я его не видел. Вышло, что ценой своей жизни, от тюрьмы меня спас Снаряд.
Когда пошли с Ванькой на обед в дом, пытался помочь ему нести игрушки. Куда там, малой сгребал их в кучу и тащил, роняя то одну, то другую. Характерный мужичок. За обедом ничего не обсуждали, как-будто ничего не случилось. Я не выдержал и спросил:
— Ну может, что скажете?
— Тебе отец скажет, я не в праве, — сказал Семеныч, а тетушка просто кивнула головой.
Понемногу я стал отходить и воспринимать случившееся, как неизбежный, состоявшийся факт. В Севастополь приехал почти в равновесии. Отец и мама уже все знали и если мама выражала сочувствие, то отец избегал этой темы — расспрашивая о соседях, о погоде. И Рассказывал об успехах Аннушки, уехавшей на каникулы в пионерский лагерь Алсу-1. Петруха был там же и родители были спокойны за сестренку. Видно он проявлял себя достойно. После обеда вышли на балкон и отец, глядя прямо в глаза, сказал:
— Понимаешь Алексей, тебе двадцать один год, а ты уже добился такого, что другому хватит на всю жизнь. В твои годы, я уже дважды горел в танке и лежал в госпитале с контузией, но даже не закончил средней школы. И меня, тоже, никто не спрашивал — хочу ли я в армию.
— Ты сравнил, тогда была война.
— Да не все ли равно. В сильном государстве, армия была и будет. А также всегда будут принуждать нести в ней службу молодых парней. Это армия, если нужно завинтить винтик — он будет закручен или забит. Не ты, так другой, такой же как и ты. В армии, уклонившись от чего бы то ни было, ты автоматически подставляешь другого. И вот смотри, я — танковая мазута, сын репрессированного, сейчас пишу докторскую диссертацию. И что, мне нужно обижаться на судьбу? Сын, все просто — делай, что должен и будь, что будет.
— Да я уже проникся, отец, не усердствуй.
— Ну и ладно, к сестре съездишь?
— Конечно.
Уезжал в Москву я уже спокойным и уверенным в себе. Это просто еще один этап, еще один жизненный вызов и я готов принять его с достоинством. А там… как будет.
В Москве я попрощался с друзьями, сослуживцами, жильцами коммуналки. Упаковал свои вещи в багаж и отправил в Симферополь. На кафедре на меня смотрели с состраданием, но я был спокоен и… юмористичен. Скажем так.
Зашел к Валентине Ивановне, занес ее любимый Новосветский брют и пару бутылок муската белого Красного камня. Игорю Павловичу презентовал коньяк Коктебель, искренне поблагодарил за заботу и сказал, что они всегда могу рассчитывать на меня и мою родню. Предложил отдыхать поехать в Крым, там есть у меня в Симферополе домик с местом для авто. Забазируетесь и будете выезжать отдыхать к морю в любом направлении. Причем в Ялте и Севастополе вас всегда приютят на пару дней. Без напряга. Приняли предложение с благодарностью и обещали подумать. Командир Борельская расчувствовалась — ей казалось, что она в чем то виновата:
— Алексей я сделала все возможное, но… надеюсь для тебя два года пролетят быстро. Твое место в аспирантуре всегда будет за тобой.
— Спасибо Валентина Петровна, сложилось, как сложилось. Мне только не хватало кого-то винить. Батя сказал: «Армии нужен винтик и это ее право.»
— Ну и ладно, не горюй.
— Да я в норме.
Утром, я с небольшим количеством вещей в сидоре, завел мотоцикл и направился в Минск, рассчитывая прибыть туда часов за 12–14 часов и заночевать. А утром отправиться в городок Пуховичского района Марьина Горка, в 70 километрах от Минска, расположенного по трассе Минск — Гомель. На место моей службы.
Свой верный мотоцикл я содержал в полном порядке, а когда исхитрился поставить ему двигатель К-650, он стал еще и быстрым. По МКАД я шел 100 км/час при расходе бензина семь литров и без всякого напряга. Пробовал и 120 км/час, но цундапик без амортизационной подвески, не годился для таких скоростей. Зато по проходимости, ему не было равных — я на нем по лесу шел, как на проселке. Заночевал в воинской гостинице и уже утром, к 9.00, прибыл в часть. Я еще в Крыму, определил свою линию поведения — от службы не бегать, но и на службу не напрашиваться. А так как ненужных знаний не бывает, усердно учиться. Помощник дежурного по части провел меня в штаб, где майор помощник начальника штаба оформил мне все документы и вызвал сопровождающего — капитана Евгения Ивановича Валеева. До меня довели, что попал я в бригаду специального назначения, которой уже седьмой год и она лучшая в СССР. Что бы там всякая немчура (бригада базирующаяся в ГСВГ) не думала. Зачислен я в штат отдельной разведгруппы спецназа, снайпером. Пока, как сказал командир группы капитан Валеев. Мне довели до сведения, что эта группа состоящая из офицеров и сверхсрочников — единственная в части. Командиром отделения у меня будет старший лейтенант Касимов, который сейчас с личным составом на марш броске. Капитан Валеев лично провел меня по всем инстанциям, вплоть до вселения в офицерскую гостиницу. Было видно, что в части он пользуется значительным авторитетом и просто человеческим уважением. На 16.00 мне было приказано явиться для представления командиру части полковнику Пастушенко Геннадию Петровичу. Форма одежды повседневная. И здесь я понял, какой пунктуальный человек Валеев, он помог подогнать мне форму и раз двадцать репетировал мой рапорт командиру бригады. И только после этого оставил меня в покое. Представление было обычным — рассказали о том какой высокой чести я удостоился попав в эту выдающуюся часть. Так высказался присутствующий начальник политотдела. Однако мне показалось, что командир части был чем-то не доволен. И это проявилось в брошенной им в конце фразе: «Ну что же Евгений Иванович, ты хотел технаря — ты его получил. Через месяц проверю. Свободны.»
На выходе нас ждал «козлик» Валеева, с водителем.
— Забросишь меня в канцелярию, а лейтенанта Лобанова ознакомишь с военным городком, полигонами, всем обеспечением и провезешь по Горке. Лейтенант жду вас завтра, в 7.00, в канцелярии группы. Форма одежды полевая. Мотоцикл можешь ставить в любом подходящем месте, его никто не тронет.
Служба началась.
Интерлюдия 10
Работы на атолле шли по плану, но план затрещал по швам, война свой план показала и он был не в нашу пользу.
Встала в рост проблема денег, она и раньше была приоритетной, а сейчас стала условием выживания. Шагреневая кожа нашей жизни сжалась в три раза, за месяц, вернее уже за 21 день нужно создать оборону на атолле Нежданный.
На краю сознания, возникла мысль, что я что то упустил в разговоре со Стерхом, что то очень важное сейчас. Но вспомнить ни как не мог, плюнул и пошел спать.
Утром проснулся и в памяти всплыло короткая реплика Стерха: «Я знаю где эти бандиты находятся со своим борделем, и постараюсь отомстить.»
Так… и тебе Кеша здрасти.
Ну, что же можно и совместить приятное с полезным, принцип: «Грабь награбленное и будет тебе… счастье», свойственен для всех эпох и народов.
Пошел к эсбистам связаться со Стерхом, он должен был улетать завтра и мог подсказать мне местоположение местных мафиози.
— Стерх, как там друзья Юты поживают (говорили на одно из наречий Обители), — конечно это отсрочит перевод сообщения, но и это кое что.
— Как всегда в делах и заботах, — быстро сориентировался Стерх.
— Мне бы их отблагодарить.
— Без меня?
— У тебя своих дел куча. Я передам от тебя привет им лично.
— Ну что же, я оставлю тебе их адрес.
От моего мини искина, в виде наручного браслета из неприглядной бронзы (подарка Большой Свалки), пришел сигнал о принятом импульсе зашифрованного сообщения.
— Все нормально? — спросил эсбист Зак.
— Да, все наши договоренности в силе. Как только мы перебазируемся на новое место, вы получаете пять жемчужин и укрытие на нашем новом месте. Где и заляжете на матрасы.
— На что, на что?
— Это поговорка с моего мира, означает замаскироваться.
И ушел расшифровывать сообщение. Там была вся нужная информация, видно Стерх ее давно собирал и проверял. Все предельно точно и кратко.
Развлекательный центр, был расположен в колонне огромной опоры платформы Столицы, в цилиндрическом сегменте расположенном значительно ниже уровня Океана. Верхние и нижние переборки были оборудованы люком-кингстоном на верху и большим шлюзом внизу. При опасности облавы, поток воды из кингстона просто смывал все и всех в воронку нижнего шлюза. А сам шлюз, со стороны Океана, открывался для прикормленных тварюшек. Такой гигантский унитаз, а нет тела — нет дела. Охранные устройства были по всему периметру сегмента, а вот о нижнем шлюзе знала только самая верхушка. Как себя поведут, преданные торпеды если узнают, что их в любой момент могут слить тварюшкам, не сложно было предугадать. План вырисовывался простой: пройти тварей, залить шлюз и запустить водичку под давлением в десять атмосфер в зал. А под прикрытием возникшей паники, проникнуть в апартаменты босса, в которых он, в строго определенное время, предавался своему любимому занятию — садомазо, очень кровавому. Потом чистим бордель, клиентов от ценностей и кредитов, далее, тем же путем отбываем к батискафу. Всех бандитов, что сопротивляются, валим без раздумий, никаких рукопашных схваток. Сдавшихся запираем вместе с клиентами. Обслуживающий персонал оставляем в главном зале, я думаю они найдут чем заняться оставшись один на один с охранниками и клиентами. А что с боя взято, то свято и наши безделки появившиеся в продаже вместе с хлынувшим на рынок барахлом от обслуги — будут не заметны.
Так все и вышло, почти. Когда на фонтане воды мы вломились в каюту босса, три девушки выбранные им для развлечения, были мертвы. И Упырь наслаждался поздним ужином в залитой кровью комнате, краем глаза я отметил побелевшее лицо Лирга.
— Вспомнил что то, Лирг?
— Лучше бы забыть. Илич, дай я его поспрашиваю.
— Только без фанатизма, язык оставь. И кредиты, вклады, ценные бумаги… все из него выпотроши и тщательно обыщи номер. Сейф возьмем с собой, с ним не когда будет возиться.
— Кто то за дверью есть, любезный? — обратился я к боссу.
— Нет, я всех отсылаю в залы.
— Лирг, уточни.
Лирг ткнул пару раз ножом бандюгана, предварительно забив ему в рот окровавленную простынь. Тот забился, надежно привязанный к креслу, использовать станнер в таких случаях ненадежно, мало ли какие у него импланты подшиты.
— Не врет вроде. Дай его пропуск, мы пойдем пройдемся по этому вертепу.
На нас были скафандры, шлемы со сканерами и внутренней защищенной аппаратурой связи. Мы на полную мощность включили глушители, отрезав связь борделя с поверхностью и нарушив внутреннюю, бандитскую. Я уже хотел выходить из номера, но паранойя и прошелся мощным армейским станнером слева направо, на уровне роста человека. Точно, за дверью остался лежать здоровенный бугай, каких держат не для пользы (извилина обычно одна), а устрашения.
— Лирг, босс нас не понял, имей это в виду.
В зале уже заделывали пробоины и охранники окружив работающих обнажили оружие и рыскали глазами по залу. Все по инструкции, ну а мы по плану начали их валить и зачищать зал перекрыв все входы — выходы.
В неприметном углу зала я увидел пристегнутых путами к креслам пять человек, молодой парень среди них явно был лидером. Группа не вписывалась в окружающий ландшафт.
— Говорите быстро, правду и по существу. — подошел я к ним.
— Захвачены при попытке прикончить Упыря, мы… конкуренты. Нас, на сладкое, планировали скормить муренам.
Я конечно слабоват менталист, но эмоции чувствую. Решил рискнуть, время катастрофически утекало.
— Я вас освобождаю, обыскивайте клиентов, конкурентов и все складываете на подмостки сцены. Предупреждаю, я еще сомневаюсь оставить ли вас в живых.
— С нами проблем не будет. А как Упырь?
— Его уже нет с нами.
Перед отходом, я отозвал парня и отдал ему жетон допуска вездехода Упыря.
— Обслуга пусть пограбит, не мешайте. А вы сами, как я понимаю, с властями встретиться не желаете?
— Да.
— Ну вот и сваливайте через главный шлюз, там в ангарах много мобилей-амфибий.
— С тобой можно будет связаться?
Я внимательно посмотрел ему в глаза и увидел там только спокойствие. «Серьезный парень, после всего пережитого холоден, как лед.» — констатировал я и дал ему канал связи. Запасной конечно и одноразовый.
Отход прошел штатно и организованно, я все более поражался поведению молодых ныряльщиков — прирожденные бойцы.
На Большой подсчитали хабар и даже кредитами, хватало на оружие, нужно было искать серьезного посредника. Через корпорантов я опасался, однако было чувство, что все обустроется. Через день пришел вызов по каналу связи, переданному конкурентам босса.
— Мы можем говорить не опасаясь прослушивания, канал защищен по восьмому рангу. — сказал простоватый дядечка со всем средним, кроме глаз. Если волка выдают зубу, волколака — глаза.
— Принято, какие проблемы.
— Хочу поблагодарить вас за спасение моих людей.
— И это все? — с откровенной иронией ответил я.
— Учитывая, что среди них был мой сын, это многое. Но конечно есть и предложение.
— От которого нельзя отказаться, — пошутил я.
Собеседник уже хохотал:
— «Предложение, от которого нельзя отказаться», вы знаете в этой фразе вся моя жизнь. Сын был прав, вы не ординарный человек. Поэтому обойдемся без предисловий. Мне нужны бумаги из сейфа Упыря.
— А нам нужно серьезное оружие.
— Какая ваша цель на планете?
— Подготовиться к жизни в космосе и покинуть ее.
— Передавайте список… так, на это не хватит премии за Упыря и за спасение моего сына.